Ожерелье счастья
Издается в авторской редакции.
Сказка
Моему любимому
сыну Артуру посвящается
Этот величественный замок, веками венчавший вершину неприступной горы, вел свою родословную от самого легендарного короля Артура. Его мощные стены бережно хранили историю сменявших друг друга королевских династий. Прошедшие столетия запечатлелись в развешенных по гулким залам мрачных портретах венценосных предков, в толстых фолиантах рукописных книг на бесчисленных полках королевской библиотеки и повествовали о доблестных подвигах героев, о долгих эпохах войн и перемирий. Однако история жизнеописаний многих поколений королевских семей порой оказывалась не совсем достоверной. Иногда она умалчивала о некоторых фактах, когда наследники, рожденные править народом, не всегда оказывались достойными отведенной им роли… Среди высоко стоящих по рождению, так же как и между простыми смертными, случались личности, не предназначенные править и сурово повелевать людьми. Словно исключения из правил, они были созданы будто в противовес им – в своем стремлении не властвовать, а делать окружающих счастливыми, всеми способами облегчать и наполнять радостью их жизни. В те жестокие времена подобное отношение к своему положению считалось слабостью духа, не совместимой со статусом короля. Однажды, когда первые лучи солнца позолотили витражи ажурных окон на башнях замка, в одной из них раздался громкий негодующий крик новорожденного младенца. Еще один принц пришел в этот мир продолжить королевский род. Неутихающий плач малыша мистическим образом объяснился через короткое время – не успев родиться, он сразу осиротел. Причем в один миг ребенок потерял обоих родителей. Королева произвела сына на белый свет ценой собственной жизни. Король же не смог принять сердцем потерю любимой жены и решил больше никогда не видеть того, кто стал причиной её смерти. Мальчик получил имя своего легендарного предка короля Артура и был отдан на воспитание родственникам под строгий запрет – не появляться в покоях отца. Тем не менее ребенок оставался принцем, рос в родовом замке под присмотром назначенных воспитателей, проявлял яркие способности в обучении, был здоровым, сильным и крайне любознательным. Среди его пристрастий преобладал растущий интерес к истории, особенно к летописям о жизни основателя династии, имя которого он носил с особой гордостью. Принц прочитал все книги о знаменитом короле Артуре и ордене Рыцарей Круглого Стола, какие нашел в домашней библиотеке, замучил расспросами своих наставников и придворных. Он обследовал каждый уголок огромного замка и поместья вокруг него в надежде отыскать спрятанные когда-то и еще не обнаруженные секретные записи… И был очень удивлен запрещением побывать в его северной части, огражденной высокой и, видимо, не так давно выстроенной стеной, куда никто не допускался, причем безо всяких объяснений. Без родительской ласки душа принца тосковала, но не очерствела, не принимала жестких правил в подготовке к неминуемому будущему, когда по вступлению в совершеннолетие ему предстояло наследовать трон. Все попытки Артура узнать что-нибудь о родителях оставались без ответов. Лишь старая кормилица как-то в сердцах проговорилась, пожалев, что его мать умерла совсем молодой. Конечно, мальчик чувствовал себя несчастливым без семьи, но врожденное жизнелюбие не позволяло ему скатываться в отчаяние. Никто вокруг и не догадывался об источнике той радости жизни, что бурлила в нём, излучалась из его глаз и доброй улыбки. А между тем у Артура была своя тайна, появившаяся, когда ему исполнилось семь лет. В тот вечер принц сидел на парапете самой высокой из башен замка, бесстрашно свесив ноги через перила, и задумчиво провожал закат. Ему было так грустно и одиноко, что хотелось плакать, но воспитание не позволяло будущему королю проявлять свои чувства столь явно, даже наедине с самим собой. К тому времени мальчик уже знал, что у легендарного Артура, кроме верных рыцарей был еще один необыкновенный и очень близкий друг – волшебник Мерлин, который не раз помогал тому своей магией в трудностях, выручал советами и очень его любил. «Вот бы мне такого друга, – мечтал он. – У меня не было бы от него ни одной тайны…» «А я и так знаю все твои тайны! – вдруг раздался насмешливый голос. – И наблюдаю за тобой с самого рождения… Ведь ты – прямой потомок моего незабвенного друга».
Ребенок столь резко обернулся, что чуть не свалился вниз, и был подхвачен крепкой рукой седого человека с длинной бородой и молодыми глазами. «Кто вы?» – совсем не испугался принц. «Тот, о ком ты только что мечтал…» – улыбался неожиданный гость. Скорее сердцем, чем разумением Артур сразу узнал не менее легендарного, чем глава рыцарей Круглого стола знаменитого волшебника Мерлина. Старик и мальчик долго, тепло и откровенно беседовали тем памятным вечером. С тех пор у одинокого принца появился невидимый и мудрый наставник, который всегда оказывался рядом – и в трудные, и в радостные моменты его взросления. В тринадцать лет, когда мальчик переступает порог детства и становится юношей, Артур начал задумываться о смысле жизни, о самых важных и определяющих этот смысл вещах: – что такое любовь, как стать счастливым, что является главным, а что – нет, что ждет его впереди… И все эти вопросы принц сначала задавал себе, а потом обсуждал со своим тайным учителем, заменившим ему отца. Он не единожды допытывался у Мерлина о том, был ли счастлив великий Король Артур, одержавший столько побед, но переживший и поражения, и предательства, и потери… И вообще – что же это такое – счастье?.. В тот запомнившийся юному принцу тринадцатый день рождения Мерлин принёс своему любимцу неожиданно скромный и странный подарок. Старик вручил Артуру два одинаковых по размеру, сшитых из прочной мягкой кожи небольших кошелька и сам прикрепил их на резной металлический пояс принца – по правую и левую стороны. «Зачем мне эти кошельки, Учитель, ведь я не люблю деньги и не пользуюсь ими?» – недоумевал юноша. Мудрый волшебник загадочно улыбался: «Я предлагаю тебе эксперимент… Ты часто спрашивал меня – что такое счастье, как стать счастливым… Я хочу, чтобы ты сам понял это, когда будешь проживать следующие семь лет. Но для начала ты спустишься с горы к реке и на берегу наберешь в правый кошелек столько мелких, чистых и разных камешков, сколько сможешь в него уместить. А вот затем… начнется главное волшебство. Тебе будет необходимо быть очень внимательным к себе, своим чувствам, ощущениям, мыслям… Когда, например, сильнее забьется твоё сердце от какой-то невероятной красоты или чувства, перекладывай один камешек из правого в пустой пока левый кошель. Отмечать нужно не только восторг или воодушевление, но и острую печаль, сострадание к кому-то, даже гнев и сильный страх. Только переживаемое непременно должно охватить всю твою душу… И последнее – пока правый кошелек не опустеет, а левый не наполнится, не открывай его полностью и не заглядывай туда…» – И как всегда, исчез, оставив после себя аромат цветов и мерцающее искрами облако. Десятки костюмов и плащей сменил Артур за прошедшие семь лет. Но каждый год придворный ювелир добавлял новые металлические детали, расширяя его любимый пояс, на который по-прежнему крепились прочными кольцами два поистершихся заветных кошелька. Терпеливо и настойчиво выполнял принц заветы Мерлина и с каждым годом все лучше учился понимать себя, следить за своими мыслями и чувствами. Интерес к истории рода не угас. Но помимо этого талантливый юноша обучился всем премудростям доблестного воина – от совершенного владения тяжелым мечом и езды на самых норовистых лошадях до меткой стрельбы из лука и пращи, до самых хитрых приемов ближнего и дальнего сражения… Он много бегал, преодолевал крутые подъемы на скалы, плавал, скакал на лошадях и занимался разными упражнениями, чтобы в конце концов стать тем, кем он стал к двадцати годам. Высоким, широкоплечим красавцем с открытым добрым лицом, сильными руками и чутким сердцем, которое трудилось в познании мира не менее упорно, чем тело. Артур сознавал, что уже способен принять и отразить любое нападение чужеземцев на свое королевство, может улучшать оборону и обучать свою армию, что готов к посвящению в рыцарство, но никак не мог принять душой грядущее восхождение на трон. Всё его внутреннее естество противилось ожидающей его короне и праву властвовать над жизнями сотен подданных… День своего совершеннолетия грустный принц предпочел провести в одиночестве на своей излюбленной самой высокой башне замка, куда часто скрывался ото всех в часы душевного смятения или сильных радостных потрясений. Провожая безоблачный, но казавшийся каким-то зловещим алый закат, словно подводящий необратимую границу под его закончившейся юностью, Артур решил проверить опустевший кошель и нащупал на самом дне последний речной камешек. Он счел свою сильную грусть достаточно яркой эмоцией, чтобы переложить его на левую сторону. И тут же увидел перед собой дорогого наставника. Мерлин тепло обнял юного друга и произнес: «Не удивляйся, что сегодня я пришел с пустыми руками, потому что самый бесценный подарок ты сделал себе сам… Сними полный кошель с пояса и открой его…»
Артур открепил оба кожаных мешочка, отложил пустой в сторону, а полный аккуратно высыпал на небольшой столик около перил… и обомлел. На отполированной мраморной поверхности переливалась и искрилась разными цветами в лучах заходящего солнца горка блистающих драгоценных камней… Старый мудрец молчал, пока Артур осознавал причину этой невероятной метаморфозы. Принц в недоумении трепетно перебирал сокровища, и каждое прикасание к ним начало проявлять чудеса. Крупный темно-голубой сапфир оживил в нем ошеломляющий восторг от любования бесконечной синевой ясного неба. Изумруды вернули его в первые опыты подводного знакомства с морем, когда сквозь толщу зеленоватой воды небесная лазурь переливалась волнами немыслимых оттенков. Бриллианты оказались по форме чистейшими слезами горя, которые принц проливал, когда потерял любимого коня. А черные агаты и крупные алые рубины, как густые капли древесной смолы, сконцентрировали в себе моменты его неистового гнева. Желтые аквамарины хранили своей прозрачностью редкие моменты нежности и тонкой щемящей радости от созерцания красоты природы… Сердце Артура забилось сильнее от понимания, какими бесценными дарами осыпает человека сама Жизнь, когда он по крупицам в ярких моментах чувствования проживает ее неповторимые мгновения. Они навсегда становятся неотъемлемыми жемчужинами опыта для его души. Принц поднял на Мерлина глаза, полные озарения и слез благодарности, глубоко вздохнул и затем взволнованно прошептал: «Я и не догадывался, что столько раз был так глубоко счастлив… Люди думают, что счастье – это какая-то далекая, как мечта, призрачная страна, где всё приходит само собой, ничего не нужно делать, ни о чем думать и заботиться… и попасть туда могут только редкие везунчики… А оказалось, что просто жить, зная цену каждому мигу, полностью отдаваясь своим чувствам, и есть подлинное Счастье. И оно не где-то в неизвестном месте пребывает и ждёт, пока ты его найдешь, оно всегда с тобой, внутри, в твоем сердце…» Однако волшебник видел Артура насквозь и потому вместо одобрения его выводов спросил: «Если ты понял, что такое счастье, чему я бесконечно рад, то почему всё же твое сердце ощущает какую-то неполноту, незавершенность?.. Чего тебе не хватает?» Принц смутился, забыв, что от Мерлина тайн не бывает, и не сразу ответил: «Я так и не узнал, что такое человеческая любовь, а без неё в мире счастье кажется неполным… Как я найду ту единственную, которая полюбит меня в ответ и будет понимать мою душу, как я сам себя понимаю?» «Для этого, мой дорогой Артур, ты и собирал все эти сокровища, чтобы по ним, как по знакам звезд, тебя узнала та, что тебе назначена судьбой… – отвечал мудрец. – Вот что необходимо сделать для этого, – продолжил он. – Закажи у придворного ювелира ожерелье из собранных тобой драгоценных камней, пусть его узор вместит их все, а оправой для них станет только серебро – магический металл чистоты. Затем пусть другой ювелир сделает точную копию этого ожерелья, но со своими камнями и на золоте, которого не нужно жалеть… И пусть третий ювелир изготовит для них две абсолютно одинаковые шкатулки. Наконец, пусть ни один из них не знает, что сделал другой». «Когда всё будет исполнено, – заключил Мерлин, – снаряжай отряд своих рыцарей и отправляйся в поход по королевствам искать свою невесту. Каждой избранной девушке предлагай на выбор обе шкатулки, и в зависимости от того, на которую она укажет, станет ясно – твоя это принцесса или нет. Если она укажет на шкатулку с твоим ожерельем, присмотрись к ней повнимательнее, ибо именно эта душа почувствовала свое с тобой родство. Слушай своё сердце, оно узнает её и никогда не обманет», – закончил напутствие старый маг. Год Артур путешествовал по королевским замкам и поместьям других стран, но так и не нашел свою единственную. Принцессы – все, как одна, – указывали на шкатулку с золотым ожерельем, будто золото притягивало их как магнит. Принц вынужден был вернуться домой ни с чем и чувствовал себя разочарованным, он ждал встречи со своим любимым другом, чтобы спросить совета, ведь время его вступления на престол приближалось. Но Мерлин всё не приходил, хотя Артур мысленно звал его. Тогда молодой человек поднялся в свою потайную башню и стал размышлять сам, почему он так не нашел свою любовь. Подставив лицо теплому майскому солнцу, он расслабился в кресле и почти заснул, как вдруг услышал далекие, но отчаянные крики. Артур быстро вскочил и, свесившись с перил, стал смотреть, откуда неслись мольбы о помощи. Ничего не заметив сверху, принц схватил подзорную трубу – один из подарков своего друга – и принялся разглядывать окрестности. Крики стали слышнее, и тут он увидел, как бурная, полноводная по весне река уносит течением девушку, которая не в силах ему сопротивляться и почти тонет в стремительных водах. Для мгновенного спуска вниз в экстренных случаях у ловкого юноши всегда был приготовлен толстый канат, по которому он скользил так умело и легко, как вода в водопаде, стекающая со скалы. Через несколько минут он был уже внизу и, бросившись в реку, нагонял обессилевшую девушку. Когда Артур вынес её из воды на берег и положил на траву, пытаясь привести спасённую в чувство, он разглядел, как она молода и прекрасна, и тут его сердце внезапно перевернулось… По одежде девушки он понял, что она из простого сословия, и едва её дыхание выровнялось, а длинные ресницы затрепетали, поспешил скрыться, чтобы она его не узнала. Вернувшись на свою башню и переодевшись, принц попытался продолжить размышления, но лицо девушки стояло у него перед глазами, и ничего с этим поделать было нельзя. Пришла бунтарская мысль: «А почему я должен искать свою невесту только среди принцесс, кто-то выдумал эту традицию, кто-то и должен её нарушить!» «Пусть я буду первым!» – горячо произнес он вслух конец фразы. «Браво, мой мальчик! – услышал Артур голос Мерлина, который тут же появился с шумными аплодисментами. – Вот теперь прозвучали слова не мальчика, но мужчины!» И они крепко обнялись после долгой разлуки. Юноша приготовился подробно рассказывать наставнику о своих приключениях, советоваться о женитьбе и восхождении на престол, чего ему по-прежнему категорически не хотелось. Но Мерлин прервал его и воскликнул: «Я знал, что именно ты внесешь новизну в столетние, покрывшиеся плесенью предрассудков традиции! Дерзай! Объяви завтра же приказ явиться в замок всем девушкам твоего королевства в возрасте от шестнадцати до восемнадцати лет для выбора невесты принца Артура! Иначе как ты найдешь ту, которая так затронула твоё сердце? – лукаво улыбнулся он. – Остальное – потом!» Весть о предстоящей женитьбе принца разнеслась по королевству со скоростью ветра. И наутро под крепостными стенами замка собралась большая толпа нарядно одетых девушек из бедных и богатых семей, и каждая мечтала испытать свою удачу – вдруг приглянется ее милое личико красавцу Артуру… Через несколько часов «смотрин» и испытаний выбором шкатулки принцу стало даже смешно, если бы не было столь грустно. Во-первых, ни одна из девушек не выбрала шкатулку с его ожерельем, будто золото некий морок наводило и притягивало… не только принцесс. А во-вторых, та, которую он ждал и мечтал увидеть, всё не появлялась, и он опасался, что не узнает её, ведь глаз-то красавицы он так и не увидел. Но она пришла… спокойная, строгая, серьезная, словно чувствовала, что судьба её решается. Сердце Артура норовило то остановиться, то выпрыгнуть из груди, впрочем, вида он не подавал, с трепетом ожидая, на какую шкатулку укажет девушка. Выбор той самой шкатулки возвестила тихая, подобная звону мелких серебряных бубенчиков нежная мелодия, и – о чудо! – ожерелье принца засияло ослепительными огнями, да так ярко, что все отпрянули… Взволнованный до крайности, жених робко взял за руки ту, которую так долго искал, и заглянул в прекрасные синие глаза – в них он прочёл все, чего жаждала его душа. Это была Она! Ошибиться было невозможно: он слышал стук её сердца, бьющегося в унисон со своим, он погрузился в невидимое облако такой чистоты, нежности и любви, которые еще никогда не ощущал в своей жизни… Артур надел на стройную шею своей избранницы заветное ожерелье и спросил перед всеми, согласна ли она стать его женой. Но девушка вдруг отступила: «Ты даже не поинтересовался моим именем, ты ничего не знаешь обо мне, а хочешь взять меня в жены… Прежде чем я дам ответ, позволь и мне испытать тебя – годишься ли ты мне в мужья». Гул удивления дерзостью юной простолюдинки прокатился по толпе. Но Артур предупреждающе поднял вверх руку и молча кивнул девушке в знак согласия выполнить её желание. По её просьбе поднесли увесистый ларец, который она открыла своим ключом, достала оттуда большой сверток темной атласной ткани и протянула Артуру. Когда он его развернул, в его руках оказался тяжелый, расшитый золотом плащ на шерстяной подкладке с крупными серебряными застежками спереди. Будущий король одним движением накинул подарок на свои сильные плечи и легко замкнул застежки на шее и груди. И тут его словно пронзило током, обдало жаром, потом холодом, все его тело завибрировало, он покачнулся и еле устоял на ногах. Так же внезапно всё и прошло, а теплота одежды из рук любимой погрузила его в состояние невыразимого счастья. «Слава Создателю! Ты прошел испытание! – радостно воскликнула девушка и сама протянула к нему руки: – Я согласна стать твоей женой!» «В чем заключалось испытание?» – перешептывался народ. Принцу тоже стало интересно. «Назови мне теперь свое имя и объясни, что всё это значило», – потребовал он. Прозвучавшее имя юной красавицы – Глэдис – легким ропотом прокатилось среди собравшихся… Артур вздрогнул, хотя он знал, что на кельтском языке это имя означает «правительница», вспомнил, что так звали и его мать, красоту и доброе сердце которой вот уже более двадцати лет не могли забыть в королевстве. Однако девушка поведала совсем уж необычную историю… Рожденная в простой семье швеи и мастера по дереву, Глэдис очень рано поняла, что звезды предначертали ей особенную судьбу. В ночь на её семилетний день рождения к девочке во сне пришла прекрасная женщина и попросила сделать одну очень важную работу, которая через одиннадцать лет принесет малышке несказанное счастье. Она подарила ей большой кусок фиолетового атласа, толстый моток золотых ниток и старинный свиток пожелтевшей бумаги, перевязанный красной лентой. Утром все дары из сна Глэдис нашла у себя под подушкой. Для начала нужно было научиться читать, чтобы прочесть написанное в свитке. Девочка в этом быстро преуспела и поняла, что вышивать ей придётся сложные узоры-символы, каждый из которых должен быть четко и правильно запечатлён на ткани. И тогда она попросила свою мать научить её тонкому мастерству золотого шитья. Потекли годы кропотливого труда, родители давно перестали допытываться, откуда у девочки такие дорогие вещи, поскольку та упорно хранила свою тайну. Она не понимала смысла вышиваемых знаков, но в каждый день рождения женщина-ангел, как Глэдис называла её про себя, обязательно приходила во сне. Она ласково воодушевляла девочку не прерывать работу, а продолжать с возрастающим усердием и обещала, что, когда все символы будут вышиты, она откроет труженице их высокий смысл. За семилетие ежедневного ювелирного плетения узоров швейной иглой Глэдис многое передумала, перечувствовала, научилась терпению, собранности, вниманию, а главное, она вышивала с такой любовью, вкладывая все свое сердце в каждый стежок витиеватых знаков, и мечтала о том, что же будет сшито из этой прекрасной, прямо-таки королевской ткани. Наконец последний магический символ со старинной страницы занял своё место на атласе, а Глэдис исполнилось пятнадцать лет. Девушка расцвела и не заметила за своей работой, что стала настоящей красавицей, на которую стали заглядываться женихи. По традиции, в ночь перед пятнадцатым днем рождения её пришла поздравить тайная заказчица необычной вышивки. Кто Она – Глэдис по-прежнему не знала, но девичье сердечко очень полюбило незнакомку, доверяло ей и ждало её появления как чуда… Каким оно, по сути, и являлось. На этой встрече во сне девушка получила долгожданное объяснение своему долгому и сокровенному творению. «Каждый знак, который ты в точности повторила золотой нитью, – тихо произнесла Женщина-Ангел, – заключает в себе тайные силы духа – верность, доблесть, благородство, мужество, справедливость, мудрость, спокойствие, терпение и еще много других качеств настоящего мужчины. Твоё доброе и верное сердце лишь усилило их мощь искренней любовью. Обратись к своей матери с просьбой сшить из этой ткани такой красивый плащ, словно он достоин самого короля, но так бережно, чтобы ни один из символов не был утерян… Застежки для плаща закажи у дорогого ювелира, причем только из серебра – деньги для этого утром найдешь под подушкой. Спешить не нужно. В день своего восемнадцатилетия ты услышишь зов и поймешь, кому предназначена эта необычная вещь… Если не ошибёшься с выбором, осчастливишь не только себя, своего избранника, но и целый народ… Запомни, далеко не каждый сможет даже накинуть на себя этот непростой плащ, не говоря о том, чтобы защелкнуть своей рукой застежки на груди… Тот, кто сможет, и есть твой единственный и любимый, кем благословит тебя Господь…» – подвела итог царственная дама. Слава о красоте Глэдис вышла за пределы королевства, к ней стали приезжать женихи издалека, даже из богатых семей. Только сердце девушки молчало, и никому из самых настойчивых искателей её руки не удалось даже развернуть заветный плащ, не то что примерить его. И вот перед наступлением своего восемнадцатилетия она услышала, как на площади объявили приказ, созывающий молодых красавиц в замок для выбора в невесты принца Артура. Зов прозвучал… Накануне Глэдис так разволновалась в предчувствии чего-то необыкновенного, что убежала в лес, чтобы собраться с силами перед неизвестным поворотом в судьбе. Она шла по краю высокого берега реки и так задумалась, что оступилась и упала вниз, подхваченная бурным потоком. Дальнейшее для неё было как в тумане. Она так и не вспомнила, почему не утонула, как была спасена неведомо кем, как вернулась домой. А уже сегодня ей нужно было приготовить самое нарядное платье и предстать перед принцем… История Глэдис потрясла Артура не меньше, чем сильные токи волшебного плаща, в котором он с честью прошел проверку на чистоту души, искренность чувств и благость намерений. Как и на соответствие всем высшим качествам духа, заключенным в его магических живых символах. Он понял, что само Провидение вело их с Глэдис навстречу друг другу почти от рождения, причём с какой-то особенно значимой целью… Свадьба была назначена через три месяца. Это историческое событие в королевской семье должно было стать праздником для всего королевства и требовало тщательной подготовки. Тем временем Артур и Глэдис не могли прожить друг без друга и дня, их чувства сияли всё ярче. Постепенно принц знакомил свою невесту с бесчисленными покоями родового замка, рассказывая ей самые знаменательные факты из жизнеописаний их старинного рода. Жених ничего не смог ответить избраннице на её расспросы о своих родителях, смущаясь своим неведением и сославшись на то, что это осталось тайной для него самого. Но эти вопросы дали ему повод впервые серьезно задуматься – кто же управлял королевством, пока принц был ребенком, затем юношей, не готовым пока занять престол… Что происходило там, в северной уединенной части замка, отгороженной высокой запретной для него стеной, откуда каким-то образом исходили все указы и законы для народа, начинающие и прекращающие войны, в чьем ведении находились суды и тюрьмы, торговля с другими странами… Кто же всем этим сложным механизмом управлял? Его величество Случай в один миг изменил всё… Однажды Артур привел Глэдис в очередной зал своего замка, чтобы рассказать ей о некоторых наиболее знаменитых предках. Девушка была задумчива и рассеянна, но когда принц подвел её к большому портрету молодой дамы в короне, она вдруг заволновалась и стала пристально рассматривать прекрасную женщину. «Мне сказали, – пояснил Артур, – что это портрет моей покойной матери… Я никогда не видел её живой, поэтому часто прихожу сюда, чтобы мысленно с ней поговорить, рассказать, как мне её не хватает…» «Зато я видела королеву живой! – ахнула невеста. – Это именно Она приходила ко мне в снах! Это именно Она поручила мне вышивать волшебный плащ! Она знала, что он предназначен тебе – её сыну, моему любимому избраннику и будущему королю!» – вскрикнула девушка и упала в обморок. Потрясенный Артур так растерялся и не знал, что ему сделать, чтобы привести Глэдис в чувство… И тут рядом с ними возник вездесущий Мерлин, который тут же поднес к лицу девушки какой-то цветок, она вздохнула и открыла глаза. Красавица всё еще не понимала, что произошло и кто этот старик с молодыми глазами, когда он заговорил, обращаясь к ним обоим: «Пробил наконец час раскрытия многолетней тайны, Артур! Завтра, когда перед всем народом вы с Глэдис произнесете брачные клятвы верности друг другу, произойдут долгожданные перемены в вашей жизни и жизни всего королевства! Готовьтесь! И оставайтесь в любви!» – торжественно провозгласил волшебник. Пока влюбленные в недоумении уставились друг на друга, он, как всегда, неуловимым образом исчез… Подобной щедрости и широты празднования народ еще не переживал… Свадебный обряд для сияющих лицами и одеждами жениха с невестой шел своим чередом и вел их – через коридор благоухающих цветов и нарядных рукоплещущих подданных – к богато украшенному возвышению, на котором будет освящен союз их любящих сердец. По странному стечению обстоятельств это возвышение было приготовлено как раз на фоне той загадочной запрещающей стены, за которую никому не было доступа. И вот в торжественной и напряженной тишине перед всем народом Артур и Глэдис произнесли наконец свои клятвы в супружеской верности и любви до конца жизни… Как только они обменялись кольцами, на них сверху начал спускаться золотой свет, он окутал их обоих, слившихся в поцелуе, и… внезапно оглушительно взорвался лучами во все стороны, на мгновение ослепив всех присутствующих этим неожиданным небесным знамением… Судя по размаху феерического явления, без выдумщика Мерлина тут явно не обошлось… Когда зримая реальность вновь обрела ясность и четкую видимость, все присутствующие ошеломленно ахнули: сила золотого света, вызванного чистой любовью молодых супругов, до основания разрушила многолетнюю стену, разделявшую территорию замка на две неравные части… И тут же толпа всколыхнулась общим гулом еще раз – с той, запретной прежде стороны навстречу молодым выходил их глубоко почитаемый король… которого все жители королевства уже и не надеялись больше увидеть. Застывший от неожиданно нахлынувших новых чувств, Артур смотрел на приближающегося человека будто в зеркало – тот же рост, тот же могучий разворот плеч, гордая посадка головы, такие же как у него пронзительные голубые глаза, и только густые, доходящие до плеч волосы у идущего навстречу «отражения» были абсолютно белыми… «Прости меня, сын! – горько воскликнул король. – Я сам наказал себя дважды… сначала, когда в отчаянии погрузился в одиночество, отказавшись править королевством и передав управление своим советникам. А потом, когда в горе от утраты твоей матери отринул счастье воспитывать тебя как отец… Тогда я думал, что без мудрости и любви своей любимой королевы я бы не смог оставаться достойным правителем этой страны. Жизнь потеряла для меня смысл, мне было уже не взлететь с одним крылом… Но я поздно понял, что потерял и тебя – своего единственного родного и близкого человека, своего наследника. Однако решение было принято, и менять его было не в моих правилах. Вот и вышло так, что я невольно передал тебе свое нежелание занять трон правителя… Только чудо смогло бы изменить положение вещей и спасти королевство вместе с народом от разорения и войн…» – Король замедлил шаг, не зная, чего ожидать от сына. «Чудо случилось! – воскликнула юная жена принца. – Его совершила Любовь… Любовь по имени Глэдис! Мудрость королевы преодолела все границы миров и привела всех нас к этому судьбоносному моменту… Моменту Счастья! Отныне всё встанет на свои места!» Девушка схватила за руки отца и сына, соединила их и накрыла своими ладонями… И лед голубых глаз начал таять… Крепкое объятие всех троих снова скрыло золотое сияние под одобрительный гул огромной толпы. «Дорогой отец, – шепнула осмелевшая Глэдис на ухо королю, – то, что вы упустили с сыном, в ближайшем будущем сможете наверстать с внуками, которых мы вам обязательно подарим…»
И свадебный пир шумно покатился по всем площадям и улицам…
Как образ высшей красоты…
Как образ Высшей Красоты
Балет миры соединяет
И Магией осуществляет
Все невозможные мечты…
Е.М.
Хотите, я расскажу вам о балете? То, чего вы никогда о нем не знали? Нет, не о той закулисной каторжной его «кухне», о которой каждый, кто ни разу не стоял у балетного станка, понятия не имеет. И не о том, как короток век балетного артиста, потому что главный инструмент его искусства – тело – изнашивается гораздо быстрее, чем у обычного человека. И уж вовсе не о той «изнаночной» стороне театральных взаимоотношений, которые, безусловно, влияют на качество происходящего на сцене. Об этом все изрядно начитаны и наслышаны из откровений балетных премьеров, имеющих право и смелость открыть кулисы для непосвященных.
Речь пойдет о подлинной магии этого межпространственного искусства. Да-да, я не оговорилась – волшебство классического балета, его гипнотическое воздействие охватывает не только человеческую душу, но имеет невидимые, очень далеко идущие последствия, которые простираются в неоглядную бесконечность. Колоссальное влияние этого искусства на иные реальности совершенно еще не изучено. Между тем Великие Владыки из Тонкого мира неоднократно были замечены ясновидящими в первых рядах партера Большого Театра поглощенными созерцанием классических балетных спектаклей… Видимо, неспроста подобное внимание тонких сфер уделяется именно этому фантастически прекрасному действу…
Как вы думаете, почему некоторые дети приходят в этот мир с особенными, немного иначе устроенными телами, затем неудержимо стремятся в балетные школы, чтобы в полной мере «вкусить» многолетнюю, часто болезненную трансформацию своей физики под определенные стандарты классических поз? Преданность балету до фанатизма, пот градом, пальцы, стертые в кровь, вывернутые колени и голеностопы – ради чего? Ради славы и иллюзорной легкости сценических полетов? Конечно же нет! Эти дети уже рождаются уникальными проводниками вселенской Гармонии, которые призваны собой осуществлять через высочайшую хореографию двухстороннюю (!!!) связь с высшими мирами! Пусть они этого пока еще не осознают. Желающие продемонстрировать лишь супервозможности своего физического тела идут в спорт. В балет приходят иные.
Когда исследователи неиссякающей популярности этого вида искусства попытались обозначить прямыми линиями и кругами классические балетные позы, в которых были сфотографированы танцовщики, то обнаружили странные совпадения с графическими фигурами… сакральной геометрии! Той самой, сокровенной и загадочной, по законам которой созданы и выстроены все вселенные и галактики Творения, все божественные миры. Не всем известен и тот факт, что балетмейстеры, сочиняющие балет, сначала вычерчивают свой замысел в рисунках на бумаге, как композитор записывает музыку нотами. И если заглянуть в эти «черновики» будущих великолепных спектаклей, то вы поразитесь, увидев все ту же «танцующую» сакральную геометрию, в которой отдельные линии персонажей невероятным образом сплетаются в объемную, гармоничную, космическую симфонию… В этой живой картине Красоты нет кого-то – лишних, неважных, третьестепенных, а так называемый кордебалет, часто принимаемый за фон для ведущих солистов, ни на йоту не менее значим для всего спектакля. Как важен каждый из нас для Творца, как бесценна каждая капля дождя или океана. Если бы все танцовщики понимали этот Закон фрактальности, то закулисные распри, кто «главнее» и «талантливее», просто не имели бы шанса возникнуть.
Получалось, что балет, зародившийся в недрах народных плясок разных культур Земли, со временем, постепенно превратился в дистиллированную квинтэссенцию именно тех положений тела и невидимой геометрии его движений, которые при особых ритмах-вибрациях Музыки отвечали за некую космическую составляющую, то есть несли в себе тайну связи с высшими мирами. По сей день балет – это самое утонченное и прекрасное, чувственное и духовное, земное «ответное послание» Красоты Божественному Истоку. Однако возможным это волшебство становится лишь при условии одухотворенности внутреннего мира балетного артиста.
Великие Учителя не раз утверждали, что каждое слово и движение человека в физическом мире сильнейшим эхом отражается в дальних мирах. Причем в многократном увеличении. Лишенный слова, классический балет явился мощным космическим инструментом одухотворения материи через Красоту, через совершенство человеческого тела, которое даже при врожденных способностях к танцу, требовало постоянного шлифования формы. Выходило, как ни крути, что именно балет через изменения физической природы человека по законам высшей Гармонии являлся своеобразным «двигателем эволюции» целой расы. Однако повторюсь, вдохнуть в подготовленную поколениями телесную форму артиста Красоту истинно космического масштаба могла только утонченная, развитая, чуткая к музыке, обладающая культурой и богатством чувств, Душа. Элитарный балет часто называли ожившей скульптурой, подразумевая его совершенство, предельную точность, грацию, гармоничное сочетание пропорций и продуманность каждой линии в движениях балерины. Но танец, даже самый технически выверенный по балетным канонам, так бы и остался мраморно-холодной скульптурой, если бы его не одухотворяла живая энергия таланта и особые качества души исполнителя. Как тут не вспомнить незабвенную Галину Уланову с чередой созданных ею образов, потрясших современников, – Одетты, Джульетты, Жизели, Марии… Ее героини обладали невероятной душевной глубиной, благородством, духовностью, высокой нравственной культурой, чистотой, женственностью, они завораживали, затрагивали самые потаенные струны в сердцах почитателей, преображая их подлинностью проявления божественной сути. Прошлый век стал пиком в развитии классического балета и принес миру целую плеяду величайших звездных имен, составивших его бессмертную славу. Лепешинская, Семенова, Павлова, Сергеев, Васильев, Максимова, Лиепа, Плисецкая, Барышников, Лавровский, Годунов, Захарова, Цискаридзе… При различиях в уникальности и градусах таланта, все они несли своим искусством главное – осмысленность и одухотворенность классического танца, наполняли его восторгом, самыми возвышенными чувствами и вечным содержанием – Божественной Красотой.
Если сравнивать балет с любыми видами гимнастики, фигурным катанием, йогой или новомодной ныне сакральной архитектурой тела, то разница в целях развития человека между физическими упражнениями, сакральными практиками и духовным искусством настолько очевидна, что можно было бы и не останавливаться на ней. Но я все же отмечу ее, потому что понимание основных отличий очень важно в свете их проекций на тонкие миры. Во-первых, это абсолютно разные сферы человеческого сознания. Во-вторых, ни одна из них не хуже другой, потому что в этом мире всё имеет место быть.
Однако представьте себе, например, такой образ – излучения света души и мощной творческой мысли видимыми потоками будут исходить из пальцев рук, ног, из головы, из всей ауры – спортсмена, йога и балетного танцовщика, как модное ныне лазерное шоу… В первом, спортивном варианте «лазерный» рисунок отпечатается в лучшем случае на какой-нибудь огромной плоской стене (вроде табло результатов стадиона или арены) физического мира 3Д, потому что душа не участвует в личных состязаниях физических тел на предмет, кто круче и сильнее, ей не нужны никакие оценки земных авторитетов. Во втором продвинутые йоги, разобравшиеся с гармонизацией своих чакр и попавшие наконец в личную нирвану, могут разнообразить общую картину иного мира своими достижениями, но дальше тонких полей нашей планеты транслировать «шоу» не получится, ибо их духовные монологи предназначены лишь для них самих. А вот сфера Искусства – это истинный мост между мирами, по которому души со всех измерений могут общаться на межпространственном языке Красоты и Любви, когда духовные излучения его гениальных земных представителей создают своим творчеством двустороннюю связь, причем, не только для личной эволюции, а для просветления всего человечества! Классический балет в данном контексте, наряду с классической Музыкой, наиболее утонченный космический инструмент, сотворяющий в более высоких мерностях энергетические цветовые картины такой немыслимой красоты, что на эти «шоу» редчайшей изысканности слетаются представители даже из других мирозданий. Многие из них очень любят нашу уникальную планету и желают «смотреть» балетные спектакли в полноцветном богатстве их «плотного» оформления – в фантастических декорациях, роскошных сценических костюмах и в ярчайшем талантливом исполнении потрясающих балетных артистов.
Подарок маме
Рассказ
Кристаллическим детям
и их матерям посвящается
В первый раз это случилось, когда мальчику было всего три года. Ася уже жила одна. Ее муж Андрей перед отъездом в очередную «горячую точку» напутствовал маленького сына: «Остаешься за главного! Береги маму до тех пор, пока я не вернусь…» И не вернулся. Но ребенок воспринял слова отца всерьез и чувствовал себя ответственным за свою так неумело скрывающую слезы отчаяния и такую молодую маму. Он видел, как она старалась постоянно чем-то себя занять, механически делая домашние дела после работы. Когда ей кто-то звонил, она уходила с трубкой в другую комнату или закрывалась в ванной, чтобы сын не слышал, как она плакала, рассказывая о том страшном письме с известием о гибели его отца. А он слышал… Не столько слова, не всегда понятные детскому уму, сколько боль материнского сердца, отзывавшуюся в его маленьком теле каким-то острым ранящим звоном… Мальчику тогда хотелось немедленно вырасти «до взрослости», чтобы защитить самое дорогое в жизни – любимую маму…
В тот памятный вечер Ася пришла в комнату сына, чтобы, как всегда, прочесть ему на ночь сказку про героев, по традиции, заложенной отцом. Ася вспомнила, что даже имя сыну – Святослав – они выбрали также по просьбе Андрея – героическое, прославляющее старинную военную династию его семьи. «Погоди! – смеялся тогда ее муж. – Этот пацан еще так прославит нашу фамилию, что его имя в историю впишут!» «Эй! Не посрами династию, сынок!» – горделиво улыбался он, укачивая довольного мальчугана.
…В отличие от мамы, Славик засыпал довольно быстро, хотя старался держаться и дослушать историю до конца. Ася укрыла его, поцеловала, убавила свет ночника и пошла коротать еще одну бессонную ночь. Все шло как обычно, она даже задремала. Но посреди ночи ее что-то резко встряхнуло, она вскочила, сердце бухало набатом, возвещающим беду. Слегка помедлив спросонья, она кинулась в комнату сына, включила ярче свет и – обомлела… Славик лежал на спине, откинув подушку, в странной, какой-то «неживой» позе, бросалась в глаза восковая бледность застывшего как в мраморе личика… И он… не дышал! В порыве объявшего ее ужаса Ася схватила сына, начала его трясти, слушать – бьется ли сердце, заливаясь слезами, громко звала его по имени и готова была упасть в обморок прямо рядом с застывшим, не просыпающимся ребенком… «Только не это! За что? Господи! Не отнимай у меня и его!» – горестно приговаривала она, невпопад тыкая одеревеневшими пальцами в телефон для вызова скорой помощи. А дозвонившись и не зная, как пережить ожидание, без конца щупала пульс малыша, гадая, что же могло с ним вдруг случиться.
Врачи скорой помощи, прибывшие удивительно быстро, тоже оказались в замешательстве – пульс у ребенка был замедленным, едва прослушивался, дыхание почти не улавливалось, странная бледность и застылость тела… но это была не кома. Они сразу заговорили о немедленной госпитализации, детальном обследовании и уже собирались ввести мальчику стимулирующие сердце препараты, как Славик внезапно сильно содрогнулся, глубоко вздохнул и открыл глаза…
«Мама, что случилось? – как ни в чем не бывало спросил он. – Зачем здесь врачи? Ты что, заболела? Что с тобой?» Заплаканная Ася схватила сына в охапку и ощупывала его лицо, руки, ноги, не веря своему счастью и шепча: «У тебя ничего не болит?» Обескураженные врачи, видавшие всякое в своей практике, разводили руками и списали загадочный инцидент на «чудо». Получив подпись Аси на отказе от госпитализации, медики уехали, оставив мать, не выпускающую из объятий своего малыша, проживать его неожиданное исцеление.
В следующий раз это произошло ровно через год…
Все шло как обычно. Ася немного успокоилась, пришла в себя, все свое свободное время уделяла только Славику. Малыш быстро научился читать, писать, знал наизусть весь алфавит, неплохо рисовал, но в целом, немного опережая своих сверстников, рос внешне обыкновенным ребенком. Только однажды он преподнес матери неожиданный сюрприз… Как-то раз, когда они проходили мимо музыкального магазина, он вдруг показал в витрине на флейту и выразил настойчивое желание на ней поиграть. Удивленный возрастом покупателя, продавец с улыбкой открыл ему футляр, воспринимая просьбу мальчика не более, чем каприз избалованного ребенка.
Но Славик спокойно и умело взял инструмент в свои маленькие ручки, сложил в нужную позицию губы, вздохнул… и на весь магазин полилась нежная тягучая мелодия… Неизвестная, словно отголосок музыкальной манеры минувших веков, грустная, словно прощание с родиной, пронзительная, словно последнее объятие любви… Стали оборачиваться на чистый звук, постепенно подходить завороженные покупатели и продавцы других отделов. Замерев от неожиданности, Ася в ошеломлении закрыла рот руками, не позволяя готовым вырваться вопросам нарушить гармонию этого волшебства. Вместе с растерянным продавцом они составляли «скульптурную» группу «Остановись, мгновение!». Ребенок же без тени смущения закончил играть, аккуратно положил флейту в футляр, вернул его в руки онемевшему парню, затем неторопливо вытер бумажной салфеткой губы и под шквал аплодисментов потащил мать за руку прямо к выходу… Когда на улице, через квартал от магазина, отошедшая от шока Ася спросила сына: «Что это было?», Славик по-детски беззаботно отмахнулся: «А! Не знаю! Просто вспомнилось…» – и, подпрыгивая, побежал вдогонку за большой собакой, которую вел на поводке старик.
Так потаенным надеждам Аси, что ее мальчик «такой же, как все», не суждено было сбыться. Прошедший относительно спокойно следующий год отнюдь не гарантировал, что «затишье от нежданных чудес» продлится навсегда. Она подспудно все время боялась какого-то потрясения, уповая лишь на то, что оно не станет смертельным. Известно, что чего больше всего боишься в жизни, непременно притянешь к себе…
Ася уже научилась засыпать без слез, бессонные ночи остались в прошлом. Но именно в эту ночь ей что-то назойливо мешало уснуть, чудились какие-то шорохи, шаги, странные звуки, блики света. Но она не вставала. Сказки теперь Славик читал себе сам, только потом просил объяснять непонятные слова. Наконец, она задремала… И точно так же, как в ту страшную первую ночь, Ася была вырвана из сна ужасом предчувствия. Накинув халат, стараясь не шуметь, встревоженная мать осторожно открыла дверь в детскую, где свет больше не оставлялся на ночь. Включив ночник, она застала знакомую картину… Славик лежал в той же позе, без подушки, с мертвенно-бледным лицом и без признаков дыхания… И тут Ася, уже готовая рухнуть в панику, увидела на тумбочке у ночника листок из тетради, на котором печатными буквами было написано: «Ни чево не бойся Мама я вернусь толька ни тряси меня проста падажди». Сквозь слезы Ася снова и снова читала эти несколько слов и целовала каждую ошибку на этом клочке надежды… Потом уселась на пол возле кровати сына, обняла его и приготовилась ждать… хоть целую вечность…
Вечность не понадобилась. И хотя Ася в своем тревожном полузабытьи потеряла счет времени, момент «возвращения» Славика она не пропустила. Снова по его телу прошла сильная судорога, затем последовал глубокий вздох, дыхание стало слышимым и ровным, ресницы затрепетали. Когда сын открыл глаза и увидел сидящую возле него испуганную мать, он загадочно и светло улыбнулся: «Молодец ты, мама! Видишь – дождалась!» Но тут уж Ася не выдержала, заплакала и спросила, что же все это означает, что это за болезнь такая… А Славик, улыбаясь, как-то очень по-взрослому, ответил: «Не болезнь это, мамочка… Просто я летал на свою планету… Очень я скучаю по ней…» «Как это – «летал»?» – задохнулась от смешанных чувств Ася… Славик очень по-мужски, «как папа наказывал ему» успокоил мать обещаниями потом все рассказать и отправил ее досыпать оставшиеся до утра часы, уверив, что на сегодня больше никаких путешествий не будет.
Материнская любовь и здравый смысл подсказывали молодой женщине, что ожидать от маленького мальчика вразумительных объяснений не стоит, как и давить на него тревожащими ее вопросами. Она бы с радостью отнесла все произошедшее к детским фантазиям и кошмарным снам, если бы не увиденное собственными глазами. Тут никакой здравый смысл не помогал… Но она предпочла больше не расспрашивать сына ни о чем, а он словно забыл о странных ночных эпизодах.
Простая жизнь их маленькой семьи покатилась дальше своим чередом, не испытывая больше на прочность материнское сердце. Однако сын все-таки постоянно ее удивлял. Например, он напрочь отказывался есть любые котлетки и колбаски, жареных курочек, молоко и яйца, любил мамины пирожки с капустой, сырники, яблоки и бананы. Ася невольно подчинялась и пересмотрела по просьбам сына все их нехитрое меню. Славик ладил со сверстниками, легко учился всему, что ему нравилось, становился очень самостоятельным и ответственным. Пришло время задуматься о том, в какую специализированную школу его определять…
Но жизнь корректирует любые человеческие планы… Ася готовилась отметить свой тридцатилетний юбилей. Сыну исполнилось семь. И в один из вечеров, предшествующих Асиному дню рождения, Славик попросил маму об очень важном и серьезном разговоре. Она сразу встревожилась, засуетилась в предчувствии какой-то мнимой опасности, но сын спокойно, как-то очень по-мужски, накрыл своими ручками ее ладони и усадил напротив себя за кухонный стол, где они собирались пить чай.
«Мамочка! Я хочу сделать тебе очень особенный подарок на твой юбилей, – без предисловий начал он, улыбаясь. – Я давно его готовил, не один год… Наконец, мне… разрешили!» Предвосхищая Асины вопросы, он выставил ладошку останавливающим жестом: «Я хочу пригласить тебя в гости на… свою планету! Хочу, чтобы ты сама увидела, какая она красивая и совсем другая, чем Земля… Чтобы больше не боялась, когда я улетаю на нее увидеть родных и друзей… Просто раньше было нельзя, ты не была готова… И вот сейчас мне… разрешили…» Ася долго растерянно молчала, а Славик с надеждой заглядывал ей в глаза, которые она отводила, пытаясь скрыть страх от услышанного. «Ну что ты такое говоришь, сынок! – наконец выдавила она из себя. – Ну как это мы «полетим»… космического корабля у нас нет…» «А он нам и не нужен, мамочка! – радостно засмеялся сын. – Все очень просто! Мы с тобой заснем ночью как всегда, только за руки возьмемся, чтобы не потеряться… И полетим в своих прозрачных шарах… Люди не знают еще, что у многих уже есть такие шары для полетов в космос!.. Летает ведь не это тело, которое спит в кровати, а другое… в котором живет душа…» Ася в замешательстве не знала, что ответить, как ей реагировать на странные слова любимого ребенка. Где-то на заднем плане ума проскользнула мысль, что нужно будет показать его психологу.
«Просто доверься мне, мамочка! – уговаривал Славик, – Я так сильно тебя люблю! Ничего плохого с нами не случится… я же знаю дорогу! И мы обязательно вернемся! Соглашайся! Проход туда открывается раз в год, когда моя планета подходит близко к нашей вселенной… У нас есть только три дня…» Ася снова заплакала, не зная, как поступить, какие аргументы привести, чтобы остановить эту пугающую ситуацию… Сын обнимал ее, успокаивал, убеждал, что он не сошел с ума, просто на свете есть вещи, о которых люди лишь догадываются, а он хочет, чтобы его мама – ЗНАЛА… что и за пределами Земли есть удивительная другая жизнь.
Через два дня Ася сдалась. И вот в ночь, предшествующую ее тридцатилетию, она «на всякий случай» выпила снотворное, затем они вместе с сыном улеглись в ее спальне на большой кровати, взялись крепко за руки, собрались с духом и очень быстро заснули…
Постепенно, густым туманом их окутал единый общий сон… От неподвижно лежащих на спине тел отделились две небольшие световые сферы, которые медленно начали подниматься вверх. Неведомый магнит неодолимо вытягивал их все выше и выше, увеличивая скорость, пока они не оказались в просторном, немного сумрачном тоннеле. Каким-то образом Ася «знала», что это именно она «плывет» рядом со своим Славиком, которого воспринимала лишь как сверкание цветных искр, вроде недавно виденного ими в цирке зеркального шара. Одновременно Ася «наблюдала» как бы со стороны и себя самое, но ее сфера излучала робкий серебристо-белый свет со вспыхивающими все реже темными точками – это таял и исчезал ее страх. Однако, было и нечто общее между этими двумя, несущимися в вакууме, как выпущенные снаряды, энергетическими «ядрами» – в центре каждого из них пульсировал, переливался розово-алыми оттенками фантастически прекрасный сгусток какой-то волшебной силы… Не испытанная ею никогда прежде, легкость парения в загадочном поле возвращала душе утраченную детскую беззаботность, лихую бесшабашность и творческое всемогущество, вызывала огромное желание узнать и понять – что же там, за пределами дозволенного на Земле, столь сильно ограниченного знания…
Время растворилось. А полет двух соединенных световыми нитями сфер все длился и длился в вечном «сейчас» сквозь звездное пространство Космоса. Вдруг Асе почудился вскрик Славика: «Вот она – моя планета, мама! Смотри!» – так звонко отозвалась в глубине ее сознания четкая мысль сына. Далеко на горизонте перед ними возникли и приближались текучие, спиральные вихри фиолетово-синего, лилового с яркими золотыми проблесками вспыхивающих протуберанцев, сгустившегося живого огня… Она не успела задуматься, каким образом они в него влетят, не сгорая, как атмосфера неизвестной планеты мягко и дружелюбно приняла их в свои горячие, но не обжигающие объятия…
Было чему удивиться… Вязкое и чуждое пространство, похожее на густой маслянистый пар, обволакивающий
изумрудными световыми наплывами, не позволяло воспринимать окружающее четко и в полном его объеме. Здесь явно недоставало солнечной кристальной ясности земного воздуха. Асе приходилось двигаться осторожно и медленно, как на большой глубине под толщей воды, еще и потому что неожиданно и отовсюду возникали странные бесформенные объекты, меняющие свои очертания будто по чьему-то велению. Славик же чувствовал себя как рыба в воде, торопливо увлекая мать за собой вперед и заботливо посылая ей мысли успокоения: «Мама, потерпи, сейчас ты сонастроишься со здешними вибрациями и станешь видеть гораздо лучше…» И действительно, по мере продвижения по «терра инкогнита» будто кто-то извне настраивал внутренний «бинокль» ее не человеческого зрения, наводя фокус и «протирая линзы»… Результаты этого процесса настолько ошеломили Асю, что сбили бы ее с ног, если бы в этой новой форме они у нее были…
После стремительного пролета сквозь очередную многоцветно-радужную арку-портал, постепенно повышающую и настраивающую градус Асиного восприятия, перед путешествующими гостями открылся нереально изумительный по красоте и неожиданной новизне проявления, ни на что не похожий и по-своему прекрасный мир…
Изумрудно-лиловые наплывы, затруднившие вначале передвижения Асиной сферы, оказались гигантскими, колышущимися под едва ощутимым «ветром», причудливыми растениями, простершими на немыслимую высоту свои мрачновато окрашенные владения. Они беспорядочно сплетались крупными эфемерными листьями, темными текучими струями стеблей с пушистыми, будто «ватными» хлопьями крупных цветков на ветвях в какой-то заколдованный, ежесекундно меняющийся лес, создавая впечатление планетарного шалаша или укрытия для неизвестных форм жизни… Внезапно путешественники вылетели словно из темной «пещеры» растительной чащи на необозримый простор светящейся равнины, и перед ними открылась захватывающая дух, необыкновенная и величественная панорама, достойная кисти вдохновленного Богом Художника.
В скрещенных причудливыми цветовыми узорами розово-золотых лучах двух ярких солнц, на неохватном взором горизонте простирался, сверкал и перетекал оттенками грандиозный город, к центральному торжественному ансамблю которого устремлялись со всех сторон тысячи радужных сфер. Мягко и равномерно рассеянное в атмосфере, исходящее от него свечение отражалось на зеркальных оболочках многочисленных, похожих на игрушечные мыльные пузыри, шаров неизвестными на земле красками. Некоторые сферы плыли прозрачными, другие выглядели матовыми, но постепенно они начали соединяться друг с другом в огромные, похожие на молекулы структуры, словно кто-то собирал в единый букет разноцветные воздушные шары… Они напоминали Асе сложные детские конструкторы-пазлы, а может, гигантские виноградные гроздья или пчелиные соты, но с иным, не повторяющимся в каждом случае строением.
Прежде, чем Славик решительно направился к одному из подобных образований, чтобы слиться с ним, он снова мысленно обратился к матери с просьбой оставаться спокойной и слегка в стороне, чтобы он мог познакомить ее со своей «семьей». Ася опять немного растерялась, не понимая, как реагировать на происходящее… Но ей не было страшно, она ощущала в себе какие-то незнакомые, новые и неожиданные резервы энергии, в которых напрочь отсутствовал даже намек на негатив. Напротив, Ася жадно впитывала чудесные впечатления с поистине безграничным детским любопытством.
Молодую женщину, не имеющую в арсенале своей человеческой памяти подобного опыта и невольно сравнивающую увиденное со знакомыми образами Земли, прежде всего поражала какая-то зыбкость, постоянная изменчивость, неустойчивость и некая призрачность этой новой реальности. Ей казалось, что любой сильный тайфун или цунами легко сметет и разрушит этот сказочный город вместе с его хрустальными, сотканными из света строениями и сферическими телами его обитателей… Еще ее несказанно удивила абсолютная тишина, непривычное и немного угнетающее беззвучие, как в немом кино… «А как же музыка, пение птиц, богатство человеческих голосов… и вообще весь шум живой жизни?» – недоумевала Ася, зависнув в ожидании приглашающего знака от своего любимого гида… И все же интуитивно она чувствовала, что все ее земные умозаключения не имеют ничего общего со здешними законами существования.
Тем временем безграничное, словно распахнутое в иные «небеса» и открытое по всем векторам, пространство перед центральным, похожим одновременно на дворец и на официальное здание, сооружением продолжало заполняться слетающимися на чей-то негласный зов жителей планеты. Нежных красок и разных размеров световые сгустки энергий планомерно распределялись и притягивались к определенным объемным конструкциям, безошибочно находя «своих»… Их становилось все больше, и скоро Ася уже не смогла бы найти именно ту из них, в которую погрузился ее сын.
Однако, постепенно из общей, танцующей неведомый танец сближения и дышащей в унисон световой массы выделилась и заметно приблизилась к растерянной гостье одна из самых фееричных структур. Асе подумалось, что эта «семья» занимает какое-то особое, привилегированное положение среди остальных. Сложное, многоярусное, без признаков симметрии, но очень гармоничное при этом соединение пульсирующих сфер вдруг одним легким выдохом развернулось единым ярусом в горизонтальную плавную дугу, похожую на жемчужное ожерелье. И Ася оказалась в ее центре. Она ощутила себя как на сцене – под прицелом пристального внимания множества существ, которые устремили на нее очень разные, едва ощутимые, тончайшие энергетические лучи своего внимания. Она почувствовала их касание не привычным физическим телом, ввиду его отсутствия в данный момент, а чистым сознанием, в которое осторожно полились мысли приветствия, радушия, доброго интереса… Рядом в то же самое мгновение снова оказался сын и словно «переводил» маме обращение к ней своей планетарной семьи…
Смущенная повышенным вниманием к себе, молодая женщина не знала, как вести себя в столь необычном общении, что отвечать на едва понимаемую «речь», которая внезапно начала проявляться в ее разуме целыми фразами. Ей удавалось каким-то образом считывать посылаемые ей мысли, но она не понимала, КАК это происходит. После приветствий и гостеприимного приглашения на небольшую экскурсию по светоносному городу от главы сиятельного семейства, Ася «услышала» буквально следующее:
«Мы рады приветствовать тебя на нашей планете как представительницу Земли из другой вселенной. Мы ждали тебя и готовились к нашей встрече. Наша планета достигла больших успехов в преобразовании космической материи, сотворении новых форм и сочетаний на ее основе. Мы сделали целый океан открытий в разных областях знания. Мы свободны и способны летать на другие космические объекты, посещаем разные планеты, иные миры и цивилизации других вселенных. Мы посылаем туда наших избранных героев, чтобы они проживали там воплощения и приносили для нашего развития ценные опыты неизвестной нам жизни. Твой сын – один из них. Наш коллективный разум не знает границ, нам раскрыты многие тайны мироздания… Однако есть еще такие состояния сознания, которые нам пока недоступны.
Из всех планет, которые имеют миры третьей плотности, планета по имени Земля отличается не только особой красотой и ярким разнообразием форм физического мира. Человечество Земли за миллионы лет эволюции сотворило в своих недрах самую загадочную и желанную для огромного числа других цивилизаций тайну… Познать эту тайну – прожить и понять ее – в очередь на земную жизнь стоят миллиарды желающих обогатить свою душу этим невероятной космической силы опытом… Твой сын – наш посланник – не в первый раз пришел на Землю, чтобы узнать этот сокровенный секрет. Но в этот раз он выбрал именно тебя, чтобы постичь самую сердцевину или вершину сей божественной тайны…»
Ася недоумевала и всеми силами старалась понять, о какой такой тайне ей рассказывает этот облеченный властью представитель чужой планеты. И тут ей показалось, будто Славик успокаивающе взял ее за руку…
«С бесконечным почитанием уникальной красоты твоего существа, – продолжил свою мысленную речь глава элитарной семьи, – мы просим тебя показать нам сейчас живое проявление этой тайны в человеческом сердце…»
«Как? – заметалась Асина мысль. – Что показать… о чем он говорит?» – и обратила свои вопросы к мерцающей розовыми бликами и вибрирующей словно перед экзаменом, сфере Славика. «Мамочка! – донеслось до нее. – Представь и обними меня так сильно, как ты любишь меня… все просто… Вспомни о своей любви… ко мне… к папе, к своей матери…»
Ася представила… и была будто взорвана изнутри ярким пламенем такой мощи, что невероятный фонтан ослепительного света потоком вырвался из ее глубины и озарил все пространство вокруг, изменяя его поле, отражаясь на световых оболочках тысяч сфер, выплескивая энергетические цветные струи радости, нежности, преданности, терпения, самоотдачи… Всего величия божественных качеств, которые включает в себя безусловная Материнская Любовь… самая бескорыстная и высокая по вибрациям из всех видов земной и божественной Любви… Восхищенный трепет благодарности от мгновенного, пусть и краткого прикосновения к этой величайшей тайне прокатился энергетической волной по всем собравшимся от свершившегося у них на глазах истинного чуда…
«Одно дело – знать, что существует Божественная Любовь, и совсем другое – ПРОЧУВСТВОВАТЬ Ее всей душой, всем сердцем, проживать в ощущениях всем физическим телом…» – донеслась до ошеломленной Аси последняя мысль планетарного представителя. – Наша благодарность тебе за этот визит и щедрый дар Любви из твоего чистого сердца – безмерна… Наслаждайтесь каждой минутой чувственной жизни на Земле, потому что это – редкое счастье…»
Ася проснулась от проникших в окно ее спальни первых лучей солнца, по-хозяйски взиравшего с небесной высоты на двух обнявшихся и крепко спавших людей, еще пребывающих в своем – длиной в целую ночь – невероятном путешествии. Шлейф не заданных Асей вопросов еще роился в ее проснувшемся мозгу исчезающими всплесками мыслей… почему в том холодном мире нет детей и животных, нет музыки и пения птиц, есть ли у них семейные пары, как они рождаются, есть ли смена сезонов… и так далее, но звуки родного мира все более захватывали сознание и наполняли ее радостью возвращения домой… «Боже! Как прекрасна наша Земля! – была ее первая мысль. – И как же мало мы ее любим! Всё! Обязательно возьму Славику котенка или щенка!..» Потянувшись и как бы заново ощутив все свое тело, она горячо и нежно опять обняла своего необычного сына и прошептала ему на ухо, какое же это невероятное счастье – простое земное объятие Любви, которое – она теперь мудро понимала – доступно совсем немногим душам во вселенных.
Об авторе:
Моя душа выбрала родиться в этот раз в самой сердцевине знойной Средней Азии в тяжелые послевоенные годы, да еще в компании брата-близнеца. Старый Ташкент, сотни лет служивший пристанищем путникам Великого Шелкового Пути, стал в те памятные для всей советской державы, голодные военные годы символическим магнитом «хлебного» города, где тысячи несчастных людей обрели не только пищу, крышу, защиту, но и сердечную помощь моих добрых земляков. Первые пятьдесят лет моей жизни оказались наполненными самой волшебной из иллюзий – идеей всемирного братства, но также и самыми подлинным душевными качествами простых людей из моего народа – радушием, гостеприимством, добросердечностью и порядочностью. Школьницей я участвовала в закладке центральной аллеи нашего города, которую назвали Проспектом Дружбы народов, что, безусловно, наложило свой отпечаток на мое мировоззрение. И только в двадцать первом веке мне, прошедшей долгий духовный и полный жизненных трудностей, путь стала масштабно и абсолютно ясна эта глобальная идея дружбы всех народов планеты, без которой ей сейчас просто не выжить…
Моя мудрая душа не только выбрала мне сказочно-восточное место рождения, но и, предваряя весь мой жизненный путь, позволила родиться в особой семье, где родители – оба – были преданными служителями театрального искусства. Так что росла я за кулисами ташкентского театра оперы и балета имени Алишера Навои и мечтала стать балериной. Искусство с первых лет прочно вошло в мою жизнь и сияющей нитью восхищения и преданности этой области человеческого сознания пронзительно и насквозь соединило все события моей судьбы, чтобы, как говорится, «на склоне лет» подвести меня к мудрому пониманию его важнейшей духовной основы для жизни человечества.
Мне повезло – я сыграла все социальные роли, предназначенные женщине обществом прошлого века. Послушная дочь, хорошая студентка (театрального вуза, конечно), преданная жена, любящая мать единственного сына (прошедшая с ним все круги ада девяностых), верная подруга, несколько профессий… все ипостаси были проиграны. А душа вела меня дальше, глубже и выше заставляя постигать видимые и невидимые законы мироздания. Ташкент дарил встречи со множеством духовных лидеров со всех сторон света, по-прежнему оставаясь перекрестком для дорог всего мира. И это стало великим благом, воспитывая личность в принятии иных воззрений и способов постигать смысл Существования. После десятков тысяч изученных книг величайших Учений, после того, как я стала лидером нескольких духовных групп, я делала первые шаги в соединении древних знаний с искусством, чтобы проявить его истинную духовную природу. Я читала лекции, писала статьи и книги, испытывая при этом ощутимое расширение своего сознания и духовный рост. И даже вынужденная эмиграция в Америку со всеми ее бытовыми трудностями становления на ноги в чужой стране не поколебала моей целеустремленности, а лишь раскрыла во мне новые душевные качества. Сейчас я живу полной жизнью, проявляя на восьмом десятке неожиданные творческие таланты, создавая необычные картины, коллекции эксклюзивных моделей одежды, создавая волшебные сказки, стихи, эссе… Я счастлива, если вы сейчас читаете некоторые из них. Для этого стоило пройти свой долгий путь.
