«Ты удивительна! Поверить я готов…»
***
Ты удивительна! Поверить я готов –
Огонь и лёд в тебе совмещены!
Огонь горит на дне твоих зрачков,
Снаружи льдинками подёрнуты они!
Откуда лёд? Зачем твоей душе
Холодное дыхание зимы?
Какой колдун, когда тебя заплёл он
В коварный кокон страшной белизны!
И, если б не улыбка – зов души,
Не смех, не говор, искренний и страстный,
Поверил бы я яви – этой страшной
Посланнице предательской тиши!
Свидетель я и знахарь пробужденья
Пусть краток миг, но он неотвратим!
И счастлив я, что ветерок весенний,
Прильнул к тебе с участием моим!
И счастлив я вдвойне, что шаг свой быстрый,
Я усмирял, равнял его с твоим.
И что душой своей и мыслью
Ужасный кокон вдребезги разбил!
Ты удивительна…
В сиянье голубом
У говорливого ручья
Я песнь свою сложил,
И покорённый образом твоим
Тебе её я посвятил!
Л.Д.
Обожаю твои голубые глаза!
Ты прости за настойчивый взгляд,
И не верю себе, что в мои-то года
Утонуть в них, как в юности, рад.
Я ловлю тишину слов, слетающих с губ,
И милы мне морщинки у рта.
Удивляюсь изяществу маленьких рук
И походке, что статью тверда.
Я тебя унесу на зелёный лужок,
Ожидавший в покое века,
И тотчас же в траве зажурчит ручеёк,
И зажгутся огни василька.
И губами к губам прикоснётся любовь,
Пальцы рук заплетутся в косу.
Разбежится по жилам горячая кровь.
Затанцуют цветы на лугу.
***
Когда в вечерний час приходишь ты за мной,
Глаза-маслины смотрят с хитрецой…
Я твой приход приемлю всей душой
И следую безмолвно за тобой.
Мы входим в зал! Закат уж догорает
Средь горок, устланных торговой мишурой,
И каждый покупатель понимает –
Уйди и двери за собой закрой!
И продавцы понятливые люди…
Им дважды говорить резона нет.
Наш час пришёл, и спорить мы не будем –
Всем быстренько за дверь и… пламенный привет!
Итак, замкнута дверь… Погашены огни…
И сумерки спустились за окном…
В пустынном зале мы с тобой одни!
Я руку протянул… О, Боже!.. Чей-то стон!
Тяжёлый кашель… Тихие шаги…
Конечно! Это сторож… Это он…
Обходит все замки!
И с облегчением вздохнув, идём ему вослед,
Сегодня вовремя должны попасть мы на обед!
***
В волнах света, что в дверном проёме,
Возникаешь ты, очерчена слегка,
И сожмётся сердце, и до боли
Руку, вдруг сожмёт рука.
Не моя ты! Не моя! И знаю,
Что не станешь ею никогда.
Что судьба! Когда и расстоянье
В два шага – ущелье без мостка!
Почему, по чьей тщедушной воле
На орбитах крутимся других
То теряем, то находим…
В доле оказавшись у чужих.
И одно лишь может успокоить –
Есть глаза, привыкшие грустить,
И в моей, быть может, воле
Эту грусть нам поровну делить!
Всё плохо…
Наши встречи омыты дождями,
Ароматами жухлой травы.
Солнце пряталось за облаками,
Ночи мрачно текли без луны.
Грохотал непрерывно автобус,
Электричек пронзительный вой.
Поворачивал дырчатый глобус,
Каждый раз не моей стороной.
Имма Сумак тянула печально,
Издыхая мяучил мой кот.
Унитаз прохрипел и сопрально
Завершил истекать, живоглот.
Поцелуй леденил моё тело,
Ноги прыгали где-то вдали.
И сказать ничего не успела
Ты, с картин Сальвадора Дали!
Об авторе:
Фишельман Михаил Григорьевич, родился в Карелии 13апреля 1936 г. В 1944 г. оказались в г. Ростове-на-Дону, куда перевели отца с фронта. Здесь, в Ростове-на-Дону, и прошла вся моя жизнь… Окончил школу и Ростовский-на-Дону институт сельскохозяйственного машиностроения. По распределению работал три года в г. Орске Оренбургской области. Затем вернулся в Ростов в 1963 г.
В ростовских газетах «Вечерний Ростов» и «Комсомолец» публиковал фото и стихи. В частности, опубликовал фото первых кубинцев, которые прибыли в Ростов для получения рабочих специальностей.
Выйдя на пенсию в 1996 г. репатриировался в Израиль с женой Евгенией и сыном. В Израиле опубликовал две небольшие книжки: «Записки инженера советского периода» и «Вера, право выбора, парадокс мировой истории». Подготовил к изданию книгу стихов, написанных, в основном, в Израиле. В Санкт-Петербурге проживает дочь, Марина, с семьёй: муж и двое детей, наши внуки.
