Мои родители были учителями
Мои родители были учителями в одной из школ села Кицканы. Если Фазиль Искандер большинство своих рассказов писал о своём родном селе Чигет, то я пишу о Кицканах. С момента рождения моя жизнь была связана со школой. Разглядывая фотографии, которым уже будет полсотни лет, я увидел какую-то радость, счастье в глазах моих старых и уже ушедших в мир иной знакомых учителей. Всё объясняется просто: фотографии были сделаны только через 15 лет после окончания войны (Великой Отечественной). Мои учителя были счастливы, что остались живы, и они радовались каждой минуте своей жизни. Это чувство радости и боли можно найти в песнях Сергея Галанина, группа «СерьГа» («Страна Чудес», «А что нам надо?» и др.) и ещё в проекте «Жить» композитора Игоря Матвиенко. Но эту радость можно назвать любовью, жаждой к жизни. Должен признаться, такую любовь и счастье я испытал после драки, описанной в моём рассказе «Омут памяти, телефон».
Не читали? Тогда это можно сделать и сейчас.
Итак, лето 2000 года. В Тирасполе открывается компания «Интерднестрком», предоставляющая услуги мобильной связи. В селе Кицканы, что рядом с Тирасполем, очень плохо работает кабельная телефонная сеть, а про мобильную связь люди даже и не слышали. Может быть, я был одним из первых посетителей этой компании. Офис по тому времени выглядел весьма респектабельно. Я даже почувствовал какое-то неудобство и скованность, когда зашёл туда первый раз. Мне было любопытно, так и хотелось задать вопрос: «А что вы тут делаете?»
Видимо оператор, который меня обслуживал, испытывал чувство, подобное моему. Он очень подробно мне рассказал виды услуг, перечислил оборудование и тарифы. Признаюсь, я ничего не понял, это было для меня так всё ново и непонятно, я даже не видел разницы между входящим и исходящим звонком. Но в голове вертелась мысль: «В селе нет связи, надо что-то делать».
После беседы с оператором я оказался в кабинете генерального директора этой компании и обратился к нему с короткой речью: «Я хочу работать с телефоном беспроводной фиксированной связи в режиме переговорного пункта в селе Кицканы».
– А вы от какой организации?
– Я частное физическое лицо.
Старичок сдвинул бровями, хмыкнул и сказал: «Работайте!»
– Да, но как?
– А вы берите чуть больше того, что платите сами.
Вот так с благословления старичка-директора началась моя работа. Принимал посетителей в одном из помещений своего частного дома. Это была или веранда основного дома или летняя кухня. Так в Молдавии называют отдельно стоящий домик, флигель с отопительной печью, в котором можно жить и зимой. Чтобы пройти в летнюю кухню, не надо было вызывать меня к калитке, достаточно было открыть её и пройти вглубь двора. Работал круглые сутки и семь дней в неделю. Разговоры велись в моём присутствии, но мне почти как священнику надо было молчать о том, что я слышал. В этом была гарантия моей безопасности. Обычно за день приходило до сотни посетителей. Наступил момент, когда я почувствовал, что одного аппарата не хватает. Я иду на приём к главе местной администрации с надеждой, что уже они установят свой аппарат рядом с моим. В то время главой администрации был мой одноклассник, признаться, тёплых чувств я к нему не испытывал ещё со школы. Нет, парень неплохой, но настоящий герой своего времени, живущий под девизом «А что Я (лично Я) с этого буду иметь?». Короче, такие «переобуваются» за считаные часы. Вот этот товарищ и попёр на меня буром:
– Ты с людей деньги берешь. Я пришлю к тебе троих человек, и они напишут заявление, что ты с людей деньги берёшь.
– А эти трое укажут свои фамилии в этом заявлении?
– Да, укажут.
– Так вот, я тут же прекращу работать и пошлю моих посетителей к этим троим. Пусть они обеспечивают связь людям. Пока моя служба здесь нужна, я в неприкосновенности.
Мой собеседник «проглотил» неприятные слова, но запомнил. Прошло довольно много времени, чуть ли не целый год, прежде чем произошло легко предсказуемое событие.
В середине июля 2002 года поздней ночью, когда я был на рабочем месте в летней кухне, на меня было совершено разбойное нападение. Преимущество нападавших было в численном превосходстве – их было трое в масках-балаклавах, и в факторе неожиданности. Я совершенно не был готов к такому развитию событий. И даже в такой ситуации мне удалось оказать хоть какое-то сопротивление разбойникам. В результате я получил две неглубокие колотые раны в ладонь и бедро и раз восемь палкой по голове, после чего был связан телефонным кабелем «полевик», который бандиты нашли у меня в кухне. Они бы ещё долго возились со мной, если бы не набросили мне на голову занавес, штору. Лиц я не видел, только их начищенные до блеска туфли (это когда я уже валялся на полу). А какой бандит пойдёт на такое дело обязательно в чищеных туфлях? Ответ напрашивается сам собой: только милиционер. И ещё одна деталь. Вы пробовали дозвониться на личный телефон милиционера, когда он не на работе, когда отдыхает? Вот то-то и оно! Вы никогда не дозвонитесь. А в моём случае, когда наступила тишина, когда я понял, что остался один, мне удалось освободить руки. Освободившись, я тут же позвонил с телефона нашей старой сети (аппарат находился в основном доме, который был заперт) на домашний телефон участкового. Он тут же схватил трубку, как будто ждал моего звонка. Прибежал ко мне, пистолетиком машет, в погоню собирается. Уже говорю ему: «Успокойся, они давно ушли».
В кухне порядок как после драки, стены забрызганы кровью, телефонный аппарат разбит. Тут же приехала вся дежурная группа (это ночью) из района (расстояние до моего дома порядка 35 километров) в форме и в штатском, только что собаки не было. До прихода этой группы медики наложили мне два шва, повязку «чепчик» на голову и вкололи два кубика магнезии в вену. Я был ходячий, только как при сотрясении мозга от переносицы по щекам расползлась гематома цвета глины. Когда из моего дома все разошлись, наступило утро. К одиннадцати часам утра мой товарищ принес другой телефонный аппарат, и я продолжил принимать посетителей. Через день после этого события я случайно встретился на улице с главой нашей администрации села. Это была немая сцена, точное повторение встречи Бубы Касторского с Бурнашем на лестнице здания врангелевской контрразведки (кинофильм «Новые приключения неуловимых»).
Но неужели тебя надо обязательно поколотить, для того чтобы почувствовать радость, счастье и любовь? Нет, я так не думаю, но это самый примитивный и надёжный способ добиться желаемого результата. Это я рассказал о любви к жизни.
Но существует и другая любовь, например, к алкогольным напиткам. Нет, это называют слабостью и причиной алкоголизма. Скорее всего, следует перейти к рассказу о любви и чувствах к представителю противоположного пола.
Человек – это существо общественное, и во все времена общество (в лице государства, церкви или партии) пытается регламентировать, установить правила проявления этого чувства, любви, конечно, с пользой для общества. И тут же идёт оценка поступков конкретного человека, что хорошо, а что плохо.
Роясь в Интернете, можно найти удивительную информацию.
Сайт под названием «Важно»:
Бывшего полицейского в экстравагантном образе нашли мёртвым в квартире дома на северо-востоке Москвы. Сообщается, что тело 54-летнего мужчины обнаружила соседка. По её словам, перед смертью он надел лифчик, женские чулки и стринги. По предварительной версии, экс-страж порядка скончался из-за сердечной недостаточности. Выясняется, почему он был одет столь экзотически.
Или ещё: шведка добилась разрешения на брак с конем.
Она заявила: «Теперь наши потомки будут рождены в законном браке и смогут претендовать на наследство».
Вы можете подумать, эта шведка сумасшедшая. Её расчётливости можно только позавидовать. Объясняю: чувство домашнего животного к человеку отличается искренностью, отсутствием обмана и лукавства. Эта дама (шведка) станет матерью от зачатия естественным путем или экстракорпоральным, это значения не имеет. Видимо, у неё есть возможность содержать коня и ребёнка, обычный мужчина ей не нужен, если учесть непредсказуемость его поступков. Но требование ювенальной юстиции соблюдается, у детей этой шведки будет полная семья – мама и папа-конь.
На этом споткнулся мой товарищ Андрей, живущий нелегально в Канаде. Чтобы не быть депортированным, он решил воспользоваться приёмом, который я называю «якорные дети», то есть как якорем «зацепиться» детьми за страну. Суть приёма в следующем: ребенок, родившийся в какой-либо стране, автоматически становится гражданином этой страны. Дети рождаются беспомощными, за ними требуется длительное время уход родителей или опекунов. Для родителей ребёнка появляется возможность получить временный легальный статус в этой стране при соблюдении нескольких «если».
Если в этой официально признанной семье присутствуют оба родителя.
Если родители воспитывают ребенка как гражданина этой страны, а не страны, из которой они приехали.
Вот за этим требованием очень строго следят надзирающие органы, службы ювенальной юстиции. И в наших СМИ довольно часто можно услышать, что ребёнка отобрали у матери, так как она разошлась с мужем-иностранцем или ребёнок некоммуникабелен и разговаривает только на языке своих предков.
Одна знакомая Андрею дама попыталась ему помочь, родила от него девочку и передала ребёнка ему на содержание. Но утверждать, что она жена Андрея, эта знакомая не могла, так как в момент зачатия она только зарегистрировала брак с другим человеком. Я уехал из Канады и не знаю, чем закончилась эта история. Скорее всего, Андрея депортировали, а ребёнка передали другим опекунам.
Это правда, дети должны рождаться по любви, демографическая проблема страны должна решаться не только провозглашением лозунга-декларации «Каждой бабе по мужику».
Об авторе:
Виктор Яворский родился 28 января 1959 года в селе Кицканы в семье учителей. Поэтому начал ходить в школу, ещё не научившись ходить. Читает с пяти лет. В этом возрасте первой книгой была сказка «Жихарка», очень страшная книга, чего только стоит фраза: «Покачаюсь, поваляюсь на жихаркиных косточках». Следующими книгами были произведения С. Маршака и К. Чуковского.
В 1976-м получает аттестат о среднем образовании, но продолжает читать только сказки. Такие серьёзные книги школьной программы, как «Цемент», «Разгром», «Оптимистическая трагедия», «Что делать» Чернышевского или «Кому на Руси жить хорошо» Некрасова, прошли мимо, не задев его душу.
Увлечение чтением пришло во время учёбы в Одессе, в Одесском технологическом институте пищевой промышленности на улице Свердлова, 112. Сегодня это называется Национальная Академия харчевых промысловств на Канатной. В 1982-м окончил с красным дипломом инженера-механика – конструктора.
На момент создания Приднестровской молдавской республики (сентябрь 1990 года) Виктор уволился с машиностроительного завода в городе Тирасполе, где работал ИТР в кузнечно-сварочном цехе. Революционно-патриотическая и политическая деятельность его не привлекала хотя бы по той причине, что он не умел так врать и воровать, как это делают некоторые политики.
Следует сказать, что Виктор и его родители очень популярны в селе Кицканы (место жительства):
- Многие жители села были учениками его родителей.
- В 70-е годы, назовём это время «золотым веком СССР», его отец работает главой администрации села.
- С 1991 по 1994 год Виктор работает лесником в одном из лесных обходов вокруг села Кицканы. В вооружённом конфликте Приднестровья и Молдовы 1992 года он не участвует, имея своё собственное мнение о происходящих событиях.
- В декабре 1997 года Виктор выигрывает финальную игру года в интеллектуальном казино «Что? Где? Когда?», задав вопрос знатокам на знание жизни и быта людей на момент событий, описанных в Евангелии.
- С 2000 по 2006 год Виктор работает оператором пункта цифровой телефонной связи, находящегося в его частном доме.
Детство, прошедшее в школе, и работа отца в администрации позволили Виктору полюбить книги Джоан Роулинг о Гарри Поттере с первой страницы.
Увлечение иностранными языками приходит к Виктору в очень зрелом возрасте.
В 2000-м он худо-бедно общается на румынском языке, а на английском не знает ни одного слова. За неполных двадцать лет происходит превращение инженера-механика в лингвиста-филолога. Как это происходило, вы можете прочесть в рассказах Виктора о его путешествиях и приключениях. Обычно много читающий человек со временем становится много пишущим. Сегодня Виктор продолжает изучать английский, румынский, польский и французский языки. Это уже стало занятием его жизни.
