Из точки
Невидимая, скрытая в пространстве точка:
Начало есть и линии, и круга, и квадрата,
Основа каждой вещи, элемент субстрата,
Из облака оторванная крошка.
И безобразного курьёз, и красоты зародыш,
И в точке страсти дремлют помыслы греха,
Как отправление, где роль её тиха,
В ней то, что представляешь, то – находишь.
Планет рождение несёт существ зачатье –
Насущный зов из тайной пустоты,
Среди оглохшей тьмы и слепоты
Стремление сквозь время к нужной дате.
И в геометрии чернеет замыслом штриха,
В нём смыслом обретённым буква стала,
Всезнающей кириллицы начало,
Начало слов и пункт в конце стиха.
Зима позади
Весна наступает. Зима позади.
Барочно танцуют капели.
И даже холодные в струях дожди
Разносят безумные трели.
Играет природа небес синевой,
Несёт изменения Хронос,
И вносит земля фантазийный настрой,
Меняя ландшафтов фасоны.
Весенние дни создают миражи –
Летучих голландцев иллюзии.
Моя равноценная вечности жизнь
Направлена добрыми музами.
А я ухожу. Ты меня не держи.
В сюжете грядут перемены.
Былые пора перейти рубежи –
Вибрацией тянет Вселенная.
Наблюдение с балкона шестнадцатое
Заворожённость туманом
Горел закат, и воровато
Из его пасти шёл туман,
Даль устилал молочной ватой,
Пространство речки укрывал.
Дома, как призраки, висели
Совсем без нижних этажей,
Для фильма нового модели
Витали облаком стрижей.
Фасады маревом покрылись,
Оделись ели в чешую,
Повадки мари крокодильи
Скроили серую листву.
Сгущённое туманом время
Несло неумолимый смысл,
Размытой мглою диадемой
Загадочно эфир завис.
Покрыла сахарная вата
От края и до края путь,
И скрылись отблески заката,
Спеша в барашках утонуть.
Опудрены стволы деревьев,
Дороги в маревых клубах,
И, пудрой сахарной белея,
Дым нежно таял на губах.
Третий вид с балкона
Подвижное пространство
Подвижно было пространство
в потоке с запада на восток,
и впечатление
поспешно двигалось,
отодвигался
соседней крыши носок,
и образы в тучах,
словно клоуны в цирке,
прыгали.
И превращалось далёкое
В … – вот оно,
можно схватить рукой,
обнимать и гладить,
делать пространство уже,
и понимать
то, что было давно,
и океанский прибой
слушать.
Дифирамб кофе
О кофе! Бесподобный Бах
Любил божественный напиток
Не только в музыке, в стихах
Его восславил композитор.
Вкус кофе часто вдохновлял
Перо Бальзака и Вольтера:
Энергии давал сигнал,
Вселял писательскую веру.
И чудный кофе аромат
Нам красит все изъяны быта.
Арабики и Вы фанат?
Приятного Вам аппетита!
Девятнадцатое на балконе
Старые письма
Ах, эти старые письма!
В них ясным почерком ровным
простые вещи описаны.
За ними судьбы изломами
встают явления прошлого,
а строчки, слезой политые,
задерживают осторожно
глаза на буквах-улитках.
Хранят письма запахи сладкие –
вдруг явственно чую шафрановый,
в советах, изложенных кратко, –
звук гаммы фортепианной.
В эпистолах зрю мемуары.
Листы с черновыми краями
напомнят события старые,
шуршащими букв устами.
В осенних потёртых плащиках,
в чернильных потёках местами
хранятся послания в ящике.
Название сейфу – память.
Одиночество вдвоём
Не надо одиночества вдвоём.
Когда не тешит кофе за беседой
И душу утепляют только пледы,
Мы дух былой надежды не вдохнём.
Когда улыбка кажется игрой,
Ослаблены связующие узы
И вечером не посещают Музы,
Укрывшись под желейной бахромой,
Когда слова слоятся кривизной,
И нет тепла в мертвеющих ладонях,
А жизнь течёт по созданным шаблонам,
И комплимент наполнен пастилой,
Когда и глаз от счастья не горит,
Не радуют нагрянувшие гости,
Не выстроить нам пониманья мостик,
И в темноте не светят фонари.
Не надо одиночества вдвоём,
Когда молчит душа и голос тела,
Когда и слово в горле онемело –
Не плыть одним по морю кораблём.
Короток день
Так короток в сиянье день –
сочится мгла, и наступает вечер.
И время – человеческий предел –
бросает тело
в сумрак разноречий.
И разночтения из чаши мудрецов
не делают сознанье толерантным,
и, словно с крыльев бабочки, пыльцой
слетает время
в полое пространство.
Сжимаясь до малейшего витка,
темнеет несвершившееся время,
плывущие в раздумье облака
несут от века
тягостное бремя.
А время в темпе сквозь эпохи мчит –
и для него преград нет, отчуждений.
Жизнь наша коротка и состоит
из промелькнувших
памятных мгновений.
Об авторе:
Раиса Фёдоровна Мельникова – поэт, прозаик, публицист, переводчик. Живёт в Вильнюсе (Литва). Магистр эдукологии. Автор двадцати книг на литовском, а также пяти сборников стихов на русском языке. Является членом Международных писательских союзов: Интернационального Союза писателей (ИСП) и Союза писателей Северной Америки (СПСА), состоит в Международной ассоциации писателей и публицистов (МАПП), литературном объединении поэтов и прозаиков «Логос», объединении русских писателей и художников «Рарог». Статьи Раисы Мельниковой публикуются в газетах, она делает переводы с литовского и на литовский язык, с македонского, сербского языков. Её стихи печатались в альманахах Литвы, Латвии, России, Белоруссии, Болгарии, Индии, США и переводились на другие языки.
Призёр фестиваля «Славянские объятия» в Болгарии. Награждалась многими дипломами и медалями.
