Станцуем в ночь мы новогоднюю…
СТАНЦУЕМ В НОЧЬ МЫ НОВОГОДНЮЮ
Станцуем в ночь мы новогоднюю
Под бой курантов, звон колоколов
Не плясовую, не народную,
А танец душ, сердец, голов.
И будут мысли напряжённые
Одна другую догонять,
И руки, как умалишённые,
Стремиться милую обнять.
И душ горячих единение,
Биенье трепетных сердец…
И ты – прекрасное видение,
И я, возможно, молодец!
СНЕГ ЛОЖИТСЯ И НЕ ТАЕТ
Снег ложится и не тает,
Песня с губ моих слетает,
Трелью-градом замерзает,
Рассыпается.
Пар из уст твоих горячих…
Ты ль незрима? Я ль незрячий?
Так любовь и не иначе
Зарождается.
НЕ ГОВОРИТЕ ТАК ПРЕЛЕСТНО ХОРОШО!
«Как угадал Бог,
поцеловав Вас в сердце».
Нина Плаксина.
Не говорите так прелестно хорошо!
Держусь за место, оцелованное Богом,
И плачу крупными, счастливыми слезами.
Похоже, в звёздный дождь вошёл.
Сияет мир при месяце двурогом,
Звеня рождественскими голосами.
Из-за горы, как будто бы из шлема,
Взошла звезда, висит над Вифлеемом…
НЕЦВЕТЕНЬЯ ПОРА МОЛОДАЯ
Нецветенья пора молодая.
Искушенье сулит неба проседь.
Кромка снежная, как смола тая,
Истекая, прощенья не просит.
Тишина не встревожит мне нервы,
И на ушко прошепчет мне пышная
Над рекой наклонённая верба…
А о чём?
Что-то нежно-неслышное.
ШЕЛЕСТИТ СНЕГ МОРОЗНЫЙ, СКОЛЬЗЯ ПО СУГРОБАМ
Шелестит снег морозный, скользя по сугробам,
И неслышная песня песчаных кочующих дюн
Проплывёт в новогоднем лесу. Ты попробуй –
И услышишь: судьбу напророчит тебе гамаюн.
Лёгких крыл сквозь метель ты его не увидишь.
Осенит предсказанье прохладное только чело
Вещей птицы. Потом удивит тишь,
Ангел словно смахнёт звуки нежным крылом.
Не спеши отряхнуть ты с себя наважденье.
Елей лапы в снегу ветерок шаловливый пригнул.
Лёгкий звон возвестил службы бденье,
Ликованьем окрест огласил благовеста торжественный гул.
И не сон, и не явь. Озаренье!
ДИВНЫЙ ВЕЧЕР НАД СНЕЖНОЙ РАВНИНОЙ!
Дивный вечер над снежной равниной!
Лес дрожит в тишине. Точно в срок
Засияла луна над овином,
И проснулся берёзовый сок.
Быстрый в полдень ручей утомился,
Охладел, затаился, умолк.
От великой любви народился
Мигом раньше в лесу где-то волк.
Он взирает на всё, чуть дыша.
Самый юный! Как жизнь хороша!
МЕДОВЫХ УСТ НЕЖДАННЫЙ ПОЦЕЛУЙ…
Медовых уст нежданный поцелуй…
Ведет меня к нему упрямо память.
Валит и кружит снег, как грёзы замять,
Лавиной прокатившись по селу.
Рисует лик мне твой ночное небо.
Сатурн над сельским золотым чертогом.
Чуть свет – спешу в высокий храм я.
Мне бы
Предстать с молитвой тайной перед Богом.
ОСТОРОЖНО СТУПАЮ ПО НАСТУ
Осторожно ступаю по насту,
Берегу разноцветную россыпь.
Лёгким звоном зовёт церковь паству,
И с зимою прощаются россы.
Восстаёт, пробуждается солнце,
Алый луч, у двери поиграв, сник.
На притоптанный снег сыпать соль цель
Целый месяц вынашивал дворник.
Если б было ему не лениво,
Веселее пошла бы работа:
Арабески бескрайних разливов
Наводненьем грозят да потопом.
Гордо шествовать трудно изгою –
Чуткий наст захрустит под ногою.
МНЕ Б ВЛЮБИТЬСЯ ЛУЧШЕ ЛЕТОМ
Что-то стали члены мёрзнуть:
Хоть картон на нос бы мне!
В поле вставлю не колхозном
Мат забористый зиме.
Где-то буря заорала
На простуженной меже.
И кую на меч орало
В снежном белом вираже.
Вот проносится позёмка.
Звук органного хорала.
Руки мерзлые. Тесёмку,
Суетясь, сама порвала.
И оргазма крик из горла.
В свете звёзд грустит луна:
«Счастье вот зиме попёрло!
Я ведь тоже холодна!»
Через край горячей лавой
Той, что ввек мне не излить…
И в сугробовые залы,
И в сиянье белизны…
Вот и солнце показалось…
Мог бы я его затмить,
Если б люда не касалось:
Не хочу народ я злить.
Песней льётся крик из горла,
Словно хлещет кровь струёй.
И синицы мне, как свёрла,
Мозг продзинькают стернёй?
Мне б влюбиться лучше летом.
Черти ж дёрнули зимой!
Ну её с любовью этой!
Хорошо, что я живой!
В СУГРОБЕ Я. У ДАЧЕЧКИ МОЕЙ
Январь метелью разогнал автобус,
Он мчит по Млечному Пути, как глобус.
Ну почему такую вот пургу
В автобусе поднять я не могу?
Вдыхая, воздух согреваю
И тёпленьким Вселенной отдаю.
О часто как, мороз, в меня ты проникаешь!
Как часто от волнения я зябну, но горю!
Податлив я, конечно, белым чарам.
Шатенки часто снятся поутру.
Брюнеткам вслед дышу горячим паром…
Вот всыплю шалунишке-январю.
До коих пор жить в этой круговерти?
Я джунгли ледяные растоплю,
Лишь на стекло дохну, вы мне поверьте,
И напишу корявенько «ЛЮБЛЮ!»
Вот солнышко теплом мой лоб полижет,
А вот слезой моей журчит ручей.
И говорит водитель мне: «Слезай! В Париже!»
В сугробе я. У дачечки моей.
НЕ ШУМИ ТЫ В СОСНАХ, ВЕТЕР, НЕ ШУМИ!
Не шуми ты в соснах, ветер, не шуми!
От ворот в обратный путь мне поворот.
Сквозь Зелёный Бор спешу я напрямик
Без мечты и без надежды. Без дорог.
Пусть не змей я, но не змеелов:
Пробегусь я снежною порошей,
Продерусь меж шершавых стволов –
Выйду с новою кожей.
Не шуми ты в соснах, ветер, не шуми!
Не засыпь меня порошей, снеговей.
Это не позёмка – дрожь уйми,
А клубок весёлых брачных змей.
Вот они с луною, как с мячом,
Пронеслись вдоль просеки лесной.
Знать, пришла любовь – а я при чём
Раннею холодною весной?
Дальней электрички зоркий глаз
Вспыхнул, ночь метельную пронзил.
Хоть один бы змей и хоть бы раз
Райским яблоком подругу угостил.
ТЫ НЕ ПЛАЧЬ В СОСНАХ, ВЕТЕР, НЕ ПЛАЧЬ!
Ты не плачь в соснах, ветер, не плачь!
За стволами не прячься, закат.
По сугробам спешу мимо дач
И багрянцем расцвеченных хат.
Её шаг и уверен, и скор.
Путь извилист под ним, но знаком.
И напевно-певуч разговор,
И послушен руке снежный ком.
Поворот. Взмах рукою: «Прощай!»
Золотистый окна циферблат
Дня последним лучом возвещал:
Ей – домой, мне – сквозь дебри назад.
Ты не плачь в соснах, ветер, не плачь.
Звёзды ярко усеяли путь.
В ствол впечатан снежок, словно мяч.
Взгляд – пронзил мою грудь.
НАЙДЁШЬ, БЫВАЕТ, СТАРЫЙ КАЛЕНДАРЬ…
Найдёшь, бывает, старый календарь…
А с ним всплывут в сознании дороги,
Которые зовут не в будущее – в старь
И на которых были ноги-недотроги.
И шепчет облысевший: «Не забудь!
Прожили мы с тобою время о`но.
К тебе тогда не падали на грудь,
Ты ничего не слышал, кроме собственного звона.
А ведь всего-то: рухнул бы к ногам,
Открыл бы душу настежь, нараспашку!
Нет! Видно, гордый ты по четвергам!
И по четвёртым числам месяцев вчерашних…»
Ах этот старый, пыльный календарь!
Ещё не все листки с тебя я сдёрнул!
И пусть за окнами зовёт меня январь,
Бегом к блистательной, бегом к притворной!
Я упаду в дверях к её ногам,
К любимым тапочкам в песке и дёрне…
Она откроет, задрожит слегка
И, оглянувшись, юбочку одёрнет…
ДОЛГО ЛЬ БЫТЬ ЕЩЁ СО СТУЖЕЮ ОБВЕНЧАННОЙ?
Чашка вдребезги! Прощай уют намо`ленный…
Ветром выдуло судьбину – блажь кофейную.
Так хотелось жизнь прожить с тобой семейную!
Оказалась мне Всевышним недозволенной…
Снова бьёт в виски внушенье внешневенное
Соприкосновеньем губ твоих с запястьями.
Мне казалось, поселили в доме счастье мы.
Видно, в чём-то я пока несовершенная.
Долго ль быть ещё со стужею обвенчанной?
Талый снег бурлит водою родниковою,
Отразит в последний раз зарёю новою
В тесном домике из досок – не бревенчатом…
Вот ворона на снегу – ещё пророчица! –
Ворковать и трель рассыпать мне пытается,
Понимает, что совсем не получается,
Но я вижу, мне помочь ей очень хочется.
УХОДИЛ ОТ НЕЁ, ПОМНЮ, БЫЛО НА СВЯТКИ
Уходил от неё.
Помню, было на Святки.
Ощущали лишь пятки
Земной магнетизм.
И что в том, что я шёл
Напролом, без оглядки?
Только видели очи:
Её слёзы лились.
Только слышал призыв,
Словом не изречённый,
Я сквозь мозга кору
И убор головной.
Будто был самим Богом
Я ей наречённый.
Без меня будто нет ей
Места в жизни земной.
Где-то там у сосца
Сладко-нежно щемило.
Изо рта пар морозный,
И в тумане звезда.
Уходил от божественной,
Нежной и милой.
Уходил в неизвестность.
Уходил навсегда.
Вот и первый дороги
Моей перекрёсток –
Всего десять шагов,
Но горит Рубикон.
Будто с чёртом сейчас
Я играю в напёрсток,
Две судьбы и две жизни
Надо ставить на кон.
Уходить от любимой –
Как же это непросто!
А билет уже куплен.
Вдаль зовут поезда.
Только вдруг отрешённой
Стала твёрдая поступь.
Только глянул на небо –
Покачнулась звезда.
Светофор и свисток.
Вот вагон с места тронул.
Так воруют любимых
По ночам поезда.
Полыхай, Рубикон!
К чёрту чёрта с его даже троном!
Я спешу к самой лучшей.
Я вернусь. Навсегда!
И Я ВОРВУСЬ С МЕТЕЛЬЮ В ДВЕРИ…
Я добрый месяц пирога
Отрежу собственной рукою
И откушу ему рога,
Как над своею головою.
Пускай взвихрит на миг позёмка,
Пускай загадочная темь
Затянет пеленою день,
В стекло снежинки бьются звонко!
Пускай в прищуренные очи
Меня не сразу впустишь ты.
Но знаю я, не хочешь очень
В душе ненужной пустоты.
И я ворвусь с метелью в двери,
Едва не сдёрнув их с петель.
Не успокоюсь, не проверив
Твою холодную постель.
Как буйный буйвол – с кровью очи –
Поднять готов всё на рога…
Но вот снежинка среди ночи,
И месяц – часть от пирога.
И пахнет дым опять берёзой,
За чёртом пыхнувший из труб,
И скажешь ты вполне серьёзно:
«Твой поцелуй сегодня груб».
Пускай сосульки вниз копьём,
Как в землю штык, чтоб перемирье.
Как снег растопленный, мы пьём
Коньяк, чтоб звёзды озарили.
Назло зиме. И всем чертям,
Которые в трубе так воют,
Любви возвышенной не стоят.
Но мы – вдвоём. И я – с тобою.
ПОДАРИЛА МНЕ ЗИМНЮЮ НОЧЬ…
Подарила мне зимнюю ночь
С лунным сиянием в горнице.
Выгнав свет электрический прочь,
Став моей добровольной затворницей.
Ты шептала на ушко слова,
И метель билась в окна из ревности.
И в камине трещали дрова,
Как в пещере с влюблёнными в древности.
Может, наша любовь не нова.
В мире всё, говорят, повторяется.
Так зачем же кружит голова
И в тебе моя жизнь растворяется?!
А в окно – небосвод, словно сон,
Звёзды ночью, как очи, расширились
И попадали за горизонт,
Удивившись, что всё же решились мы.
Подари ещё зимнюю ночь…
МЫ С ТОБОЙ НА МОРОЗЕ СУРОВОМ ПРОЩАЛИСЬ
Мы с тобой на морозе суровом прощались
Самой длинною ночью зимы,
И пронзительный ветер дубовый вращал лист
Над стерильным покровом земли.
Мы прощались без слов и объятий,
И, ногами стуча твердь о твердь,
Вспоминали весь год без изъятий:
И рожденье любви, и смерть.
Похоронены счастья рассветы,
И закаты все канули в тьму,
Отзвучали стихи и сонеты –
Сарабанды вершат судьбу.
Пусть твердят и хлопочут о рае.
Мне в раю как прожить не любя!
Отцвела без конца жизнь, без края.
Край ступить мне за край?
Без тебя!
ПОД ЕЁ ДЫХАНИЕ ЗАСНУ
Вновь снега. И ты сидишь в сугробе.
Не достать ногами до земли.
Порассыпал дятел в лесу дроби:
Ослепил его твой светлый лик.
Снег и смех. И ворон всполошённый
Со всех крыл, нечистый, сгинул прочь.
Чей приход звездой провозглашён был,
Царственно ступила наземь ночь.
Из следов твоих глубоких выну
Самую заветную находку,
И, тебя облапив, спину выгнув,
Я пройдусь медвежьею походкой.
Пусть прорву когтями рукавицы,
Потеряю шапку я соболью,
Донесу тебя до половицы,
Как волну, пронзив сугроб собою.
Будем мы смеяться без причины,
В саже щёки целовать друг друга,
В свете в печке тлеющей лучины
Настрогаем месяцы из круга.
Не ори ты, ворон оглашенный!
Ты не бейся, дятел, о сосну!
Я, копной волос припорошённый,
Под её дыхание засну.
Об авторе:
Пётр Георгиевич Чухлебов родился в 1942 году в станице Червлённой Шелковского района Чечено-Ингушской АССР. Учился в средней школе и в железнодорожном училище города Гудермеса. Работал в локомотивном депо железнодорожной станции Гудермес, на Нефтекумском предприятии электрических и тепловых сетей (Ставропольский край). Служил в армии. Окончил МГУ имени М. В. Ломоносова, факультеты журналистики и филологии. Стихи начал писать со школьных лет. Печатался в районных, республиканских, краевых и военных газетах и в других печатных органах. Работал в издательстве редактором. В настоящее время член Литературного совета интернационального двуязычного литературного проекта, действующего в рамках общественной организации Skruv – Шведского общества по контактам с Россией, Украиной и Белоруссией. Печатается в сборниках этого проекта.
В последнее время опубликованы подборки стихотворений в альманахах: «Поэт года-2011», том 4; «Поэт года-2012», том 42; «Поэт года-2013», том 5; «Поэт года-2013», том 14; в сборнике избранных конкурсных произведений премии «Поэт года-2012».
По решению руководства Стихи.ру издана (вышла из печати 12 сентября 2013 года) авторская книга стихов «Как незаметно время тает» (290 страниц, 320 стихотворений). В 2003 году была издана книга стихов «Звёздные струны». Готовится к печати очередной сборник стихов.
