Печаль
Печаль
Осенний дождь окутал город.
Промозглый ветер лета пожар затушил.
От солнечной светлости дней след простыл.
Остался лишь сизый туман над рекой.
Природа угрюма в осенних дождях.
В серых буднях нет заветной мечты.
Лишь печаль и тоска в нервной душе,
Что на раненом сердце окутано грустью.
Зима
Вот и осень пролетела,
И на крыльях прилетела
К нам зима!
Затрещали вдруг морозы,
Толстым льдом покрыв пруды,
Ребятишки так резвятся,
Что мне хочется бежать,
С ними с горки полетать.
К нам пришли Пурга и Вьюга,
Стали снегом дуть упруго.
Все в домах зажгли огни,
Все вокруг застопорилось,
Не проехать, не пройти.
Сердце, вдруг, мое забилось.
Будто жизнь остановилась,
Не найдя в снегу пути.
А кругом белым-бело –
В детстве с этим
Мне везло!!!
Моя уральская природа
Моя уральская природа,
Не с буйством чувств, с палящим зноем страсти,
В ней сдержанность и тонкие контрасты,
Оттенки настоящей красоты.
Достоинство лесов, полей разбег,
В них скромность и размах одновременно –
Таким, а не другим, на смену себе
Задуман сверху кем-то человек.
Я растворен в уральской той природе,
В ее плодах, в ее цветах, в ее озерах,
В которых прибываю не один я.
Природа нашего Урала, я с ней
Сроднился всей своей телесной сутью,
И в камне при дороге на распутье.
Несет Исеть плавник свой не спеша
И все издержки моей жизни бренной,
Но чистая она в глазах Вселенной,
И в ней растворена моя душа.
Природа моего Урала,
Твои поля, леса, озера, реки –
Все, что хочу я видеть в человеке,
В венце творенья, в жизни бытия –
Уральская природа ты моя.
Осенний лес
Осенний лес! Красивей не сыскать.
Листва берез в янтарной позолоте.
Лес! Ах, какая благодать!
Изящно лист вальсирует в полёте,
И отблеск солнца обагрил ветлу.
Осины, опадая, шелестят листвою.
Дивная последняя краса,
Для души и сердца дни святые.
Раскаянием казнюсь
Уходят матери от нас
В заоблачную высь.
А ты в бессонный час
Раскаянием казнись.
Припомнишь, как продет рассвет,
Все грубые слова,
Когда у матери от бед
Седела голова.
Всю жизнь свою переберешь,
Поступки и дела –
И с поздней горечью поймешь,
Что мать права была.
Озноб души и сердца стыд
С годами все острей.
А звезды смотрят с высоты
Глазами матерей.
***
В магазине «Детский мир»
Опосля получки
Покупал пенсионер
Роли-лыжи для внука.
Выбрал, деньги заплатил,
И на роликах
Он, не к внуку,
А к знакомой Вале.
***
Счастье – это родные,
Горячие руки,
Которые никогда
Тебя не выпустят,
Не уронят.
Даже если перевернулся
Весь мир.
Это руки мамы.
***
Мы ищем, встречаем,
Находим, теряем,
Имея – не ценим,
Встречая – бросаем.
Попытки и пытки,
Сошлись – разбежались,
Пожить не успели
И снова расстались.
Но где же любовь?
Мама!
Наш дом под горой,
Стоял средь берез –
И радость, и горе
В трезвоне стрекоз…
Ах, годы какие!
Какие дела!
Там мать моя Анна
Тихонько жила,
Весенняя сила
Буянила в ней;
Пахала, косила,
Растила детей.
Гоняла корову
Пастись по утрам,
Дарила обнову
С улыбкой нам.
Горела с Россией
На полный накал –
Улыбки красивей
Я больше не знал!
***
Решил проведать маму,
Средь обелисков и крестов,
Бреду от нищенства и срама
С букетом ранних цветов.
Ну, здравствуй, мама!
Вот я и добрался.
До места, где не утаишь.
О чем мечтал, чем занимался,
Где голову в мольбах склонить,
Не стыдно мне.
Прости за откровенность, мать,
Но этот мир, гнилой и грешный.
Сегодня я готов продать
За пять минут уединенья,
Не нарушая твой покой.
Авось, помогут мне моленья
И клятвы верности святой.
Ода
Предание
Как передавали в нашем роду, что жил в свое время сотник Чига. Было у него три сына. Казаки хоть куда. Но средний сын любил застолье, любил выпить, но не так, как все казаки не напиваться, а наоборот, напиться горилки и похвастаться своей удалью. Когда он перехватывал «лишку», то его просто обносили чаркой, а то и отправляли проспаться.
В те времена много было лихих людей. Вот однажды Чига с двумя сыновьями и казаками уехал смирять лихих людей. В станице остались дети, бабы да десяток казаков, кто постарше. За главного оставил он своего среднего сына Охрима. Наказав, чтобы охранял он станицу и баб, детей. Только уехал Чига. Об этом стало известно злому разбойнику Голове. Собрал он шайку и двинулся к станице. А в это время Охрим, почувствовав свободу, напился, да и угостил оставшихся казаков горилкой. Напились казаки, вот в это время и напал на них Голова. Не смогли оказать сопротивления пьяные казаки. А самого Охрима в бессознательном состоянии от горилки притащили к атаману разбойников. Поначалу он даже не мог понять, чего от него хотят эти люди. Но немного придя в себя, все понял. Тогда Голова предложил условие, что не тронет станицу, если Охрим скажет ему, где спрятана казна станицы. Но спьяну Охрим, хоть плохо соображал, понимал, что ни кого не пощадит Голова. Отказался выдать, где находится казна. Голова приказал пытать Охрима, пока не скажет где казна. Долго пытали Охрима. Отрубили руку, выдавили глаз, молчал Охрим. В это время старый казак Егорий, который не принимал участие в пьянстве и во время нападения на станицу был в поле, так как понимал, что как воин много пользы не принесет, на своей лошадке добрался до стана Чига и все ему рассказал. Оставив за себя десятника Луку, с казаками поскакал Чига к станице. Когда добрался до станицы, при его виде разбойники разбежались. На площади нашел он лежащее тело Охрима, изуродованное, обезглавленное. Да и часть жителей станицы были убиты, а женщины поруганы разбойниками. Вот из-за того, что любил выпить Охрим, пострадал он сам и станица. После этого случая, как молвят люди, в роду Чигановых больше ни кто не притрагивался к спиртному, до нашего времени. Вот такое предание передается из уст в уста в роду Чигановых.
На Урал, под защиту скал,
От злых бояр мужик бежал.
«Живи, казак – казах сказал, –
Тебя не тронет мой камчуг».
Идут на Астрахань полки,
Там Оренбуржья казаки.
Не устоял татарский хан,
Форпост Ордынской власти пал.
И любо Русскому царю:
«За удаль Оренбуржье я дарю.
Живи, казак, и охраняй
От басурман Российский край»
Година лютая пришла,
На землю грянула война.
Казак в ней первой жертвой стал,
Лежал и кровью истекал.
И жизнь в нем теплилась едва,
Его средь груды тел нашла
Вдова, солдатка из Орла.
Тяжелым был ей этот груз.
Порой ночами не спала,
Но жизнь казака сберегла.
«Живи, казак, страну спасай,
За братьев кровь врагу воздай».
А нынче горько говорить,
Враг подобрался изнутри,
Нанес стране огромный вред,
России уж на четверть нет.
Земля, ценою – жизнь,
Отдана за так.
Виновным б голову снести,
Но они сейчас в чести.
При связях и больших деньгах
И планов каверзных в умах.
Казак, живи, раз брань – так брань,
На их пути скалою встань.
*****
У Исети, у реки
Живут лихие казаки,
Песни напевают
И в войну играют
Лишь лихому казаку
Все невзгоды по плечу.
Проходит время, и опять
Песни над рекой летят,
Коней оседлают
И в поход шагают.
Чуб расправив на ходу,
Скачут наперегонки.
О казачестве всегда
Слава по Руси плыла.
Об авторе:
Токарев Петр Иосифович, 1955 года рождения. Родился в Каменске-Уральске. Образование высшее. Окончил сельскохозяйственный техникум, архитектурно-строительный колледж, Шадринский государственный педагогический институт по специальности «учитель русского языка и литературы». Прослужил в СА и МВД 23 года, подполковник в отставке. Выполнял интернациональный долг в Афганистане, устанавливал конституционный порядок в Ингушетии и Чечне. Преподаватель спецдисциплин, русского языка и литературы в Каменск-Уральском многопрофильном техникуме. Сын – офицер национальной гвардии РФ.
