Халиф и дворец
– Господин! О, мой господин, скорее проснитесь! – кто-то трясет меня за ворот ночной рубахи.
Шайтан тебя забери, это что за дерзость такая! Скатываюсь с ложа на ковер и выхватываю толедский клинок из ножен. Острие сабли упирается в отверделый сосок обнаженной женской груди. Зулейха. Моя новая наложница. Еще совсем юная и глупая. И никакого уважения к старшим. Даже к хозяину. Самому Сахибу Аш-Шурте. Главному сыщику всего Кордовского халифата. Вот возьму и отправлю тебя в монастырь к неверным. Там тебя мигом к порядку приучат. Ладно, что ж там стряслось?
– Господин, ради Аллаха простите, что посмела вас разбудить! Но там внизу стражники халифа, они…
Бросаю саблю оземь и накидываю халат. Спускаюсь по лестнице к воротам под испуганными взглядами слуг. Так-так, неужто сам Тарик пожаловал? Вряд ли бы он ко мне сунулся без приказа халифа. А халиф присылает в гости начальника стражи и главного палача халифата, как правило, лишь в одном случае. О Аллах, вот и я, наконец, удостоился этой высокой чести.
– Халиф ждет тебя, Камал, – жидкая бородка не могла скрыть злобную ухмылку Тарика, – живо садись в повозку.
Делаю шаг назад и упираюсь в железо доспехов стражников. Воины обступили меня, держа руки на эфесах. И, как назло, ни одного джинна рядом. Всех до единого вчера отпустил на свадьбу джиннии в соседнем халифате. Конечно, я могу их мигом вызвать. Нужно лишь трижды повернуть кольцо на безымянном пальце. Да только какая от них польза сейчас в их полупьяном виде. К тому же стражникам достаточно прочесть всего один аят из священного Корана, чтобы джиннов как ветром сдуло. Только и годятся, что пугать простолюдинов, пуская огонь изо рта.
Что ж, на все воля Аллаха. Запрыгиваю в повозку, за мной захлопывается решетчатая дверца. По дороге во дворец халифа огни факелов выхватывают десятки скачущих во все концы всадников. Всюду видны отряды стражников, перекрывающих узкие улочки. Неужели опять бунтовщики? Я же сам переловил всех главарей и дал приказ джиннам закинуть их в земли воинов-сакалиба.
Повозка, дребезжа колесами, проехала по мосту через Гвадалквивир и остановилась у ворот. Дверцы открылись.
– Дайте ему чалму, – прошипел Тарик стражникам, – еще не хватало, чтобы он предстал перед повелителем с непокрытой головой.
Лучи предрассветного солнца уже вовсю пробивались сквозь узорчатые орнаменты решеток на окнах. Халиф стоял к нам спиной, рассеяно слушая главного визиря Абу-Саида, который что-то зло шипел, подымая палец к небу.
Я склонился в поклоне. Последний раз меня вызывали к халифу, когда украли его любимого коня, подаренного королем франков. Коня я так и не смог найти. Зато смог найти колдуна, который наложил заклятье беспамятства на весь двор халифа и его самого. Может, мне сейчас сделать такой же фокус?
– Подойди ближе, – прошипел визирь и обратился к повелителю: – Государь, привели главного сыскаря.
Халиф повернулся ко мне. Его стальной взгляд не предвещал ничего хорошего.
– Камал, сколько лет ты во главе шурты? – халиф подошел ко мне и положил руку на эфес сабли. Я смотрю прямо в его черные глаза. Мы почти сверстники, но только он уже почти весь седой и слегка обрюзг. А я еще нет, хотя моя работа тоже весьма нервная.
– Повелитель, я служу вам пять лет, с тех пор как вы взошли на престол и…
– Пять лет. Целых пять лет ты наводил порядок в халифате. Пять лет твои люди и джинны ловили воров и убийц. Ты заверял меня, что очистил Кордову и ее окрестности от преступников. Так?
– Государь, я и правда почти очистил город…
– Почти? Ты сказал – почти? Я не ослышался?
Визирь подкрался сбоку к халифу и прошипел:
– Этот проходимец заслуживает смерти за то, что посмел врать вам, государь! И после неслыханного преступления, что произошло этой ночью. Преступления, которое он бессовестно проспал, – не лучше ли будет сразу отрубить ему голову и разогнать всю его шайку? Тем более что главный палач здесь, и только прикажите…
Тарик достал из-за пазухи шелковый шнур и зашел мне за спину.
– Я еще не закончил, Саид. Или ты теперь мне будешь указывать, кого и как казнить?
– Что вы, что вы! Я всего лишь хотел сберечь ваш покой от общения с подобными людьми. Ваше время бесценно, о повелитель! Мы могли бы поручить Тарику и его воинам обыскать все кварталы дом за домом и…
– И ты думаешь, что там ты найдешь пропажу? – халиф покачал головой. – Может, и тебе лучше сразу отрубить голову, чтобы не тратить мое драгоценное время?
Я кашлянул и смиренно спросил:
– Государь, умоляю, расскажите мне, что случилось? Чем вы так расстроены? Я клянусь найти преступников и…
– Дворец.
– Простите, что, повелитель?
– Они украли дворец, что я построил в горах. В честь своей фаворитки Аз-Захры.
Сдвигаю чалму за затылок. Кто же не слышал о постройке огромного дворца. Мадина Аз-Захра. Жемчужина халифата. На следующей неделе халиф собирался устроить торжества в честь завершения строительства. И вот теперь дворец украли? Но как?
– Это невозможно, государь!
Халиф усмехнулся.
– Поезжай в горы и сам убедись. Даю тебе три дня. Найди мне мой дворец и тех, кто украл его. Уверен, что ты более всех других знаешь тех, кто способен на такое.
***
Я действительно намного лучше других знал тех, кто был способен украсть. Не дворец, то уж точно дом или корабль. Их было не так много. По крайней мере среди тех, кто сейчас ошивался в халифате. Что ж, с них и начнем. А пока я объявил общий сбор шурты. Мы собрались, как обычно, в караван-сарае у восточных ворот. И, как всегда, джинны напоили вусмерть всех купцов и их слуг, чтобы те ничего не могли подслушать. Как правило, на следующий день никто из них не жаловался: одни – потому что не хотели огрести по полной от имамов за харам, другие – потому что харам им пришелся вполне по душе. Как говорится, без обид.
На мой призыв пришли все, кто был трезв и способен прийти сам после вчерашней пирушки. Таких было аж трое. Джинны Акбар и Хайдар да писарь Рахим. Впрочем, больше на самом деле никто и не был нужен. Только эти трое и помогали мне ловить преступников. Все остальные были выпивохи и бездельники. Которых я держал лишь для того, чтобы они создавали шум и суету, столь ценимые в халифате как знак усердия в исполнении воли халифа.
– Ну, что скажете, служители закона? – спросил я сразу после того как поведал собравшимся о визите к халифу.
– Сахиб, это вряд ли кто из наших! Какой-то заезжий джинн по дороге в земли франков, – подал голос Хайдар, – клянусь…
– Да погоди клясться, – сплюнул Акбар, – наши тоже могли бы запросто. Чего только они не крали у людей – и девственность в брачную ночь, и дожди летом, а уж сколько своровали виноградников и галеонов!
– Дворец – это не галеон, – задумчиво почесал бороду Рахим, – я был в горах неделю назад и видел дворец. Его размеры – тысяча локтей в ширину, две тысячи в длину и полтысячи локтей высоты. Чтобы украсть такое сооружение, нужно обладать невероятными магическими способностями. Что-то не припомню я джиннов, обладающих таковыми у нас в халифате. Хотя…
– Слушайте все, – я встал и трижды повернул кольцо на безымянном пальце, – мы сейчас разделимся и начнем искать вора. Или шайку воров. Рахим, подыми все архивные записи и изучи похожие случаи в древности и в недавнее время. Любой джинн, который украл самую захудалую лачугу, должен быть задержан и допрошен. Да и разыщи все записи из казны халифа о строительстве дворца. Мне нужно знать всех, кто его строил. Все расходы до последнего золотого динара. Кто кому платил. Кто доставлял камни и дерево. Какие были закуплены светильники и ковры. Ты, Хайдар, собирай шурту и начинай обыски у скупщиков краденого. Вряд ли мы что-то у них найдем. Но, может, кто их них начнет делиться своими подозрениями на других и выведет нас на верный след. А потом, когда Рахим составит списки всех джиннов, что совершали похожие кражи, – хватай подозреваемых и тащи в зиндан. И не забудь взять с собой пару имамов. На твоих обалдуев надежды мало. Вечно путают строчки в аятах и упускают подозреваемых. Ну а мы с тобой, Акбар, сейчас же вылетаем на место преступления. Готовь свой ковер.
***
– И где же рабочие, каменщики, резчики, водоносы, слуги, где вообще все люди, шайтан их задери?
– Сахиб, они все… исчезли… вместе с дворцом, – главный архитектор Абу-Хаким часто моргал глазами и прижимал руку к груди, – клянусь Аллахом, я…
– Прибереги свои клятвы для пыточной камеры, – я подошел к Абу-Хакиму почти вплотную, – рассказывай, как все было на самом деле. Почему исчезли все, кроме тебя? Может, ты был в сговоре с ворами, а?
Архитектор схватился за грудь и застонал. О Аллах, только смерти единственного свидетеля мне еще не хватало.
– Акбар, ну-ка живо влей ему в рот воды из священного источника Зам-Зам. И продолжи допрос.
Джинн подхватил теряющего сознание старика и стал отпаивать его водой из кувшина. Я оставил их и еще раз пошел осматривать то место, где еще прошлой ночью стоял огромный дворец. Солнце уже вовсю припекало. Я вышагивал по основаниям фундамента, пытаясь найти хоть какие-то следы преступников. Увы, ни малейшей зацепки.
Поворачиваю перстень, и через мгновенье передо мной приземляется Хайдар.
– Господин, ваше распоряжение выполнено. Задержано двадцать джиннов и восемь скупщиков краденого.
– Что-нибудь нашли у скупщиков из предметов дворцовой обстановки?
– Множество украденных вещей из тех, что мы искали. Но ни одной вещи из дворца…
Пинаю камень и еще раз оглядываю пустырь на месте дворца.
– Возвращаемся в Кордову. Архитектора в зиндан.
***
– Рахим, я возлагал на тебя большие надежды… – я потягиваю дым из кальяна и качаю головой.
Мы сидим с джиннами в караван-сарае и запиваем вином усталость.
– Сахиб, мы допросили подозреваемых. Мы обыскали лавки скупщиков и развалины домов, где любят собираться джинны, способные на подобное преступление, но, увы…
– И что, даже под страхом смерти они не признались?
– Да, мой господин. Джинны очень боятся смерти, и обычно они сразу признаются во всех своих темных делишках. Но не в этот раз.
– Акбар, ну а ты что скажешь?
– Сахиб, одно из двух. Или мы не взяли того джинна, что украл дворец. Или… или это преступление джинны не совершали.
Рахим ехидно зацокал языком.
– Кто же тогда? Неужто сам Иблис удостоил? Только джиннам под силу такие кражи. Я находил записи в архиве диван аль-хатима столетней давности. Там упоминался случай, когда один джинн по прозвищу Аль-Хабиб перенес мечеть в соседний квартал из-за раздоров в местной общине. Но она была совсем небольшая, а сам джинн вскоре после этого умер. В записях сказано, что причиной тому могло послужить его крайнее истощение в связи с переносом мечети по воздуху.
Хайдар покачал головой.
– Наши джинны если и могут что стащить, то лишь верблюда на соседнюю улицу. Таких могучих джиннов в нашем халифате отродясь не было. Если только кто из них не прибегнул к помощи колдунов.
– Колдуны?
– Да, Сахиб. Колдуны не так заметны, как джинны. Они творят свои дела тихо и неприметно. Но мало кто знает, сколь могущественна бывает их магия, когда они направляют ее в услужение шайтанам.
Затягиваюсь дымом и пускаю кольца вверх. Как я сразу не подумал, что здесь могут быть замешаны колдуны. Наверное, потому что сам марабут. Колдун, использующий силу Корана, а не силу Иблиса. Колдун, скрывающий от людей свои силы.
– Рахим, что у нас есть на колдунов?
– Сахиб, за ними не числится явных прегрешений. Как вы помните, мы пытались не раз привлечь их к суду за отравления и ворожбу, но никто не хотел свидетельствовать на Коране, и мы всякий раз их отпускали.
– У тебя есть имена и адреса?
– Да, сахиб.
– Что ж, тогда я повелеваю задержать их всех до единого. Тащите их всех в зиндан. Хайдар, возьми записи у Рахима и собирай людей. А тебя, Акбар, я попрошу снова слетать со мной на ковре.
– Мы снова летим в Медину Аз-Захру?
– О нет, гораздо ближе. Кстати, ты, Рахим, тоже летишь с нами.
***
Полеты на ковре никогда не были моим любимым занятием. Я всегда предпочитал лошадь. Но сейчас только с высоты птичьего полета я мог бы увидеть то, что хотел.
– Куда летим, сахиб? Вы так и не сказали…
– В западное предместье.
– Но, сахиб, вы же знаете, что там нам строго запрещено летать и нас могут…
– Акбар, веди ковер куда сказано. А ты, Рахим, смотри внимательно.
Через несколько мгновений мы были над западным предместьем. Местом, где за высокими заборами жили самые знатные вельможи в роскошных дворцах. В садах при которых они резвились со своими наложницами. И предавались грехам.
– Рахим, что ты видишь внизу?
– Сахиб, я вижу поместья самых знатных придворных и…
– Ты ведь помнишь предметы из обстановки дворца? Приглядись-ка повнимательней. Я уверен, что кое-кто из наших казнокрадов мог прикупить что-нибудь из украденной утвари.
– Сахиб, я внимательно смотрю, но я могу что-нибудь пропустить. Нам нужно спуститься пониже.
– Твоя идея придется по душе лучникам, стоящим по периметру дворца визиря. Они вот-вот начнут стрелять по нам. Акбар, быстрей поворачивай назад!
– Слушаюсь, сахиб! А вы действительно надеялись разглядеть сверху краденые вещи?
– Прежде всего я хотел, чтобы наши казнокрады хорошенько разглядели меня. Они никогда не должны забывать, что я наблюдаю за всеми ими. И когда халиф прикажет заключить кого-нибудь из них в зиндан, я мигом окажусь над их дворцом.
– Сахиб, но это бывает так редко…
– Главное, что все-таки бывает, Акбар.
***
Первый колдун, которого джинны попытались задержать, вначале попытался обратить их в камень. Хайдар разрубил его пополам, за что получил от меня огромный нагоняй.
– Но Сахиб, да ну его к шайтану, – оправдывался джинн, – я не хочу быть каменным идолом!
– Хорошо, – устало киваю, – ну а других-то за что вы изрубили на куски? Неужели не было никакой возможности задержать их?
– Увы, сахиб, слишком опасны были их чары. Но мы все-таки схватили нескольких.
– Есть какие-то подозрения?
– Сахиб, под пытками один из колдунов проговорился, что колдун по имени Аль-Харис часто наведывался к верховному визирю. А еще иногда ездил в гору, туда, где был дворец. А теперь он скрывается в горных пещерах и собирается сбежать в Рабат.
– Немедленно его сюда!
Хвала Аллаху, я редко занимаюсь пытками. Люди боятся джиннов и сразу со страху выдают им самые сокровенные тайны. Джинны боятся людей, читающих священные аяты, и тоже особо не упираются. А вот с колдунами приходится повозиться. Вот и сейчас едва в пыточный подвал втащили Аль-Хариса, я понял, что этот так просто не заговорит. Что ж, у меня и не такие начинали петь как райские соловьи, когда я применял магию. Дозволенную магию священного Корана.
– Послушай меня внимательно, Аль-Харис, и сделай то, что я прошу. И тогда я оставлю тебя в живых, если не выясню за тобой более грязных и кровавых делишек.
– Я служу Иблису, – зашипел колдун, – он скоро придет за мной.
– Иблис приходит к тем, кто его боится или что-то хочет от него получить. А я служу Аллаху и халифу. Моя магия дозволенная, в отличие от твоей.
– Ну да, как же, дозволенная, – усмехнулся Аль-Харис, – ты такой же вероотступник, как и мы.
– Иногда я поступаю не так, как предписывает Сунна. Но сейчас мы хотим поговорить с тобой не об этом. Это ты украл дворец халифа?
– Клянусь Иблисом, я его не крал.
– Ты лжешь! Хайдар, ты ведь кастрировал этим летом своего жеребца?
Джинн довольно ухмыляется и подмигивает мне.
– Да, сахиб! И теперь мой жеребец самый быстроногий в халифате!
– Что ж, твои навыки сейчас нам пригодятся. Здесь достаточно ножей?
Колдун начинается извиваться в веревках.
– Стойте! Я сказал вам правду! Я не крал дворца! Как можно украсть то, чего не было на самом деле!
Мы переглядываемся с джиннами
– Что это значит?
Колдун зло зыркает на нас.
– Дворца Аз-Захра никогда не существовало.
– А что же тогда все видели на его месте?
– Я накладывал заклятья по ходу строительства. Все думали, что они видели дворец, но они восхищались миражами. Мне это стоило много сил, я изнемогал, и я…
Подбегаю к колдуну и хватаю его за бороду.
– Кто приказал тебе наложить магию? Хотя постой, что за глупый вопрос. Но скажи-ка лучше, почему магия исчезла? Твои заклятья могли быть вечными!
– Я имел глупость проболтаться об этом тому, кто приказал мне их наложить. И он решил, что более уже не нуждается в моих услугах.
– Что ж ты не превратил его в камень?
– Увы, я много лет тому назад сделал ему амулет, защищающий от любой магии Иблиса. Ему и его людям, которые бросили меня в мешке на дно Гвадалквивира.
– Хорошо. Хайдар, отведи-ка пока его в темницу и не убирай далеко ножи.
***
– Рахим, ты внимательно проверил все записи из казны халифа?
– Да, господин! Я ознакомился с каждой строчкой расходов на строительство дворца. Строителей, которых якобы наняли строить и которые получали деньги, никто в глаза не видел и не знает. Архитектор сказал, что все они якобы приехали из Самарканда и Бухары. Утром они появлялись, вечером исчезали. Никто не знает, где они обитали.
– Так, со строителями понятно. А что насчет камня, дерева и серебра на отделку?
– Все расходы шли через помощника главного архитектора, отвечавшего за закупки у купцов и ремесленников.
– И где он? Почему я не вижу его перед собой?
– Сахиб, он исчез. Точнее сказать, его никогда не существовало. Аль-Харис показал, что сам сотворил этого духа.
– И, значит, все золото из казны халифа утекало через него?
– Да, господин. Золото поступало к нему из дворца, он исправно отчитывался за произведенные траты, предъявляя миражи.
– Похоже, следствие закончилось, Рахим.
***
– Камал, я надеюсь, ты с хорошими вестями?
Я стою в покоях халифа. Его лицо очень грустное. Возле него расположились верховный визирь и несколько министров дивана.
– Повелитель, мы нашли вора и тех, кто способствовал ему в этом.
– Говори!
– Я бы хотел объявить вам об этом наедине.
Халиф бросает в сторону:
– Уходите все, кроме Абу-Саида.
Я подхожу поближе к халифу, почтительно склонив голову.
– Повелитель, дело в том, что вас обманули. Вашего дворца никогда не существовало в природе.
Халиф привстает с трона и подходит ко мне. Визирь семенит вслед за ним и шипит:
– Ты что, пришел сюда над нами поиздеваться, наглец? Халиф каждую неделю был на строительстве и лично проверял, как идет стройка.
Я склоняю голову и тихо произношу:
– Халиф видел не дворец. Это были чары колдуна. Очень сильное заклятие.
Халиф подошел ко мне почти вплотную:
– Ты поймал колдуна?
– Да, повелитель. Он заточен в зиндане и ждет своей участи.
– Он сказал, куда он дел золото, которое я заплатил на строительство?
– Он не знает, где сейчас это золото. Но зато назвал того, кто приказал ему сделать этот гнусный обман, повелитель.
– Говори!
Я набираю воздуха и выговариваю:
– Ваш главный визирь прикарманил себе его.
Халиф поворачивается к визирю и пристально смотрит ему в глаза.
– Камал, это серьезное обвинение.
– Колдун никогда бы не выдал Абу-Саида, если бы тот не решил от него избавиться. Мы нашли мешок, в котором его слуги хотели утопить колдуна. Слуги уже признались под пытками. А на мешке вышита тугра визиря.
Халиф кладет руку на эфес сабли.
– Абу-Саид, что ты скажешь в ответ на это?
Визирь склоняет голову и отвечает.
– Повелитель, не спешите меня казнить, а выслушайте. Я не буду отрицать, что деньги, которые вы выделяли на дворец для своей любимой наложницы Аз-Захры, забрал я со своими людьми.
– Негодяй, ты посмел ослушаться своего халифа! Стража!
– Постойте, повелитель. Да, мне пришлось пойти на это. Ибо деньги, которые вы тратили из своей казны, на самом деле были… э-э-э… позаимствованы вами из государственной казны. Казны, к которой ваша личная казна не имеет никакого отношения.
Лицо халифа покрывается пунцовыми пятнами.
– Что ты смеешь сказать, нечестивец…
– Вы строили дворец для любимой наложницы за государственный счет, повелитель. И я, как верховный визирь этого государства, не мог допустить того, чтобы они ушли на такие бесполезные траты. Вместо того чтобы закупать оружие и строить крепости на границах. В том время как неверные отвоевывают земли халифата и превращают наши мечети в церкви. А всех правоверных и иудеев заставляют креститься. В противном случае их казнят. Вот об этом, государь, болела моя душа, когда я увидел, куда вы собираетесь потратить государственную казну!
– И где теперь эти деньги?
– Все деньги до последнего золотого находятся в подвалах государственной казны. А вот перечень расходов на оборону халифата. Одна ваша подпись, и…
– Хорошо, я подумаю…
Халиф прохаживается по зале.
– Повелитель, неверные не будут ждать. Разве вы хотите, чтобы на минарете мечети Мескита звонили колокола?
– Ради Аллаха, хорошо, где ваши бумаги? Но как мы объясним про дворец?
– Предоставьте это мне, повелитель. Я прикажу колдуну снова наложить заклятье. И дворец Аз-Захра навеки останется для людей как настоящий.
***
Мы стоим с Абу-Саидом возле входа в казну. В руках у визиря подписанный халифом указ. Абу-Саид похлопывает меня по плечу:
– Камал, ты же понимаешь, что если я просил халифа казнить тебя, то делал это исключительно в интересах государства. Я не мог предать огласке историю с дворцом раньше времени.
– О чем вы, ваша милость, я давно уже ничему не удивляюсь в нашем халифате.
– Вот и славно. Зато теперь наш халифат сможет навести порядок на севере и востоке на границе с франками.
– Иншааллах! Честно говоря, во всей этой истории я больше удивлен вовсе не магией, а вашим отношением к государственным делам.
Абу-Саид усмехается.
– Те, кто искренне служит Аллаху, вряд ли может поступить по-иному. А ты, наверное, все эти годы думал, что я и мои министры дивана крадем золото из казны, чтобы на эти деньги строить себе дворцы?
Я вздыхаю и развожу руками.
– Камал, думаю, ты сам уже догадался, что и наши дворцы…
– Да, ваша милость. Я уже понял. Но зачем?..
– Мы вынуждены прибегать к магии. Иначе люди не поймут. Они заподозрят нас в еще более страшных грехах. В стране начнется смута. И пока мы объясним, что мы на самом деле живем в простых и убогих домишках, считая каждую медную монету, нас просто убьют.
– Ваша милость, будьте покойны, я никому не раскрою вашей тайны. И прикажу своим джиннам на всех углах рассказывать о чудовищных случаях воровства и мздоимства в халифате.
– Обязательно! Люди любят такие сказки больше чем правду, не так ли?
Об авторе:
Айнур Сибгатуллин, писатель, публицист. Лауреат премии им. Людмилы Козинец «Фиолетовый кристалл» (за лучшее литературное произведение 2015 года, посвященное Крыму). Победитель VIII журналистского конкурса «Хрустальное перо» (2005 г.). Член Интернационального Союза писателей, литературно-философской группы «Бастион».
Родился в Москве в 1971 г. Праправнук Салиха Ерзина – основателя Московской Соборной мечети. В 1989-1990 гг. учился в историко-архивном институте. С 1990 по 1992 год – служба в Вооруженных силах СССР в ЗабВО. В 1998 году окончил Московскую государственную юридическую академию. За период профессиональной деятельности, начиная с 1992 года по сегодняшний день, в Норильском никеле, Межпромбанке и РАО ЕЭС России занимался правовыми вопросами в сфере корпоративных отношений, а также принимал участие в избирательных кампаниях на федеральном и региональном уровне. Написал ряд статей по вопросам корпоративного права, опубликованных в ведущих юридических изданиях. В настоящее время продолжает работать на руководящей должности в сфере корпоративного управления.
В период с 2003 по 2013 годы – собственный корреспондент журнала «Татарстан» в Москве, член жюри «Премия Рунета» и интернет-премии Казахстана «Award.Kz», возглавлял оргкомитет международного конкурса интернет-проектов «Звезды Татнета», Союз татарских юристов, а также руководил работой юридической клиники при РТНКА г. Москвы, обеспечив оказание бесплатной юридической помощи свыше одной тысячи граждан России и бывших республик СССР.
Основатель и координатор интернет-проектов «Татарское историческое общество», «Юридические фильмы», Tatarnews, Форум Татнета и ряда других сайтов.
В 2011 г. окончил литературные курсы романистов при Московском отделении Союза писателей.
Публиковал статьи, стихи и прозу в федеральной и региональной прессе. Автор книг «Татарский Интернет» (2008 г., 2009 г.), «Исламский Интернет» (2010 г.).
Опубликованы следующие его художественные произведения:
– «Отец Ибрагим» (повесть, сборник «Дети холодного мира», «Шико», 2014 г.);
– «Я иду дорогой скорбной» (повесть, сборник «Мистикон», «Шико», 2015 г.);
– «Аттилио» (повесть, сборник «Фантастический Шекспир», «Шико», 2016 г.);
– «Девять оленей Санты» (рассказ, сборник «Дети холодного мира», «Шико», 2014 г.);
– «Капитан Арктика» (рассказ, сборник «Арктика online:РосКон», 2016 г.);
– «Завещание профессора Аль-Муртада» (эссе, сборник «Настоящая фантастика», 2016 г.).
В 2016 году в серии «Современники и классики» вышел в свет авторский сборник рассказов и повестей «Минареты любви».
Участник 1-го международного совещания молодых писателей в Переделкино (2011 г.). Является победителем и призером литературных конкурсов (конвента «Роскон» в 2016 году, конвента «АюДаг» в 2015-2016 годах, конвента «Басткон» в 2014-2016 годах).
Женат, двое детей.
