Два острова
Ника металась по комнате, в бешенстве швыряя в чемодан нужное и ненужное.
– Чёрт! Ну почему заседание суда назначено именно на сегодня! Неужели этот козёл Тэд даже в такой мелочи не мог пойти мне навстречу. Ведь знал же, что у меня важная презентация! И дёрнул же нас чёрт подавать заявление во Флориде! Теперь вся работа коту под хвост!
Она на миг приостановила сборы.
– Так, юбку взяла, пиджак взяла. Белую блузку бы не забыть. Хотя… зачем на суд выряжаться? Ничего не случится, если я вообще переодеваться не буду.
Зазвонил телефон.
– Ника? Это Алекс. Представляешь, только что виделся с главным. Он сказал, если тебя не будет, проект могут закрыть!
Ника, прижав ухом трубку к плечу, попыталась раскурить сигарету. Первую уронила. Вторую сломала.
– Чёрт! Да что же это такое!
– Никуль, так ты приедешь?
– У меня в два часа развод во Флориде!
– Неужели его нельзя отменить? Что же нам теперь делать?
– Откуда я знаю! – гаркнула на своего помощника Ника, сунула в рот третью сигарету, щёлкнула зажигалкой. – Придумай что-нибудь сам!
Докурив и отшвырнув окурок, она достала папку с документами, чтобы ещё раз всё проверить.
– Чёрта с два ты, Тэд, увидишь Кортни! Так, свидетельства соседей есть, заявление директора школы есть, выписка из больницы есть, ага, вот оно, самое главное! Акт из полиции, что мой дорогой муженёк…
Снова звонок телефона.
– Ни черта сами не могут, – поморщилась Ника и схватила трубку.
– Я же сказала – сам!
– Дорогая, я уже давно сам, – приторно ласково произнес Тэд, – просто хотел тебе напомнить, что сегодня заседание. Не опаздывай, будь так любезна.
Услышав голос пока ещё мужа, «бывшего», как она его теперь называла, Ника выронила папку.
– Послушай, Тэд, если ты надеешься, что заберёшь дочь…
– Мою дочь, – перебил тот.
– Нет, мою! Мою, слышал?! – Ника яростно бросила трубку, трясущимися руками начала собирать разлетевшиеся по полу справки.
– Зачем этот козёл позвонил? Чтобы меня завести? Правильно, если я явлюсь на заседание такой психованной, Кортни могут присудить ему. Ну нет, он этого не дождётся!
Она ринулась на кухню, достала пузырёк амитала. Вкинула в рот одну горошинку, вторую, третью.
– Так, всё хорошо. Всё у меня получится. Сейчас я сяду, подожду, пока нервы придут в норму, и буду выбираться, а то и правда на самолет опоздаю.
Аэропорт встретил её привычной суетой. По залу катили тележки с багажом пассажиров, кто-то улетал, кого-то провожали, кого-то радостно встречали.
Ника без проблем прошла регистрацию и ступила в зал ожидания. Тэд уже был там. Завидев жену, он наигранно мило улыбнулся, даже привстал с сиденья. Она сдержанно кивнула в ответ и пристроилась в самом дальнем от него ряду.
Салон самолёта оказался полупустым. Почему-то сегодня лететь во Флориду желающих было мало. Всё шло, как сотни раз до этого, и как будет идти сотни раз после. Командир экипажа представился, дал краткую информацию о полёте. Миленькая улыбчивая стюардесса в фирменной пилоточке выволокла из подсобки тележку с напитками и двинулась по проходу. Самолёт быстро миновал сушу. Теперь он летел над океаном. Разглядывать в иллюминатор было особо нечего – голубая дымка внизу, голубизна вокруг. Ника уселась поудобнее и закрыла глаза.
– Вам сок? Воду? Может быть, виски? – оторвала её от дум стюардесса.
– Э… давайтесок.
– Апельсиновый или томатный?
– Лучше томатный.
Вдруг самолёт основательно тряхнуло. Кто-то из пассажиров вскрикнул, кто-то вскочил и начал испуганно озираться. Ника почувствовала в душе неприятный холодок и тревожно глянула на стюардессу.
– Не волнуйтесь, это просто воздушная яма, – успокоила та.
Самолёт тряхнуло снова, затем он сильно накренился. Стюардесса, чтоб не упасть, схватилась за тележку. Сок выплеснулся Нике на блузку, но ей было всё равно – так сильно колотилось от страха сердце. В салоне началась паника. Кто-то рвался к командиру, кто-то плакал навзрыд, кто-то причитал и молился.
– Господи, помоги, господи, помоги, – шептала Ника, сжимая в руках свой полупустой стаканчик.
– Успокойтесь, господа, всё нормально, – пыталась восстановить порядок стюардесса.
– Мы падаем! – перебил её грузный мужчина, сидевший у окна, – посмотрите, мы падаем! Мы сейчас разобьёмся!
– Мама! Мама! – захныкала девочка лет восьми, сидевшая от Ники через четыре ряда.
– Спасите меня! Пожалуйста! – молила сухонькая интеллигентного вида старушка.
– Где капитан! Пусть немедленно идет на посадку!
– Почему никто не звонит диспетчеру?
– Где взять спасательный жилет? Граждане, где взять жилет?
А самолёт, кренясь то вправо, то влево, стремительно снижался. Вдруг его тряхнуло с такой силой, что по салону, ближе к хвосту, пошла трещина.
– Это конец, – прошептала Ника. Перед глазами возникла Кортни. Вспомнилось, как она вцепилась в Нику и не хотела отпускать, когда её отправляли в детский лагерь, как прижалась лицом к окошку вагона, когда тронулся поезд.
В салоне раздался оглушительный треск, будто что-то взорвалось.
– А! – заверещал кто-то, – у нас хвост отвалился!
Ника закрыла уши руками, пытаясь отгородиться от кошмара, творившегося вокруг.
Вдруг её резко дернули за рукав. -Тэд?
– Поднимайся! Быстро!
– Куда?
Не вдаваясь в объяснения, Тэд рванул её с сиденья и потащил в хвост.
– Мы куда?
– Прыгать!
– Ты с ума сошёл! Мы же разобьёмся! – запротестовала она и тут же усмехнулась собственным словам. К дыре проворно подскочил грузный мужчина, тот самый, который кричал «мы падаем». Оглянувшись назад, он быстро перекрестился и сделал шаг наружу.
Продвигаясь по салону, Ника встретилась глазами с восьмилетней девочкой, испуганно вжавшейся в сиденье. Её мама, белая как мел, полулежала в соседнем кресле. Из глубокой раны на её лбу вытекала тонкая струйка крови.
– Не стой! Быстрее! – крикнул Тэд и подтолкнул Нику к разлому.
Самолет был уже так низко, что хорошо виделась рябь на расстилавшейся под ними водной глади.
– Слушай сюда! – гаркнул Тэд. – Ты прыгаешь, стараясь сгруппироваться и войти в воду ногами! Как только почувствуешь, что она сомкнулась у тебя над головой, сразу греби наверх!
– А ты?
– Ия! Давай!
Ника не успела ничего больше сказать, почувствовала толчок и полетела вниз. Плюх!
Она вошла в воду и, как приказывал Тэд, принялась остервенело грести руками. Через пару секунд океан содрогнулся от ужасного грохота.
«Наш самолёт!», – догадалась Ника, выныривая на поверхность и отплевываясь. Увидев над головой солнце, она готова была вопить от счастья. Вскоре свинячий восторг сменился новым ужасом.
– Боже! Я же совсем одна в открытом океане! Где Тэд? Где тот мужик, что прыгнул первым? Она вертела во все стороны головой, пытаясь разглядеть хоть кого-нибудь. Но водная гладь была абсолютно пустой. Единственное, что вселяло крохотную надежду, – пара островков, видневшихся примерно в полумиле. Ника поплыла к тому, что ближе. Выбравшись на песок, долго лежала, слушая, как ноют её усталые члены, как волны ласкают песок, как кричат чайки, как шумит в пальмовых веточках ветер.
– Я жива, – стучала в висках единая мысль, – слава богу! Я жива! Жива! Жива!
– Ника! – вдруг донёсся до её ушей голос Тэда.
Она не шелохнулась. Откуда здесь, в этом волшебном мире счастья, может взяться Тэд?
– Эй! С тобой всё в порядке?
Она села, прикрываясь ладонью от солнца, осмотрелась. Её бывший стоял на соседнем островке, до которого было футов 300, и махал ей руками.
– Ты ранена?
– С чего ты взял?
– Я видел кровь у тебя на блузке!
– Кровь? – Ника на секунду задумалась, потом поняла.
– То был томатный сок! Спасибо тебе, Тэди!
– Видишь, а ты всегда говорила, что от меня никакого толку!
– Я же не знала, что мы попадём в катастрофу!
– Так ты только поэтому изменила обо мне своё мнение? Ругаться не хотелось, но и смолчать она не могла:
– Почему ты решил, что я его изменила?
– Вот, значит, мы как?
– Тэд, перестань! Лучше скажи, как будем отсюда выбираться?
– А зачем? Разве тебе здесь плохо?
– Ты даже сейчас без своих дурацких шуточек не можешь!
– А кто шутит? Посмотри, пляж, белый песок, пальмы! Разве не об этом ты мечтала?
– Опять начинаешь издеваться?
– Я тебя и пальцем не касаюсь! Ты, дорогая, как всегда, чёрт знает что выдумываешь!
– Не выдумываю, а говорю как есть!
– Вот-вот! Если бы ты чепухи не говорила, наша семья не развалилась бы!
– Значит, это я виновата?
– Ну не я же!
– Может, это я с твоими дурацкими девками шлялась?
– Я не шлялся, а делал деньги! За которые ты, между прочим, занялась своим дурацким бизнесом!
– Дурацким? Да у меня сотни клиентов!
– Правильно. Из-за них ты даже о дочери забыла!
– Это я забыла? – Ника от возмущения чуть не задохнулась. –Да ты же сам о ней вспоминал только по праздникам! Таких отцов, как ты, судить надо!
– Не волнуйся, дорогая, суд разберётся, какой я отец!
Тэд замолчал и сел. Ника зачерпнула горсть мокрого песка и равнодушно смотрела, как он вместе с водой струится между пальцами.
– Так и моя жизнь, – пришла в голову мысль, – стекает, оставляя лишь мокрые следы. Эх, покурить бы!
Вскоре бездействие начало утомлять. Глянула на соседний остров – Тэда на месте не было. Она тоже решила пройтись вдоль берега, разведать обстановку. Туфли с неё слетели ещё при падении, чулок на одной ноге каким-то образом разорвался. Ника сняла и разорванный и целый, закатала брюки. Ступать босыми ногами по теплому мягкому песку было необыкновенно приятно. Если бы не голод, а еще больше жажда, можно было бы ждать спасения абсолютно спокойно.
Она шла уже минут пятнадцать, но пока в окружающей местности ничего не менялось. Справа всё тот же океан, слева всё те же пальмы, под ногами тот же песок. Только солнце, раньше висевшее в зените, сместилось ближе к горизонту.
– Симпатичный островок, – бурчала Ника, – жаль, автоматы с газировкой поставить забыли.
Пройдя ещё немного и не найдя ничего интересного, решила вернуться. Тэд был уже на месте. Он тоже закатал брюки, на голову нацепил майку.
– Нагулялась? – крикнул он.
– Почему нас никто не ищет? – вместо ответа спросила Ника.
– Откуда я знаю? Может, точных координат у них нет. А может, приборы барахлят.
– Приборы барахлят? Что ты несёшь!
– Дорогая, это же Бермуды! Надеюсь, ты о них слыхала?
– Пить хочется! – крикнула Ника, – на твоем острове нет воды?
– Есть.
«Вот чёрт, опять ему повезло», – подумала Ника, прикидывая расстояние до острова Тэда.
– Переплыву запросто. Правда, одежду снова мочить не хочется. Может, раздеться?
Она глянула на своего бывшего. Тот, словно того и ждал, паясничая, послал ей воздушный поцелуй.
– Идиот, – беззлобно буркнула Ника и вошла в воду одетой.
– Что такое? Мы решили принять вечернюю ванну? – крикнул ей Тэд.
– Нет, мы решили попить воды!
– Давай скорей, пока рестораны тут не закрылись! Услышав эти слова, Ника остановилась.
– Что ты сказал? Рестораны?
– Ага. У меня их тут полно, и в каждом вода на выбор!
– Тьфу, зараза! Как я могла ему поверить! – выругалась Ника и повернула к берегу.
– Что, пить перехотелось аль денег нет?
– Тэд, ты идиот!
– Яне идиот, просто немного пошутил.
– И шутки твои идиотские!
– Ты в глубь своего острова ходила?
– Зачем?
– Может, там родник есть или источник какой-нибудь.
– А ты в глубь своего ходил? –Да. Нету здесь ничего.
– Может, нас скоро найдут?
– Может. Только если бы искали, уже хоть один самолёт тут пролетел бы.
Солнце всё ближе скатывалось к горизонту. В воздухе становилось довольно свежо. Тени от пальм вытянулись и уже доползли до кромки воды, делая остров похожим не на райский уголок, каким он казался днём, а на парк юрского периода из фильма Спилберга. Нике вдруг послышался какой-то резкий, похожий на рычание звук со стороны леса. И сразу в душе проснулись страхи, ведь на этом куске суши, таившем в себе невесть что, она была од-на-одинёшенька.
– Тэд!
Тот лежал на спине, подложив руки под голову. На её зов он мгновенно сел.
– Ну? Чего тебе?
Ника хотела было попросить его переплыть к ней, но гордость помешала.
– Ничего!
– Тогда зачем было меня будить? Он снова лёг и отвернулся.
Свежий бриз, дувший с океана, заметно холодил мокрую одежду, прилипшую к телу. Ника лежала, свернувшись калачиком, и дрожала как осиновый листок.
– Нет, я так долго не выдержу! Юг называется! Да тут же околеть можно!
Кроваво-красное солнце уже коснулось горизонта, прочертив по воде такую же кроваво-красную полосу. На темнеющем небе уже зажглись первые звёзды. Лес, стоявший мрачной стеной, навевал Нике мысли об ужасных монстрах и хищниках, которые только и ждут, пока наступит темнота, чтобы выйти из засады и наброситься. Глянула в сторону Тэда, тот лежал в той же позе и, без сомнения, спал.
Ника хотела походить по острову, чтобы согреться, но мысль, что так её обязательно заметит какое-нибудь чудище, не дала сдвинуться с места. Тяжко вздохнув, она снова свернулась калачиком и затихла.
Проснулась Ника оттого, что солнце светило в глаза, и это ужасно раздражало. То ли от неудобной позы, то ли от сна не на постели, а на земле болело всё тело. Постанывая, она села. Тэд стоял по колено в воде и полоскал рубашку. Заметив, что жена уже не спит, он оставил свое занятие и крикнул:
– Доброе утро, дорогая! Выспалась наконец? Ника не ответила.
– Ая рыбки на завтрак наловил!
«Пить! Боже, как хочется пить!», – подумала Ника и снова легла.
– Эй, дорогая! – не унимался Тэд, – чего лентяйничаешь? Давай снимай свою драгоценную «Армани» и тоже займись рыбалкой!
– Да пошел ты, – буркнула Ника. Больше всего ей сейчас хотелось, чтобы её оставили в покое.
– Дорогая! Я бы тебя, конечно, угостил, мне не жалко! Но не могу. Непрошеные гости к нам пожаловали! Слышишь? Тут акулы!
Действительно, в воде, разделяющей острова, дефилировало несколько отвратительных треугольников.
– Откуда они здесь взялись?
– Думаю, на пир приплыли. Отведать пассажиров самолета, которым повезло меньше, чем нам.
Ника следила глазами, как перемещаются в воде грязно-серые треугольники, и думала, что теперь отрезана от Тэда окончательно.
– Почему нас не ищут? – крикнула она.
– Ты меня об этом спрашиваешь?
Видимо, Тэду удалось что-то поймать, потому что он прижал рубашку к животу и выскочил на берег.
– Смотри! – заорал он через секунду и поднял над головой трепещущую рыбёшку.
А Нике не хотелось даже умыться. Несмотря на жгучее солнце, она чувствовала озноб, к которому добавилась головная боль.
– Дорогая! Я всегда знал, что ты ленивая, но не до такой же степени! – не унимался Тэд. – Сейчас же поднимайся и начинай что-нибудь делать! Ты уже сутки без воды и еды! Ника! Ты понимаешь, о чём я говорю?
Собравшись силами, она крикнула:
– Отстань! У меня голова болит!
– А ещё что-нибудь болит? – в голосе Тэда уже не было издевки, поэтому она ответила:
– Всё!
– Тебя тошнит?
– Нет, но очень холодно! Потом с упрёком добавила:
– Это потому что я вчера в мокрой одежде спать легла!
Тэд отшвырнул рыбу и начал ходить взад-вперед по берегу. Время от времени он останавливался, задумчиво смотрел на скользящие в воде плавники акул и снова продолжал хождение. Наконец остановился.
– Ника! Ты как?
– Никак.
– Лучше не стало?
– Не знаю. На небе какие-то круги появились. Ты тоже их видишь?
Тэд поднял голову. В вышине, сколько хватало глаз, простиралась безупречная синева.
– Я сейчас к тебе приплыву!
– Что?!
Его слова заставили подняться. Тэд вошел в воду уже по пояс. Акулы, казалось, поняли намерения человека, и теперь плавали как раз напротив.
– Тэд! – заорала Ника, – ты с ума сошел! Немедленно возвращайся!
– Дорогая! Чего ты так волнуешься? Я же тебе не нужен! – крикнул тот в ответ, хотя на этот раз в голосе чувствовалось некоторое напряжение.
– Сейчас же возвращайся, я тебе говорю!
– Значит, всё-таки, я тебе нужен?
Тэд стоял в воде уже по грудь, но плыть всё никак не мог решиться. Акулы дефилировали совсем рядом. До одной он при желании мог бы дотянуться рукой.
Ника смотрела на этот кошмар и готова была визжать, вопить, делать что угодно, только бы он немедленно вышел на берег.
– Нужен! – заорала она.
– Яне расслышал!
– Нужен, чёрт тебя побери! Вылезай сейчас же!
– Я это всегда знал, дорогая! – крикнул Тэд. Он мысленно перекрестился, прошептал «боже, помоги!» и поплыл. Все его надежды были на то, что расстояние между островами очень маленькое, а акулы редко нападают, если не чувствуют запаха крови. Ника следила за ним глазами, боясь даже дышать.
С каждым взмахом рук Тэд отдалялся от берега всё дальше, а акулы двигались вокруг него всё активнее. Вот одна, самая наглая, ткнулась своим тупым носом ему в бок. От толчка Тэд потерял равновесие и ушёл под воду. Акула чуть отплыла, развернулась и снова двинулась к своей жертве. Тэд не на шутку испугался. Чудом увернувшись от раскрытой пасти, он вынырнул на поверхность и что есть мочи поплыл обратно, благо от берега пока было недалеко.
– Господи, помоги ему! Господи, спаси его! – молила Ника. Страх придал Тэду сил. Он отчаянно молотил руками по воде,
стараясь вырвать у смерти хоть мгновение. Наконец ноги коснулись дна.
«Всё, я спасен!», – успел подумать Тэд, и тут резкая боль прожгла насквозь его ногу. Если бы не близкий берег, он бы погиб. Спасло только то, что в этом месте дно начинало подниматься.
Выбравшись, Тэд рухнул на песок. Боль в ноге была настолько сильной, что дергались даже пальцы рук.
– Тэд! – заорала Ника, – ты в порядке?
Он перевернулся на спину и приподнял голову. Мяса на голени правой ноги не было. Из рваной раны наружу торчала белая окровавленная кость.
-Тэд!
Он сорвал с себя рубашку и туго перемотал рану.
– Я в порядке, дорогая! – крикнул, сжимая кулаки, чтоб не стонать.
– А что с ногой?
– Поцарапался немножко!
– Ты врёшь! Ты всегда всё врёшь! – кричала Ника в истерике.
Тэд с трудом улыбнулся.
– А ты, я смотрю, за меня волнуешься?
– Нужен ты мне больно!
– Может, ты меня все ещё любишь?
Рубашка быстро набухла от крови, и Тэд завязал поверх майку.
– Что там у тебя с ногой? Ты можешь хоть раз сказать правду?
– А ты?
– Яи так правду говорю!
– Тогда скажи: «Тэд, я тебя больше не люблю»!
– Тэд, я тебя больше не люблю!
– Поклянись Корни! Ника замялась.
– Ну? Клянёшься?
– Что у тебя с ногой? – снова спросила она вместо ответа. Тэд через силу улыбнулся.
– Дорогая, я тоже тебя еще люблю!
От боли или от потери крови у него появилась тошнота. Жутко хотелось пить. Казалось, ещё минута – и всё внутри разорвется. Он приподнялся, поискал глазами выброшенную час назад рыбу. Оказалось, она валяется совсем рядом. Впившись зубами в отвратительную сырую мякоть, Тэд почувствовал короткое облегчение. Растянувшись на песке, он замер, полностью отдавшись во власть своим страданиям.
Ника понимала, что с Тэдом не всё в порядке. Она видела, как он обматывал ногу, но не могла разобрать, что же там все-таки случилось.
– Вечно он всё делает по-своему, – злилась она, – если бы хоть раз меня послушался, мы бы сейчас здесь не сидели! Ей захотелось ополоснуть пылающее лицо. В прозрачной как слеза воде носились стайки необыкновенно красивых рыбешек. Желтые, синие, полосатые, самые разные. Ловить их не было ни малейшего желания. Да и разве ими наешься, ведь они как ниточки. Из песчаной норки выполз краб. Смешно перебирая лапками, он побежал вдоль берега. Ника проводила его равнодушным взглядом. Она вдруг поймала себя на том, что есть ей не хочется совершенно, только пить. Боже, как же ей хочется пить! А ведь воды вокруг полно. И эта вода такая чистая, такая прозрачная! Не в силах больше терпеть, она зачерпнула пригоршню, поднесла к губам. Вкус был отвратительным. Вода оказалась горько-солёной, воняющей водорослями и ещё бог знает чем. Ника сделала несколько глотков, закашлялась. Организм содрогнулся от приступов рвоты, которая продолжалась, пока на глазах не выступили слёзы. Отдышавшись, Ника снова легла, прикрыла от солнца голову руками. Волны, как и вчера, нежно ласкали песок, в вышине что-то свое кричали чайки, шумел ветер, только её это не волновало. Её вообще ничего уже не волновало, ни сорвавшаяся презентация, ни суд, который так и не состоялся, ни пережитая катастрофа, ни темнота, в которую она всё глубже погружалась.
Когда откуда-то издалека послышался трезвон, она попыталась от него отмахнуться.
– Откуда он взялся? Зачем разрушает моё умиротворение? Но трезвон настырно продолжал въедаться в мозг.
В конце концов Ника открыла глаза. Она с трудом сообразила, что сидит в кресле у себя дома. Вокруг в беспорядке валяются вещи, и беспрерывно трещит телефон.
– Алло…
– Дорогая, ты специально, чтобы выставить меня дураком, на самолёт не явилась? – донёсся до неё голос Тэда. Нике показалось, что она слышит в голосе бывшего нотки радости.
