Юлия Веденова

Юлия ВЕДЕНОВА | Современная поэзия

Юлия Евгеньевна Веденова (Максименко) — член Московской областной организации Союза писателей России, правления Союза писателей Рунета (Москва).

Входит в топ-100 писателей и поэтов России по версии Русского литературного центра. За совокупность творческих заслуг в 2022 году и добросовестную работу в сфере современного искусства награждена медалью «350 лет со дня рождения Петра I», в 2023-м — медалью «За заслуги в культуре и искусстве», а также памятным знаком «Золотое перо Московии». Призёр Межнационального поэтического фестиваля Московского дома национальностей (2023). Произведения опубликованы более чем в 25 коллективных сборниках.

Автопортрет

Я в каждом звенящем крике
Свободных и смелых птиц,
Я в каждом церковном лике —
Пади предо мною ниц!

Сплетаются мысли с былью:
Я — алчущий денег хан
Иль дервиш, покрытый пылью.
Я — гений, я — графоман.

Пиит, наречённый гуру
Изящных, точёных фраз;
Стихи не прошли цензуру,
Талант — словно метастаз.

Как суть позабытых сказов —
Я в сердце калёный нож.
Как небо в кристальных стразах,
Мой свет обнажает ложь.

Я есть, я была, я буду
Жить в каждой своей строке.
Я помню ещё Иуду
И гвозди в живой руке.

Я — дева, и я — старуха;
Вновь с кистью у полотна…
Пожалуй, оставлю ухо,
Отрезав души сполна.

Альфа и Омега

Я ушла по росе босой
В край надежд и немого счастья,
Быстровзлётною полосой
Стали два голубых запястья.

Неумело сплетает век
Быль и небыль, добро и злобу.
Где-то ждёт меня человек
Однозвучной со мною пробы.

Он не верит в судьбу и брак,
Он летает свободной птицей,
Курит крепкие натощак,
Возвращает любовь сторицей.

Он, возможно, всего лишь част
Грустноглазого альтер эго;
Мы по-честному делим власть:
Он есть Альфа, а я — Омега.

Приглашение

Без тебя абсолютно пусто.
Новый день не имеет смысла.
Без тебя Шекспир — не искусство,
Дни рождения — просто числа.

Без тебя колдуны да маги
Поселились в моём жилище;
Нет стихов на пустой бумаге,
Стали рифмы бледны и нищи.

Моё счастье сидит в прихожей,
Не заходит — глядит уныло;
Я тебя ощущаю кожей,
Хоть и чувства давно размыло.

Я налью себе крепкий чёрный;
Пусть скребутся за дверью черти.
Я в своих стенах — заключённый
В тишине, что страшнее смерти.

Я не верю в судьбу и руны:
Эй, гадалки, там не гундосьте!
Пусть сегодня шипят тайфуны —
Приходи ко мне завтра в гости!

Ты мне нужен любой

Ты мне нужен любой —
Злой, неверный, уставший и дикий.
Глупых чаек призывные клики
Заглушают прибой.

Ты мне дорог любой —
И в лохмотьях, и в модной машине.
С незапамятных лет и поныне
Ты дарован судьбой.

Ты мне нужен любой.
На земле и за гранями мира,
Когда к тлену придёт моя лира
И Создатель прошепчет: «Отбой».

Ты мне дорог любой —
В оболочке из шёлковой кожи,
Когда пальцы ломает от дрожи
И кончается день голубой.

Ты мне нужен любой.
Пусть не вместе с тобою отныне,
Свято верю единой доктрине:
Я когда-нибудь буду с тобой…

Любовь в кармашке

Любовь всегда в моём кармашке:
Разлукам, боли вопреки,
В своей расхристанной рубашке
Ношу от сердца угольки.

Любви молюсь, её лелею,
И под сверкающим дождём
По замерзающей аллее
Мы прогуляемся вдвоём.

Мы не друзья — я ей не пара,
Я — лишь непризнанный пиит,
Но аромат её нектара
Меня неистово манит.

Пишу стремглав, ломая перья,
Признанья ей в своей мечте,
А где-то в левом подреберье
Волнует стук: не те, не те!

Пилигрим

Не исчезай, мой грустный пилигрим,
Не оскверняй молчаньем наши чувства.
Любовь — непостижимый вид искусства,
Где авторство принадлежит двоим.

Закружит дней унылых череда,
Погибнут мысли, как в ловушках птицы.
Любовь способна разрушать границы —
Но только если делится на два.

Если бы я не писала стихи

Если бы я не писала стихи,
Как охрою осень листья,
То моей жизни бренной штрихи
Были одной кисти.

Если бы я не имела сей дар —
Лирой озвучивать мысли,
То мои будни, словно нуар,
Тоскливы были и кислы.

Если бы я не слагала сонет,
А числа и дроби сводила,
То не расцвёл бы элегий букет,
От боли не дрогнула жила.

Если бы искрой забыл наделить
Тот, кто живёт на небе,
Плоть не прошила поэзии нить,
Как зёрна прошиты в хлебе.

И по теченью, а не вопреки
Текла шаг за шагом данность.
Ах, если бы я не писала стихи,
Это была бы странность!

Поэт vs Прозаик

Я в меньшей степени прозаик,
Я в высшей степени поэт!
Копьём из рифм себя пронзая,
Пишу эпитетом портрет.

Я говорю о том, что важно,
О том, что душу бередит;
Пиита речи суть бумажны,
А для иных — почти иврит.

Глаголом бью, года тревожа,
Слезам и боли вопреки,
И поэтическая кожа
Моя разорвана в клоки.

Среди желаний дерзновенных
Меня волнует лишь одно:
В том пантеоне строф нетленных
Моим стихам быть суждено?

Сестра моя, Земля моя

Сестра моя, Земля моя —
Едины мы с тобою.
Колышет ветер тополя
Под робкою луною.

Ты так прелестна и нежна,
А в предрассветной чаще
Разговорились после сна
Щеглы. Ручей звенящий

Искрится между тёмных глыб,
Как чудное монисто.
Раскрыл свой зонтик первый гриб,
Олень поёт басисто.

К весне поспешно платье шьёшь
Из бирюзовой ткани,
И солнца золотая брошь
Пронзает твёрдый камень.

В твоём панно — свои штрихи
Из разноцветной пряжи.
Я точно так пишу стихи,
Как пишешь ты пейзажи.

Одинокий вулкан

Одиночество. Что вам известно о нём?
Я стою здесь давно, я покрылся седыми снегами.
А бывало, дышал ненасытным огнём,
И горели рассвета лучи у меня под ногами.

Я — ваш страх: в моём чреве оранжевый змей —
Тихий узник, когда-то свободно на землю сползавший.
В гневе мог осушить миллионы морей,
А теперь я старик, одинокий и очень уставший.

Было время — пылал ярче солнца и звёзд,
Слыл могучим и грозным, и мне поклонялись народы.
Я вместилище грусти, туманов погост,
Как же хочется вновь безграничной, внезапной свободы!

Одиночество — мой неизбежный удел.
Мой единственный глаз смотрит в небо печально и робко.
Бесполезный титан, словно лучник без стрел;
Я угрюмый, замёрзший вулкан, я уснувшая сопка.

Ночь

Город замер: сегодня приходит Она
Бесконечной тропой на окраину жизней и судеб.
Так бывало всегда. Так бывало, так есть и так будет.
Город замер. В глазах его еле видна

Потаённая злость: он мечтает о власти.
Ненасытный тиран, пожирающий души живущих,
Он отмерил давно себе место в краю всемогущих:
«Я хозяин огней, я наследник династий.

Подчиняйтесь же мне», — он роптал на людей,
И был крик его немощи полон и птицам лишь слышен.
Так среди аромата пьянящих алеющих вишен
Мы не чувствуем смрада живых площадей.

Он боялся Её. Страх нельзя превозмочь.
Под корёжащий бой торопливых надменных курантов,
Нанизав на персты переливчатых звёзд бриллианты,
Приходила Она — гипноокая Ночь.

О поэтах

В дни окаянные, тёмные, дикие —
То ли распятие, то ль вознесение —
Только поэты, порою безликие,
В мире пылающем ищут спасение.

Сердце на плаху кидают горящее:
«Жертву прими, о небесный создатель!»
Слёзы текут по щекам настоящие —
Их на страницах находит читатель.

Рвётся душа на распутье чернеющем:
«Веры нам дайте!» — стенают поэты;
В ярых строках, сквозь века пламенеющих,
Вера жива — та, что ими воспета!

Рассказать о прочитанном в социальных сетях:

Подписка на обновления интернет-версии альманаха «Российский колокол»:

Читатели @roskolokol
Подписка через почту

Введите ваш email: