Февраль
Февраль
Февраль сегодня веселился,
снежинок тысячей пуржился,
второю под ноги кидался,
а третьей туч, смеясь, касался.
Он веселился как умел,
и как бы вроде, между дел,
меня хватая за плечо,
шептал на ухо горячо:
— Смотри, Снегурочка какая!
Волос лавина завитая
на груди падает с плечей,
а глубина её очей
Меня так вовсе поражает!
Одно лишь только раздражает:
она снегов моих боится,
никак ко мне не приручится!
— Стыдись, февраль! — ответил я,
Ведь я, по правде говоря,
и без тебя всё это видел,
но разве я мечту обидел?
Мечта мечтою остаётся,
пускай другому достаётся,
а мне достаточно стихов
во избежание грехов.
На что февраль толкнул меня,
не удивлён нисколько я,
такой ответ предвиден мной,
и я вечернею порой
Её метелью обниму
и поцелую ко всему.
Попробуй только тронь её!
Не трожь, постылый, не своё!
Февраль в ответ: — И это знаю,
себя бесстыдником признаю.
Куда деваться, коль распущен
мой снегопад, что нынче спущен
Метелью белою с цепей.
Ах, погоди, так ты о ней?
Видать, и вправду хороша,
коль очерствевшая душа
Сегодня тронута очами,
как тьма кромешная свечами,
где, воском падая, грехи
рождают новые стихи,
Что льются страстью на листок,
рифмуя строчки завиток.
Уж не влюбился ли, дружище? —
спросил февраль, копаясь в тыще
Своих снежинок белоснежных,
от доброты февральской нежных.
На что качаю головой:
февраль, дружище, бог с тобой!
Ты слишком скор на самосуд,
хотя сие напрасный труд,
ответа я тебе не дам,
однако, может, передам
Стихом запрятанный ответ,
где слово «да» за слово «нет»
стремится скрыться постоянно
во избежание изъяна.
Об авторе:
Игорь Кондратьев, родился в семье староверов, правда, весьма лояльных к ценностям этого мира. В деревне недалеко от небольшого шахтёрского городка в Кемеровской области. Тайга — мой дом родной, весьма любимый мной. В ней сплетаются реальность и невозможное, что ярко отражается в моих стихах. Писал в молодости, потом сжёг стихи, в 2013 начал писать вновь. Мне 46 лет.
