Предсмертное
Памяти С. А.
Под твоими лечебными песнями
Подгорает конец декабря,
Хочешь, в небо сорвусь неизвестностью –
Не тебя я любил, не тебя.
Улыбался и жил белым облаком,
Светлый мальчик, читал вам стихи.
Не мои песни звали вы золотом,
Не о том читали в них вы.
Даже ты безызвестной разлукою
Не смогла мою душу понять.
Все влюблённые дышат так глухо,
Так боятся судьбу отрицать.
Вот и я дышал вслед столетиям,
Там гуляка, там друг, там певец.
И чернилось сердце всем этим
И с вином, и даже и без.
Не меня вы любили, а образы –
Так, как сотня других и до вас,
Что мои ерошили волосы,
Поздно в омуте сем спохватясь.
Кто любил меня с полною силою,
С чьей поддержкой по сей день держусь,
Не за внешность, для кого милую,
А за душу – любимая Русь.
Её реки, просторы да пастбища,
В ней с устатку уснуть до зари.
Сколько в жизни ею я хвастался,
Сколько горя ей принесли.
Футуризм ей глаголили, новое,
А потом до свободы рвались.
Не те принципы нам за основы:
От царя мы за хлеб продались.
Тебя рушили, маяли, строили,
Точно так же и было со мной.
За последние дни все усвоили –
Дебоширу пора на покой.
В петлю лезть – заражать поколения,
А остаться – туманить глаза.
Прежде времени ждём мы старения
Да великих слагаем слова.
Но уже под вечер всё катится,
И моя голубая свеча
Догорит, и тогда неурядица
На свои всё расставит места.
Два и восемь запомнит декабрь мой,
Слабо-слабо лучится заря.
До последнего я, Россия, с тобой,
Жил с тобой – значит, прожил не зря.
Первый
Нынче город укроет не вечер,
Вздохом труб примостясь на ночлег,
А польётся рубашкой на плечи
Тихий-тихий отчаянный снег.
Мне сегодня не больно, не сладко
Наблюдать его медленный бег,
Как пристроится он собакою
У крыльца и фонарных ракет.
Мне теперь ни к чему грустью греться,
Её прятать перчаткой в пальто.
Мне уже Ленинград не приснится,
Не услышится Вагнер в метро.
Ведь теперь по-московски я мыслю:
В Ленинграде к концу ноября
Снег с самою смешался жизнью,
Да любовью занялась заря.
Распласталась, а мы всё смотрели
В глубину этой невской души.
Мы нисколько ещё не прожили,
Но казалось – полжизни прошли.
А теперь снег внезапно ворвался –
Ни к чему, ни про что – в ноябре.
Если может и он ошибаться,
То что стоит того же и мне?
Потому и грустить уже поздно –
Я с спокойствием спрячу себя.
Я считала, гляжу я на звёзды,
Но смотрели они на меня.
Снег засыплет странною шуткой
И растает в начале дня.
Если молодость тратим так глупо,
То на что же дана нам она?
Экспресс
Вези меня, мой жизненный экспресс,
Дорог билет, и времени в обрез,
И вот уж удаляется перрон,
Гудит экспресс, колёс скрывая звон.
Сырая осень постучит в купе,
Мой чай в стакане – что любовь в вине.
А нас всех всё увозят поезда –
Вот чья-то жизнь к конечной подошла…
Стук-стук колёс и шаткий поворот –
Сменяя станции, бежит за годом год,
А после дожидается гудка –
И пуст салон. И нету седока.
И нервно я комкаю свой билет.
Сколько открытий, дел и сколько лет?
И если суждено мне дальше быть,
Зачем пришлось экспресс остановить?
Но нет ответа ночью для стиха,
И станция так за окном тиха!
И поезд тронется. Зажжёшь в салоне свет,
А у тебя в моё купе билет.
О ФФ-6
Привет! Сентябрь докрасна листвой
С закатом наливает нам вина.
А мы всё не торопимся домой,
Ведь осень по Москве нас позвала.
Она всегда манит таких людей,
Что дышат словом боле, чем мечтой.
Как трудно потеряться средь огней –
Огней людей, а не Москвы ночной!
У самого великого из них
Уже шесть лет есть собственный проект.
И он в заблудших возвращает жизнь,
Ведь каждый потерявшийся – поэт.
Иной глядит безмолвно сквозь очки,
Но улыбается по-доброму, смеясь.
Я знаю его классные стихи
И с «Кашалотом» знаю его связь.
Ему ответит признанный фантаст –
Не только он прозаик, но поэт.
И неожиданно свою мне книгу даст,
И для певиц придумает дуэт.
А я запомню вечер сентября –
Мне б этот миг сквозь жизнь пронести!
О том, чего достигну в жизни я,
Расскажет мой наставник по пути.
Научит быть бесстрастной и простой,
Похвалит за заметки, и опять
Наш разговор скрепит бокалов звон –
О том не стыдно с ними вспоминать.
Один поэт споёт всем нам романс.
Другой давно уже завёл свой блог.
Мелькают сигареты, бежит час…
Ты вглядываешься. Видишь: в каждом – Бог!
И точно так же, как вдали такси,
Они горели, подобные звёздам.
А это всё – лишь вечер в сентябре
И им же напоённая Москва.
Ваганьковское
Памяти С. А.
Услышишь поле, ветер синевы
И ржавый смех закрывшейся калитки –
До станции, где люди видят сны,
Мы добрели компанией забытой.
Холодными руками в воротник
Нам заберётся молодой октябрь.
И чья-то шавка страшно зарычит
На незнакомых – с бешеным оскалом.
С десяток человек – прорвав года
И возвратив Серебряный навеки.
Сырых цветов букет возьмёт земля,
И вмиг стихи остынут в человеке.
Под небом о тебе не скажут слов,
И ветер благоговейное молчание
Уносит над поклонами голов –
И это будет высшее признание.
Об авторе:
Учится на журналиста в РГСУ, работает редактором электронного информационного издания, иногда доводится писать стихи и прозу. Пришла в журналистику случайно, когда работала при губернаторе Калужской области, присутствовала на конференциях с его участием и писала пресс-релизы.
