Пространство образа в поэзии XXI века
2012 год. Мы в начале второго десятилетия XXI века. Что открывает нам пространство этого времени, какие новые образы наполняют его?
Я вижу пустой экран телевизора, компьютера или мобильного телефона. Экран ждет момента быть открытым пользователем, чтобы заполниться теми или иными картинками. Горящее мерцающим светом окно, притягивает к себе, за ним — другой мир, предлагающий готовые образы, будь то факты, знания или фантазии — мир ноосферы. Глядя на экран, мы впитываем информацию, наблюдаем за происходящим, находимся в центре событий — участвуем изо всех сил, да вот беда: наше собственное воображение при этом никак не работает.
Я подхожу к окну и распахиваю его настежь. Что там? Море, горы, сад, поле или кусок привычного городского двора. А если — космос, звезды, до которых можно дотронуться рукой? Я знаю, что это — пространство образа. Сколько есть людей на свете, столько существует пространств образа.
Мы живем и действуем в мире вещей и говорим «проза жизни», подразумевая обыденность происходящего, повседневность, но было бы скучно жить, если бы люди не обладали чувством прекрасного, способностью удивляться и видеть красоту в самом обычном. В этом — «поэзия жизни». И только художник своим искусством может явить всему миру собственное видение прекрасного.
Поэзия, как литературный жанр, — дело поэтов, стихотворцев, они могут выражать свои мысли фразами, состоящими из слов, подчиненных определенному строю, посредством рифмы и ритма.
Людей пишущих, владеющих этими приемами, так или иначе, в настоящее время предостаточно, не вникая в творчество кого бы то ни было, мне хотелось бы высказать ряд личных наблюдений и размышлений на тему: «Пространство образа в поэзии XXI века».
Сейчас модно записывать в столбик прозу, которая сама по себе может быть поэтична, хотя стихами, на мой взгляд, ее не назовешь, разве что по аналогии с библейскими текстами, где каждый новый абзац — стих.
Непоэтическое слово «текст», теперь употребляется применительно к поэзии, думаю, что это тоже дань моде. Но мода не возникает ниоткуда, она представляет определенный отклик человека на данное время, что касается нашего времени, так это — информация. «Быть в теме» для сегодняшнего современника — закон непреложный, недаром, в некоторых литературных статьях встречается фраза «грамотно выстроенный текст», будто сама собой допускается мысль, что текст может быть и малограмотным, но несущим нужную информацию. Возникает вопрос: этого достаточно, что бы явилась поэзия? Для некоторых пишущих — вполне достаточно. В результате мы имеем набор информативных слов — текст, в котором может отсутствовать частично или полностью рифма, не выдерживаться ритм, а той музыкальности, что присуща изящной словесности — места нет.
Постепенно вымывается то, что определяется понятием художественная литература. Анахронизмом стало высказывание: «читал (а) и получил (а) эстетическое наслаждение».
На бумаге, которая «все стерпит», можно разбросать слова, в каком угодно порядке. Можно изобразить живописное полотно, состоящее из отдельных букв, буквы сложить в слова, слова — в предложения, и то, что получилось в итоге, назвать стихотворением. На наших глазах процесс стихосложения, в какой-то степени, представляющий собой игру слов, превращается в игру словами, что уже бывало, забылось и вот вновь обретает популярность.
Чтение подменяется получением информации, а сочинительство — игрой в слова, часто, лишенной смысла.
Иногда, слово разбивается на части самым немыслимым образом. Из рекламы и слоганов оно попадает в литературные издания, для которых стихи пока еще не являются «неформатом», и создает «пространство образа в поэзии XXI века», как вирус, пожирающий саму ткань поэзии. Жонглировать словами, не вникая в их истинный смысл — дело опасное, вредное для духовного здоровья.
Сиюминутные пристрастия заняли место «непреходящих ценностей», ерничество, как самовыражение некоторых авторов сатиры и юмора.
В моду вошла и, так называемая, ненормативная лексика, щегольство ею в стихах. И тут уж, держись, кто круче! Если стихотворение любовное, то крепкое словцо, якобы подчеркивает эротичность, а если гражданское — то силу смелых высказываний. Разнузданность или полная несостоятельность владения русским языком, — в любом случае факт прискорбный, потому как нецензурные слова и выражения так же пополняют собой «пространство образа в поэзии XXI века».
Поэзия разделилась на традиционную и нетрадиционную, будто бы возможно числить себя в цехе поэтов и не признавать, а то и не знать основ стихосложения.
Стало хорошим тоном упомянуть, при случае, как просто написались стихи, кто-то свыше диктовал, а рука сама записывала «гениальные» строки. Записала и перышко положила, и безо всякой редакции, в «сыром» виде «великое творение» опубликовано, благо это сейчас легко, и не редкость.
Не редкость и то, что большая часть из напечатанного не читается. Читатель понятлив и разборчив.
Я думаю, разница между автором и читателем состоит в том, что автор влияет на виртуальное пространство, он имеет возможность забрасывать туда образы и фантазии, рожденные им самим, а читатель выбирает их оттуда, наслаивая на свои собственные представления.
«Не засорять окружающую среду» — этот призыв наиболее актуален в настоящее время в материальном мире, и всем ясно, что игнорирование его может привести к катастрофе. Но засорение мира духовного, иррационального, еще более гибельно для человека, оно способно уничтожить душу.
Когда-то нашу страну называли самой читающей в мире, это была высокая оценка, сейчас говорят, мало читающих и много пишущих, но пишущих — ЧТО? создающих КАКИЕ образы?..
Стихи открыты и беззащитны, кем бы ни был их автор, ему надо быть готовым к тому, что они будут обсуждены, быть может, осуждены, и надо иметь в себе достаточно сил, чтобы идти своим путем, создавая свое «пространство образа в поэзии XXI века».
Ах, стихи мои, сирые птахи,
своевольно порхнули на лист,
и тотчас оказались на плахе,
их щипали под уличный свист,
они что-то чирикали в страхе,
но ни в ком не нашли состраданья…
Соблюдая молчанья обет,
насмерть знаки стоят препинанья:
не согнуть Восклицанью хребет,
Вопросительным чуткие уши
не заткнуть, разом точки над «и»
не поставить.
Крылатую душу
не поймать и не взять за грудки.
Пространство образа в поэзии века прошедшего, нынешнего или грядущего такое, каким оно видится за воображаемым окном: кусок привычного двора или звезды, до которых можно дотронуться строкой.
Об авторе:
Ольга Харламова – поэт и публицист, член Союза писателей Москвы и Союза журналистов России, Почетный работник культуры города Москвы.
