Поэзия русской Реконкисты
Предисловие северянки к песням южан
Если посмотреть на карту европейской части России (с Украиной вместе), мы поразимся, насколько она — и масштабом, и отчасти очертаниями — зеркалит карту Западной Европы.
Так и есть, цивилизационно мы — два побега античных почек: Восточного Рима и Рима Западного. История войн за Украину, Новороссию, Крым — не что иное, как история русской Реконкисты. Вот уже полтысячи лет мы бьёмся то за одну из «маток» русской цивилизации — Киев, то за наше греческое наследство — Приазовье и Крым.
Точно так же, как западные европейцы сражались за юг Испании или Сицилию, ощущая эти земли своим естественным цивилизационным ареалом.
Работая на Донбассе в 2017–2021 годах, я то и дело слышала в машинах военных и волонтёров песню группы «Зверобой»: «Благородный дон дерзок и отчаян… Благородный дон курит “ДонТабак”… Благородный дон — в кобуре “Макаров”, благородный дон — на плече АК…»
Но даже и без этой песни, по первому впечатлению я определила людей Донбасса как «русских испанцев», правда, испанцев не нынешних, скорее литературных. Внешне сдержанный, даже суровый народ, но если возникает искренняя приязнь — дружеские чувства по-настоящему пламенны. Эти люди поделятся последним, поведают свои тайны, поселят тебя в своём доме, прикроют в опасности… и порвут с тобой бестрепетно, если перестанут тебе доверять, как в бою.
Страсти фронтира пылают здесь буквально — непосредствен и прямой контакт с высшим, с большим, нежели отдельный человек.
То, что я поняла интуитивно, отчеканил в поэтических строках один из ключевых авторов современного «донбасского текста» — поэт, писатель, переводчик, горный инженер Владислав Русанов:
…Звёзды яркие, небо чистое,
волны плещутся в берег Донца.
Это русскою Реконкистою
загораются наши сердца.
Ментальность сегодняшней «русской Реконкисты» определяет насыщенную, звучную эмоциональность современной поэзии Донбасса: у дончан — более строгую, более урбанизированную, у луганчан — более открытую, исполненную яростной энергии природно богатого и в то же время индустриально развитого края.
Та же ментальность определяет чёткую иерархию смыслов в частной и гражданской лирике: человек — Родина — Бог; причём даже у поэтов, к религиозности не склонных, Бог присутствует как естественная точка отсчёта.
Пронизанность индивидуального текста свободным религиозным чувством не удивляет у Дмитрия Трибушного, православного священника одного из приходов Донецка, но и у авторов совершенно светских, мирян, ни жизнь, ни любовь не обходится без как минимум христианской образности. Как у луганского поэта Тристана Ермолова, в стихах которого образ возлюбленной неожиданно сливается с Богородицей: на грани богохульства и вполне в традиции куртуазной лирики трубадуров.
Естественная укоренённость в этой традиции явлена также у Александра Сигиды (сына) — офицера, поэта, филолога-романиста; Сигида обращается к «красотам Лангедока» и Катуллу едва ли не из окопа, рассекая классическое катулловское Odi et amo на Amor и Odium. Сигида-младший — вообще один из наиболее изощрённых и, не побоюсь этого определения, остроумных авторов донбасского текста; это безо всяких скидок рафинированная интеллектуальная поэзия, насыщенная культурными аллюзиями до плотности нейтронной звезды.
В манере его отца и, вероятно, литературного наставника — Александра Сигиды — старшего брезжит уже не европейское Средневековье, а европейский модернизм: вот тебе и культурная провинция!
Стихи поэтесс Донбасса, с одной стороны, создают крепкую базу регионального текста, с другой — являют как минимум две-три подлинные лирические вершины: это оригинальнейшая, с собственным отчётливым голосом поэтесса из Донецка Ксения Першина, великолепной ясности и пронзительности письма луганчанка Елена Заславская и — с некоторыми оговорками — Анна Ревякина (Донецк), Мария Панчёхина (Донецк) и Людмила Гонтарева (Краснодон).
Тут необходимо сказать пару слов о публичном бытовании поэзии Донбасса — безусловно яркая, одарённая Ревякина представила регион собственными стихами в медийном поле России, а также заслужила уважение земляков и благодарность читателей популяризацией донбасского текста: наиболее полная антология поэзии Донбасса 2014–2022 гг. «Великий блокпост» составлена и выпущена именно усилиями Ревякиной. При этом оказавшиеся в некоторой тени Ревякиной поэтессы Заславская и Першина — как минимум не слабее… Ксения Першина, на мой взгляд, являет ещё и удивительную для филолога-русиста склонность к апроприации современных западноевропейских и американских поэтических техник, адаптации их к русской почве — по-настоящему новаторской и без тени профанации. Несмотря на реалии нынешней, уже горячей, войны между Россией и Западом, стесняться этого не следует; мы, так вышло, сегодня связаны с западноевропейской культурой куда сильнее, нежели с китайской или культурой арабского мира; и, кто знает, может, именно русские в перспективе станут основными её хранителями и наследниками.
Поэты Донбасса — люди разного опыта: воевавшие и воюющие (Егор Воронов, Александр Сигида) и принципиально мирные (Мария Панчёхина, Александра Хайрулина), разного образования (только в этой подборке — несколько вузовских преподавателей и один профессор, филологическая звезда Вячеслав Теркулов), авторы, уже неплохо известные российскому читателю (Заславская, Ревякина, Трибушный) и досадно не узнанные им, такие как горловчанин Александр Савенков, один из сильнейших, к слову, поэтов региона, автор едва ли не самого точного и страшного стихотворения о войне в Донбассе, — прочтите его подборку внимательно.
Великая и трагическая доля этой земли, безусловно, отпечаталась в творчестве каждого и сообщила ему драматические контрапункты.
Но я хотела бы подчеркнуть, что современная поэзия Донбасса в лучших своих образцах вовсе не нуждается в мысленной форе от читателя — как «поэзия воюющего региона» или, как заявили здесь мы, поэзия русской Реконкисты. Эти слова и ритмы рождены живой стихией истории, которая задаёт им отмеченный звучный, открытый тон, но при этом вполне самоценны как поэзия.
Тем более что и Реконкиста наша вот уже третий год как касается всех. Всей России.
А они попросту были первыми.
Наталия Курчатова, составитель
