Колыбель
В комнате моих соседей стояла детская кроватка. Лето случилось жарким, и двери мы не закрывали. Комнаты у всех жильцов (сдавалось шесть комнат первого этажа) были ничем не интересны: столы, шкафы, кровати. Кто-то, правда, украшал стены. И вовсе не обязательно это был тот, кто планировал снимать жилье долго, просто некоторым это нужно. Я ничего не украшал, хотя в ящике стола хранил фото и личные записи о путешествиях.
Соседей с ребенком я не знал даже по именам. Мужчина и женщина в пределах дома не имели необходимости звать друг друга, выделяя именем из толпы. Единственное, что я знал, – они были счастливы. Такое видно. В общем и целом же они меня не интересовали.
Помнится, ночью я встал, чтобы отрегулировать открытое окно, и, оглянувшись, увидел через темную длину коридора колыбель. Ничего больше не выделялось светом, ее же частично доставал луч луны. Я отвернулся. Сосредоточился на окне, будто это занятие каким-то образом требовало сноровки.
Они не нравились мне: ни колыбель, ни ее обитатель – ребенок. К мужчине и женщине я отчего-то подобного не чувствовал, хотя мог бы – как к первопричине всего. Но они представлялись лишь подобием меня самого.
А ребенок… Младенец пугал своей неосознанностью. Своим не оформившимся в слова, но почти осознанным лепетом, в котором различались привычные человеческие интонации. Однажды женщина сделала фотоснимок ребенка. С тех пор я не мог отделаться от осознания того, что он вырастет и не вспомнит ни меня, ни комнаты, никого и ничего. Но я-то буду его помнить!.. Он жил словно в другой реальности и лишь готовился совершить переход в привычный нам мир. Будто был все еще связан с кровью своих родителей, их телами. И всем своим видом выдавал тайну их ночи.
И колыбель являлась частью этого. Так необходима ему. Его защита. Я видел, что если мужчина и женщина оба выходили из комнаты, то ребенка непременно сажали в кроватку, где он пребывал в безопасности заборчатых стенок.
Если есть младенец, то есть и колыбелька. И женщина рядом. Будто из своего чрева она переместила, вверила дитя ей.
Женщина у колыбели виделась мною не как подобие мое – желанная, равная. Я смотрел и видел в ней свои собственные начало и конец, ибо я рожден женщиной и женщина однажды родит мое дитя – новое начало меня самого.
Но я не чувствовал величия жизни, глядя на них: ребенка, колыбель, женщину. Мне хотелось плакать оттого, что я словно предвидел будущую свою влюбленность и неотвратимую гибель жены моей ради начала. Видел Ее, склонившуюся над колыбелью. Она не находилась одновременно и там и здесь, нет, она сама была некой границей. И понималось в ней что-то, чего я не знал. Совсем незнакомое. Нас было трое, сидящих у колыбели.
Об авторе:
Меня зовут Наталья. Родилась в Сибири и здесь же проживаю на данный момент. Публикуюсь под псевдонимом Э. Н. Сегодня это две книги: «Мир для троих» и «Баллада о двух птицах». Помимо литературы увлекаюсь разными вещами, стараюсь видеть что-то интересное во всех сферах жизни, вдохновляться привычными и непривычными образами
