Из моря слез нам выползти на сушу
Без устали стучится дождь в окно,
По клавишам души пройдясь несмело,
Вмиг равнодушия смочив сукно
И шелком чувств прошив его несмело.
А чувства, окропленные святой
Прозрачной влагой из колодцев рая,
Теряют тихий, призрачный покой
Со слогом польку-бабочку играя.
И, растворившись в капельке дождя
Прольется мысль, как прежде, на бумагу,
И вдохновенье, к нам с небес сойдя,
Продолжит поэтическую сагу.
И буквы выстроятся у писца
Так точно, словно знают место,
Им отведенное рукой Творца,
Из сдобных чувств взбивающего тесто,
Чтоб накормить духовной теплотой,
Насытить жизнью и движеньем души,
Чтоб, обретя в движении покой,
Из моря слез нам выползти на сушу…
Завещание
Яженщина Дождя, хоть я ему не пара,
Его могущества ничем не оценить,
И я, попавшая под чувственные чары
Дождинка, коей я согласна быть.
В словесном растворяюсь я потоке,
Что мне несет небесный Господин,
В душе моей любви рождая строки,
Что может дать мне только он один…
Лишь он один доверья удостоен,
Его лишь музыка пульс учащает мой,
И мой потенциал лишь с ним утроен,
Лишь в паре с ним довольна я игрой,
Лишь он дарует чувств волшебных лаву.
Его лишь звуки прогоняют сон,
Ему любовь я отдаю по праву,
Ему лишь я воздвигла в сердце трон.
Лишь он всей жизни нашей повелитель,
Ведь без него придет на землю смерть,
Он жизни нашей трепетный хранитель,
Лишь им жива земная круговерть.
Когда-нибудь пройдут, быть может, годы,
Закончится мне отведенный путь,
Хочу просить у Матушки Природы –
Дозволь в объятиях дождя уснуть…
Жизнь — сериал
Жизнь – сериал из тысяч кадров кратких,
И комом все в ней, словно первый блин.
Моментов много горьких, много сладких,
Но дубль у кадра каждого один.
Нельзя исправить жизнь свою повтором
И кадр другим уже не заменить,
Быть надобно талантливым актером
И первым дублем жизни дорожить.
И, каждый кадр любовью разбавляя,
Всей силой чувств наполнить каждый миг,
Все зло и боль за кадром оставляя,
Облегчить жизнь от тяжести интриг.
Жизнь – сериал, и все мы в нем актеры,
Есть бездари – и гениев не счесть,
Есть чистота – и нечистот есть горы,
Есть счастье – и несчастье тоже есть.
Но все ж без дубля не заснять шедевра
И без помарок жизни фильм не снять,
Хоть миллиард вложи на это евро,
Но сей Олимп за дубль один не взять.
Поэтому без «Оскаров» и «Тэффи»
Мы проживаем жизни сериал,
Который мы снимаем в стиле селфи,
И видим в нем судьбы своей оскал.
Струне моей не создали смычка
Мое сердце молчит, как струна,
Та, которой смычок не коснется,
Не поет и не плачет она,
Она просто над жизнью смеется.
Ей смешно, что какой-то смычок
Даже тронуть ее побоится,
Вот она и скрипит, как сверчок,
Дребезжит, и визжит, и бранится.
То смычок ей не тот, то не так
И не с той стороны подступился
И не дай Бог, он скрипнул не в такт–
Сразу всех привилегий лишился.
Вот такая сей жизни струна,
Под себя все смычка не отыщет,
Потому и доселе одна,
В одиночестве по свету свищет.
Так и будет скрипеть лет до ста,
Никому ни тепла, ни покоя,
Ведь струна без смычка– пустота,
Все ж смычок нужен ей для настроя.
Для того, чтобы вновь зазвучать
Всей цветочной рапсодией лета,
Только где ж его, звучного, взять,
Чтоб струна подошла ему эта.
Лишь одна – и другие не в счет,
Лишь под ним бы она зазвучала,
Чтобы жизни безумный отсчет
Каждый день начинался сначала.
Неспешная любовь моя
Не вертит колесо фортуны
Неспешная любовь моя,
На дне Божественной лагуны
Живет, печаль мою храня.
Ее во мне не слышен голос,
Нема она, слепа, глуха,
Тускнеет глаз, седеет волос,
А я в плену ее стиха,
Что, словно гейзер, закипает
И шпарит кипятком мой мозг,
А я, как раб, не разгибаю
Спины под свистом мыслей-розг.
На сердце нет живого места,
Душа залита гноем ран,
С любовью кончилась фиеста,
Лишь слов танцующих канкан
Еще сей жизнью верховодит,
Еще ведет меня вперед,
С ума под гнетом чувств не сводит,
Душе любовных пут не ткет.
Я не люблю, какое счастье!
Расчищен путь к размаху чувств,
Что под моей печатью власти
Владеют редким из искусств,
Душою слышать , сердцем видеть
И донором в сей жизни быть
Себе, не утонув в обиде,
И нелюбовью дорожить.
Моя березовая Русь
Природа спит, посапывая хлипко,
Раздевшись донага, как в банный день.
Толь ободрали сверху словно липку,
Толь просто одеваться стало лень.
Ее краса ни капли не померкла,
Ее изящество ни с чем сравнить нельзя,
Она сама с себя оковы платья свергла,
Всю гордость наготы своей неся.
Ее величья, не прикосновения
И целомудрия святого торжества,
И властью сна наполнены мгновенья,
В чьих бликах суть земного божества.
И с этой наготой, родной до боли,
Мы чувствуем родство, и сердца крик
Дарует ощущенье русской воли,
Пропитывая жизни каждый миг.
Торжественность стволов и веток тонких,
Что так изящно в кружево сплелись,
Чуть утепленных блеском льдинок звонких,
Взмывают в неба голубую высь.
И гордостью нам наполняют души,
Я ошибиться в этом не боюсь,
Зачем нам необъятность чьей-то суши,
Нам ближе всем сия нагая Русь
Такая смелая, бесстыжая, босая,
И сила в ней, и состраданье есть,
Живет и любит, всех вокруг спасая,
Все пережившая, не уронивши честь.
Великая, Могучая Громада,
Корнями вросшая и в землю, и в сердца,
Которым никакой другой не надо,
Кто с ней останется до самого конца.
Чтоб слышать, как посапывает хлипко
Природа в безмятежно сладком сне
Под ветра русского божественную скрипку,
Что слышится в движении каждом мне.
Люблю тебя!Тобою восхищаюсь!
Тобой дышу! Тобою я горжусь!
Тобою дорожу! Тебе якаюсь!
Моя единственно-березовая Русь!
Об авторе:
Елена Копейкина, 55 лет, художник-модельер-конструктор, член Российского союза писателей.
