Виноградник
С АВАРСКОГО
Магомед Ахмедов
Виноградник
Моя страна — как вырубленный сад.
Мой виноградник вырублен с ним вместе.
И больше не споёт счастливых песен
Судьбы моей заветный виноград.
Кровь винограда пил я столько лет!
Кровь человечью пьют сегодня, слышно…
Вино забросил, как велел Всевышний,
К добру иль к худу? Где найти ответ?
Даст ли слеза того ответа нить,
Что тянется из сердца? Нет, едва ли.
Проверил я: и в счастье, и в печали
Вино стихов не может породить!
Когда садовник смерти входит в дом,
От слов высоких, видно, мало проку…
Но пели грозди, наливаясь соком,
Когда-то в винограднике моём!
Неужто зря в ночи звезда горит?
И не звезда — созвездий дивных лозы!
Хвала Аллаху: для меня он создал
Звёзд и любви волшебный алфавит.
Язык небес! В неведомом пути
Начертана на нём судьба поэта:
Чтобы помочь сегодня белу свету,
Ты песни все в молитвы обрати!
Песня
Вернись ко мне и этот мир верни.
Жить без тебя на свете — мало проку.
Неужто вместе пройденные дни
Тебя и впрямь состарили до срока?
Дышать и жить мне стало тяжело.
Хочу покоя, на тебя в надежде.
Не набирает высоты крыло,
К тебе не поднимает, словно прежде.
Верни мне Каспий, будто в первый раз
Расцвеченный волшебной киноварью.
Пусть небо над горами звёздный час
По твоему веленью мне подарит!
В палящий зной, дожди и холода
Не забывай моё простое имя!
Не забывай, когда, как тень, беда
Крадётся вслед за нами за двоими,
Когда любви роса под солнцем строк
Сияет неземным коротким светом.
О песня, жизнь моя и мой итог, —
Ты подари мне счастье в мире этом!
Привет, Гуниб!
Привет тебе, Гуниб, — судьбы моей опора!
Здесь каждая скала — моих основа дней.
Здесь девушка глядит на утренние горы
И, улыбнувшись мне, скрывается в окне.
Улыбка говорит, что молодость воскреснет,
Что негасим её непобедимый свет,
Что первая любовь прекрасной первой песней
Сверкает до сих пор росою на траве,
Что счастье, словно тур, над серебром потока,
По зелени холмов летит за окоём,
Что вслед ему мои признаний давних строки
Берёзы шелестят на языке своём.
Благодарю, Гуниб, за сказочное чудо,
Которое с душой моею совершил,
За то, что сердцем вновь я прикасаться буду
К букету звёзд твоих над башнями вершин!
За то, что с небом здесь готов навеки слиться,
За то, что дни мои здесь горы сберегли!
Привет тебе, Гуниб, заветная столица
Любви и красоты моей родной земли!
Птица сердца
В.А. Кострову
Птица сердца рвётся на свободу,
Рвётся за моею песней вслед:
— Слёз твоих, поэт, святую воду
Соберу, пролью на белый свет!
Пусть от песни в мире зло исчезнет!
Только песню торопя в полёт,
Помни, что не всяк седок — наездник,
Что певец — не каждый, кто поёт!
Птица сердца — нету выше власти,
Чем прозрение в её словах:
— Родина — вот подлинное счастье,
Что Всевышний даровал Аллах!
Птица сердца — в двадцать первом веке
Всё равно стучит она в окно,
Чтобы Человека в человеке
Разбудить в судьбе его земной!
Птица сердца скалы Дагестана,
Знаю я, не бросит никогда.
И не улетит, и в тёплых странах
Не совьёт уютного гнезда.
Птица сердца мне кричит:
— Не слушай
Тех, кто песню вещую бранят!
Сохранишь пылающую душу —
Значит, песня сохранит меня!
***
Опять дорога трудная досталась.
Дороги той я голос не забыл:
— Ахмедов! И к тебе пришла усталость —
Предвестница зимы твоей судьбы.
Со стариковским посохом шагая,
Ты времени вдруг ощущаешь бег:
Мир, обещавший молодость без края,
На волосы и в душу сыплет снег.
Вчера на сердце грозы бушевали,
И не было конца любви реке!
Куда она ушла, в какие дали,
Меня оставив с посохом в руке?
Куда ушла? Не в землю ли родную,
Где мать от сына ожидает весть,
Что осознал он истину простую,
Что смерти нет, зато бессмертье есть!
С КАЗАХСКОГО
Абай Кунанбаев
Лето
Июльский зной готовится к атаке.
Степные травы силою полны.
В ковыльном море утонули маки —
Последние творения весны.
За уходящей свежестью в погоню
Кочевье устремляется к реке.
И, словно люди, радуются кони
Воде, что показалась вдалеке.
Блаженства миг! Прохладою объяты,
Они спешат к владениям реки.
И не зазорно им, как жеребятам,
По берегу носиться взапуски!
У птиц окрестных отдых был коротким —
Летят подальше в чащу камыша.
О, как играют бёдрами молодки,
Что ставить юрты радостно спешат!
Хохочут в предвкушении девчата
Над тем, как засмущается джигит,
Когда вдруг белизной из-под халата
Его плечо девичье просквозит!
Торопит бай коня с улыбкой плетью,
От скорой встречи наперёд он пьян.
Кумысом самым лучшим, знает, встретит
Его накрытый щедро достархан.
Аула уважаемые люди
Разделят возвращенья торжество.
И даже плач младенца не разбудит
Плохое настроенье у него!
Как чаем самовар, так щедрым словом
Поделится он мудростью своей,
Чтобы она, как добрый всадник, снова
Опередила всех в байге речей!
Чтоб оценить ничто не помешало
Высокой байской мысли оборот,
Взлетит сердито посох аксакала:
Мол, пастухи, гоните дальше скот!
И нечего тут ползать на коленях!
Пускай до дыр протрёте вы чапан,
Кумыса не нальют вам, дети лени!
Не позовут за байский достархан!
А юность без хмельного веселится!
Ей кажется, что выше счастья нет,
Чем в небеса, подобно ловчей птице,
За диким гусем ринуться вослед!
И я смеюсь. А что мне остаётся —
Седому старцу, в ком джигит живёт?
Я улыбаюсь ласковому солнцу
И дню степному, полному забот.
Родной аул меня улыбкой этой
И верой в то сегодня наградил,
Что радоваться наступленью лета
Моих ещё надолго хватит сил!
***
Я счастлив, что душой и телом
Моими песня завладела!
Такого ж — без конца и края —
Я плена каждому желаю!
В нём забывается порою,
Что мир заполнен суетою.
О, как мечтает обогреться
У песни той любое сердце!
Родник её целебен. Каждый
В нём утоляет часто жажду.
Та песня учит не для виду
Покорно не сносить обиду.
В ней правда — вечная, земная!
Да только песня есть иная,
Что надевает спозаранку
Судьбу, как шубу, наизнанку!
Та шуба — радости преграда —
Пропитана смертельным ядом
Покорства, робости, смиренья…
Там не горение, а тленье!
Там не дороги — бездорожье,
Там правду называют ложью.
Там за предательское слово
Поверить подлецу готовы.
Как не поверить лицемеру?
Как обрести былую веру?
Ответ один, ответ известен:
Не запевай фальшивых песен!
С ЧЕЧЕНСКОГО
Адам Ахматукаев
Мои башни
«Прозреете, когда меня не будет!» —
Твердил, как завещание, отец,
Наверное, предчувствуя конец…
А я тогда Творца молил о чуде,
Чтоб башни не обрушились мои,
На чьих плечах живу на белом свете.
Да, без отцов взрослеют быстро дети,
Печаль в душе навеки затаив…
Коль рухнул мир родного очага,
Прозрений горьких долгие дороги
Когда научат отличать в итоге
Добро от зла и друга от врага?
Как много лжи несут по свету люди!
И потому пока я, видит Бог,
От слов отцовских всё ещё далёк —
«Прозреете, когда меня не будет»…
Железная дорога
А моя седина родилась на железной дороге
Раньше, чем в этот мир заявился за счастьем и я.
Из военных времён, из далёкой жестокой эпохи
Между рельсов бездушных струится судьбы колея.
Я не слышал колёс и тоскливый, и горестный клёкот,
Их надсадный протест, и стальную нелепую прыть.
Но кипит моя совесть неистовым горным потоком,
Что родимую землю не в силах ничем оживить.
Я впитал до рожденья глухое проклятое время —
Время боли, разлук, неотмщённых обид и потерь.
Только пламя надежды, моё согревавшее племя,
Помогло одолеть и разлуку, и горе, и смерть.
С той надеждою мы не сломались, вернулись, воскресли.
Только чудится мне до сих пор до удушья, до слёз
На железной дороге печальная скорбная песня
Увозящих в изгнание старых вагонных колёс.
Пусть дерево стоит
Не запятнайте рук бессовестным и чёрным.
На дерево топор поднять — позор и стыд.
Когда ещё крепки его земные корни,
Оно и без листвы засохшей простоит.
Ведь выжило оно в безвременье лихое
Без помощи людской в разграбленном краю!
И дерево порой становится героем,
Вцепившись в горный склон, как воины в бою,
Как старец, что хранил дух родины в изгнанье,
Как сын его седой, что чудом выжил там…
Пришли они сюда предутреннею ранью,
Чтоб поклониться вновь спасительным корням.
Которым засыхать нельзя по воле Божьей,
Как высохла листва страданий и обид!
Поднимется ль рука, чтоб память уничтожить?
Пусть дерево судьбы, как памятник стоит!
Альбом
В нём прошлое за годом год
На фотографиях живёт.
Мама одна. Отец один.
А вот и я — их младший сын.
Здесь, мамин отпустив подол,
Гляжу с опаскою на пол.
И не решусь пока никак
На самый первый в жизни шаг.
Молитвы наступает час.
«А нам опять творить намаз?» —
Я спрашиваю без конца
На старом фото у отца.
Свидание у родника
Осталось тоже на века —
Такого счастья ждал жених,
Как у родителей своих!
А вот вечерний сельский сход,
Где старцев слушает народ.
Закатом здесь освещена
За ними кладбища стена…
Там, где ряды могильных плит,
Отец лежит и мать лежит.
Без них, родимых, неспроста
Мир чёрно-белым фото стал…
***
Тоску по родине едва ли исцелит
Заманчивых плодов заморских вид.
И потому, законам вопреки,
Тебя, беглец, жалеют старики.
Там, на чужбине, истинно горька
Судьба тобой добытого куска.
Достаток и богатство — лишь слова.
Отчизна очагом родным права!
Его заветный незабвенный дым
Всевышним для таких, как ты, храним,
Чтобы согреть от холода разлук…
Вернись домой, вернись скорее, друг!
О молодость, да разве в танце дело…
О молодость, да разве в танце дело,
Когда выходишь на заветный круг!
Я был тогда танцором неумелым,
Но сколько милых девушек вокруг!
Подумаешь, задорные коленца
Пока что получаются не в лад —
В полёте жизни был готов я сердце
Отдать любой из ласковых девчат!
И ты летела точно так же к счастью,
Как на огонь, танцуя, мотылёк…
Я об одном жалею, что не властен
Приблизить нашей первой встречи срок.
Как поздно я тебя, любовь, заметил!
Неужто зря я лучшие года
Протанцевал на этом белом свете?
А может быть, ещё не опоздал?
Об авторе:
Юрий Николаевич Щербаков родился в 1956 году в семье военного. Его отец, Николай Романович, пройдя всю Великую Отечественную, отдал более тридцати лет кадровой службе. Коренной астраханец. Его предки были в числе основателей станицы Замьяновской. Закончил Астраханский технический институт рыбной промышленности и хозяйства, работал судовым механиком на Дальнем Востоке, журналистом.
В 1989 году был принят в Союз писателей СССР. Автор многих книг публицистики, прозы, стихотворений, переводов, выпущенных в издательствах «Советский писатель», «Молодая Гвардия», «Литературная газета», «Наш современник», «Литературная Россия», «Роман-газета», «Эксмо — Яуза», Нижне-Волжском и Дальневосточном, в Астрахани и Элисте. Публиковался во многих всесоюзных и всероссийских журналах, газетах и альманахах. Его произведения переведены на ряд языков народов России. Основатель и редактор газеты астраханских писателей «Родное слово», собкор «Литературной газеты» по Астраханской области и Калмыкии.
Награжден орденом Дружбы, медалями «Навеки вместе» Республики Калмыкия и «За заслуги перед Астраханской областью».
Лауреат первого международного конкурса переводов тюркоязычной поэзии «Ак торна», всероссийских литературных премий: «За верность Слову и Отечеству» имени первого редактора «Литературной газеты» А.Дельвига, имени Александра Невского «России верные сыны», Бунинской, «Традиция», «Имперская культура», имени Василия Тредиаковского, имени Курмангазы Сагырбаева, «Русское поле», Славянского литературного форума «Золотой витязь».
С 2004 по 2010 год был депутатом Астраханской городской Думы.
Семнадцать лет руководит Астраханским региональным отделением Союза писателей России.
