За дверью
Дверь тюремной камеры открылась, внутрь зашел священник, который не имел никакого желания отходить намного дальше от двери. Так что он остановился, дождался, когда дверь позади него закроется, бросил взгляд на преступника, лежащего на тюремных нарах, тихо откашлялся и произнес:
— Доброе утро. Я пришел поговорить с Вами.
— Правда? — спросил преступник. — Как погода снаружи?
— Сегодня солнечно, — ответил священник. — Но давайте непосредственно перейдем к делу.
— К делу? То есть к преступлению?
— Вы знаете, что совершили преступление?
— Иначе, почему я здесь? — иронично поинтересовался преступник и развел руки в стороны. — Но этот разговор я поддерживать не стану, священник. Об этом убийстве со мной хотят говорить все, мне наскучила эта тема.
— Боюсь, Вы не понимаете. Я — Ваш последний шанс на прощение и очищение от темных помыслов, настоятельно рекомендую им воспользоваться. Вы совершили большой грех, если решились на убийство во времена царящей эпидемии.
Преступник насмешливо посмотрел на священника, но ничего не ответил.
— Ну-с, — продолжал священник. — Хотите покаяться и облегчить Ваше наказание?
— Наказание?
— Вас приговорили к смертной казни через повешение, — равнодушно ответил священник.
— Ах, Вы об этом наказании, — протянул убийца несколько скучающим тоном.
— Я так понимаю, оно для Вас недостаточно устрашающее?
Убийца снова посмотрел на священника, он молчал, словно обдумывал, стоит ли задавать ему важный вопрос. Но все-таки поинтересовался:
— Вы можете ответить мне на вопрос — что для Вас значит наказание?
— Боюсь, я Вас не понимаю.
— Не страшно, — говорил преступник. — Ответьте так, как поняли. Вы священник или нет?
— Конечно священник! — оскорбленно ответил священник.
— Тогда ответьте как священник, что же такое наказание?
На самом деле, тот священник, который разговаривал сейчас с преступником, не был воплощением мира, света и чистоты. И ему не доставляла никакого удовольствия полемика с этим мерзким убийцей, который, вместо того чтобы спокойно исповедаться, задавал какие-то глупые вопросы. Обычно каждый преступник перед смертью просил священника простить ему грехи, просил благословения и чего угодно еще, но не растягивал их встречу подобным способом!
— Не понимаю, чего Вы хотите.
— Боже милостивый! Просто скажите, что такое наказание!
— Что ж, — озлобился священник. — Наказание, господин преступник, — это мера, которую назначают в ответ за Ваши прегрешения.
— Это все? — спросил убийца.
— Извините?
— То, что Вы сказали, — это все? Это и есть наказание?
— Боюсь, что да, — ответил священник, и преступник громко рассмеялся. Его смех был настолько зловещим, сумасшедшим и оглушающим, что священник поежился — не настоящий ли демон перед ним?
— Ох, — выдохнул убийца, отсмеявшись и вытирая слезы с уголков глаз, — умеете же Вы рассмешить.
Священнику явно было не по себе.
— Постойте, — сказал преступник. — Зачем, говорите, Вы пришли?
— Я здесь для того, чтобы помочь Вам обрести прощение…
— А-а, — протянул, перебивая, преступник. — Ну, Ваш праведный суд мне все равно не поможет. Вам лучше уйти, священник.
И священник уже дернулся было в сторону двери, но, вспомнив, что у него пока нет ответа на главный вопрос, который ему обязательно зададут с той стороны двери, остался в камере.
Он сел на нары, расположенные у другой стены, напротив преступника, и продолжил диалог:
— Не поможет Вам в чем? Вы хотите избежать наказания? Боюсь, это будет невозможно, учитывая все то, что Вы сделали с Вашей женой.
Убийца снова смотрел на него насмешливым взглядом.
— Нет, священник, — ответил преступник. — Наша с Вами проблема в том, что между нами нет взаимопонимания, так как говорим мы совершенно о разных вещах. Вам с Вашей позицией, прошу прощения, лучше исповедовать дурачков.
На этот раз священник понимающе кивнул головой.
— Вы не верите в силу Господа.
— Нет, отчего же? — сказал преступник и достал из-под рубашки цепочку с крестом, висящим на шее. — Я крещеный и верующий. Но сейчас Господь бессилен.
— Вы считаете свои грехи слишком тяжкими для Его прощения?
Преступник сощурился.
— Вы так аккуратно облекаете мои деяния в витиеватые словечки, почему бы Вам, священник, прямо не сказать мне в лицо, что я совершил?
— Вы убили свою жену, — сказал священник.
— Да, но как?
Священник промолчал, и тогда преступник продолжил:
— Хотите, расскажу? — он сел на нарах, чуть наклонившись вперед. — Я схватил кухонный нож, всадил ей его в грудь, прямо в сердце, повернул, будто ключ в замочной скважине. А когда я его вытащил, кровь стала стекать по лезвию, к рукоятке, окутывая мои пальцы, руку и рубашку. Вот эту рубашку! — закричал он, оттопыривая алую ткань в сторону от тела. — Жену я осторожно положил на землю, возле дома, и сидел подле нее до тех пор, пока нас не увидели. Я разговаривал с ней, поправлял ей волосы, но я был весь в крови, поэтому я выпачкал ей волосы. — Преступник на мгновение замолчал. — Ни один из вас не сможет наказать меня сильнее, чем я сам себя наказываю.
— Вы сожалеете, это нормально, — сказал священник, и тень улыбки скользнула по его губам. Он, наконец, смог облегченно вздохнуть, когда осознал, что ему удалось хоть в чем-то понять преступника, которого он желал поскорее отправить на казнь.
— Сожалею? О чем? — спросил преступник.
— О содеянном, разумеется.
Преступник покачал головой. Он задумался, а потом спокойно ответил:
— Я не сожалею. Повторись это снова, я бы поступил точно так же.
Священник побледнел, вскочил с нар и отошел к двери.
— Ну что, священник? Вы меня не прощаете?
— Бог все простит.
— То, что Вы называете наказанием, священник, для меня будет освобождением. Вы этого не понимаете, конечно.
— Освобождением, — повторил священник. — Так Вы хотите сбежать от ответственности или от самого себя?
Убийца улыбнулся.
— Я хочу попасть к жене.
— Для чего Вы тогда убили ее?
— Сложный план, верно? — хохотнул преступник. — У Вас он не укладывается в голове, а?
— Как бы там ни было, сомневаюсь, что Ваш план сработает.
— Почему Вы так думаете?
Священник молча смотрел на убийцу.
— Потому что моя жена в раю, а я попаду в ад, так? Так Вы думаете, священник?
— Вы и сами знаете.
Преступник снова рассмеялся.
— В таком случае, Вам стоит помолиться, чтобы не вышло обратного. Если бы не моя вера в то, что мы встретимся с ней наверху, я бы размозжил себе череп сразу, как только убил свою жену.
Священник нервно сглотнул. Его сердце давно уже ушло в пятки, а находиться с преступником в одном помещении он уже явно не мог.
— Вы нуждаетесь в исповеди, господин преступник?
Убийца поднял голову на священника, от его глаз не укрылось ни одно изменение в его состоянии и поведении. Преступник изогнул уголок губ в понимающей улыбке и ответил:
— Нет, священник, благодарю. Вы свободны, в отличие от меня.
— Тут Вы правы, — ответил священник, он облегченно повернулся к двери и громко забарабанил в нее. — Выпускайте, мы закончили!
По ту сторону двери было тихо, тогда священник снова в нее забарабанил, и вскоре послышался голос из-за двери:
— Слышу, слышу! Вам придется подождать несколько минут, ключник скоро вернется.
Священник едва сдержался от разочарованного стона, он понурил голову и сел на нары, с которых не так давно вскочил.
— Что, священник, не Ваш день? — усмехнулся убийца, но священник не только не ответил, он даже не удостоил мужчину взглядом.
В промозглой камере было темно и мрачно, а холод пробирал до костей.
— Она была заражена, — тихо сказал преступник, глядя на свои трясущиеся руки. — Если бы мы ничего не предприняли, она бы умирала на протяжении тридцати часов самой мучительной смертью. У нас не было в доме оружия, поэтому выбор пал на нож. Этого никто не знает, и Вы тоже не станете об этом болтать. Мы друг друга поняли, священник?
Священник помолчал, а потом поднял глаза на несчастного преступника.
— Не понимаю, почему Вы не сознались сразу? В свете таких событий Вас бы не стали казнить.
— Боже милостивый, Вы что, меня не слушали?! — закричал убийца. — Эта казнь, будь она неладна, будет для меня освобождением!
— Вы ждете своей смерти, — сказал священник, когда действительно понял преступника. — Вы отняли жизнь у умирающей женщины. Вы исполнили ее последнюю волю? Да, Вы совершили грех, но этот грех отличается от того греха, в котором Вас обвиняют.
— Думаете, мне от этого легче? Да мне плевать, какое обвинение мне предъявляют! Даже если весь город и Вы, священник, в том числе станут говорить мне, что я невиновен, что я святой, я не услышу ничего. Мое настоящее наказание — вот здесь, — убийца коснулся пальцами своей головы, — и его ничто оттуда не вытурит, его ничто и никто не обманет. Это всегда со мной. Любой другой физической пытке мое собственное наказание и в подметки не годится. Понимаете, а, священник?
Щелкнул замок, дверь камеры открылась и внутрь просунулась голова ключника.
— Простите, что задержал Вас. Можете выходить, — сказал ключник.
— Помните, священник, — сказал убийца, — что Вы выполняете мою последнюю волю. Прошу Вас не болтать об этом.
Священник некоторое время молча смотрел на преступника, теперь в его взгляде читалось и понимание, и даже сочувствие.
— Господь с Вами, — сказал священник, вышел в коридор, и дверь тюремной камеры вновь закрылась.
Об авторе:
Анастасия Апрель, родилась в г. Братске в 1993 году. В Новосибирске получила высшее журналистское образование, долгое время работала в региональной общественно-политической газете «Новая Сибирь». Член Российского Союза писателей, кандидат в члены Интернационального Союза писателей, номинант литературной премии «Писатель года», номинант литературной премии «Народный писатель», номинант литературной премии имени Сергея Есенина «Русь моя», номинант литературной премии «Наследие», участник общелитературного фестиваля «Поехали! в Астрахань». В 2016 году издала сборник рассказов «13 месяцев». В 2017 году издала книгу «Хранители созвездий» в жанре мифологического фэнтези.
