Утренний кофе
* * *
Утренний кофе. Секс в постели. Предрассвет.
Кудри, бегущие, как волны, с белых плеч.
Долой обиды, боль. Не жалеть себя. Не беречь.
Одна в руке твоей из сотни сигарет.
Выдох на вздохе. Птица – это ты,
Одна лишь ты с рентгеном своих крыл.
Одна с таблеточной чахоткою внутри.
На пальцы скручиваешь нервы и мечты.
Одна из мира сломанных вещиц,
Одна снимаешь корочку души.
Кладёшь на дно. И вместо сока стынь
Глотаешь влажной и сырой земли.
* * *
Сегодня снова вопию о главном,
Чёрт побери, любоff тупа,
Словно корова безрогая, непутёвая.
Из стада – одна.
Любоff, бессмысленно написанная,
Постранично выделенная, выдержанная
Под градусом, – всего лишь пьяная,
По вечерам – избитая.
Любоff – как шлюха бесчулочная;
К виску бы револьвер промасленный –
Чтоб землю драло лишь молчание
Бесслёзное. Бессрочное.
ДЕВОЧКА
Я узнаю себя по миндальным глазам,
Точнее – по форме, но цвет их – синий,
Почти как небо в грозу. Окаймлены
Лиловой чешуйкой мальтийских раковин.
Я узнаю эту девочку – издалека.
Вблизи – подхожу – вниз опущенный профиль,
Смуглые щёки, бледные веки. И
Ни капли выдержанности образца.
* * *
Соль на кораллах губ. Влажный песок в руке.
Мятая белая простынь. Как нить – хребет,
На который нанизаны кости, одна к другой;
То ли сгоревший храм, то ли рухнувшая мечеть,
Где нет наших видов на жизнь и веры основ.
Только соль. Покатая, жёсткая на ощупь и вкус,
Это чей-то возобладавший во мне конфуз.
Отболела память по ком-нибудь, исключив повтор,
Опустилась чуть-чуть к краю волн, в пространство медуз.
Меня не калечить бы, а учить не влюбляться вновь.
Ну где же она, благодать? Почём исполняю роль?
Где взять «прекратить», сложив с неразумным «боль»?
Отмучиться, на выдохе пеплом лёгких своих отгореть,
Взглянуть на себя, вроде живую, прикрыть собой,
Из раны высмолив ртуть, из башки – камедь.
* * *
Среди сотни ключей и случайных брелоков,
На которых сцепляют эти ключи,
Я – всего лишь воздух прозрачный сотни
Тысяч миль в психозе твоей души.
Медяной пятак, сплав недрагоценный,
С примесью чёрного табака в бровях.
Не лелей меня. Лучше гвозди вбей мне
И скривись ухмылкою подлеца.
Может, после и потолкуем на кухне,
Жалюзи истрепав, спрячем руки в карман.
Одиночество – очень хорошая штука,
Ему нету начала и нету конца.
Может, дастся: «Привет, это я. Как дела?»
Нелегко, но нет. Тебе – жечь, мне – гореть.
На кнопочки сердца давить, нажимать.
Ну и бог с тобою! Плевать!
ПО-ДРУЖЕСКИ
Он умел приласкать её какой-то неведомой силою,
Чтоб она извивалась змеёй и скрипела зубами от нежности.
Это веский повод остаться на расстоянии, но в поле зрения,
По-дружески пить, стрелки глаз подводкой чертить оливковой.
Но более не могло быть между ними ничего общего,
Он даже не отвечал на её сообщения – словно резал слух
Молчанием грубо, невежественно, абсолютно по-дружески,
А она из бесконечности снова плелась к своему одиночеству.
И в небе, казалось, парили не ангелы белые – призраки,
Тяжёлые, тучные с цепью холодных стальных оков,
Но вряд ли ему было дело до этой колючей бездонности
Такой же тяжёлой души, разорванной в клочья бывшими.
* * *
Ты свирепа, раскованна, словно струна
Ледяная в порывах ветра.
Ты – струна, завороженная, не тронутая
Свистом гитарного рэпа.
Белая стёбочка, яркая вспышка
На теле земли. Конфетка –
В устах, плюющих без передышки
И жадно вбирающих лето.
Ударная доза сердечных мук
Радарной волной бьёт в нервах.
Ты – странно выверенный слог и звук
В немилости великолепья.
А ещё – ты где-то на треть любовь,
Только вставить в тебя иголки,
Положить в ладонь и свернуть клубком –
Будет больно – мурлычь котёнком.
ГОРОД
Город сумраком злачным тянется,
Давится,
Колется.
Кожа клочьями обдирается,
Шершавится с локтей, словно
Ткань
Дешёвая.
Город в сердце чутьём приживается,
Ломится,
как нуга с орехами.
Будто и не родной, в лёгких плавится,
Разветвляется
сеткой веночек.
Этот город – не приласканный нежностью.
Этот город –
очумел, опохабился.
Как Восточный экспресс, несётся вдаль по рельсам
Всевышней
станции.
Город тонет в молозиве улиц, разрыхляется
дро`жжами.
Этот город просто болтается
непришитой ниткой
В кармане Боженьки.
Я, ПОЗНАЮЩАЯ СУТЬ
Мне не спится. Снова бессонница. Снова разлука,
Раздирающая нитками Боженьки всё моё тело.
Кто убивает это маленькое существо моего Мука,
Пересекая во`лнами в ночи` океан беспредела?
Как-то скомканно в горле, и зубы колотит дрожью,
Оттого, что я чувствую сердцем и кровью Вселенную,
Оттого, что в полудлине я схожусь с Монро,
Прикрывающейся Ларой Крофт в полумеру.
Я сыра. Но иду, как по выжженной почве холодной,
И глаза смотрят внутрь, ресницы опущены вниз.
Ну умей ты кричать! Не сходи с рельсов жизни свободно –
Ты ударишься больно дождём голубым о карниз.
Мне не спится. Разверстые веки. Разрядка сознанья.
Справедливо и строго кладу свою руку на грудь.
Вот и снова в стихах невзначай я себя запираю,
Чтоб забыться немного, познав в забытьи свою суть.
Мне не спится! Душа моя – в придыхании коралловых губ
Твоих – сумасшедше кривится и тянется нежно к безумью.
Об авторе:
Татьяна Миланова – автор поэтического сборника «Несколько шагов в темноту» (2013). Член Союза писателей-переводчиков. Среди увлечений – английский язык, культура испаноязычных стран, живопись и фотография.
