Тернистый путь писателя 2010-х на примере Саши Кругосветова

Максим СВИРИДЕНКОВ | Рецензии

Свириденков

Войти в литературу в 2010-х

2010-е годы — время заведомо неудачное для любого нового автора. Традиционные средства выхода к широкому читателю решительно отмирают, а новые пути к признанию, которые открывает тот же Интернет, на данный момент сравнимы с узкой и ненадёжной дорогой над пропастью.

Одно из главных звеньев этой цепи — кризис традиционной бумажной книги. И тут, с одной стороны, дело действительно  в тотальном пиратстве на просторах Рунета. Но, с другой стороны, серьёзный вклад в печальную картину внесла и политика многих издательств, когда под именем раскрученного автора штампуются бесконечные произведения «литературных негров» самого убогого качества. Или не менее удручающий вариант: авторы, достаточно популярные и принципиальные, чтобы суметь  противостоять нажиму издателей с подменой их творчества халтурой «негров», вынуждены для сохранения адекватных тиражей писать книги на поток, не дожидаясь прихода вдохновения, не имея возможности тщательно подобрать каждое слово.

Взглянем на всё это с позиции читателя. Бумажные книги сегодня вовсе не дёшевы по меркам провинции (а большинство их читателей именно там: москвичи, в лучшем случае, если и успевают что-то читать, то делают это в метро с помощью букридера или планшета, да и не так много этих самых москвичей по сравнению с остальным количеством жителей России). Соответственно, перед покупкой бумажной книги невольно возникает желание найти её электронную версию в Сети, чтобы проверить: есть ли смысл покупать или перед тобой очередная бессодержательная поделка, написанная то ли «негром», а то ли самим автором, вынужденным наспех отработать в режиме «негра».

Вот так новые технологии, пираты, а также жадность и глупость издателей, по сути, убили бумажную книгу в России. И, конечно, о каждом из этих факторов можно написать куда более детально, но просто для осознания ситуации, мне думается, сказанного вполне достаточно.

А насчёт литературных журналов и газет распространяться уже не буду, отмечу только, что их судьба зачастую ещё печальнее, чем у традиционных книг.

Теперь совсем коротко о книгах электронных. Да, к середине этого десятилетия они продаются уже гораздо лучше, чем пять лет назад, но пока их продажи — капля в море. В то время как по запросам некоторых депутатов запросто закрывают доступ через российских интернет-провайдеров разом к сотне вполне безобидных, с моей точки зрения, порносайтов (да, я не отношусь к поборникам строгой морали), издатели не могут решить вопрос даже с существованием самых крупных пиратских библиотек.

Правда, при этом могут запросто закрыть какой-нибудь фанатский сайт, где представлены подчас даже не полные тексты, а отрывки из произведений, скорее способствующие популярности автора, чем вредящие его продажам.

В общем, борьба с пиратством у нас ведётся. Но совершенно бессистемно и порою даже вовсе не в том направлении. А издательства, кажется, ещё не поняли, что не только судьбы авторов, но даже их, издательств, собственные доходы в последующие десятилетия напрямую зависят от успешности этой борьбы.

Впрочем, судя по мировому опыту, рискну предположить, что  к концу этого десятилетия с электронными книгами (а может, даже чуть раньше) у нас всё наладится: их популярность и продажи среди массового читателя, как минимум, не будут уступать бумажным книгам (а на Западе, к слову, уже давно превзошли).

Однако самая непростая ноша в этой ситуации легла на писателей, которые вошли в литературу непосредственно в 2010-х годах. Творческая судьба Саши Кругосветова на этом фоне выглядит достаточно удачной. Но так ли уж она удачна, если предположить, что именно Кругосветов — один из наиболее талантливых писателей, пришедших в отечественную литературу в этот период? Впрочем, со всем этим, а также с истинной значимостью таланта Кругосветова большинству читателей, уверен, ещё нужно разобраться.

Первая книга

«Остров Дадо. Суеверная демократия» — первая книга, с которой Саша Кругосветов вышел к широкому читателю в 2012 году.

Историк и литературный критик Дмитрий Володихин в своём отзыве отмечает: «Читатель! Книга, которую ты держишь в руках, представляет собою еще одну историю города Глупова, только представленную в декорациях «суеверной демократии» зверюшек на острове Майданскар».

И творчество Салтыкова-Щедрина — лишь один из элементов обширного литературного фундамента, на котором возник роман «Остров Дадо». Здесь, конечно, нельзя не вспомнить и басни Крылова, а также других отечественных и зарубежных предшественников и последователей данной традиции.

Не случайно в рецензии известного литературного критика Андрея Щербака-Жукова подчёркивается: «…испокон веков животные становились героями басен и всевозможных нравоучительных историй. С помощью жителей скотного двора разыграл  одну из самых известных антиутопий Джордж Оруэлл. «Остров Дадо» — книга из этого же ряда. В ней очень остроумно — умно и остро — рассказывается, как на оторванной от всего остального мира «части суши, окруженной водой» сменялись различные государственные формации: тоталитаризм быков-зебу, прикидывающийся демократией, беспредел ящериц, авторитаризм орангутанга… И смешно, и грустно. И познавательно, и узнаваемо…»

Наконец, ещё один важный литературный маяк, на свет которого по праву мог ориентироваться автор, плывя к своему острову Дадо, — это «Путешествия Гулливера» Джонатана Свифта.

Таким образом, мы видим, что роман «Остров Дадо. Суеверная демократия» растёт корнями из важнейшего пласта отечественной и мировой литературы. Такие корни — уже половина дела для создания значительного произведения. Но одновременно это изначальная установка на крайне высокую планку, не взяв которую с первого раза, автор рискует, что все будут смеяться над чахлым деревцем, выросшим из мощных корней.

К счастью, у Саши Кругосветова оказался не только значительный культурологический багаж, но и яркий писательский талант, и потому его дебютная книга удалась в полной мере.

Литературовед Данила Давыдов посвятил «Острову Дадо» рецензию «Встреча жанров», вышедшую на страницах «Независимой газеты». В рецензии отмечается: «Это хорошая детская литература, хотя и несколько специфичная. Будучи ребенком (правда, думаю, в моем конкретном случае несколько более раннего возраста), я бы скорее всего прочел эту книгу с удовольствием.

Но «Остров Дадо», как уже было сказано, задает вопросы к жанру, — тем интересней настоящий случай. Параллельно с просвещенческой сказкой о путешествиях (ведь в книге действуют вполне реальные мадагаскарские животные) здесь присутствуют —  и даже главенствуют — и политическая притча общего порядка,  и вполне конкретный, нацеленный на российскую историю новых и новейших времен памфлет.

В этих двух сатирических жанрах, впрочем, точную грань провести невозможно: частное воспринимается как пример общего,  в общем читатель видит отзвук конкретных событий».

Несколько под другим углом рассматривает эту книгу Наталья Горбунова на страницах еженедельника «Литературная Россия»:

«У книги есть два названия и две линии. Линия-метафора иронично отражает современные общественно-политические реалии России. Аналогия на родную «суверенную демократию» и её лидеров. И чего стоят эти искромётные сравнения, иносказания с несколькими подтекстами, хлёсткие названия и аббревиатуры! Их хочется растащить на цитаты. Например, ТРУП (Трудовая партия быков Зебу), «Союз Правды насекомых», ЕМ (партия «Единый Майдан»), руководитель «Наш Жирлик», лозунг «Свободу и демократию всем жителям Майдана» (СДАМ)…

Другая линия-притча повествует о загадочной птице Дадо — взрослому и юному читателю предоставляется возможность поразмышлять, что она олицетворяет, — это идол, эгрегор, образ надежды и веры людей, живая народная легенда или тотемное божество. И если по первой линии у нас не возникает сомнений, кто есть кто, то здесь перед нами уже более многоуровневый и собирательный образ. Привнесение этого сказочного мотива очень важно. Оно, с одной стороны, делает произведение детским и праздничным, с другой — меняет масштабы, и мы из российских реалий переносимся во вневременные и общекультурные».

Добавим ещё несколько важных штрихов.

Изначальный успех книг такого рода во многом определяется их злободневностью. А с этим на момент выхода «Острова Дадо» было всё более чем в порядке: умеренно-либеральный настрой книги совпал с тогдашними взглядами большинства читающей аудитории, а хлёсткая игра словами не оставила равнодушными даже тех, кто мыслил несколько иначе.

Однако мы живём в десятилетие стремительных перемен.  И после украинских событий последних лет многое стало восприниматься совершенно иначе. Даже название острова Майданскар изначально, видимо, было задумано автором по аналогии с украинскими майданами прежних лет, которые из России воспринимались как нечто среднее между протестом определённых кругов населения и карнавальным действом. А после 2014 года слово «майдан» у большинства вызывает ассоциации совсем другого рода: кровь, огонь, смута, одураченный народ, разрушающий собственное государство.

Не привели ли столь стремительные перемены к тому, что «Остров Дадо» перестал быть актуален и интересен? Отнюдь. Книгу по-прежнему читают, на неё продолжают выходить рецензии — на страницах журнала «Мир фантастики», в «Московской правде» и во множестве других изданий. Почему так происходит? Отчасти ответ на этот вопрос даёт в своей обзорной статье «Путь на берег. Штрихи к портрету Саши Кругосветова» Максим Замшев на страницах «Литературной России». Говоря о романе «Остров Дадо», Замшев отмечает: «Автор в игровой форме моделирует модель демократии со всеми её особенностями, минусами и плюсами. Интересно, что писатель активно использует такие слова, как «Майдан» и «ополчение», хотя, когда книга писалась, до украинского госпереворота оставалось ещё немало времени. Под видом населяющих остров животных Кругосветов маскирует разные социальные группы, давая читателям возможность понять его собственное преставление о том, как должен быть устроен мир. Иногда закрадётся крамольная мысль: а не полезней ли, несмотря на всю их условность, такие книги для изучения разных общественных моделей, чем нужные и во многом ангажированные учебные пособия?»

То есть умение запечатлеть портрет своего времени — это лишь одно из достоинств писателя. Но когда ему удаётся одновременно подняться над современностью и показать через изображение ограниченного исторического отрезка гораздо более широкую панораму, раскрыть вневременные темы, только тогда и получаются произведения, способные пережить своё время.

И Кругосветов оказался достаточно чутким художником, сумевшим сделать это. Казалось бы, идеализируя демократию в том виде, какой она может стать без приставки «суеверная», он, тем не менее, вкладывает в уста птицы Дадо следующую фразу:  «Ты спрашивал меня о демократии и о народовластии. Демократия — это когда власти не назначаются безнравственным меньшинством, а выбираются безграмотным большинством. Неизвестно, что лучше».

Правда, это слова усталой и одинокой Дадо, а потом, как и положено в историях со счастливым концом, она обзаводится мужем, птенцами… И жизнь на острове налаживается. Птица Дадо — это, как видится мне, такой символ мечты о справедливом обществе.  А как же можно оставлять мечту несбывшейся, тем более если произведение ориентировано не столько на взрослых, сколько на детей?

И я думаю, что с годами многие сатирические элементы книги, ориентированные на сегодняшний день, будут и дальше утрачивать актуальность, но «Остров Дадо» останется в литературе.

Я не возьму на себя смелость ставить Сашу Кругосветова в один ряд с классиками, но подчеркну, что в его «Острове Дадо» есть всё для того, чтобы книга пережила наше время. И, более того, первую проверку временем она уже выдержала.

Теперь же скажу о значении «Острова Дадо» в контексте творчества самого Саши Кругосветова. Здесь можно выделить два  основных направления. Первое — это литература для детей. В ней произведения Кругосветова объединяются в общий цикл «Приключения капитана Александра», рассчитанный на разные возрасты. «Остров Дадо» является третьей книгой цикла, которая даёт важную пищу для размышлений взрослеющему ребёнку, помогая ему расти как нравственно, так и интеллектуально.

Второе направление творчества Кругосветова — попытки осмыслить современность, путь его поколения и исторический путь России (а точнее даже будет сказать: место человека в историческом пути России) за последние сто лет. И, как вы видите, эта тема также всерьёз прозвучала уже в первой дебютной книге писателя.

Детский писатель

В последнее время популярной темой обсуждения в газетах  и среди писателей стало то, что к Году литературы новая Россия подошла без героя отечественных книг, которому массово хотели бы подражать дети и подростки.

В советские времена с героями для детей и подростков было всё в порядке. Незнайка, Дядя Фёдор и даже Дядя Стёпа — вот лишь несколько из самых известных положительных героев, у которых дети учились самостоятельности, честности, работе над собой (последнее особенно ярко прослеживается на примере Незнайки, который к концу трилогии Носова превращается из бестолкового озорника в ответственную и целеустремлённую личность).

Однако как бы ни были хороши старые герои, для новых поколений они уже не могут служить ориентиром и примером. Для наглядности приведу собственный родительский опыт. Читали мы с дочкой-первоклассницей сохранившуюся со времён моего собственного детства книгу Аркадия Гайдара «Чук и Гек». Ей очень понравилось, даже через несколько недель попросила меня перечитать ещё раз. Однако, обсуждая с ней книгу в ходе чтения и после, нельзя было не заметить, что происходящее с Чуком и Геком воспринимается примерно на том же уровне, что и древнегреческие мифы. В самом деле, какая может быть интрига вокруг пропавшей телеграммы в эпоху мобильников и Интернета?

Думаю, этого примера вполне достаточно, чтобы понять, почему кумиры наших детей — Гарри Поттер и другие иностранные герои, созданные в наши дни. Впрочем, дело здесь не только в антураже, но и в том, что образ мышления людей двадцатого века отличается от того, как мыслим мы в веке двадцать первом.

Саша Кругосветов в своем эссе «Мой любимый литературный герой» на официальном сайте sasha-krugosvetov.ru, вспоминая книги своего детства, отмечает: «…героем был Павка Корчагин. Сейчас я думаю: может, это результат пропаганды? Вряд ли. Для меня — вряд ли. Мне нравился этот герой. И сейчас нравится. Попробую выступить как его адвокат. Что за герои у нас сейчас? Золушки и бандиты. Бандиты — такие как бы почти хорошие, идеальненькие. Сейчас героев не видно. У нас нет своего героя. Корчагин — герой не нашего времени, а я завидую, хочется такого иметь в нашем времени. Великие времена рождают поэтов и героев, наши — суетные, пустые времена — порождают пыль и множество начальников».

Последнее утверждение, безусловно, спорное. По крайней мере, относительно того, что у нашего времени в реальной жизни нет своих героев. Другое дело, что их сейчас действительно меньше, чем в России 19-го или 20-го веков. С Кругосветовым вполне можно согласиться, а также понять, почему главный герой его детских книг отправлен автором жить во вторую половину 19 века.

Однако, несмотря на это, позволю себе утверждать: внутренне капитан Александр является вполне себе современником сегодняшних маленьких читателей и решительно претендует на звание того самого героя, которого так не хватает нынешней детской литературе.

Внимательный читатель может усмотреть в этом утверждении некоторое противоречие с моим предыдущим замечанием об отдалённости антуража советских книг для детей от быта, который видит каждый день современный ребёнок. Но вспомним завоевавший весь мир цикл о Гарри Поттере.

Всё основное время повествования герой Джоан Роулинг проводит в волшебном мире, а современный Лондон, появляющийся в отдельных моментах сюжета, во многом лишь играет роль связующего звена между реальностью, в которой живёт читатель, и выдуманным миром, в котором герой встречает свои главные приключения и проявляет свои лучшие качества.

Аналогичным образом и в цикле книг Саши Кругосветова  о приключениях капитана Александра связующим звеном с современной реальностью становятся образы рассказчика-автора и его маленького слушателя, который по ходу повествования иногда задаёт вопросы, узнавая значения трудных слов и проясняя другие, сложные для детского понимания моменты.

Психология героев у обоих авторов совпадает с психологией наших современников, а если реалии выдуманных миров и не совпадают с нашими, то выглядит это не явным противоречием,  а тем, что вполне может происходить в некоем параллельном мире.

Теперь осталось разобраться, действительно ли значителен, интересен и достоин подражания герой Саши Кругосветова.

Андрей Щербак-Жуков так пишет о первой книге цикла: «Большие дети моря» — это книга-игра. И как в каждой игре, в ней есть тот, кто «водит». Это Саша Кругосветов. Он и автор этого повествования, и одновременно его полноценный герой. Он и ведущий этой веселой игры, и ее участник. Он надевает тельняшку  и матросские брюки-клеш и приглашает всех желающих совершить морское путешествие. Как и все произведения Саши Кругосветова, это — тоже имеет свой подтекст. Это не только увлекательная история о приключениях — о встречах с великанами, гигантскими варанами и другими удивительными существами. Это еще и познавательная книга, в которой авторская выдумка опирается на мощный информационный базис. В этой книге придуманные персонажи посещают вполне реальные места — острова и страны».

Отличается ли вторая книга от первой чем-нибудь, кроме сюжета? Таким же вопросом задался и Максим Замшев. И вот какой ответ он даёт: «Книга «Киты и люди» вновь погружает нас в мир странствий в компании с капитаном Александром и его друзьями. Но если «Большие дети моря» были предназначены для чтения школьниками младших классов, то «Киты и люди» будут интересны детишкам постарше. С первых страниц мы узнаём, что капитан Александр и его команда стали старше. Это простой, но очень перспективный ход. Он позволяет маленьким читателям ощутить, что время на страницах книги течёт так же, как и в их жизни. Благодаря ему вся задуманная автором фантасмагория воспринимается достоверней, границы между текстом и явью стираются. «Киты и люди» — это фантастика с ярко выраженным познавательным акцентом… Автор очень точно угадал чаяния детей возраста от 10 до 13 лет. Особенно в их непреклонном желании быть взрослыми и делать всё то, что делают взрослые. Поэтому книга «Киты и люди» достаточно объёмна, чтобы утолить тягу подростков к «толстым» взрослым книгам. Плюс ко всему в тексте содержится огромное количество сведений самого разного рода, удовлетворяющих детскую любознательность периода взросления. Также Кругосветов применяет новаторский приём — он смело вставляет в повествование новеллы с уже существующими сюжетами (Моби Дик), но выглядит это не как плагиат, а как своеобразные мостики к другим произведениям или воспоминание о них».

Третью книгу о путешествиях капитана Александра мы уже подробно разобрали. А среди мнений, высказанных в печати о четвёртой книге цикла «Архипелаг Блуждающих огней», мне наиболее интересными показались мысли Евгения Богачкова, опубликованные в «Литературной России»: «За образом автора — Саши Кругосветова — хорошо просматривается немолодой уже учёный человек, технически подкованный и любознательный. Так,  попутно с вымыслом, ориентированным на то, чтобы увлечь юных читателей (мальчики-великаны Дол и Зюл, ради поиска сведений о предках которых — мифических атлантов — капитан Александр и отправляется в Южную Америку; или гигантский ленивец Милодон, с которым капитан способен беседовать словно с человеком), он вводит в текст довольно подробные этнографические сведения о ныне уже вымерших индейцах Фуэгинах, об истории географических открытий и освоении Патагонии, о неведомых для европейцев местных растениях и природе и даже, уходя в социологию и политологию, сообщает основные положения идеологии анархистов. И всё это, как уже упомянуто, изложено не в стиле наукообразной справки, а в живой, доходчивой беседе с читателем…

Одна из запоминающихся, действительно серьёзных коллизий, описанных в «Архипелаге Блуждающих огней» — миссионерская деятельность англиканской церкви среди индейцев, при которой благородные христианские устремления оборачиваются в реальности существенным «вкладом» в истребление индейцев, в уничтожение их самобытной культуры».

Цитаты я подобрал так, что во многом они отражают мои собственные впечатления от каждой из книг, благо критических статей о творчестве Кругосветова за последние годы вышло действительно немало.

Однако внимание и благосклонность критиков, широкое признание в литературной среде — это не главное для детского писателя, а гораздо важнее, как его книги воспринимают непосредственно те, к кому они обращены.

Здесь снова обращусь к собственному отцовскому опыту. Моей дочке сейчас восемь, то есть задаваться вопросами, которые ставятся в «Острове Дадо» и «Архипелаге Блуждающих огней» ей пока всё-таки немного рано. А вот первая и вторая книги цикла для нас в самый раз. Правда, книга «Киты и люди» вышла совсем недавно (как я уже отмечал ранее, так сложилось, что хронология выхода книг не совпала с тем порядком, который они должны занимать в приключениях капитана Александра), и пока она у меня есть только в электронном виде. А вот книга «Большие дети моря» появилась у меня, когда дочке было шесть — тот самый минимальный возраст, на который, согласно замыслу автора, и рассчитано произведение.

В плане «духовной пищи» у моей дочери пристрастия точно такие же, как у сверстниц: от проверенных временем книг про Винни-Пуха и Чебурашку до современных западных мультиков про фей Винкс и гламурных чудовищ из сериала «Монстр Хай». Правда, папа (то бишь ваш покорный слуга) при наличии свободного времени старается почитать и что-нибудь для общего развития, вроде мифов и легенд разных народов, а также подзабытой  в наши дни советской классики. Но, учитывая, что свободного времени у меня редко бывает много даже по вечерам, то вряд ли это оказало существенное влияние.

Книгу «Большие дети моря» мы в первый раз прочитали за несколько вечеров, и у неё выявился тот же недостаток, что у других хороших детских книг: дочка не спешит засыпать, а хочет послушать подольше. Потом, примерно через пару месяцев, когда я начал читать дочке мифы о Геракле, она предложила мне отложить Геракла на следующий раз и снова почитать о капитане Александре. Ну, а в третий раз, спустя примерно полгода, «Больших детей моря» ей перечитывали уже мама с бабушкой.

Весьма впечатляющий результат, если учесть, что у нас дома много детских книг и их число постоянно увеличивается.

Конечно, по реакции одного ребёнка сложно сделать однозначный вывод. Но я знаю и другие аналогичные отзывы родителей  о реакции их чад на детские книги Кругосветова.

Хочется снова процитировать Максима Замшева: «Цикл о капитане Александре — несомненное явление и в фантастической, и в детской литературе. Особых слов заслуживает то, как Кругосветов прошёл по кромкам жанров, ни разу не провалившись. Ему удалось создать не только целый мир, но и ярчайший  положительный образ главного героя, запоминающийся и объёмный. Многократно во всех книгах цикла упоминаются подвиги Александра в реальных героических русских битвах, и это сразу же придаёт ему особую притягательность. Его команда обладает таким набором добродетелей, что хочется попроситься на «Быстрые паруса» в каком угодно качестве…»

Вполне можно сделать вывод, что капитан Александр — именно тот герой, которого «все ищут, не могут найти» в современной отечественной детской литературе.

И нет, я не утверждаю, что Саша Кругосветов — единственный писатель, которому удалось то, что не удавалось никому другому.

Внимательно приглядимся к его литературной судьбе. Да, заметили ведущие критики практически всех основных литературных изданий. Да, есть признание среди коллег по перу и статусные премии от «Алисы» имени Кира Булычёва до «Серебряного РосКона». Но ведь все детские книги Кругосветова вышли тиражом от 3 до 5 тысяч экземпляров. Да, это много по меркам нынешнего десятилетия. Но при таком тираже нельзя говорить о том, что книги будут в магазинах каждого российского города, нельзя ждать и того, что они будут продаваться по минимальным ценам.

В итоге даже достаточно удачливый по нынешним временам Кругосветов, работая в творческой нише, где реально ощущается вакуум, в условиях 2010-х годов не смог выйти к по-настоящему широкому читателю, чтобы его книги выходили хотя бы тиражом в 200-300 тысяч экземпляров (вообще-то это не заоблачный, а нормальный тираж для хороших детских книг). Соответственно, вполне возможно, что в современной России есть десяток или даже два десятка других авторов, чьи герои вполне достойны широкого внимания подрастающего поколения. Но в моё поле зрения из новых авторов подобного уровня попал только Кругосветов, и, насколько я могу судить по статьям других критиков, пока что, касаясь темы главных героев новой детской литературы России, говорить, кроме него, больше просто не о ком.

Писатель и Россия

Теперь коснёмся второй главной темы творчества Саши Кругосветова — осмысление пути России (повторюсь, в контексте его творчества этот литературоведческий штамп вернее понимать не как путь страны, а как путь человека в России) в наши дни, в недавно прошедшие десятилетия и даже ещё несколько дальше — на сто лет назад.

Разговор, конечно, следует начать с книг «Сто лет в России»  и «А рыпаться всё равно надо». Книги очень разные, но обладающие единым стержнем, именно поэтому они впоследствии и вошли в сборник Саши Кругосветова «Живите в России!», который был издан в возрождённой Интернациональным Союзом писателей серии «Современники и классики».

«Сто лет в России» — художественное воплощение истории семьи и жизненного пути самого Саши Кругосветова. В своё время я делал много интервью с ветеранами Великой Отечественной.  И с тех пор особенно ценю возможность взглянуть на исторические события через судьбы простых людей с их субъективными оценками и впечатлениями. Однако книга Саши Кругосветова вдвойне выделяется тем, что зорким взглядом по-настоящему талантливого писателя он сконцентрировал внимание именно на тех фрагментах биографий и деталях быта, которые передают образ эпохи.

И, пожалуй, на этот раз лучшим способом передать впечатления от книги будет просто процитировать несколько коротких фрагментов, которые больше всего зацепили меня самого.

«Сто лет назад мой отец жил на окраине Оренбурга, захолустного городка царской России. Дед Мендель, набожный еврейский портной, содержал большую семью… Отец рос как самосев в степи. Невысокий, ладный, мускулистый, упрямый… Рядом река Урал. Плавал саженками, ловил рыбу. Вокруг — станицы уральских казаков. Станичные мальчишки подкарауливали жиденка, учили жизни нехристя. Он отлавливал обидчиков поодиночке, давал сдачи».

В другой главе Саша Кругосветов рассказывает уже про деда по материнской линии и приводит такой эпизод:

«Новая экономполитика. НЭП. У деда — свое «дело». История трагическая. И одновременно комическая. Компаньон деда — разбитной молодой человек. Часто появлялся в доме… Заморочил голову старшенькой. Обещал жениться, соблазнил под шумок. Забрал кассу да и был таков. И нет его. Слезы, разбитое сердце первенькой. Рухнувший бизнес. Позор на всю Одессу».

А вот и фрагмент из ещё одной судьбы, очень неожиданный  с точки зрения сегодняшних реалий:

«Железноводск, город маленький, все знали, к кому следующему поедет ночью «черный воронок». Ждали гостей и в доме главврача. Семью спасли чеченцы… Старики в бурках, с винтовками, пришли, заняли двор санатория. «Ты, Самуил, не ходи домой. Побудь здесь пока. Мы твоей семье сообщили. Они не будут беспокоиться. А там посмотрим». Каждый мальчишка в городе знал о чеченцах в санатории. Для энкавэдэшников это был неожиданный поворот. Могли случиться стрельба, волнения. За это в центре по головке не погладят. И сроки поджимают. А черт с ним, с Самуилом. Пусть живет и работает на благо пролетарского государства».

Немало в книге Кругосветова и не то чтобы необычного, но просто по-человечески трогательного. Например:

«Кончилась война. Стали возвращаться фронтовики. На улицах цветы, песни, гармошка. От отца известий не приходило. Один веселый военный в гимнастерке на улице обратил на меня внимание, улыбнулся, помахал рукой. Я кинулся к нему с криком: «Дядя папа!» Я ведь не помнил своего отца. Пришли известия, что части Второго Украинского задержались в Праге. Там был и отец. Там продолжались военные действия, гибли люди».

А вот один из самых пронзительных эпизодов книги, который при своей краткости даёт пищу для очень многих размышлений:

«Среди детей всегда есть тот, кого все не любят. В нашем классе это был Борька Рябой… Борька не плакал, когда говорили о смерти Сталина. Все плакали, а он не плакал. Борьку надо побить. Слава богу, не случилась эта позорная немотивированная расправа. Не знаю почему, но не случилась».

Эпизод из 60-х:

«Был период, когда мы с Жанной, моей первой женой, жили  в съемной двухкомнатной квартире. Хозяева — в долгом отъезде, куют деньги на Севере. Все их имущество закрыто в одной комнате. А мы снимаем как бы однокомнатную квартиру. В один прекрасный день появляется молодой человек. Своими ключами открывает дверь в квартиру и дверь в запертую комнату. Я — брат хозяйки. Такой обаяшка. Просто друг-раздруг. Приехал на задание. Как мы понимаем, от Большого брата. Поживу здесь с вами. Хорошенькое дело, только коммуналки нам не хватает. Пришлось терпеть. Ходил, терся. Смотрел в нашей комнате телевизор. Обшмонал все книги, бумаги, мои рабочие записи. Клинья к Жанне подбивал, когда меня не было. Жанна не церемонилась, быстро отбрила: «Ну-ка, уноси свою жирную задницу, а то все наши кресла от тебя засалились». Прошла пара недель. «Брат хозяйки» исчез так же внезапно, как и появился. Видимо, миссия была выполнена. Миссия, конечно, не была связана с нами. Но нас проверили. На всякий случай. И чтоб мы нос не задирали. Ну, никуда нам не спрятаться от Большого брата. Интересно, доложил ли «брат хозяйки» Большому брату, как ему досталось, когда мы с ним решили дружески побоксировать?»

А вот как автор подводит итоги 80-х:

«Закончились десять лет моей лучшей, настоящей жизни. Когда кроме неудобств советской империи мы в полной мере использовали ее плюсы. Путешествовали за гроши. Наслаждались ощущением безопасности в самых отдаленных местах нашей страны. Тыкали пальцем в карту, садились на раздолбанный провинциальный автобус и ехали в какой-нибудь глухой поселок в горах  Узбекистана, например. Приезжали, нас окружали красивые, загорелые, чумазые дети. «Откуда вы, откуда вы?» — кричали они  и тянули к себе домой. Там нас встречали взрослые. Фотографировались вместе с нами на память. Угощали чаем со сладостями. Полная свобода. Полная безопасность. Сейчас об этом можно только мечтать. Вспоминать и вздыхать. В конце восьмидесятых рухнула советская империя. Кончилась наша счастливая жизнь».

А дальше, описывая нулевые и начало 2010-х годов, автор как бы подводит итог, причём окончание становится как бы прологом к его следующей книге «А рыпаться всё равно надо». Эта фраза даже звучит на последних страницах «Ста лет в России»: «А рыпаться всё равно надо. Чтобы не стать народом зомби. Чтобы было кому менять жизнь, когда она начнет меняться».

Приведённые выше фрагменты книги (естественно, вырванные из контекста и предельно урезанные) отражают исключительно мой вкус, но всё-таки надеюсь, что они дают некоторое представление о произведении.

Добавлю к этому, что Саша Кругосветов описывает советскую эпоху в очень редкой для сегодняшнего дня манере: без идеализации, без акцента на недостатках, а именно так, как она запомнилась ему. Во многом субъективно, но из этой субъективности подчас вырастают подлинно художественные обобщения, передающие истинный нерв времени и при этом оставляющие читателю простор для собственных толкований. Такой и должна быть настоящая литература.

Валентина Сарма в рецензии на страницах «Литературной России» отмечает: «Книгу Саши Кругосветова «Сто лет в России», пожалуй, можно назвать самой сильной из его работ… Кругосветов описывает основные вехи истории. Гражданская война, НЭП, послевоенные годы, культ личности, шестидесятые, семидесятые. И, наконец, революция девяностых. «В России по-прежнему интересно жить. А пока мы должны расти как граждане», — пишет Кругосветов».

И хотя лично я не думаю, что тот же цикл о путешествиях капитана Александра в литературном плане уступает этой книге. Но, в любом случае, Кругосветову удалось создать действительно неординарное произведение на стыке мемуарной и художественной прозы.

Впрочем, как уже не раз отмечалось в цитатах из критических статей, приведённых выше, виртуозная работа на краю жанров — одна из характерных черт творчества Кругосветова. И то же самое можно сказать о его книге «А рыпаться всё равно надо».

Книга «А рыпаться всё равно надо» выросла из записей Кругосветова в его сетевом дневнике в «Живом Журнале» (krugo-svetov.livejournal.com) и отражает реакцию писателя на события наших дней. Однако не всё так просто. И в каждом диалоге с читателем о каком-либо актуальном событии происходит сопоставление сиюминутного с глобальными нравственными ориентирами и проблемами.

К примеру, о «Пусси Райот» Саша Кругосветов пишет: «Если бы во время акции не было озлобленных администраторов, возмущенных батюшек, если бы никто не обращал внимания… Акция не состоялась бы, сама собой рассосалась. Никто бы ее не заметил. Так же, как это было при прежних акциях. Мы реагируем, увы. Разные политические силы используют акцию в своих интересах. И власть, и либералы. Кто-то и деньги делает. Всегда на скандалах кто-то делает свой бизнес, имеет свой интерес. Быть может,  и деньги».

В следующих главах автор эмоционально высказывается о думающих исключительно о собственной выгоде и пиаре конкретных политиках, а затем очередную заметку начинает с обобщающей картины: «Куда ни кинешь взгляд, везде на небосклоне нашей жизни приметы царства Мамоны (власть денег) и Князя тьмы (власть материального начала). Только нажива. Только выгода. Неужели весь мир заполнен этим? Жалкие ничтожные личности публично совокупляются на площадях, в музеях.  Становятся героями дня. Другие соревнуются, кто больше украл, больше обогатился. Этих — в почетный список Форбс».

Однако в конце той же заметки он приходит к выводу: «Миры выгоды умрут сами. И память о них изгладится из памяти людей. А может, это произойдет и раньше. Так, как поет Ю. Шевчук. Тогда, когда кончится нефть».

Согласитесь, есть о чём подумать, а может быть, даже поспорить.

И в целом «А рыпаться всё равно надо» — это, конечно, не книга, которая переживёт своё время, но ещё сейчас её читать по-прежнему интересно, через годы будет интересно читать в качестве свидетельства эпохи (уже не всем, но тем, кто интересуется такими свидетельствами).

Но в то же время в рамках сборника «Живите в России!» эти публицистические заметки органично дополняют первую часть. Не случайно Максим Замшев пишет о них: «Последняя часть книги посвящена текущему периоду нашей истории. Здесь Кругосветов сбрасывает с себя одежды бесстрастного биографа-автопортретиста, превращается в тонкого аналитика, способного как к вдумчивой политологической беседе с читателями, так и к яростному обличению. Ему претят крайности. Он видит в них больше спекуляций, нежели чёткости позиции. Он одинаково скептически оценивает деятельность и левых и правых, полагая, что во главу угла они ставят клановые и личные интересы, а не нужды государства. Он охотно вступает в заочную полемику с сановными оппонентами и выглядит в ней весьма убедительно».

Таким образом, «А рыпаться всё равно надо» — это не только произведение, которое вызовет интерес у современного читателя, но, пожалуй, и важная веха в творческом пути Саши Кругосветова.

«Сто лет в России» — это осмысление прошлого, «А рыпаться всё равно надо» — осмысление современности. И после этого Саша Кругосветов приходит к новым рассказам, которые уже осмысляют прошлое или настоящее в контексте общего человеческого бытия, совмещая в себе жанры реализма и притчи.

Таких рассказов в творчестве Кругосветова пока ещё немного и они не составили отдельную книгу, но публиковались в разных периодических изданиях, таких как «Литературная газета» («Что за фрукт хурма», «Помогите Гиви Касрадзе», «Течение жизни»), журнал «Российский колокол» («Двойная жизнь Гарика Хадеры», «Неделя у тетушки Доры», «Город, которого нет») и др.

Рассказы очень разные — лирические, юмористические и даже трагические. Но объединяет их то, что за каждым из них стоит подлинное мастерство сложившегося серьёзного писателя, знание жизни и умение увидеть её во всей полноте.

Впрочем, не будем захваливать Сашу Кругосветова заранее,  а подождём появления целой книги такого творческого уровня.  И тогда, будем надеяться, у нас появится повод поговорить о том, что не только в детской, но и во взрослой литературе появился новый значительный писатель, претендующий на то, чтобы его произведения стали знаковыми для нашего времени, а может быть,  и пережили его. Тем более что 2010-е в литературе не бесконечны, и, хочется верить, уже в ближайшие годы пути хороших писателей и книг станут куда менее тернистыми.

Об авторе:

Максим Свириденков, писатель, переводчик, критик. Родился в 1984 году  в Смоленске. Публиковался в таких журналах и газетах, как «Москва», «Континент», «Иностранная литература», «Литературная газета», «Литературная Россия» и др., в книгах и сборниках издательств «Вагриус», «Яуза» и «Эксмо». Лауреат еженедельника «Литературная Россия» (2003).

Рассказать о прочитанном в социальных сетях:

Подписка на обновления интернет-версии журнала «Российский колокол»:

Читатели @roskolokol
Подписка через почту

Введите ваш email: