Потерянный рай
Наверно, можно много говорить
И про любовь, про веру, и за жизнь.
И душу перед многими открыть
На свой, конечно, страх и риск…
Наверно, можно много написать
Хороших текстов, пламенных стихов,
Красноречивых ярких фраз.
Но вот вопрос: кто их читать готов
Сегодня, завтра, всякий раз?..
01. Потерянный рай
Я шагала по улицам в чёрной, как кошка, ночи.
Мне ужасно хотелось подумать сегодня немного.
Фонари, будто всполохи полуистлевшей свечи,
Жёлтым глазом смотрели на пыльную с лета дорогу.
Я искала тот хрупкий, потерянный некогда рай
Среди этих тоскливых бетонных и каменных джунглей.
Из почти гробовой тишины мне послышался лай,
Разорвавший её полотно, как ударами в бубен.
Пробивался едва ли заметный зелёный росток,
Что когда-то посажен был в неудобрённую землю.
Распускался из немощной ветви красивый цветок,
Что и стал его частью, почти до сих пор неотъемлемой.
Из той ветки со временем вырос сиреневый куст
Средь густых испарений зловонного жуткого смрада.
Он смотрел в облака, был высок невозможно, могуч
И пробил грязно-серый асфальт у кирпичного склада.
Гром гремел. Капли крупные били наотмашь в лицо.
На душе прояснилось, и стало внезапно спокойно.
Дождь слегка моросил, постепенно смыкая кольцо.
Начиналась действительно крепкая страшная бойня.
Резкий ветра порыв обжигал, будто огненный шквал.
Разорвалась седая огромная хмурая туча.
И по нервам моим оголённым ток мощно бежал,
Как по струнам гитары прошёлся рукою могучей.
Вот ложится к ногам моим жалобно стонущий пёс,
Что покорно ютится в отрепьях, похожих на свалку,
Добывавший еду сам себе пятый год… на износ…
Да, не раз доставалось по лапам огромною палкой.
Я иду в свой бетонный пока что единственный дом.
Семенящей походкой за мной увязалась и псина.
И хромала так сильно, что даже бежала с трудом, —
Сердце сжалось на время, как на корабле парусина.
Бушевала стихия, а мне становилось легко —
Оказалась я снова одна у родного порога.
До небесного рая, ох, очень ещё далеко!
Предстоит в скором времени мне непростая дорога.
02. Между явью и сном
Мой реликтовый зверь! Где ты бродишь в беззвёздной ночи?
Я на стыке миров параллельных и очень далёких
Оказалась одна у закрытой железной двери
Между явью и сном, и блуждающих душ одиноких.
Я не чувствую тела, ни даже бессмертной души.
Очень хочется спать. Если б кто-то помог мне при этом
Раствориться совсем и исчезнуть бесследно в тиши,
Став пылинкой, а может, негаснущим истинным светом!
Мой реликтовый зверь, ты такой допотопный, как я,
Где-то бродишь помятый, голодный, безумно уставший,
Став приманкой для полчищ шакалов и стай воронья,
Ты для всех остаёшься солдатом, безвременно павшим.
Этот мир отрыгнул и не принял больное нутро,
Растоптал, изувечил, забросил на дальнюю свалку.
Ты не сможешь вернуться — давно уже всё решено.
Грудь ужасно болит, а былого особенно жалко.
Мой реликтовый зверь, где-то есть перекрёсток дорог —
Там, в небесной стране, где нет зла и щемящей печали.
Если б смог ты попасть в ту обитель, ну если б ты смог,
Если б времени больше земного отмерили, дали.
Сердца стук затихает, и воздуха мало в груди,
Замерзает душа, как обычно, холодной порою.
Что же ждёт за оградой? Ещё мне идти полпути.
Я надеюсь в дальнейшем на скорую встречу с тобою.
03. Боль
Рвёт душу мне мелодия любви,
Которую поёт печально скрипка.
И губы медленно ползут в улыбке,
А сердце тонет в собственной крови.
Ты стал давно к моим словам глухим,
Стояла пред тобою, как немая.
Я становлюсь тебе совсем чужая,
А ты давно стал для меня родным,
Всю душу так не раз разбередив
Тем плачем скрипки робким, заунывным,
Что на душе становится противно.
И, всё однажды для себя решив,
Я не смирюсь теперь уже никак.
Опять одна — ну сколько это можно!
Приблизиться смогу я осторожно,
Я верю, что простишь, ты не дурак.
Нам надо встретиться ещё хоть раз,
И, может, сможем всё начать сначала…
Тут скрипка веселее зазвучала,
А вера осушила слёзы с глаз.
04. Навстречу птицам
Туман окутал местность плотной шторой,
Завесой непрозрачной, пеленой.
И морось мелкой крошкой дождевой
Осыпала бескрайние просторы.
Огромная ветла в ветвях зелёных
Припрятала качели для детей.
Те побегут вприпрыжку, окрылённо,
Хвалясь друг другу удалью своей.
Взлететь как можно выше, в поднебесье.
Нестись навстречу птицам и ветрам.
Что может быть настолько интересней?
Не помешают сырость, холода.
05. Вольный конь
В ночных виденьях видела коня:
Мастистый, с шелковистой мягкой гривой.
Он крепок и вынослив, как броня.
Оттенка переспелой сладкой сливы.
То вольный конь, как ветер, ураган.
Ему метели, вьюги не помеха.
Ни разу не попал ни в чей капкан,
Не пойман для забавы человека.
Взмывал в прыжке под самы облака
И бороздил просторы небосвода.
Но как-то раз нечистая рука
Лишила и надежды, и свободы.
Закат свои ладони распластал,
Накрыл леса, луга, поля и горы.
И конь в боку почувствовал металл,
Умерив прыть, свалился у забора.
Его теперь отволокли во двор,
Закрыли рану, натолкали ваты.
В глазах коня был лишь немой укор.
Пришлось поить отваром свежей мяты.
И конь окреп, но вдруг лишился сил.
И взор его нерадостный, потухший
Как будто небеса сейчас молил
Простить людей жестоких и заблудших.
06. Лист
Одинокий берёзовый лист, оторвавшись от стройного тела,
Закружил под порывистым ветром и, вдаль уносясь налегке,
Очень долго летал. И, вконец истрепавшись, усталый, но смелый,
Оказался на многострадальной, такой неприглядной земле.
Лист спикировал точно в огромную странную мутную лужу.
Повалявшись немного, его окатило мощнейшей волной.
Даже сердце продрогло до самых прожилок в морозную стужу —
Это дворник ударил сейчас тяжеленной и жёсткой метлой.
Наконец смёл его он в большую цветастую мокрую кучу.
Оказавшись внутри этой массы, проникнув поглубже на дно,
Лист поверил в себя. Видно, он оказался намного везучей,
Чем другие, попавшие сразу в большое коровье г@вно…
07. Нам стоит поучиться у цветов
Нам стоит поучиться у цветов…
Однажды проходила я по лугу,
Который был за речкой, ближе к югу
(У нас в станице множество лугов),
Где я весь день ждала свою подругу.
Взяла я краски, кисти и мольберт.
Жара. Июль… и зной пыхтит, как печка.
А я искала, чтобы сесть, местечко
И слушала кузнечиков концерт.
Здесь много звуков… хоть одно б словечко…
Сама берёт карандаши рука.
На холст штрихи ложатся после краски.
Картина из чудесной летней сказки.
Цветов палитра очень глубока.
Приподнимаю у природы маски.
Взглянув направо, затаила взгляд…
Целуются две белые ромашки,
По ним повсюду ползают букашки —
По стеблю, по листкам, всё невпопад.
По телу моему бегут мурашки.
Вписавшись в колоритный антураж,
Вовсю с цветами пчёлы целовались,
На милость победителя сдавались,
Жужжа, неслись вперёд, на абордаж
И, как агенты, вглубь цветка внедрялись.
Нам стоит поучиться у цветов:
Им нечего совсем делить друг с другом,
Как мы обычно делим на досуге
Еду, постель, благá, обиды, кров.
Бороться надо нам с таким недугом…
08. Откровение
И я видел, что Агнец снял первую из семи печатей, и я услышал одно из четырёх животных, говорящее как бы громовым голосом: иди и смотри.
Откр. 6, 1
Белый конь. Дан всаднику венец.
И ещё дан всаднику был лук.
Тянет тетиву — и он Стрелец.
Он Победоносец! Так зовут.
Рыжий конь и всадник был второй.
И ему взять мир дано с земли.
Средь людей нарушит он покой,
Чтобы убивали, чтобы жгли.
Ослеплённый яростью. С мечом
Мчит во весь опор, хлеща коня.
От его движений горячо.
Всадника того зовут Война.
С чашею весов смотрящий вдаль
Третий всадник. Равнодушный взгляд.
Хлеба корку бросит на алтарь,
Голоду не каждый будет рад.
Исхудавший старец вопиит,
И нога касается земли.
Бледный конь, конечно, без копыт.
Смерть свои расправила клещи.
Зверь с открытой пастью — это ад.
Всё, что можно, выжжено дотла.
Кавалькада мчится наугад,
И конями топчутся тела.
Стоны, ужас. Где богач, бедняк?
Ангел смотрит грозно с высоты.
Для живущих горе, смерть и мрак.
Все ответят: он и я, и ты…
09. Вид Тифлиса
Древнейший город, сказочный нарвал,
С Ортóчальскими дивными садами
И крепостной стеною Нарикал,
Что обдувалась с трёх сторон ветрами.
За нею островерхие церквá
И плоские уступчатые крыши.
И караван-сараи на века
Стоят, живут, а может, даже дышат.
Метехский мрачный замок на скале,
Святой Шушаны старенькая церковь,
Гора Мтацминда в предрассветной мгле
И в облаках парящий бурый беркут.
На склоне той горы есть монастырь —
Давидова священная обитель.
Там обрели покой и вечный мир
Останки Грибоедова. Мыслитель!
Среди пирамидальных тополей
И плюшевых кустарников — домишки.
Не страшен зной под сенью их ветвей.
Похожи друг на друга, как братишки.
Почти зелёная вода Куры
Неслась вперёд немыслимым потоком.
Две женщины стояли у реки
И говорили что-то о высоком.
Такой Тифлис художнику предстал
В туманно-сизой предрассветной дымке
Со стороны поместья Авлабар
И лёг на холст. Старинный и великий!
10. Дуэль
Как в нашей жизни всё порой непросто!
Слепая ревность хлещет через край.
Три шага от рожденья до погоста.
Жестокостью себе не выбьешь рай.
Окутан зимний лес ещё туманом,
И белизной пугает чистый снег.
Вмешался рок тогда в людские планы,
И слышен был в тиши зловещий смех.
Ленский:
А может, ну её… Взять примириться?
Что с этих женщин, в общем-то, возьмёшь?
Без них ты заточил себя в темницу,
А с ними вместе — носишь в сердце нож.
Онегин:
Пусть будет злая проклята натура!
Зачем мне это? Хочется спросить.
Я знаю наперёд, что пуля — дура!
Как видно, головы мне не сносить.
Ленский:
Мой милый ангел, нежный, златокудрый!
Как мог таить обиду я на Вас?
Я написал стихи почти под утро,
Молюсь и смерти слышу хладный глас.
Онегин:
Стрелять, конечно, в воздух бесполезно.
Опередить. Вот палец на курке.
Раздался выстрел. Я попал. Железно.
Не дрогнул ствол в трясущейся руке.
Чудовищная жуткая нелепость!
Январский ветер бил тогда в лицо.
Могильным холодом повеяло из склепа,
Запахло леденеющим свинцом.
Мороз крепчал. Сковала члены стужа.
Погиб поэт. И время не вернуть.
Ещё вчера он был кому-то нужен.
Сегодня он ушёл в последний путь.
11. Белоснежный апрель
Удивил нас апрель белоснежным искрящимся снегом,
Что слетался на землю из вызревших за зиму туч.
Он то таял опять, то затем поражал нас разбегом.
Настигал непременно его робкий солнечный луч.
Расцветала весна, раскрывая навстречу объятья.
Ей ни дождик, ни снег, ни жара, ни мороз нипочём.
Все девчонки надели красивые модные платья.
Ароматом духов был наполнен проснувшийся дом.
В отраженьи зеркальном счастливые видятся лица.
В голубых, и зелёных, и карих глазёнках — мечта.
Пробуждалась любовь и сметала любые границы,
Проникая в открытые, ждущие счастья сердца.
12. Ковёр-самолёт
Затуманилось небушко синее,
И луна заигралася с тучами.
Мир фантазий накрыл нас лавиною.
Три совы — все с крылами могучими —
Охраняли Ивана с Жар-птицею,
Пролетая над водной границею.
По-над лесом, над полем, над реченькой.
У Яги жили совы с рождения.
(Подкрепиться бы им человечинкой.)
Выполняли они поручения.
Били крыльями, как оголтелые,
Слыли умными, верными, смелыми.
Ослепило Жар-птицы сияние,
В голове сильный стук, будто молотом.
До чего же красиво создание,
Как червонное мягкое золото!
Знать, царевич был очень уверенным,
Шёл на всякое трудное дело он.
Словно крылья гигантские по ветру,
Обнимали пространство бескрайнее.
Так ковёр-самолёт нёсся по небу
В тридесятое царствие дальнее.
И на нём был узор. Выткан, думаю,
По краям древнекельтскими рунами.
Под Иваном поля расстилалися,
Речка сонная с хилою зеленью.
А закат отдавал розой алою,
Точно в дивном саду свежесрезанной.
И деревья разбросаны редкие,
Источавшие запахи едкие.
Наш царевич нежданно-негаданно
Встретит скоро Елену Прекрасную.
Приведёт во дворец с дивным садом и…
Жизнь покажется вечною сказкою.
Убегут в чудный мир от реальности,
Что страдает от неидеальности.
13. Твори добро
Где-то в центре парка на скамейке
Примостился хлипкий паренёк.
На посту — в шесть тридцать, рядом лейка,
Этот мир нерадостен, жесток.
Вот в конце аллеи показалась
Девочка — зелёные глаза.
Он в походке угадал усталость,
По щеке опять ползла слеза.
Перед школой ранним-ранним утром
Каждый день встречала здесь рассвет.
Помогала (дал Господь ей мудрость)
Матери больной на склоне лет.
Шла себе намеченным маршрутом
И сметала листья на газон.
Слишком быстро таяли минуты,
И из горла вырывался стон.
«Не успею — мамочку уволят,
Мне ещё две клумбы поливать».
Девочка смотрела на мозоли,
На дорожку, плакала опять.
Господи, останови мгновенье,
Ненадолго, хоть на полчаса!
Вдруг стемнело — это провиденье!
Детская молитва горяча.
Мгла рассеялась, как не бывало.
Мусор расфасован по мешкам.
Всё полито, что совсем немало.
Лейка — как напоминанье там…
14. Игра со смертью
Она страдала. Дни сливались в годы.
Ей всё претило. Вечная игра.
Поток мужчин, бутики, злая мода.
В чём жизни смысл? Она не поняла.
Хотела угодить под скорый поезд —
Достало всё: работа и дела.
И думала, что дело то благое.
В чём жизни смысл? Она не поняла.
Она в Джанкое. Быстроходный катер
Несётся по просторам, как стрела.
Ласкающее море. Флирт! Удача!
В чём жизни смысл? Она не поняла.
Тонула. Задыхалась. Где же воздух?
Роились мысли в голове. Слова
На выходе застряли. Слишком поздно.
В чём жизни смысл? Она не поняла.
Тонула и страдала от тоски.
Смерть замыкала яростно тиски.
15. А у беды зелёные глаза
Печаль сегодня стала мне сестра,
И грусть-тоска — что лучшая подруга.
А у беды зелёные глаза,
Морей бездонных чистых бирюза —
Я потерял единственного друга.
На той могиле сплошь растёт бурьян,
И нет ни обелиска, ни ограды.
Там воздух тяжел, я от горя пьян.
Держа в руках и фляжку, и стакан,
Услышал гул далёкой канонады.
Мне никогда такое не забыть:
Рвались снаряды, бороня окопы,
И прерывалась с этой жизнью нить,
А как хотелось мирно людям жить!
Какой болезненный тяжёлый опыт!
И по моей щеке ползла слеза,
Стекая на упрямый подбородок.
А у беды зелёные глаза.
Смотря в небес бескрайних образа,
Я плакал, как беспомощный ребёнок.
16. Скелеты в шкафу
Скрипят под башмаками половицы
В аагентстве детективном «Бумеранг»
Исписывают пачками страницы,
Исправно составляют хитрый план
Те люди, что хранят от всех секреты.
Оберегают, по ночам не спят.
Чужие в шкаф упрятавши скелеты,
Не замечают, как сочится яд,
Пропитывая каждую частицу
Невинной, очень трепетной души.
В тенётах бьётся бедная, как птица,
А вырваться на волю не спешит.
И с каждым разом всё сильнее чахнет,
Без радости, испытывая грусть.
Нежданно, будто гром с небес, бабахнет —
И упадёт с души тяжёлый груз.
Чужие полетят наружу тайны,
Откроется скелетов полный шкаф.
Случится это точно не случайно,
И не поможет непомерный штраф.
17. Лунный свет (Монорим)
Льётся лунный свет в моё окошко,
Трепетный и призрачный немножко.
На коленях примостилась кошка,
Вдаль зовёт лимонная дорожка.
В рюкзачке овсяная лепёшка,
Уместилась и орехов плошка,
Сверху мёда липового ложка,
И нашлась свободная одёжка.
Вмиг уже покинута сторожка.
А в пути играла мне гармошка.
Провожала и собака Мошка.
Лунная дорожка, я в сапожках.
Шаг… упала сразу — вот матрёшка!
Лучше бы была я в босоножках,
Или же исподтишка подножка?
А вокруг как будто бы бомбёжка.
Я шагаю всё по мелким крошкам.
Чистый боевик, а не киношка!
Только почему? Не плуг я — сошка!..
Трогала луну моя ладошка.
«Ты не плачь, — она сказала, — крошка!..
Дам с собой небесное лукошко,
В нём такая лунная окрошка:
Нежная молочная морошка,
Кроткая волшебная рыбёшка,
Медная рассеянная брошка,
Неземная яркая серёжка».
Все дары припрятала обложка,
До поры защёлкнута застежка!..
18. Воровка
Она была такой невзрачной, серой.
Ходила по бульвару, словно тень,
До вечера. И так который день,
Пытаясь демонстрировать манеры.
Они изящны, грациозны, смелы
И были мамой сызмальства привиты,
Под кожу будто вспрыснуты и вшиты.
Текла с толпой безликой и вокзальной
На площадь. Ветер вился в волосах.
Вселяла в одиночек бедных страх.
И выглядела странной и печальной.
Она столкнулась, будто бы случайно,
С почтенным гражданином седовласым,
Которого достал надсадный кашель.
В руке держал он саквояж старинный
Из кожи, весь потёртый, небольшой.
Она нырнула ловко, с головой,
И улеглась на дно. Путь очень длинный.
Свернувшись калачом, открыла спину.
И взор наткнулся на рубцы и шрамы,
Свидетельства побоев, битв и драмы.
Дом был построен больше полувека.
За городской чертою особняк.
Приличный гражданин и не бедняк
Был очень добрым честным человеком.
Работал он провизором в аптеке.
Жена его — отдушина, отрада,
А в жизни больше ничего не надо.
Дошли, но в доме как-то необычно:
Он опустел, не видно никого —
Ни молодой жены, ни пса его.
Мужчина саквояж открыл привычно —
Она свободна. Здорово, отлично!
Знакомьтесь: поселилась здесь измена!
Порядки привнесла и перемены.
Вот так допустишь раз забраться в мысли,
Проникнуть в сердце, рисковать в мечтах.
Увидишь ты стараний тщетность, крах,
Агонию, разрушенные жизни.
Украсть, отнять — вот превосходный бизнес.
А у неё отменная сноровка.
Измена — это та ещё воровка…
Об авторе:
Бабошкина Ольга Николаевна. Живёт в городе Заречный Пензенской области. Стихи пишет сравнительно недавно. Ей нравится совершенствоваться, участвовать в конкурсах. Это стимулирует, развивает мышление. Недавно начала писать прозу. Оказалось, что добротный текст создать гораздо сложнее. Но всему своё время.
