Мифы и легенды дремучих дремлян
МИФЫ и ЛЕГЕНДЫ ДРЕМУЧИХ ДРЕМЛЯН
или
WE WILL SHOW YOU KUZYA’S MOTHER!
(отрывок из поэмы)
Акулине Платоновне
«Послушайте, ребята,
Что вам расскажет дед.
Земля наша богата,
Порядка в ней лишь нет».
(А.К. Толстой)
«История Государства Российского от Гостомысла до Тимашева»
Есть на карте дивно царство — заповедные края,
Где кругом полно богатства, просто ломится земля!
Раздвигаются границы той божественной страны,
Украшают лик столицы златоглавые челны.
К горизонту вереницей отплывают корабли.
Лучезарный след Жар-птицы озаряется вдали.
У людей здесь чисты лица, за мечтой своей идут.
От беды чтоб защититься, слово честное дают…
* * *
Для возлюбленной девицы, чья краса под стать весне,
За пером небесной птицы витязь скачет на коне.
Обещал он возвратиться и дарами одарить.
Слаще всякого гостинца ей с любимым вместе быть!
Отлетело в цвете лето, ожиданий плод созрел,
Но блуждает милый где-то, знать, за птицей не поспел.
На какой же он планете ищет вещее перо?
Или, может, в Интернете сосчитать решил ворон?
В горнем тереме, в светлице у окошка Дева ждет,
Ей на месте не сидится, будто душу кто-то жмет.
Сердце девичье томится, зацепила Деву грусть.
По щеке слеза струится, от разлуки щемит грудь.
Гущей давит туч рыданий в чашу грез с нависших бед,
Слаще станет час свиданий, чище будет жизни след!
Струны лиры в переливах, словно звуки в дымке снов,
Обретение любимых — в мироздании основ!
Облаков гряды извивы. Точь этюд, закат лилов,
Над рекой слезливы ивы выразительны без слов.
Отражаясь в водных бликах, догорает солнца свод,
Одиноко с грустным ликом Дева юная идет.
Будто тяжесть ниоткуда нагрузила груды глыб
И рудой вдоль по сосудам потянула, как в обрыв.
Ужас стужи кружит злее, дрожью душу морозит.
Видит Дева в ветвях Змея, в саже кольца ствол обвит:
«Не страшись меня, девица, не спеши отринуть прочь.
Свыше сброшенному принцу я прошу в беде помочь!»
Дева чуду изумилась цирковых нежданных встреч:
«Кто ты? Как здесь очутился? Почему ты знаешь речь?» —
«Я был первым среди равных, кто увидел Божий свет,
Кто в печати знаний тайных смысла жизни нес секрет.
На небесной колеснице моего отца-царя
Мчал по бездне я Жар-птицу, где рождается Заря!
Брызг вослед пути слепящих по созвездиям снопов,
Вились искр комет летящих от Творения Столпов!
Шлейф блистательный Возницы — взрыв эфира, дрожь шелков!
От сияющей десницы раскрывался тьмы альков.
Вздох восторгов междометий в миллиарды голосов,
Из скрижалевых отметин до полярных полюсов!
Осыпалась стернь пшеницы, разлетаясь по стогам,
Заполняя строк страницы вслед раскрывшимся слогам!
Отлетали звезды с тока в дерн великой пустоты,
Изначального истока, реки Млечного Пути.
Благодатного потока животворная дуга,
Расстилались вдоль востока Волопасовы луга!
Отворялись хлева двери — хлябь небесной высоты!
Выпасались в полночь звери в далях райской красоты,
Подбирали крохи хлеба галактической трухи
И просили милость Неба за грядущие грехи!
Восходил над кромкой края из кромешной темноты
Сокровенный дар Грааля Агнцу высшей доброты!
Наполнялись Ясли мерой Веры чистой родники,
Возвышаясь над химерой, где сокрыты рудники.
Мчался я быстрее мысли, замыкая круг кольца,
Но навстречу грянул выстрел у созвездия Стрельца!
Фаэтона с колесницы поглотила мгла у рва,
Пав стрелою с горней выси, стал подобием червя!
В царство холода и мрака сброшен роком с высоты,
Где холопство, пьянки, драки — атрибуты маеты!
Там гнетет всех чувство страха из-под каменной плиты,
Там монеты звона злата заменяют все мечты!
Я с упорством пехотинца обогнул весь шар земной,
В дебрях дикого зверинца не обрел себе покой!
Вид мой страшен и ужасен, долей злою окружен.
Местным жителям опасен, вглубь пучины погружен.
Вдоль теченья океана, в литосфере рудных рек,
В Кракатау на вулкане коротал я божий век.
Но из кратера увидел лик, склоненный у окна,
Восхитительна и дивна, как вечерняя Луна!
Взглядом, свыше снизошедшим, озарила мир во мгле,
Ты мечтою, вновь воскресшей, наяву предстала мне.
То — заветное знаменье! Горной лавой на лету,
В миг сердечного затменья, вновь взлетел я в высоту!
Залпом выстрелов из пушки, из руды сложив волну,
Я на полюсе верхушки любовался на Луну.
Небосвод меня приветил, здесь знакомые места!
Заискрился хвост кометы у созвездия Кита!
В мраке бездны постоянства мне открылся след пути,
Покорял я даль пространства, поскорей тебя найти!
Вознесенный силой страсти, чтобы чувства донести,
Позабыл про все напасти, только б к милой доползти!
Здесь в сверкающей лазури взгляд чарующий узреть,
В залп карающих орудий Змею должно умереть.
С жалом чудища из пасти пастве вид мой не снести.
Девы лишь доступно власти, чтоб рептилию спасти!
Ты способна, словно фея, чудо жизни подарить,
Всеми изгнанного Змея нежно сердцем полюбить.
Помоги ж скорей, девица, жребий горестный избыть,
В человека превратиться и познанья плод вкусить!»
* * *
Змей, как пряжа, облегая, деву тянет к тем плодам,
Где в саду Тайнинском рая небожителям вход дан.
Там, над озером лебяжьим, где ленивый ручеек,
Охраняет зорко стража заповедный уголок.
Но для Девы нет запрета, ей знаком тут всяк цветок.
Раскрываются букеты, слыша звонкий голосок!
Заползая в косостожья, незаметным чтобы стать,
Деве в ушко осторожно продолжает Змей шептать:
«Я наследник первый трона из династии Богов.
Разметая на нейтроны, покараю всех врагов!
Я воздам тебе сторицей, долг по-царски отплачу,
Как невесту в колеснице по Вселенной прокачу.
Гимн Орфея, звон Капеллы, триумфатор на века!
Донесет во все пределы, что Денницы власть крепка!
В ресторане у Цефея церемонии банкет.
Сонм созвездий хор Морфея с поздравлением побед!
Кориандра стебель листа в блюде ляжет на боку,
Под бокал вина игриста с Агнцем сочным в барбекю!
Пусть на этой сытной тризне в цвет фиалок, в запах ночь,
Испивает чашу жизни мной возлюбленная дочь!
Постиженьем воли Божьей, страсть безумствами смела!
Нежной пыткой в брачном ложе перекрещены тела!
Мириадами скоплений озарится Млечный Путь,
Бриллиантов, украшений возложу тебе на грудь!
Слов на ветер не бросаю, устремлением горю —
Красотой своей блистая, ты затмишь саму Зарю!»
* * *
Отстранила Дева Змея, словно ленту сбросив с плеч:
«Силу чувств моих имея, хочешь выгоду извлечь?
У богов и у героев по родству дороже честь.
Ты ж польстился на чужое, что должно еще расцвесть!
Но, себе не изменяя, одиночество терплю,
Жениха я ожидаю, одного его люблю!» —
«Не напрасны ли страданья ожиданий тщетных дней?
Твой жених — последний данник, прозябать ему на дне!
Мчался он за птицей счастья, чтобы к милой принести,
Ныне может без участья цепью в клетке потрясти!
Лишь перо небесной птицы греет душу по ночам,
Заполняя строк в страницы, по утраченным мечтам!
Только вряд ли кто отважно сможет счастье обрести,
Сквозь преграды не бумажны дар любви своей спасти!» —
«Заступая грани края, через беды перейду,
Пусть ценой потери рая, вновь любимого найду!»
Сердце девичье узнает, как дорогу распознать,
С древа наземь плод бросает, чтоб коварства жертвой стать.
Криком девичьим застыла в землю сброшена краса.
Горних стражей разбудила канцелярий небеса.
Змея ангелы скрутили и давай его хлестать:
«Как посмел ты, вражья сила, к Деве чистой приставать?»
От ударов молний гроздья, розги сыплются сильней,
Распластованный на гвозди отвечает с хрипом Змей:
«Пусть узнает боль пропажи светлый райский скучный век,
Пусть оценит мир продажи жалкий, злобный человек!»
* * *
От деревьев райских веток, где небесные сады,
Опадают наземь метко знаний спелые плоды.
Разлетаются на части, как осколки, не видны,
Погибая без причастья, словно камни, холодны.
Там в мундирах при лампасах правят грозные цари,
А по тундре и в пампасах бьются в шкурах дикари!
От ракетного фугаса все хибары снесены,
Знать, товарные запасы, не для них припасены!
Но немало пациентов, что мошну смогли набить
И по вкладу на проценты в банк к Кощею положить.
Там по взгорью над ущельем грандиозные дворцы,
А в Кощеевых пещерах драгоценные ларцы!
Око Огненного Змея те богатства стережет,
Кто присвоить их посмеет, беспощадно Змей сожрет!
Заточенная в темницу, сердцу чистому верна,
Там прекрасная девица в одиночестве одна.
У нее тоска в ресницах, у нее в глазах печаль.
По ночам ей только снится заповеданная даль.
* * *
Свет полярного сиянья озаряет небосвод,
Знак духовного стяжанья рать святую призовет!
Помнят древние былины, время память сбережет,
Как небесных сил дружины созываются в поход.
Слово божье осенило, сполох в небе задрожал.
Войско Славы, Власа, Силы Вседержитель ниспослал.
Отправляются далеко, не боятся передряг.
Дует ветер им с востока, развевая древний стяг!
Кони мчат по небосклону, сроку сорок сороков!
Где заветно скрыто лоно, где земной лежит покров!
На охрану свята места, сокровенный где исток,
Чтоб никто из лютой мести истоптать его не смог!
А в подмогу, небом званный, неприятеля круша,
Шел за ними парень Ваня, богатырская душа!
Ваня в битвах побеждает, сила воину дана!
Власти стати укрепляет, славься, милая страна!
Чтоб народы в мире жили, не сжигала их война,
Чтоб вражда не ворожила, злобы сея семена!
Правят витязи поводья, кони рысью держат шаг
Вдоль пределов Беловодья под созвездием Ковша,
А вослед над Боголесьем, благолепием дыша,
Льется песня в Поднебесье: «Как же, Русь, ты хороша!»
Здесь исконные равнины, здесь бескрайние поля,
Здесь иконами хранима Богом данная земля!
Здесь суровые метели, здесь морозная страна,
Но душой здесь не робели — вьюга сильным не страшна!
Звонкий Леля звук свирели трелью рушит горы льда,
Под апрельский звон капели отступают холода!
Здесь кристально реки чисты обрамляют берега,
И пронзительно душисты заливные здесь луга!
Здесь от божьей благодати, что словами не сказать,
Вознесенными во злате куполам вовек сиять!
Здесь от счастья все искрится, вновь вокруг весна цветет,
О любви сама Жар-птица дивным голосом поет!
Как же сердцу не раскрыться, новой жизни дать росток,
Что за радость здесь родиться, разделить земной восторг!
Здесь лазоревым агатом небо блещет в жемчугах!
Здесь кругом всего богато — мед в кисельных берегах!
2000
ОКТЯБРЬ 1993
Россия-Родина, убогая моя!
Ты богом позабытая, печальная страна,
Отравленная горечью безумия бунтов,
Под небом, рваным клочьями, не видно куполов.
Душа твоя открытая полету и любви,
Доныне не отмытая слезами от крови.
Страницами истории следы не замели,
Границы территории по контуру земли.
Дорогу через тернии в мучениях прошла
И чашу всю терпения по капле испила.
Прости своих губителей, за подлость их прости!
Чтоб место для обители без гнева обрести.
К истокам откровения тому указан перст,
Кто с верой во спасение готов взойти на крест!
Путь горний к дому отчему по силам превозмочь,
Отринь былины черные, заблудшаяся дочь!
Вставай скорей, родимая! Чиста и без грехов.
Восстанешь над руинами свободной от оков.
И ангелам-хранителям предстанет в небесах
Воскресший Храм Спасителя в строительных лесах!
И просветлеет облик твой, и, милость в дар приняв,
Воспрянет пред Голгофою спасенная страна!
МУЖЧИНА
У мужчины слезы редко проступают с глаз наружу,
У мужчины слезы едко очищают солью душу.
У мужчины слово метко зашифровано стихами,
У мужчины слово крепко с жизнью связано делами.
У мужчины чувства в клетке под секретными замками.
Часовые бродят стрелки караульными кругами.
Отмеряет шагом гулким, маршем строгим по стене,
Время шторма для прогулок с неповязанным кашне.
Треплет вечность лопасть шарфа, как пропеллер в вышине.
Не упасть бы в пропасть фаршем, не запачкать бы шинель!
Час за часом в Лету канет даль затерянных времен.
Память дымкой не затянет череду родных имен!
В бездне звездного потока раскрывается сезам.
Лечит душу от ожога, как целительный бальзам!
2010 г.
ТОРГОВАЯ ВОЙНА
«Когда благому просвещенью
Отдвинем более границ,
Со временем (по расчисленью
Философических таблиц,
Лет чрез пятьсот) дороги, верно,
У нас изменятся безмерно:
Шоссе Россию здесь и тут,
Соединив, пересекут…
И заведет крещеный мир
На каждой станции трактир»…
(А.С. Пушкин «Евгений Онегин»)
Рекламных гладь проспектов, слоганами постов,
Очерчен силуэтов, культурный слой пластов.
Изыскан стиль поэтов, что жили до сих пор,
Дуэльных пистолетов с изгибами узор.
Кровавых многоточий за честь окончен спор.
До мелочи отточен былому приговор.
Закатаны манжеты над кучей прайс-листов,
Слагаются сюжеты оплаченных счетов.
От залпов маркитантов пусть полнится мошна,
Идет под бой курантов торговая война!
Открытая витрина похожа на блиндаж,
Из полок магазина стреляет хит продаж!
Картечью к Черной речке месье Дюшес спешит,
Поэта в звонкой речи усилить аппетит.
Раздвинуты границы Пегаса-скакуна,
Записано в страницы, что наша жизнь ценна!
Маячат вереницей дороги, города,
На джипах устремиться в счастливые года.
Грядущих лет летящих не поле перейти,
От встречных фар слепящих не сбиться бы с пути.
Важна еще заправка в маршруте, где привал,
Где пистолет для бака осечку б не давал.
И здесь опять везенье, кому неведом штиль.
Заехав в заведенье, украсить в новый стиль,
Потраченные силы, не почернел РR,
Здесь продавщицы милы и выложен товар.
Чтоб люди оценили за плату по трудам,
Купили, закусили, и дальше по делам…
2012 г.
ПО ПУШКИНСКИМ МЕСТАМ
К обители Поэта, словесности столпа,
Приходит по билетам ценителей толпа.
Закована в кавычки «народная тропа»,
Буклетов из страничек размерена стопа.
Под рамки и багеты исписаны листы,
Развешаны портреты — музейные холсты.
В рабочем кабинете след росчерка пера,
На ножках табурета ушедшая пора.
От мамушки Арины из ветхой старины
Воспетые былины про праведные сны,
Про подвиги и битвы, про храбрых удальцов,
По стойкость и молитвы, про добрых мудрецов,
Про невидаль земную в заморском далеке,
Про рыбку золотую и бедном рыбаке,
Про злобную царицу, семи богатырях,
Про спящую девицу с невинностью в устах,
Про дуб уединенный и цепи, что на нем,
Про путь неизреченный, что не отдать внаем.
Внимает ум пытливый у пылкого птенца,
Поднявшись горделиво из Царского сельца.
Витая с колыбели из детских светлых снов,
Разносит ветер трели ловца созвучий слов!
Заброшен невод в волны в надежде на живца,
Вельможи недовольны проказами певца.
Направят из столицы по ссылке налегке
На южные границы в рубежном далеке.
Там витязей дружины в державу на дозор
Выводит из пучины сам дядька Черномор.
Давнишние преданья, дела минувших дней,
Проходят испытанья правдивостью своей.
Там берег в синем море, где Воронцов-старик
Дворец у Лукоморья блистательный воздвиг.
Задиристый повеса, поэт попался в сеть!
Судачит вся Одесса: — Так в этом что-то есть!
Он вместо оправданья, за честь свою раним,
Оставил пожеланье любимой быть с другим.
Графини, точь гусыни, лепечут всякий вздор,
Их чинные мужчины красны, как помидор.
На площади Сенатской созреет термидор,
И вольности бунтарской подпишут приговор.
Он узникам томимым, что были прежде с ним,
Как факел негасимый, зажжет свободы гимн!
Поэта путь в пустыню направлен ныне взор,
Под крылья Серафима, где дремлет Святогор.
Над дымкой звездной пыли возвышенный шатер,
Руслану и Людмиле послушен Черномор.
Рассказ экскурсовода — читаема глава,
Витают в здешних водах знакомые слова.
В усадьбах барских судеб быт рабского труда,
От гнева не остудит вид старого пруда.
Грабителей нажива сгорела вся дотла.
Латают книгу жизни хранители тепла.
Руками их согреты листаемы поля
И гением поэта воспетая земля!
Скамейка у аллеи, где витая лоза,
И в лике из камеи лучистые глаза!
Здесь чудное мгновенье у вечности в гостях,
С восторгом вдохновенья, с любовью на устах!
Но в лире сокровенной таится глубина,
Под тяжестью Вселенной в себе погребена.
От мамушки Арины сказаний с древних пор
Хранят покой вершины святых заветных гор…
* * *
Летели лет метели, минуло двадцать лет.
В отстроенном отеле продолженный сюжет.
В деревне, что Бугрово, горит уюта свет,
Закаты здесь багровы и радостен рассвет!
Для милой Акулины раздвинулся «Кордон»,
И кустики малины смешали явь и сон.
Здесь живо все и ново, здесь Гейченко — гигант,
Художника Быстрова расцвеченный талант.
Здесь сам возница Пушкин! Творцов стихов толпа.
К Поэту на опушке проложена тропа!
От Бога дар имея глаголом жечь сердца,
Доныне слово греет искусного творца!
В стихии нет гордыни, что рвется на простор.
Словесности святыни слагается узор!
Пушкинские Горы, 1993, 2013 г.г.
ВРЕМЯ-ХРЕНЬ!
(отрывок из поэмы)
Чая вкус настой хвалят мудрецы,
Бодрости настрой дарит миру Ци.
Циферблата строй, с маршем звонким «дзинь!»
Бьются меж собой стрелки войска Цзинь.
Запоет Боян в уши берегинь
Про победы Ян над планетой Инь!
Вьюжится метель, гроздьев снежный вал,
Окружает цель важный генерал.
Сняв гирлянд бретель, страсти ураган,
Обнимает ель ветер-хулиган!
В хвое карамель, негой ель полна.
Нагоняет хмель грешная Луна…
Воздух свеж и прян — ворожит жасмин,
Брызгами тимьян оттеняет тмин.
На дворе январь, а в душе июль,
Шутит календарь, намешав пилюль!
От свечей нагар, в занавесе тюль,
Праздника разгар в СВЧ-кастрюль.
Вкусный сочный гриль, скатерти крахмал,
На столе бутыль, рядом с ней бокал.
Натюрморта быль, жанр пейзажа мал,
Поднимая пыль, поводырь упал.
В сюрреальный стиль ус Дали стекал,
Времени кадриль рисовал Шагал…
Форте в пол педаль — звуков звездных вал,
Шлейфа нот рояль в небеса позвал.
Музыки хрусталь, пения вокал.
Кружится вуаль в полуночный бал…
Дева из «Фемэн» обнажит свой стан,
Первый супермен станет как профан.
«Для твоей мадам Евы сшит костюм,
Что же ты, Адам, грустен и угрюм?»
Принимая бром с ромом пополам,
На вопрос ребром даст ответ Адам:
«Ты себе прикинь, дело стало дрянь!
Побелела Инь, почернел весь Янь.
Стрелки набекрень, задом наперед.
Правит ныне Хрень, все наоборот!»
2014-2015
НОВОГОДНЕЕ
Ваяет неба нимб создатель созвездий праведной рукой,
Но время — тайный покупатель, крадет у вечности покой.
Так, словно вор и поджигатель, подкравшись тенью по земле,
Чужого счастья обладатель, уносит звезды в черной мгле.
Летит по кругу резвый всадник за призом в гоночном аду,
Ему успеть на званый праздник, меняя маски на ходу.
Проходит год под грозный цокот, в огнях расцвеченный проспект,
И сын ошибок прошлых — опыт — хранит печальный свой конспект.
Извлечь урок из схватки бранной, добыв с конем баян козе,
В системе знаний, свыше данной, полезно помнить о лозе.
Рекордов баррель показатель ведет на ринге бой с собой.
Питает смыслами писатель путь, предназначенный судьбой.
Снежинок в воздухе круженье, узрев в узорах искры след,
В борьбе могучего движенья для достижения побед!
Свет пожелания терпенья, любви, и веры, и надежд!
Над мрачной лживостью внушенья речей воинственных невежд.
Дано поэтам озаренье стреножить время строк уздой,
Воздав дарами поздравленья в ночь под Рождественской звездой!
Январь 2015
Об авторе:
Юрий Максудов родился в 1955 году в Москве. Окончил Московский институт нефтехимической и газовой промышленности имени И.М. Губкина. Работает по специальности.
Имеет публикации в «Литературной газете», в альманахах «Российский колокол», «Литературная Республика», а также в других изданиях. Автор «Книги пожеланий о вкусной и здоровой жизни», поэм «Мифы и легенды дремучих дремлян, или WewillshowyouKuzya’smother!», «Время-хрень», цикла стихов «Торговая война». Составитель сборника стихов своей матери, Анны Максудовой «Все, что дорого и свято! Ожившие страницы».
В 2012 году прошел курс литературных консультаций при Московской городской организации (МГО) Союза писателей России. Участник делегации МГО на Пражской книжной ярмарке в 2012 году. Награжден медалью «За развитие русской мысли» имени И.А. Ильина Общероссийского общественного движения «Россия православная». Принимал участие в цикле ТВ-передач «Новые лица современной литературы». Награжден дипломом Интернационального Союза писателей «За верность и преданность литературе!». В 2013 году награжден грамотой МГО Союза писателей России. Заочный участник литературного съезда «Творческие люди России» в Чувашской Республике (август 2014 г.).
