Из осеннего леса не выйти дорогой прямой…
ИЗ ОСЕННЕГО ЛЕСА
Из осеннего леса
не выйти дорогой прямой,
Только этой –
глухой,
с колеею, подернутой мохом,
Что петляет в урманах,
где филин вопит скоморохом,
Из осеннего леса
не выйти дорогой другой.
Из осеннего леса
не сыщешь короткой тропы –
Кроме той,
над которой
сердечек рябиновых грозди,
Вдоль которой зима
насыпает без меры погосты,
Начиняя сугробы
разрывною силой травы.
Но не сразу трава
одолеет пучины покоя –
Во скорлупах сугробов
ворочаясь,
будто в гробах,
Оборот к обороту
в ней копится что-то такое,
Что не в силах смирить
полотну белоснежных рубах.
Из осеннего леса
не выплыть в челне золотом,
Только вброд –
наугад,
по апрельскому талому бору,
Где древесные девы
гурьбою бегут с косогору,
И по белые груди
заходят в зеркальный затон.
Из осеннего леса
не выйти куда бы глаза –
Наши тропы запутаны
лешими и межевыми,
Полуденною стражей
в зените звенит стрекоза –
От ее арбалетика
нам не укрыться живыми.
Из осеннего леса
не выйти уже никуда,
Кроме новых палат
все того же осеннего леса…
Да и нужен ли путь,
коли вызрело время,
когда
Кроме леса осеннего,
нет ни к чему интереса?
Кроме леса осеннего,
где ни грибов, ни людей,
Где одна костяника –
прощальною кровушкой
брызни!
Где молчание вечности
прячется в рощах теней,
Где дыхание смерти
предвидит
дыхание жизни.
КРАСНАЯ ЧЕРЕМУХА
С каждым днем
все красней черемуха…
Вот еще чуть-чуть – и пожар!
Все скорее летит без промаха
В лузу запада солнца шар.
Осень в небе дырявит проруби…
Непонятной тоски крыло
Вырастает об эту пору – и
Подымает что помело.
Не стряхнуть его, не повыщипать –
А оно, вослед сквозняку,
Так и тянет по звездам высчитать –
Сколько там еще на веку?
И черемуха, вызрев загодя,
Тянет гроздь до дрожи окон,
Предлагая задобрить ягодой
Деревенский злой самогон.
Тьма грозит коварной расправою,
Первой стражей остри`тся лес,
И, закатываясь, кровавое
Божье око глядит с небес.
СЕРДЦЕ СЕНТЯБРЯ
Наш поезд бродит в дебрях сентября,
А машинисты ищут бабье лето.
Но дождь надежно бросил якоря,
И на лиловом языке билета
Пометка: «Годен только для дождя».
Попробуй тут и выскочи под ведро –
Так завернут, что будешь погодя
Дуть на воду, поглаживая ребра.
Но вы желали мне счастливый путь,
И, стало быть,
он должен быть счастливым.
Пусть тучи нависают словно сливы
И горизонт грозится утонуть,
Пусть мы блуждаем в сердце сентября
В отсутствие какого-либо лета,
И пусть чернильный язычок билета
Поддразнивает нас – все это зря!
Ведь Вы желали мне счастливый путь,
И в сердце не без Вашего участья
Вдруг заселен
живой скворчонок счастья –
Он голоден! – и не дает уснуть.
Пусть солнца луч –
как пряжка на ремне,
Пусть рощицы стоят почти в исподнем,
Но Вы счастливый путь желали мне…
Мой путь любви и счастия исполнен.
* * *
Уже на юг,
любимый север бросив,
Ложатся нити птичьих поездов…
Вчера в лесу опять вздохнула осень –
Я подсмотрел, подслушал этот вздох.
Пахнуло снегом, задрожали листья…
Еще не все, еще придет тепло!
И солнце в небесах еще не низко,
И небу от него еще светло.
Но подан знак!
Не обжигая веток,
Горят деревья
ярче с каждым днем,
Пытаясь растопить холодный ветер
Своим напрасным золотым огнем.
Но ветер оборвет живое пламя,
Тяжелый дождь ударит по костру,
И первый снег прозрачными крылами
Накроет облетевшую листву.
Уже на юг,
любимый север бросив,
Ложатся тени птичьих поездов.
Вчера в лесу
опять вздохнула осень –
Я подсмотрел,
подслушал этот вздох…
ЛЕСОВЫЕ
Откажусь от чтения, отвернусь от теле и
В ближний лес отправлюсь я на своих двоих –
Вроде за опятами, а на самом деле-то
Побреду на поиски жителей лесных.
Меж двумя овражками под кривыми соснами
Ветка ежевичная хлопнет по плечу,
Встану против солнышка меж кустами росными
И слова заветные молча прокричу:
«Мой Чур – твой Щур –
О-дин пра-щур!
В од-ном бо-ру ры-ли но-ру,
Мо-я го-ра – тво-я но-ра!
Ра!»
Как сбегутся лешие – и на пнях, и пешие,
Рыжие, лохматые, в бородах – тирлич…
Любопытно каждому видеть сумасшедшего,
Может быть, последнего, знающего клич.
Просидим до вечера, поболтаем вкратце и
Поутру расстанемся, а на посошок
Не из благодарности, а для конспирации
Выводок опятовый сунут мне в мешок.
Возвращаясь из лесу через огородище,
Пребывая все еще в вещем существе,
Помолюсь на пугало за лесной народище –
Все же духи – стало быть, с душами в родстве.
И качнется пугало, будто ветром толкнуто,
И порхнет испуганно птичкина семья.
То ли где-то в Арктике атомом надколото,
То ль на шаг от пропасти сдвинулась Земля.
