СУРОВАЯ ЛИРИКА ВОЙНЫ
Героям безымянным слава
Времен Отеческой войны
Звучит набатом величаво
В дни соловьиной тишины.
Doc Stenboo
В военной истории много примеров доблести сибирских стрелков. Слава о легендарных снайперах, следопытах, разведчиках гремела по всем фронтам. Маршал Г. Жуков называл сибиряков настоящими героическими воинами, большими патриотами Родины, верными ее сынами. Эти суровые
и отважные воины с крепким боевым духом и решительностью на немцев наводили панику, были грозными истребителями фашистских захватчиков. Каждый сибиряк уничтожал по 300-500 врагов. Ни одна армия мира не сможет победить такой великий, могучий, сплоченный, многонациональный русский народ.
Сибирь дала Родине 1500 Героев Советского Союза, более 200 кавалеров ордена Славы трех степеней. Десятки тысяч бойцов награждены орденами и медалями. Но многие отважные сибиряки по тем или иным причинам не попадали в наградные списки, а порой оставались безымянными.
НОЧНОЙ ПРИЗРАК СМЕРТИ
(ФРОНТОВАЯ НОВЕЛЛА)
У молодого сибирского бойца с самого начала войны все шло наперекосяк. То его долго не брали на фронт и оставляли в тылу потому, что у него предки были шаманами, да и почти не понимал русский говор. Сам он не собирался в шаманы, но был отличным охотником, метким стрелком и непревзойденным следопытом. Помогал артели в заготовке мяса и пушнины для фронта. В качестве сопровождающего обоза ему все же удалось попасть в город. А потом всякими обходными путями забрался в эшелон, идущий на фронт. При приближении к фронту – авиабомбежка эшелона, и он попадает в госпиталь с множественными осколочными ранениями, несовместимыми с жизнью. Но молодой, крепкий организм сибиряка переборол смерть. А поскольку он значился в госпитале с фронтового эшелона, то и направили на фронт в мотострелковую дивизию.
Планировалась масштабная наступательная операция, и его с двумя бойцами послали в разведку. Успешно выполнив задание, на рассвете разведгруппа возвращалась в часть. Но в небольшом углублении среди травы и редких кустарников на открытом пространстве наш охотник увидел волчицу с перебитой ногой и ранами по телу, а рядом сидели шестеро маленьких волчат. Мелькнула мысль, что здесь через несколько часов начнется нешуточное боевое сражение тяжелой техники. Он незаметно отделился от разведгруппы и стал ползком перетаскивать волчицу и волчат к ближайшему лесу. Здесь он соединил косточки сломанной ноги зверя, смазал открытые раны пережеванной еловой смолой с травами, обложил место перелома палочками и перевязал куском рубахи. Но, когда, возвращаясь, он оказался на том месте, где лежала волчица с волчатами, начался страшный бой. Вокруг рвались снаряды, ревели танки, строчили пулеметы. Недалеко от него взорвался снаряд и изрешетил охотника осколками. Фронтовые санитары после боя нашли его почти безжизненным. В госпитале долго он не выходил из комы. К удивлению врачей, сибиряк выжил, но, весь изуродованный осколками, подлежал мобилизации в тыл как непригодный для передовой. От повреждения голосовых связок он не мог говорить. Из горла вырывались хриплые звуки, похожие на «тынка, тынка» («танки, танки»)…
Узнав суровый приговор главврача и военного комиссара, Тынка (это имя останется за ним) сбежал с прифронтового госпиталя в леса. Там травами вылечил свои раны и стал пробираться к линии фронта. При этом боялся попасть в руки к военным, чтобы его не вернули в тыл. Сам того не ведая, он обнаружил, что после двух клинических смертей у него до предела обнажились генетически заложенные природой шаманские сверхспособности. Как последствие ранений лица появилась светобоязнь глаз, но обострилось ночное видение. Он полностью перешел на ночной образ жизни.
Из оружия у него был только охотничий нож с выгравированным на рукоятке словом «Эвенкия». Пропитание находил в лесах, на полях, в реке, на озере. Огонь добывал без спичек из трута, и костры разжигал без дыма. У этого охотника, следопыта шамана стояла конкретная задача – уничтожать фашистов и не попасть в плен к своим. Поэтому он всегда старался держаться в «безопасной» для него фронтовой нейтральной полосе. Всякими хитроумными охотничьими ловушками и приспособлениями он выслеживал и уничтожал снайперов, немецких разведчиков, корректировщиков. Изготовив из бересты дудочки-манки, изображал вой волка, уханье филина, рев изюбра и рык медведя. Он мог приманивать диких зверей. Вокруг дислокации немецких солдат по ночам зазывал огромную стаю волков, и со всех сторон из непроглядной тьмы начиналась страшная волчья серенада. Немцы приходили в ужас. Но Тынка не останавливался.
Он подбирался под покровом ночи вплотную к немецким часовым и начинал шаманское внушение, что внутри охраняемой части партизаны. Немцы кричали «Партизан!» и начинали в ночи беспорядочную пальбу друг в друга. Он без труда и без шума обезвреживал охрану арсеналов. Выносил взрывчатку для подрыва эшелонов и потом взрывал эти же склады с оружием и боеприпасами. Десятки эшелонов с техникой, оружием и с живой силой противника уходили под откос или срывались с мостов. И все операции сопровождалось жутким звериным воем и ревом.
Слухи об этих загадочных необъяснимых ночных событиях стали доходить и до русских. Ни русские, ни немцы не могли понять, что происходит на линии фронта и в тылу у фашистов. Немецкие солдаты в ужасе, командование в панике, а русские в полном недоумении. По ночной немецкой радиосвязи то и дело слышно: «Нахт Гешпен Тод!» («Ночной призрак смерти»). К русским непонятно откуда подбрасывались папки с немецкой военной документацией, имеющей важное стратегическое значение. Потом вдруг поблизости раздавался громкий крик птицы или зверя, на ветке висела кепа или каска, а под кустом один или два связанных немецких офицера. Они говорили, что их привел сюда «Призрак-сатана»… Тынка чувствовал себя довольно уверенно.
Он умел ходить по лесу мягкой бесшумной поступью, у него было совиное ночное видение, необычайно острый слух, восприятие тончайших запахов, осторожность дикого зверя, находчивость, смекалка и интуиция сибирского охотника. Он понимал язык зверей и птиц, мог с ними общаться. Несколько раз на него выходили немецкие поисковые овчарки. Но каждый раз при их приближении он принимал позу зверя, включал шаманское воздействие. Собака останавливалась, затихала и проходила мимо. Тем не менее к своим в «плен» эвенк все же попал. Однажды в сумерках он на-ткнулся на немецкий конвой, который вел троих русских плененных офицеров. Остановившись, один немецкий солдат отошел в лесочек по большой нужде. Тынка ящерицей проскользнул к нему и одним взмахом своего ножа без единого звука уложил немца на землю, а его автоматом расстрелял весь конвой. Пленным офицерам освободил руки и увел их лесными тропами к своим. Русские увидели низкорослого худого крепыша, узкоглазого, постоянно щурившегося от света, с обезображенным шрамами смуглым азиатским лицом и не умевшего говорить.
На все вопросы отвечал одним словом: «Тынка». А когда увидели его нож с запекшейся кровью и с гравировкой на рукоятке «Эвенкия», все поняли. Это он наводил ужас на фашистов, это он Ночной призрак смерти – Сатана. Он виновник всех этих неправдоподобных событий, происходивших на линии фронта. Командир обнял охотника, снял у себя орден Боевого Красного Знамени и хотел его прикрепить
на грудь эвенку. Но Тынка замотал головой, взмахом руки и топаньем ног показывал, что ему нужно туда, в немецкую сторону фронта. Приближалась зима, Тынке выдали комплект теплой зимней одежды, маскхалат, и он снова бесследно исчез в лесах.
Не одну тысячу немецких солдат уничтожил этот отважный безымянный сибирский герой, подорвал десятки эшелонов и складов вооружений. С «боями» дошел до польской границы. Дальше не пошел. «Там уже чужая земля», – подумал себе Тынка. Вернулся домой в эвенкийскую тайгу. Живет один на берегу реки в своей землянке. Совсем состарился, плохо видит. От землянки и до реки протянут канатик, за который он держится, чтобы не оступиться. Наведываются к нему охотники, рассказать о делах таежных. Зовут в поселок, к людям, но он только слушает их и молчит. А о его подвигах на войне никто даже и не догадывается…
Послесловие
Никогда не померкнет слава героев Сибири.
На смену старому поколению отважных сибиряков приходит новое поколение патриотов. Молодой охотник Володя из дальнего якутского улуса приехал как-то в город, пополнить запас продуктов и купить патронов для охоты. Случайно увидел по телевизору, как в Чечне иностранные наемники-снайперы убивают русских солдат и простых людей.
Возмутился, пошел в военкомат и попросил направить его в Чечню на пару месяцев. Взяв направление военкомата, котомку с пожитками и старый дедовский карабин, уехал на Кавказ. В Чечне пришел к генералу Л. Рохлину, попросил продуктов, патроны и скрылся в кавказских лесах. Следы его исчезли. Но из радиоперехватов командиры узнали, что в батальоне басаевских боевиков паника. В Кавказских горах появился ЧЕРНЫЙ СНАЙПЕР. Он каждую ночь укладывал от 10 до 30 боевиков, в том числе и снайперов. И, что поразительно, всех бил в правый глаз (так бьют сибирские охотники пушного зверя). Тогда боевики на помощь вызвали знаменитого арабского снайпера Абубакара. У Володи началась дуэль с этим опытнейшим стрелком.
Первое легкое ранение в руку получил Володя. Но ответная меткая пуля сибирского охотника точно угодила арабу в правый глаз. Масхадовцы были в замешательстве.
За два месяца ЧЕРНЫЙ СНАЙПЕР уложил триста шестьдесят два боевика. Закончив свою двухмесячную «командировку» на Кавказ, простой охотник-якут Володя вернулся домой со своим стареньким карабином, хотя ему давали в подарок совершенно новенькое оружие. Дома, в тайге, ждали дела и открытие охоты.
Следом за Володей пришла и награда «Орден Мужества», но скромный охотник спрятал его как самую большую драгоценность и никому не показывает. Только сам иногда любуется красивой сверкающей наградой.
Если на русскую землю придут враги, сказал Володя, то он и тысячи сибирских охотников как он станут ЧЕРНЫМИ СНАЙПЕРАМИ на защиту своей родной земли, своего родного края!
Как можно не любить эту прекрасную сибирскую землю, думал охотник Володя, лежа на земле, укрытой осенней листвой на опушке леса. Рядом посвистывали пичужки, по голубому небу плыли белые облака. Прикрыв глаза, он слышал мелодичную музыку родного края:
«Что может быть милей Сибири,
Ее березовых кудрей…
Легенды древние и были,
Одна другой еще старей.
Ничто на свете не сравнится,
Душепоющая Сибирь!..
С ума сойти… и не влюбиться
В ее простор, и в даль, и в ширь?..
Над Енисеем пар клубится
Теплом от млеющей земли.
Что может с красками сравниться
Сибирской алушки-зари.
А солнце нежной позолотой
Осенний красит уже лист,
Взойдя в небесные высоты,
Художник, мастер-колорист!..
Прошло, проплыло красно лето
С тоскою пожелтевших ив,
Начала осени моменты –
Сибирский золотой разлив!..
Как с детства мы ее любили…
Что может быть еще нежней
Моей прекраснейшей Сибири,
Родной сторонушки моей…»
В ЛЕСУ ПРИФРОНТОВОМ
На Запад шла пехота
На Запад рвами шла пехота
По следу танковых атак.
Такая вот у них работа,
Покуда где-то живой враг.
Шли с пулеметными дождями,
Окопы рыли. Средь болот
Дрожали мокрыми ночами,
И был приказ: только вперед.
Как много видели там горя,
Месили фронтовую грязь!
И каждочасно ждали боя,
От пуль и смерти не таясь.
Вдруг налетали бомбометы,
Фашистской гадины послы.
Беда накрыла всю пехоту,
Лишь там немногие спаслись.
И слышны стоны, проклинанья,
По-русски мата крепка речь,
И за лишенья и изгнанья,
Что не смогли себя сберечь.
Артиллерия родная
Когда ждешь огонь-подмогу
В разразившемся бою,
Просишь черта, молишь бога,
Артиллерию свою.
И она, душа родная,
Ахнет громом в небесах.
И от края и до края –
Все молотит полчаса.
Диким зверем завывая,
Залп за залпом огневой.
Радость наша полковая
Нам поет над головой.
И поет, поет на славу,
Не дает даже моргнуть.
Вот тебе, фашист, расправа,
И привет «Катюши» – жуть.
Танкисты
Слышно рокот издалека,
Глухо слышно, из потьмы.
Фронтом движутся широким –
Это танки наши шли.
Необычны, приземленны,
Тяжеленны и круты,
Боевые, очень грозны,
С элементом красоты.
Сверху башня, а в ней пушка.
Шустрый гусеничный ход.
Как бабахнет эта тушка –
Эхом кликнет небосвод.
Управляют им танкисты –
Развеселенький народ,
Плясуны и гармонисты.
Праздник отдыха их ждет.
Враги-холопы
Орудийным пахнет дымом,
Нет поблизости жилья.
Только тучи плывут мимо,
Не слыхать врага-жулья.
Приутих фашист заклятый,
Нос не сунет из окоп.
Задали ему ребята,
Чтоб запомнил он, холоп,
Что земля Руси могуча
И народ тут богатырь.
Он раздвинет черны тучи,
Разобьет любой Батый.
Облака стоят, уснули.
Время грозное войны.
Снова смерчи, вихри, пули
Слепо бьют из сатаны.
Свинцовая пирушка
Рота вышла на опушку:
– Как вы слышите меня?
Рота просит дать пирушку
Из свинцового огня.
Засвистело, загремело
По позициям врага.
Вся округа онемела,
Не видать ни сапога.
Ну, теперь мы все довольны,
Не поесть ли нам пора?
Аппетиты неспокойны:
Ели, кажется, вчера.
Котелки готовы, ложки.
К кухне очередь жива.
Каша жирная из мошки
И салатная трава.
Ели-ели до отвала,
Пили чай до не могу.
И гармошка заиграла,
Танцевать я побегу.
Снова в бой
Стонут сосны от войны,
Травы погорели.
Гибнут люди без вины,
Заживо сгорели.
Мир нарушен и покой,
Смолкли птичьи трели.
Где-то пьют за упокой,
Грусть, печаль свирели.
Снова бой, опять война,
Зверь осточертелый.
В чем безвинного вина?
Ум врага незрелый.
Танки режут землю слепо,
Миномет лютует.
Русский люд, един и крепок,
Мастерски воюет.
Легендарные сибиряки
От далеких сибирских окраин
Шли солдаты на запад страны.
Их позвал, попросил лично Сталин,
Сынов верных сибирской земли.
Это люди жестокой закалки,
Сильный духом, отважнейший род,
На свирепых морозах им жарко,
Меткой пули смертельный полет.
Их отвагу ценил маршал Жуков,
Патриотов и верных сынов.
От эвенков, якутов и тюрков,
Легендарных сибирских стрелков.
Невозможно сочесть все заслуги,
Их в Победу особенный вклад.
В орденах все герои и в звездах,
Маршем бодрым идут на парад.
Политрук
Политрук заводит речи,
Говорит другое:
Что легло на наши плечи
Это бремя злое,
Что все это Русь родная,
Кровная Отчизна,
Предков вотчина святая,
А не для фашизма.
Приутих народ серьезный,
Боевой отваги.
Он решительный и грозный,
Нет пощады враге.
Политрук ведет беседу,
Слушают солдаты.
Им нужна одна победа,
Сжаты автоматы.
Солдат не промах
Шестнадцать пуль и две гранаты
Касались тела храбреца.
И грома летнего раскаты
Уж не пугали удальца.
Судьба сложилась вот такая,
Какой-то ангел бережет.
Иль, может, родина святая
Отводит смерть и стережет.
Солдат и сам себе не промах,
Не лезет с маху на рожон.
Он разбирается в законах,
Как будто гением рожден.
Его тактические взгляды
Для генералов так важны!
Преодолеть суметь преграды –
Искусство для любой войны.
Маета
Маета так маета,
Рвут вокруг снаряды.
Фронтовая суета,
Все как будто надо.
У кого тут правота,
Праведный молебен?
Все разруха, неспроста
Каждый себе верен.
Подступила темнота,
Ранние потемки.
Душу режет сквернота,
Там, вдали, подонки.
Не добита сволота,
Пуля нас рассудит.
Эта мразь и чернота
Сколько наших сгубит!
Возмужавшие сироты
Идут дорогами войны
Не дети, а мужчины.
В пилотках, босые они –
Понятные причины.
Душа ребячьей сироты
Уж рано повзрослела.
В лице, в глазах нет пустоты,
Шагают они смело.
– Куда путь держишь, эй, малыш?
– Иду на фронт я, батя…
Так важно говорит крепыш
В тревожное ненастье.
Худые плечи, узелок,
Чуть хлеба и картошка.
Унес с собою все что мог,
Да, может, еще крошки.
Идут дорогами войны
Сироты, малы дети.
Они не чувствуют вины,
Что родились на свете.
Песня полковая
Шли усталые солдаты,
Шли на Запад, на войну.
И речные перекаты
Не пугали тишину.
Вьется знамя боевое,
Их на подвиги зовет.
Солдат песню полковую
Ненароком запоет
Про страну свою родную,
Про домашний свой очаг.
И в минуту роковую
Он выстукивает шаг.
Шаг туда, в страну глухую,
Своей шкуры не щадя.
Шел за Родину святую
Победителем в боях.
Час покоя
Разрумянилась заря
Средь лесного бора.
Тридцать три богатыря
Спали после боя.
Их укрыла тишина,
Час иль два покоя.
Рядом злостная война
Не дает отбоя.
Нежно песню заводил
Соловей-соловушка.
Он солдата не будил:
Тяжка его долюшка.
Спи, товарищ боевой,
Отдохни с бомбежки.
Таков быт наш фронтовой,
Таковы дорожки.
Аппетитный задор
Вот и солнышко взошло,
Костерок играет…
Блюдо крепкое дошло,
Ко столу взывает…
Ложки, чашки – все готово,
Вымыты и чисты,
Шефа-повара ждут слово
Молодцы плечисты.
Затихают разговоры,
Слышно ложки-чашки.
С аппетитного задора
Взмокли чуть рубашки.
Сыто чувствуют солдаты,
Затянув махорки.
Войсковые «дипломаты»
Сели на пригорке…
Святой источник
Родничок Руси холодный
Жажду утоляет.
Украшает быт походный,
Бликами играет.
Молодит святой источник
Душеньку солдата,
Журчеливый полуночник –
Налетай, ребята.
Смыта пыль бомбежек жутких,
Мокрые рубахи.
Заискрятся не на шутку
Бронзовые бляхи.
Такова душа русина,
Наливай по кружке.
Крепки русские мужчины
В сталеварной дружбе.
Матушка родная
А теперь давай немножко
Сыпани махорки,
Вспомним, что ли, о бомбежке
В те минуты горьки.
Молотило и крошило,
Небеса дрожали.
Не на шутку страшно было,
Делать что – не знали.
Только матушка родная
Нас землей укрыла.
Смута злостная, чужая,
Кажется, остыла.
Над полями, над долами
Черный дым клубится.
Трудно выразить словами,
Хочется забыться…
ЭХ, ДОРОЖКА ФРОНТОВАЯ
Одержимые Победой
Шли на бой сыны Отчизны,
Шли дорогами войны.
Ради мира, ради жизни
Одержимые были.
От врагов весь мир спасали
Деды, матери, отцы.
И сыны к ним примыкали,
Мальчуганы-храбрецы.
Шли дорогой до Берлина,
Чтоб фашистов там добить
И победную картину
На Рейхстаге начертить,
Водрузить там флаг Победы,
Честь Отчизны защитить,
Чтоб отныне больше беды
Не мешали мирно жить.
Русская удаль
Был бой наш яростно жесток,
Снаряды с визгом пролетали.
Мы немцам дали свой урок,
Чтоб наизусть по-русски знали.
Лупили пушки – сущий ад –
Под громкое «ура» атаки,
Салют и огненный парад
Да рукопашны драки.
Здесь не по правилам войны
Царила русская смекалка.
Враги боялись тишины,
Везде ждала их свалка.
В ночи терялись «языки»,
Мосты взрывались, склады.
А на казармах ярлыки –
«Капут немецким гадам!»
Сибирские полки
Душевно играет гармошка,
Сибирский поет паренек.
На Запад далека дорожка,
Особый звучит говорок.
Тяжелы идут эшелоны –
Сибирские едут полки.
Крутые здесь их легионы,
Охотники, метки стрелки.
Везде их в войсках ожидали,
Они отстояли Москву.
Отвага преграды не знала –
Кошмарнейший ужас врагу.
Полки шли, пробиты знамена,
Сломили войну, дали мир.
Берлин. На Рейхстага колонне
Оставили надпись «Сибирь…»!
О страхе
О страхе всяк на фронте знает,
И каждый принимал как мог.
Но потаенно понимает:
В бою иначе он не смог.
Когда с врагом уже в траншее,
В контакте с ним ты лобом в лоб,
Сознание твое онемеет
И по спине скользнет озноб.
Но после первого удара
Наступит бешеный азарт.
Здесь честно: кто кого уложит,
Ударов точных – без затрат.
Во сне приходит страх почаще,
Как будто был или не был.
Но в бой кровавый, настоящий
О страхе ты совсем забыл.
Шажки по болоту
Снова топкое болото,
И нельзя свернуть с пути.
Вся измотана пехота,
А вперед надо идти.
Ползет техника по бревнам,
Вязнут, тонут тягачи.
Матерки слышны дословно,
Ругань, крики во ночи.
День-второй нет рядом кухни,
Слиплись тощие кишки.
Каждый, кажется, вот рухнет,
Из последних сил шажки.
По болоту с миномета
Немцы бьют огнем слепым.
В забытьи бойцы в три пота,
Лишь остаться бы живым.
Сила, что хранила
Солдат шел дальнею дорогой,
Кривой дорогою войны.
Весь настороженный, с тревогой
Разрушенной своей страны.
Стреляли пушки, мины рвали,
И «мессершмитт» в небе ревел.
С боями шли и наступали,
Не зная, где всему предел.
Одна лишь радость на привале –
Поесть, махорочкой дымнуть,
Побыть хоть час во сне-провале,
Перед атакой отдохнуть.
Откуда в нем такая сила?
В боях, огне он не сгорел.
Откуда сил на все хватило?
Прошел войну, остался цел.
Взятие высоты
Священны курские высоты,
Как тяжело их было брать!
Все эти русские красоты
Нельзя было врагу сдавать.
Конкретно ставилась задача:
Взять до рассвета высоту,
Тупого немца одурачить,
Охрану срезать на посту.
Ползком ворвалися в траншею,
И рукопашный пошел бой.
Один душил врага за шею,
Чуть слышно было хриплый вой.
Лупили-били кулаками
И крыли матом на чем свет.
Пронзали острыми штыками,
Дарили русский им привет.
Пока солдат живой
Сколько верст солдат протопал
И идет, пока живой.
Рыл могилы, рыл окопы
По дороге фронтовой.
Он играл со смертью в прятки,
Бил врага наверняка.
В рукопашной битве-схватке
Не жалел он кулака.
В наступленье шел голодный,
На привале ел сполна.
Всех зверей инстинкт природный,
Учит тут всему война.
Он вынослив, как собака,
А в бою натура – черт.
Нипочем любая драка,
Победителя расчет.
За родную сторону
Слева-справа фронт кровавый,
Не на шутку бой идет.
Стоит грудью солдат бравый,
Палит-строчит пулемет.
Стоит грудью за Отчизну,
За родную сторону,
Против зверства сатанизма,
Погасить пожар-войну.
Стройным рядом идут танки,
В каждом танке три бойца.
Давят вражие останки,
Бьют фашистов до конца.
В ход идут штыки, гранаты.
Бомба, бей, врага поджарь.
Не нужны врагов палаты,
И не нужен чужой царь.
Нарушитель устава
Порассыпалась пехота:
Самолет летит с крестом.
– Всем лежать, кому охота
Дальше двигаться пешком.
Оглушенный рев мотора,
Пулемета стрекотня.
Всем отставить разговоры,
Ни к чему здесь трескотня.
Лишь один из трехлинейки,
На коленку чуть привстав,
В мушку глянул по линейке,
Принарушив свой устав.
Самолет чуть-чуть качнулся,
И дымок пошел с него.
Вошел в штопор, долбанулся.
То-то было лишь всего!
Шли в атаку
Был приказ идти в атаку,
Боевая цепь идет.
Выползают из-под мрака,
Рота танков – на перед.
А чуть раньше шли саперы,
Открывая танкам путь.
Снять как минные заторы,
Они знают наизусть.
Артиллерия включилась,
Вся земля в огне гудит.
Немцу в страшном сне не снилось,
В страхе, в панике сидит.
Самолеты «Черной смерти»
С ревом ринулися в бой.
Получай, фашисты-черти,
Пей до дна за упокой!
Солдатская доля
Тишина на поле боя,
Все орудия молчат.
Там и тут лежат герои,
Стоны тихие звучат.
Ходят в поле санитары,
Всех живых несут в санбат.
Ну а мертвые – на нары,
В наркомзем, среди ребят.
Все герои с орденами
И с медалью на груди.
Стали славою веками
Здесь, на праведном пути.
За бугры, леса, пригорки
Уходил войны пожар.
И солдат, где воют волки,
Неподобранный лежал.
Фронтовой связист
На фронте были телефоны
И километры проводов.
Для командиров важны звоны
В бою, для связи меж взводов.
А когда связь вдруг прерывалась,
Связист с катушкою в руках,
По полю боя укрываясь,
Искал разрыв на проводах.
Не всем «монтерам» удавалось
Вернуться в здравии назад,
Когда вокруг ревело, рвалось,
Пройти живым весь этот ад.
Бывало, раненый посланник
С последних сил нашел обрыв.
Весь обессиленный, привратник
Зубами связь соединил.
Похоронки
Боялись в страхе похоронки
Родные в селах, городах.
Молились по избам иконке,
А смерть ходила в двух шагах.
Война безжалостна, жестока,
Всему живому здесь конец.
И без единого упрека,
Здесь властвует везде свинец.
В атаку шли бойцы-герои,
Свистели пули, мины взрыв.
И истекали они кровью,
В воронку падали, застыв.
А после боя санитары
Искали мертвых и живых.
И похоронки улетали
На адрес близких и родных.
Зимушка-зима
Зима метелью запуржила,
Колючи холодом ветра.
Поземка средь берез кружила,
Вуаль прозрачная светла.
Своей холодною заботой
Она морозила врага
И стужи крепкою работой
Пронзала тело донага.
Зима Руси свирепо злится,
Немецким гадам здесь капут.
В кошмарном сне им не приснится,
Какие «радости» их ждут!
А русским крепкие морозы
И в радость зимушка-зима,
Гулянки, пляски, радость, грезы,
Сама кудесница-кума.
Почта полевая
Дома ждут, на фронте ждут
Почту полевую.
Письма медленно идут
В сторону любую.
Треугольники письма
Бережно читают.
Все потертые весьма –
Часто раскрывают.
Что написано рукой,
Близкою, родною,
Опаленною войной
Тяжкою судьбою.
Любовь матери, жены
Всех сильней на свете.
Посильнее той войны
И сильнее смерти.
Русская нежная душа
С нежной душою русский солдат
Прям среди жесткого боя
Ветке цветущей сирени был рад
С гордой осанкой героя.
Он аромат сей Отчизны вдыхал,
Вспомнив родное подворье.
Маму-старушку с крыльца обнимал,
Стер слезы женского горя.
Снова в бою под огнем канонад,
Мимо свистящие пули.
Бьется за мать неизвестный солдат,
Немцы воспять повернули.
Гнать их, проклятых, с родимой земли –
Ух, как они драпанули!..
Русь закрыть грудью солдаты смогли,
Земли родные вернули.
Шутка
Страшно быть ли на войне?
Я скажу вам в шутку:
Веселее быть вдвойне,
Чем с женой в закутку.
Чем шушукаться с женой,
Гладить грудь ладошкой,
Лучше быть в передовой,
Под шальной бомбежкой.
Когда пули просвистят
Из ночи и мрака
Или мины пролетят,
А ты прешь в атаку.
Ну, конечно, я шучу,
Сотни раз проверил.
Нет, войны я не хочу.
Я любви поверил.
Потерял кисет солдат
Шел расстроенный солдат
По дороге дальней.
Потерял он самосад –
Случай ох печальный.
Без махорки как без рук,
Жизнюшка не ладна.
Все безрадостно вокруг,
На душе досадно.
Хочет крепкий бородач
Закурить махорку,
А потом дымка поддать –
Кашлянуть под горку.
Эх, потеря так потеря,
Пострашней бомбежки,
Ну, тетеря ты, тетеря,
Потерпи немножко…
Родная речушка
Речка, речка, мать лесная,
Лозняковы берега,
Ты течешь, волной играя,
Для солдата дорога.
Где-то там, в лесной глубинке,
Деревенька, дом родной.
Мать и девушка-былинка
Ждут с войны его домой.
Здесь солдат в родной речушке
Гимнастерку простирнет.
И на солнце для просушки
На кустарник развернет.
И бежит река-речушка
Длинным руслом вдоль войны.
Громко кукает кукушка,
А дороги так длинны.
Клин журавлиный
Плывет по небу клин усталый,
Печально слышны голоса.
И птицы держат путь свой дальний,
Здесь фронтовая полоса.
Солдаты взгляд свой поднимают,
Снимают каску с головы.
Как будто в вечность провожают,
Кто пал героем и мертвы.
И вслед туда, за этой стаей,
Солдату хочется уйти.
Но здесь земля его святая,
И путь свой надо здесь пройти.
Уходит в небо клин усталый
И тает в белых облаках.
Молчит, грустит боец бывалый,
Побед дорога неблизка.
Цветок жизни
Горит поле, в дыму на закате,
Серым пеплом покрыта земля.
Солдат выполз с подбитого танка,
Ему выжить здесь просто нельзя.
Вся одежда пропитана кровью,
В жилах тлеет прерывистый пульс.
Чувство страха заглушено болью,
А в сознании – матушка-Русь.
Он лежал на земле и увидел
Розоватый цветочек в золе,
Что пробился сквозь ада обитель
Ради жизни святой на земле.
И солдата вдруг сердце забилось,
Он еще не убит, он живой.
Жизни радость и вера явились:
Непременно вернется домой…
ПАРТИЗАНСКИЕ СОЛОВЬИ
Племя боевое
Партизаны, партизаны,
Головная боль врага.
Из-под Тулы и Рязани
Парни наши хоть куда.
Разновозрастны ребята,
Деревенщина одна,
Пред народом честь их свята,
У них местная война.
Кто идет один в разведку,
А другой – мосты взрывать.
Каждый мог оставить метку,
По фашисту убивать.
Это племя боевое,
Партизанская семья.
Все здесь близкое, родное –
Все здесь братья и друзья.
Русская порода
Отряд лесной, неуловимый
Оврагом, тропами идет.
Народ крутой, душой строптивый,
Покоя немцам не дает.
То снайпер пулею просвищет,
То срежет немцев пулемет.
Возьмет на мушку – снова ищет,
Мишень для выстрела найдет.
И эта месть крепка народа,
И партизан боец и крут –
Все это русская порода
Врагу вершит кровавый суд.
Да, мы стоим за правду-матку
И бережем свой край родной.
Загоним немца без остатку
В мир подземельный, гробовой.
Партизанские соловьи
Партизан идет опушкой,
В деле опытный народ:
Ручейком или речушкой
Свой запутает проход.
Партизанская дорога –
Перелески и леса –
И опора, и подмога,
Помогают небеса.
Разговор у них особый:
Жесты, звуки и следы,
Переполненные злобой
Навалившейся беды.
Крикнет вороном, кукушкой,
Соловейкой запоет.
А потом возьмет на мушку,
Немца пулею прошьет.
Дела партизанские
Партизан ползет в заданье,
Час, другой и третий час.
На фашистское свиданье,
Покорять ночной «Парнас».
Торопиться надо тихо,
Приближается рассвет.
Эшелон, груженный лихо,
Партизанских ждет побед.
Под откос состав уходит,
Взрывы, скрежет и огонь.
Здесь кончину он находит.
Ощутимейший урон.
Все, ребята! Дело спето,
Нам пора идти домой.
И до солнца, до рассвета,
Шли они лесной тропой.
Шутки-прибаутки
Шутки, шутки, прибаутки
Партизаны любят всяк.
Слушать их готовы сутки,
Каждый сам себе остряк.
Здесь бывалые ребята,
Каждый воин – не простак.
Закаленные солдаты,
И по-своему чудак.
В каждой шутке правда-матка
Из реальных шлейф-боев.
Между жизнью – смертью схватка,
Край из крайности краев.
Все рассказы складно, складно,
Слушать стар готов и млад.
В жизни их почти все ладно,
Только завтра им в наряд.
Бравый дед
Русский старый седой дед
Помнит прежни войны.
И идет по следу в след
На кроваву бойню.
К партизанам он идет,
Мстителям народным.
В сердце ярость он несет
Ко врагам дородным.
Из засады пулемет
Всех берет на мушку,
Без пощады огнемет
Немцев косит тушки.
Вот такой он бравый дед –
С русскою закваской,
Громовержец всех побед,
Богатырь из сказки.
Волчья серенада
В огне пылают родины просторы,
И слышен топот вражеских сапог.
Заполнили деревни сволочь-воры
И грабили, тащили все что мог.
А в конопле оврагом партизаны
Крались к врагу, чтоб выполнить свой долг:
Приветствовать огнем гостей незваных,
Позвать их на крылечко, на порог.
И началась здесь волчья серенада,
Завыли волки им со всех сторон.
И вышла с автоматами вся смрада.
Крик ворона – предвестник похорон.
Стояли все враги как на ладони,
Тут началась пульная стрекотня.
И после их коротеньких агоний
В деревне наступила тишина.
Партизанские десанты
Почетным было зваться «партизаны» –
Сплоченная и крепкая семья.
Их вежливо встречают ветераны,
Все боевые близкие друзья.
Они ходили с кличкой «диверсанты»,
Задания давала им страна.
И были это верткие десанты,
Фашистам – просто зверь и сатана.
Не каждый их в лицо, было, узнает,
К нему совсем не нужен интерес.
Порою простачка он разыграет
И скроется бесследно в темный лес.
А ночью вдруг кровавая облава,
Откуда враг давно ее не ждет.
И ветер по фронтам разносит славу,
Что скрытый партизанский бой идет.
Народные мстители
Партизаны – народ бородатый,
Без оружия он никуда.
Весь обросший, в папахе лохматой,
В боевом напряженьи всегда.
Им нелегка судьбина досталась,
Дали клятву себя не щадить.
До последней кровинки сражаясь,
За коварство врагу отомстить.
И идут по лесам и полянам,
А вокруг им поют соловьи.
Настороженный взгляд партизана
С нежным сердцем в горячей груди.
Им не ведомо думать о славе.
Их работа – обычны дела:
Бить врага до конца, без устали,
Чтоб свободу земля обрела.
Молитвы матери
Ночью мать грустит у свечки,
Сына ждет, а может, дочь
На покошенном крылечке
В ясный день и в хмурый дождь.
Забрала война родное
В партизанские края.
Отдала свое, святое,
Их молитвами храня…
В сердце боль, в душе тревога,
И прибавилось морщин.
Ей-то надо лишь немного:
Чтоб вернулись дочь и сын.
Темной сумрачною ночью
От дождей плывет земля.
Шорох слышит, стук воочью…
– Здравствуй, мама, это я!..
Гордость народная
Принакрылася туманом
Речка в пойменных лугах.
Шли лесами партизаны
В тыл коварного врага.
Наготове автоматы,
Трехлинейки, пулемет.
От заката до заката
Боевой отряд идет.
По опушкам и по речкам
Соловьи для них поют.
Не промолвив ни словечка,
Дальше воины идут.
А в душе-то что творится –
Это надо было знать,
Всей душою возгордиться
Правом землю защищать.
У партизанского костра
Немцев армия прогнала
Верст за сотню, точно так.
На поляне вкруг уклали
Партизаны свой очаг.
Вечер, ночь, звезды сверкают,
Разгорается костер.
И гармошка начинает
Задушевный разговор.
А потом – меха врастяжку,
Лихо крикнул гармонист:
– Ну, ребята, кто за пляску?
И пошел вприпляску твист!
Веселились до рассвета,
А теперь пора им в путь,
Догонять фашистов где-то,
С автомата их пульнуть.
Мать у могилки
Сядет на травку бабулька,
Рядом лежит узелок.
Слышно – ручей тихо булькал,
Между берез бугорок.
Здесь у нее есть могилка,
Сын-партизан тут лежит.
Чуть уронила слезинку
И как с живым говорит.
Шелест листвы слышен тихий,
Нежно поет соловей,
Добрый дружочек ей близкий,
Песенкой тешит своей.
Мать положила веночек
И поправляет платок.
Тяжко проститься с сыночком,
Ложит к венку узелок.
ЧЕСТЬ МАРШАЛУ ПОБЕД
Полководцы Руси
Народ в века слагал легенды
О полководцах на Руси,
Своей истории моменты
С любовью в памяти нести.
В победах славилась Россия.
Врагов здесь били в пух и прах,
Освобождая от насилья.
Все полководцы на устах.
Барклай, Суворов и Кутузов,
И Конев, Жуков и Чуйков,
И еще сотни видных руссов –
Военных гениев-отцов.
Они военные науки
Превознесли до высоты,
И их тактические трюки
Невероятной красоты.
Строгий командир
«Товарищ Жюков…» Сталину он был,
Решал сложнейшие вопросы.
И гениальным стратегом он слыл,
Просчеты правил, перекосы.
Солдат как сыновей своих любил,
Остался в памяти народной.
Но послабленье, трусость не щадил
С серьезностью в глазах холодной.
Ему превыше воинская честь,
На всех фронтах он самый строгий.
Произнесет коротенькую речь –
И сразу ясно все в итоге.
Вселял солдата веру в трудный час,
Где Жуков – там всегда победа!
И это все без лишних приукрас.
Сверхмощною он силой ведал.
Фантом Жукова
В Генштабе жестче был гранита,
С народом русская душа,
Всегда сурова и закрыта.
Все делал ладно, не спеша.
Всегда несломленно-упрямый
В своей суровой правоте,
Самой природою заданной
Интуитивной высоте.
Рубил с плеча он правду-матку,
Верховный слушался его.
В Генштабе шли такие схватки,
Как с поля боя самого.
Война не знает компромисса,
Идет сражение фронтов.
Объединенные девизом,
Ведет их Жукова фантом.
Маршал на фронтах
Бой идет, и фронт в накале,
Бесконечный сбой атак.
Командиры все в опале,
И дела идут не так.
Идут споры, разговоры
В генеральском блиндаже.
Джип подъехал, и все взоры –
Маршал Жуков здесь уже.
Вскинул взор на карту боя,
Задал лишь один вопрос –
Сил прибавилося втрое,
Дух атаками возрос.
Снова джип бежит по лесу,
Маршал едет по фронтам,
Продолжая свою мессу,
Исправляя там – то там.
Пути-дороги фронтовые
По всем фронтам его бросали,
Где нужен опыт боевой.
С победной верой его ждали
Указ исполнить волевой.
Японских бил он самураев
И гнал подальше от границ,
Врагов безжалостно карали
И истребляли всех убийц.
Громили немцев под Москвою,
И Курск, Орел, и Киев-град,
Над Волгой-матушкой рекою,
Зашли геройски в Сталинград.
А дальше путь лежал обратно,
Туда, в Европу, на Берлин –
Прогнать фашистов безвозвратно,
Чтоб русских знали до седин.
Крестьянский шутник
Он в мирной жизни прост, как все,
В ученьях был прилежен.
Любил баян и песни пел,
Шутник, для девок нежен.
Но пошлость в людях не терпел –
Порядочность, отвага.
И цели дальние имел
Крестьянский сын-трудяга.
Любил на лошадях скакать,
Когда пылит дорога.
Кавалеристом мечтал стать –
Честь воинского долга
Суворова высоко чтил.
Победные науки,
Смекалку, опыт он ценил,
Тактические трюки.
Полководец века
А став министром обороны,
Всю важность дела он сознал.
«Роскосмос» – родины заслоны –
И Байконур тоже создал.
Стратег и тактик по натуре,
Врагов коварство точно знал.
Не зря у карты брови хмурил,
Фашистов планы все срывал.
Всю грудь украсили награды,
Сверкают звезды-ордена.
Ему не свойственны преграды,
Ему что мир и что война.
Всемирно признан лучшим века
Из полководцев разных стран.
Непревзойденного успеха
Великий гений и титан!
ПОДВИГ НАРОДА – ПОБЕДА!
Покой и свобода
В облаках небосвод голубой,
И в березках родимые дали.
На земле опустился покой,
Не взрываются больше снаряды.
Снял солдат боевую шинель,
Окунулся в мирскую работу.
Из лесочка доносится трель –
Соловейка берет свою ноту.
День Победы у всех на устах,
Ошалелое чувство свободы.
И в душе все священны места,
Воцарилася правда народа…
Колосится волнистая рожь,
И звучат теперь песни о мире.
В теле сладкая, томная дрожь,
Позади войны года четыре.
Обелиски у реки
Пришла с цветущею весною
Победы сладкая мечта.
Хотелось мира и покоя,
Родные виделись места.
В тиши и в утреннем тумане
Спокойно лащится волна.
У той речушки на поляне
Шла партизанская война.
Теперь стоят тут обелиски
Во имя памяти солдат,
Что рвались в бой с презреньем риска,
Ни шагу отступать назад.
Пусть спят герои здесь спокойно.
Им соловьи поют опять.
А поколения достойно
Пусть в памяти века хранят.
Весенний сад
В вечерней теплой нежной дреме
Пел птицами весенний сад.
На все лады звучал здесь гомон,
Цветочный лился аромат.
Взгрустнулось старому солдату:
Как долго ждать пришлось весну!
И в долгожданном сорок пятом
Он встретил мира тишину.
Как жаль, не дожили ребята,
Друзья-товарищи, бойцы.
Пилоты бравые, орлята,
В таранах бились, храбрецы.
В душе моторы все звучали
Его лихих штурмовиков,
Воспоминанья пробуждали
Ушедших в летопись годов.
Играй, гармонь
Какое время золотое,
Люблю я этот милый край,
Врагом поруганный войною.
Гармонь солдатская, играй.
Играй мелодии простые
За боевой солдатский дух
И пляски, в бытности лихие,
Чтобы огонь войны потух.
Пришла с весной красной Победа.
Гармонь, играй победный марш
О подвигах отцов и дедов,
Чтобы войны исчез мираж.
В такой веселости беспечной
Счастливым стал нам каждый день.
Пусть будет это бесконечным
И пусть всегда цветет сирень.
Славные пути
Сквозь победные салюты
И текущие года
Душервущие минуты
Не забыть нам никогда.
Мы готовы за расплату
Пройти новый славный путь.
Орда вражия распята,
И теперь можно вздохнуть.
Ну а завтра в бой солдату,
К рубежам, на мирный труд.
От восхода до заката
Победители идут.
И мечта у всех едина:
Сделать сказочною жизнь,
Чтобы мир весь изумила
И другим хотелось жить.
Трудовые батальоны
Страна войной истерзана, в руинах,
Но выжили мы всем смертям назло.
Агрессора порвали паутины,
Не всем живым остаться повезло.
Прошел Парад, победные салюты,
Расправил плечи праведный народ.
Готовит планы, новые маршруты –
На пятилетки и на каждый год.
Опять в строю солдатские колонны –
Заводы строить и поля пахать.
Идут, шагают трудобатальоны
Рекорды бить и планы выполнять.
Но рваной раной, болью отдаются
Потери, что остались на войне.
И в памяти навечно остаются
В бронзе, в обелисках, в тишине.
Память предков
Солдату больше с родины не пишут.
Причин здесь много, сразу не узнать.
Конверт без адреса уже никто не ищет,
И о себе уж некому сказать.
Но где-то есть и близкие, родные,
Война порвала ихни адреса.
И все же есть далекие, живые,
Лишь их молитвы слышат небеса.
Потери близких больше не исправить,
Едва ль что можно в этом изменить.
Лишь время все разложит и расправит,
Людей научит жизнью дорожить.
Сирень цветет, опять благоухает.
В войну погибших уж не воскресить.
Но память предков пусть не умирает
И в поколеньях будет вечно жить.
Торжествует весна
Стоят строгие в бронзе герои,
Молчаливую память храня.
Сколько пролито горести-крови
Ради счастья, тебя и меня!
Ветеран на параде Победы.
В душе скорбь окровавленных лет.
Не уверен, что выжил и ведал,
Здесь победной весною согрет.
Торжествует весна: День Победы,
В белоснежном наряде сады.
Отошли в лету горе и беды,
Наступил век счастливой звезды.
Перехватит дыхание радость,
Сердце скачет в горячей груди.
В душу хлынет потоками сладость,
Жизнь счастливая ждет впереди.
Пришли однополчане
Прошла война, и на кургане –
Могила-стела о войне.
Идут сюда однополчане
На День Победы по весне.
Стоят в задумчивом молчаньи,
Припомнив жуткие бои.
Салюта громкое звучанье
Уж не боятся соловьи.
Стоят, отважные, седые,
С груди сверкают ордена –
Войны апостолы святые.
Под небом мирным тишина.
Из боевой армейской фляжки
Налили в кружку по сто грамм
И помянули с душой тяжкой,
Чуть волю дав своим слезам.
Чествует страна героев
Ну, давай с тобою выпьем
По военной фронтовой.
И в земельку каплю выльем
За погибших и за бой.
В эти скорбные минуты
Вспомним что-то мы с тобой.
Память вырвет с этой смуты,
Как остался ты живой.
В День Победы всех героев
Чествует своих страна.
Поредевшим пришли строем,
Грудь сверкает в орденах.
И сидят два друга-деда,
Развеселая душа.
День Победы, День Победы!
Пьют рюмашку не спеша.
Затерявшееся письмо
Как быстро годы пролетели
С салюта залпами Побед.
Солдаты-парни поседели,
А война шлет еще «привет».
Пришел в деревню треугольник,
Измятый, желтый, фронтовой.
Писал девчоночке поклонник,
Что ее любит, он живой.
И сердце екнуло «девчонки»:
В шкатулке похоронный лист.
Полились слезы, стоны горьки,
И для нее теперь он чист.
Не спит ночами седовласка,
Читает сотни раз письмо.
Ну где же ты, счастлива сказка?
Глядит печально все в окно.
Героев след
Страну очистили от скверны –
Таков Победы был исход.
Расчеты делали мы верно,
Чтобы свободно жил народ.
Тогда не думалось о смерти,
Сигнала ждали – и вперед.
Дрались за каждый кусок тверди
Земли, где вся родня живет.
Назад нельзя, ни метра шагу,
Все это русская земля.
Солдат отважный дал присягу:
«Святая родина моя!»
Что было страшно – не забыто,
Считает годы День Побед.
А сколько горя пережито!
И не стереть героев след.
Могилка в поле
Стоит могилка в чистом поле,
Порой без имени бойца.
Пробита каска после боя
Фашистской пулей подлеца.
И каждый вечер на закате
Вокруг поют перепела.
Поют, наверно, об утрате,
Чтоб мирной жизнь вокруг была.
Несут девчатки, ребятишки
Букет цветочков полевых.
Войну узнали не по книжке,
От ветеранов боевых.
Над васильковыми полями
Задорно жаворонок пел.
И с благодарными словами
Старик с могилкой рядом сел.
Поминальные голоса
Почему я плачу, журавлей встречая,
Все дела оставив, глядя в небеса?
Грустно и печально взглядом провожая,
Душу разрывают птичьи голоса.
Неужели птицы ту войну видали,
Помнят, как, сраженные, падали бойцы?
А потом не в землю, в небо улетали,
Растворялись в стае птицы-храбрецы.
И опять по небу клин летит за клином,
Символы отваги и печаль войны.
Голосом печальным, криком журавлиным
Память нарушают мирной тишины.
Ветераны тоже плачут в День Победы,
Провожая взглядом стаи журавлей.
Они точно знают: там отцы и деды,
С поминальным голосом, в памяти людей.
Медаль «За отвагу»
День Победы пленительно-сладкий,
В голове все пьянит и кружит.
Слезы счастья сочатся украдкой,
И протез ветерана скрипит.
До сих пор как-то трудно поверить,
Что молчат голубы небеса,
И реальному чувству доверить,
Что исчезли войны голоса.
Морщинистой рукой зажимая,
Ветеран нежно держит медаль.
Его память по жизни живая,
И едва ли заметна деталь.
Дорогая медаль «За отвагу»,
Что пробитая пулей была.
И до смерти лишь было полшага,
Да медаль ему жизни спасла.
Легенда Левитан
Все помнят голос Левитана,
Героя-рупора войны.
Он был для всех как друг – братаном
И главный диктор всей страны.
Сам Гитлер всем сулил награду,
Был личным фюрера врагом.
И вся страна скрывала с глазу
Конспиративный его дом.
В стране он – громкоговоритель,
Все ждали: «Говорит Москва».
Могучим голосом носитель –
О фронте главные слова.
Разгромлен враг в самом Берлине,
И над Рейхстагом – русский флаг.
Он произносит новость миру:
«Акт капитуляции», «ПОБЕДА»!
СОН СОЛДАТА-ПОБЕДИТЕЛЯ
Невосполнимые утраты
Тихо спускается звездная ночь,
Хочется лунного света.
Просто не в силах себя превозмочь,
Ждешь лик сигнальной ракеты.
Кажется, будто все было вчера,
Шли мы в ночную атаку.
Рвались снаряды – ночная жара,
Алые всполохи мрака.
Помнится битва на Курской дуге,
Шквалы огня, как из ада,
Страшные боли во рваной ноге –
Ты в бессознании падал.
Этот кошмар нам едва ли забыть
Даже в Победном Параде.
Память как дверь невозможно закрыть
В невосполнимой утрате.
Война осталась за плечами
Открой, солдат, возвышенную душу,
Ночное небо, звездные миры.
Покой цветущий мая не нарушу.
Тебе от нас священные дары
За те года, что пролитые кровью,
Когда сжимал ты ночью автомат,
С душевной яростью и дикой болью
Под танки шел со связкою гранат.
И будут сниться пыльные дороги,
Тобою пройден весь победный путь.
И жизни всей заветные чертоги
Познать тебе помогут жизни суть.
За то, что все осталось за плечами,
Героям нашим чести отдаем.
Давай нальем, торжественно, с речами,
И в полный рост их свято помянем.
Пройденный путь
День такой удивительно светлый,
К горизонту плывут облака,
Опустила березонька ветви,
Тишина… Даже нет ветерка.
На опушке порхают белянки,
Мотыльки тепла солнышка ждут.
А на пышной цветастой полянке
Партизанские пляски идут.
Виртуозно играет гармошка,
Возбодряя солдатскую прыть.
Мельтешат каблуки и ладошки,
Просит сон еще раз повторить.
День Победы – очнись ты немножко
Да оставь эту грусть как-нибудь.
Не смотри напряженно-сторожко,
Позади страшный пройденный путь.
Бой во сне
Бой идет во сне-кошмаре,
Мины рвутся там и тут.
И, сраженные ударом,
Люди в землю упадут.
На душе тоскливо, больно,
Жизнь на ниточке уже…
Ну, проснись со сна, довольно,
Ты давно не в блиндаже.
Только снова взрыв бабахнул,
Наземь шлепнулся, ничком.
Сердце бьется. Эхом ахнул.
Видать, смерть уж нипочем.
Грохот гулкий, словно в бочке,
И мурашки по спине.
Снова лупят с темной ночки
Пушки-дуры, все по мне…
Миражи снов
Там луга, перелески, дубравы,
К горизонту бегущая рожь.
И на чувства мои нет управы,
В теле странная зыбкая дрожь,
Что вот-вот разорвутся снаряды
И начнутся пожары полей,
В бой рванутся отважны отряды,
Мясорубка начнется людей.
Ветерану войны небылицы
Сон за сном – лишь кошмарные сны.
Ходит смерть по пятам, норовится
Затянуть в преисподню войны.
Каждый год друзей верных встречая
На Параде счастливой весны,
С рюмкой водки бои вспоминая,
С миражами кошмарные сны…
Опаленные сердца
С утра птицы веселые пели,
Но тебя не дождались они.
И, наверно, искать полетели
К горизонту вечерней зари.
Ты не вышел с горячего боя,
Мертв иль ранен в воронке лежишь.
Для войны это дело простое,
От судьбы никуда не сбежишь.
Не избавить солдат от кошмара,
Не унять фронтовые все сны.
Опаленное сердце пожаром
Все в «воронках» проклятой войны.
Годы где-то в лесах затерялись,
Затянулись все раны войны.
Только живы калеки остались,
Деды, братья, отцы и сыны.
Летят-курлычут журавли
Ветерок серу тучку нагонит,
Дождик раны умоет твои
И раскатами грома напомнит,
Что не зря ведь поют соловьи,
Что потухнет печаль, перебродит
И засветится все белизной,
Потому что не может в природе
Быть разлучнице только одной.
Ветераны прошли путь тернистый,
Марш победный цветущей весны.
И не было преграды скалистой
Для героев священной войны.
Как во сне, журавли им курлычут,
В орденах они скромно в строю.
Ветераны грустят, журок слышат,
Вспоминая потери в бою.
КАК ПРЕКРАСНА ТЫ, РОССИЯ
Звучание октав
Сибирь моя весной дышала,
Все ускоряя времен бег.
Всех перелетных зазывала
На свой полярный льдистый брег.
Смолистых веточек душистых
И гул разбуженных шмелей,
Барашек ивовых пушистых,
Летящих в небе журавлей.
Все это мило, сердцу близко,
Как зачарован я стою.
И преклонюсь природе низко,
Стихи красивые спою.
Я словно пьян от ароматов
Цветов душистых, первых трав.
Перекликаются закаты
Звучаньем сказочных октав.
Весна ликует
Весна поет, ликует,
В природе чистота.
А память все рисует
Знакомые места.
Таймырская природа –
Извечная мечта.
В любое время года
Чарует красота.
Душа полна стихами –
Словесный водопад.
Влюбленными речами
Звучит весны набат.
Весенние восторги
И вечная любовь,
Взрывные чувства долги,
Вся песнь из нежных слов.
Жива Россия
Страна так многолика,
Живет, кипит, бурлит,
Могуча и велика,
Словно скалы гранит.
Страна моя родная,
Мне жить с тобою – честь.
Держава ты крутая,
Достоинств всех не счесть.
Во мне таланты будишь,
Волшебный даришь сон
И невзначай разбудишь
Душевный перезвон.
Живу с тобой в надежде,
Лечу только вперед.
И, как бывало прежде,
Душа открытий ждет.
Русская весна
Кедры высятся на склонах,
Долины в еловых лесах,
Красивых и вечно зеленых,
Застывших как будто в веках.
Таежные дебри былинны.
Волшебна речная вода.
А крики над лесом гусины
За душу хватают всегда.
И вот у тайги спросил я:
– Что делать теперь мне с собой?
Ну как ты магична, Россия,
Меня сколдовала судьбой.
С тобой мне минуты нет краше,
Друг другу сказать мы могли.
Родное здесь, русское, наше,
Сибирской российской земли.
Муза
Здравствуй, край ты мой сибирский,
Воплощенье добрых дум,
Край истории рассейской,
Мировой планеты Ум.
Простота твоя людская
На заре былинных лет,
Ведов мудрых заклинанья,
Подсознания рассвет.
Неразгаданные чувства
В своих недрах ты хранишь,
Самобытностью искусства
Всю историю полнишь.
Ты меня благословила
На творенье без границ
И, как Муза, вдохновила,
Журавлиный бросив клич.
Весна в тундре
Летят, летят на север птицы,
Озера блещут – красота,
И тундры ягельны ресницы,
Простор сибирский, широта.
Полярну землю солнце греет,
Куропачи в любви поют.
Поэта душу отогреют,
Просторы белые влекут.
Наступит скоро новоселье,
Казарки, утки к нам идут.
Сквозь Гималайские ущелья
К нам журавли свой держат путь.
Вот солнце северное встало,
Настали славные деньки.
И сердце птиц затрепетало,
Гогочут громко гусаки.
Перелетные
Утки, гуси и гагары,
Миллионы куличков,
Птичьи чаячьи базары,
И не счесть сибиряков.
Все закончили гнездовья,
Молодь стала на крыло.
На сибирское раздолье
Беспокойство наплыло.
Холода все ближе, ближе,
Ветер, дождь и снегопад.
Облака все ниже, ниже,
Птицам надо улетать.
Им лететь земли полсвета,
Их небесный труден лёт.
Южны страны ждут их где-то,
А Сибирь их дома ждет.
Эвенкия
Эвенкия, Эвенкия,
Край земли, страна моя.
Ты могучая, Россия,
Распрекрасные края.
Журавли к тебе летели,
Стаи тысячны гусей.
Зори нежны розовели
Приполярных прелестей.
Здесь зима и пахнет снегом,
С гор срываются ручьи.
Первым лопнувшим побегом
Мчат посланники весны.
Я волнения не скрою,
Мой восторг как облака.
Эвенкия, я с тобою,
Я с тобою на века.
Тебе, Сибирь
Мои пути далекие
По тундрам и горам,
Каньоны рек глубокие
По северным краям.
Пишу стихи я нежные
Тебе, моя Сибирь.
Сторонушка таежная,
Тебя всю жизнь любил.
Душа ты неспокойная,
Я слышу голос твой,
Волненья перебойные,
Все радуюсь с тобой.
Стихи вы сладкопевные,
Дарю любовь я вам.
Мотивы задушевные,
Созвучные мечтам.
Русь полярная
Родины милой начало
В царстве сибирской тайги.
Исстари сказы звучали,
Выжить здесь люди смогли.
Тундра, полярные дали,
Пурги, свирепая тишь…
Стужи нещадно трещали,
Русские здесь прижились.
Дивны морозны узоры
В реках, морей, берегов.
Эти все Руси просторы
Созданы не для богов.
Мерцание Вселенной
Созвездия небесные сияют
Мерцанием вселенской красоты.
Нескоро человечество познает
Секреты этой звездной высоты.
Галактики закручены в спирали,
Космический бурлит водоворот.
И солнечные вспышки, как цунами,
Захлестывают Землю каждый год.
Любуемся мы чудом Ориона,
Пленит нас и чарует Млечный Путь.
Фантастика бедна Армагеддона,
Галактики нас дальние зовут…
Там где-то необжитые планеты,
Им много-много миллиардов лет.
Потоки их мерцающего света
Для нас лишь исторический момент…
Горжусь
Как приятен вольный ветер,
Пробежал волной вдали.
А в душе настрой так светел,
Звонко кличут журавли.
Я в восторге, я в бессильи,
Не могу найти тех слов.
Ну прости меня, Россия,
Принимай мою любовь.
Россыпи росинок нежных,
Бриллианты – не вода.
В мыслях добрых моих, светлых
Покорила навсегда.
Грусти, бредни отметая,
Я с тобою моложусь.
Русь родимая, святая,
Я всегда тобой горжусь.
Березы
Русские березы,
Прелесть, красота.
Соки – ее слезы –
Просто лепота.
Зацветут сережки,
Распуская пыль.
Еще чуть, немножко,
Дождичек пролил.
Здесь дрозды на ветке
Гнездышко совьют.
Подрастут их детки,
Песенку споют.
Русские березы,
Я же с вами рос.
Не страшны нам грозы,
Северный мороз.
Русь родная
О Русь, прекрасная Россия,
Чудесный край, любовь моя,
Оконца в доме расписные
И песня друга-соловья.
Уж ни о чем я не жалею,
Причуды милы мне твои.
Ни зла держать я не умею,
Ни слезы радости любви.
Душой и сердцем я согрею,
По жизни бережно несу.
Волшебной силой чародея
Я воспою твою красу.
Меня талант мой не обманет,
Неважно, как оценишь ты.
Глаза любовь не затуманит
Восторгом дивной красоты.
Я вижу праздников начало
И конец серых мрачных дней.
А в небе плавно проплывала
Полоска серых журавлей…
На Таймыре
Все дни стоят с ветрами,
На выдувах пустырь
И скалы с остряками…
Суровый здесь Таймыр.
Там горные бараны,
В тайге живет медведь,
Могучи Путораны,
Полярная здесь твердь.
Красивы горны зори
И сказочные сны.
Таймырские просторы
Загадками полны.
Песни пою о крае,
Который близок мне,
И в облаках витаю
Я в творческом огне.
Признание
Я в любви признаюсь тебе, поле,
Расскажу все, волнистая рожь,
Обниму голубые просторы,
Испивать буду сладостный дождь.
Лучше русских не знаю раздолий,
Тихий шепот листвы при луне.
И щемящая душу до боли
Соловьиная трель по весне.
Поцелуи весны розой веют,
Медом липовым тая в губах.
Наливаются соком и зреют
Ярко-красные грозди в лесах.
На закатах осенних багряных
О весне буду думать и ждать,
Что вот-вот на цветочных полянах
Буду творчеством мир удивлять.
Осень в Сибири
Приутихли голые осинки,
Перестали листьями шуметь;
Лета бабьего зависли паутинки,
Больше некуда и им теперь лететь.
По лесам разбросаны подарки:
Ягод грозди, краски, листопад…
И пролетные пугливые казарки
Беспокойно все о чем-то говорят.
Стаи уток кормятся на плесах,
А утрами сквозь густой туман,
Журавлей пугая на покосах,
Улетает к югу шумный караван.
Прокричала в ельнике кедровка,
Коршун в небе высоко парит,
И лисица, рыжая плутовка,
Цветом осени сверкает и горит.
Косачи расселись на березу,
Прилетел к рябинушке снегирь.
Видно, скоро быть уже морозу.
Зиму-зимушку встречай, моя Сибирь!
Сибирь – шаманская страна
Тайга, поля и быстры реки –
Моя родная сторона.
Запала в душу человеку
Сибирь – шаманская страна.
Красиво небо над планетой,
Но здесь особенный восток.
И пусть красивей в мире где-то,
Сибирь – родной мой уголок.
Шумит листвой тайга густая,
Зимой морозы, летом зной.
И журавлей курлычет стая,
На север тянется, домой.
Тайга теплом меня ласкала,
Комар назойливый кусал.
Сибирь всему началом стала,
Здесь мудрость жизни я снискал.
Дала мне жить ты полной грудью,
Пропитан лесом я насквозь.
И романтическою блудью,
Легендой, тайнами оброс.
С тайгой шаманскою мы вместе,
По жизни я остался с ней,
С моей возлюбленной навечно,
Родной Сибирушкой моей.
Восторг
Дорога с порога,
Чудесные сны.
Снег тает у стога –
Осколок весны.
Березки рядами
И елочек строй
Мелькают верстами
Дороги лесной.
Зеленая ветка
Душистой хвои
Поставила метку
На губы мои.
Безмолвно волненье,
И сердце стучит,
Всей страстью весенней
Пылает! Горит!
В февральскую ночь
Иду я, километры не считая,
И о делах не думаю всерьез.
Поземка, мне дорогу заметая,
Струится средь заснеженных берез.
У кромки запорошенного леса
Луна взошла вечернею свечой.
Скользнув по глади скованного плеса,
О половодье вспомню горячо.
Иду сюда луною насладиться –
К полуночи успею в самый раз, –
Чтоб воздуха морозного напиться,
Как пьешь в жару ядреный русский квас.
Моя Русь
Вот и август плодовый идет,
Пожелтело пшеничное поле.
В ручейке желтый листик плывет,
Осень краски разводит на всполье.
Дым пожаров в далеких стернях,
Как в тумане, затянуто небо.
Терпкий запах щекочет в ноздрях,
Вкусно пахнет поджаренным хлебом.
И комбайны рокочут в полях,
Там в разгаре идет косовица,
Горизонт весь в пушистых стожках,
Во все это нельзя не влюбиться!
Для тебя, моя милая Русь,
Мое самое нежное слово.
Я тобой бесконечно горжусь,
Воспевать буду снова и снова.
Буду петь о счастливой любви
И что нет на земле тебя краше.
Ты как хочешь меня назови,
Ты – родное Отечество наше.
Сибирь-душа
Сибирь – таежное приволье,
Она с тобою говорит,
Зовет познать ее раздолье
И красотою одарит.
Она согреет мое сердце,
Разгонит творческую кровь,
Откроет к тайнам своим дверцу,
Подарит чистую любовь.
Простор России первозданный,
Твой задушевный разговор –
Шаманов мир обетованный,
Душе влюбленной приговор.
Тайги суровой многоснежье,
Весна с зимою говорит.
Своим волшебным любонежьем
К себе в купели заманит.
Песни народа
Тайга зовет, я в удаленьи,
И так вот много-много лет.
Прекрасно каждое мгновенье,
Годами пишется куплет.
Чудесны творчества владенья
И мыслей красочный букет.
Источник рифмы, вдохновенья –
Мой поэтический обет.
Легенды древние, поверья
В народе Севера живут.
Обряды свято повседневья
Эвенки в жизни своей чтут.
Их жизнь чиста и без обмана,
Живет с улыбкою народ.
Сквозь многолетия туманы
Он о земле родной поет.
Течение времен
Руси бескрайни расстоянья,
Куда ни вскинешь свой огляд.
Ты зачарован в ожиданьи,
Вагоны рельсами стучат.
Мечты высокого полета,
Ах, как прекрасен этот мир!
Ходи тайгою без заботы,
Любуйся в даль земли и в ширь.
Мгновенья жизни пролетают,
Один сменяется другим.
Свой контур тайны обретают,
Тайгой сибирскою храним.
Идут олени и медведи,
Закон тайги неповторим.
Живут в гармонии соседи,
Уклад веков неколебим.
Красноярье
Прекрасные просторы Красноярья,
Здесь каждая былиночка близка.
Люблю я Енисей и Заполярье –
Судьбы моей сибирская река.
По жизни мне камлаили шаманы,
Я слышал бубна трепетный набат.
Летать меня учили в разны страны,
Учили меня зверем воплощать.
По-прежнему есть чумы и олени,
И, как обычно, здесь собачий лай.
На лодке проплывал по Енисею –
Мой творческий и судьбоносный край.
Не раз встречал я здесь ночные росы,
Меня сражал красотами закат.
И берегом шли медленные лоси,
Сей край всегда красотами богат.
Якутский простор
Белые снежны просторы,
Высь, голубень, синева.
Жадно впитаю все взором,
Рифмы пишу на слова.
Сердце мое, как в тумане,
Ждет, что откроется вдруг
Сказка с цветными полями,
Все засияет вокруг.
Край мой, холодны широты,
Вспыхнет полярный мираж.
Ярки якутски красоты,
Цвета волшебный коллаж.
Кончатся люты морозы,
Хлынет весенний кураж.
Вдруг оживут мои грезы,
Рифмочек яркий винтаж.
Приволье
Сибирское раздолье
Равнин, и скал, и гор,
Российское приволье,
Чарующий простор.
Огромна и велика,
Мифических цветов,
Красива, многолика –
Нет для восторга слов.
Народы здесь издревле
Про сказы все твердят.
Истории, поверья
Устами говорят.
России здесь начало,
Огромна, велика.
Легенда прозвучала
Устами старика.
Мои края
Ветер, пурга и морозы –
Все так знакомо давно.
Севера милые грезы,
Счастье однако дано.
В тундровой жизни все круто,
Звездная осыпь ночей.
Сказка приснится кому-то
Мудрых шаманских речей.
Все эти прозы земные,
В песнях родные края
Сердцу так милы, благие,
Строки просты бытия.
Эхом аукнется сердце,
Я возвращаюсь домой.
Стало душе моей легче,
Краюшко мой дорогой.
Спасибо, Русь
Вникаю в природу все глубже,
Душою и телом учусь.
В гармонии с нею быть нужно,
Закон ее знать наизусть.
Любая таежная мелочь
Для жизни значима, важна.
Иметь нужно волю и смелость,
Чтоб счастье светилось сполна.
По жизни приходит к нам радость,
Печали уходят и грусть.
И в тело вливается благость,
Спасибо тебе, моя Русь.
Пойду прогуляюсь росою
По травам лесным босиком.
В стихах воспою я Россию
Сибирским простым языком.
Матушка-земля
Тебя я сердцем понимаю,
Ты мой живительный ручей.
Какая есть – всю принимаю,
Любовь моя все горячей.
В далеких странах загрустил я,
Чужбинным воздухом дыша.
Все думы о тебе, Россия,
Ты беспредельная душа.
Без укоризны испускаю
Свою таинственную грусть.
Рассеей вольной называю,
В твои объятья окунусь.
Встречаю жарко твое лето,
Зайду в ромашковы поля.
Хочу, чтоб в брызгах разноцвета
Встречала матушка-земля.
Чары России
Смолистые березовы листочки,
Сережки распустились, аромат…
Соловушка поет с утра до ночки,
На север перелетные летят.
Траву примну я бережно рукою,
Присяду под березку помолчать.
Наполнюсь ароматом и красою,
Рассеюшку я буду восхвалять.
Какая ты огромна и красива,
Всегда была попутчицей судьбы.
Как дорог лик твой, добрая Россия,
Страна шаманов, ведов и волшбы.
Хватило бы мне в жизни сил душевных
Собрать в словах всю эту красоту,
Отведать чар, могучих и волшебных,
И славу вознести на высоту.
СИБИРСКИЙ КАЛЕЙДОСКОП
Багульник
Сопки все в розовом цвете,
Это багульник цветет!
Чудо средь гор есть на свете,
Солнце спросонок встает.
Река
Змейкой средь сопок крадется
Шумной водою река.
Чистыми струями льется
Жизни исток на века.
Затишье
Стоят молчаливые сопки,
Прелести полон залив.
Погоды затишья здесь робки,
Бури – их главный мотив.
Орлан
Парит высоко над землею
Могучий и гордый орлан.
Он видит весь мир пред собою,
Стихии он неба отдан.
Закат
На миг облака запылают
Вечерним закатным огнем
И в тот же момент угасают
В безмолвном величье своем.
Боярышник
Боярышник сибирский –
Краса среди лесов,
Кроваво-красны блики
Среди лесных цветов.
Хамар-Дабан
Горы встают по Сибири,
Просторы далеких Саян.
Здесь красотою застыли
Вершины Хамар-Дабан.
Бересклет
В желтой листве на опушке
Сережки пустил бересклет.
Алы сердечки-игрушки –
Осени яркий момент.
Розовые дали
Опять побережье вуалью
Прикроет вечерний туман,
И розово-алые дали
Бличком окунутся в лиман.
Казарки
На север весной полетели
Казарки в гнездовья свои.
Сквозь ветры, бураны, метели
Родные края их звали.
Таймыр
Красивые горы Таймыра,
Чудесен вечерний закат.
Все тайны полярного мира
Застывшие сопки хранят.
Серебристый закат
Серебристые неба закаты,
Заполярное чудо красот.
Восхищения слов здесь не хватит
И познания этих высот.
Зори
Зори Заполярья
Сложно описать.
Краски для ваянья
Трудно подобрать.
Северные олени
Кочуют по тундре олени,
Их путь к океану далек.
Плывут по просторам их тени,
Спешат они все на восток.
Радуга
Дождевые облака,
Солнце проглянуло,
Невзначай издалека
Радугой сверкнуло.
Путь вековой
Тысячи, сотни оленей,
Ходят по тундре стада.
Путь вековой неизменный
Им не забыть никогда.
Север
На север умчат нас олени,
В далекую тундру, в леса,
Где гомон и птичье пение,
Восторг, благодать, чудеса!
Стужа
Север – морозы под сорок,
Стынет в кристаллы слеза.
Зимний период здесь долог,
Небо – отлив бирюза.
Полярный свет
Началось пестрое лето,
Горы, долины, моря…
В прелесть полярного света
Краской плеснула заря.
Озера
Вокруг голубые озера,
Их тысячи – не сосчитать.
Бескрайние тундры просторы
И птицею не облетать.
Осенние ласки
Разлились осенние краски
По тундрам, болотам, лесам.
Коротки осенние ласки –
Природы венец чудесам…
Тени
Морозные севера тени,
Холодного солнышка луч.
Застыли в сугробах метели
С лавинами сопок и круч.
Красоты
Красотами манит нас Север,
Чарующий здесь беспредел.
Какой еще может быть выбор?
Опять я сюда прилетел…
Мгновения
На севере солнце холодное,
Волны ласкают залив,
Явленья чудес мимолетные
И красок ярчайших разлив.
Север суровый
Столетия Север суровый
Поблажек не даст никогда.
Но жизнь зарождается снова,
Она процветает всегда.
Лишайники
Лишайники тундры седые,
Вкрапления ярких цветов.
Такие пейзажи простые
С порывом полярных ветров.
Цветы
Сверкают цветы огоньками,
Мигают везде по холмам.
Цветными бегут ручейками
По ягельным белым долам.
Облака
Яркий закат, облака серебристы,
Море пылающих вод.
Светятся краски, полярно лучисты,
Сказочный весь небосвод.
Простор
Тайга и дивные долины,
Стремятся горы в небеса,
Ручьи, бегущие в равнины,
И облака как паруса.
Солнце и горы
Вечернее солнце и горы
В таинственном зеркале вод.
Цветной перелив и узоры –
Как будто палитры развод.
Сказка
Среди снегов, перевалов
Красивая сказка живет.
То мраком укрыта туманов,
То яркой палитрой цветет.
Горы
В зимы суровые горы,
Ветры и сильный мороз
Прячут красоты от взоров,
Год так за годом велось.
Пробуждение
Солнце весной пригревает,
Жизнь процветает, бурлит.
Мир красотой наполняет
Пестрый земли колорит.
Тайны гор
Все так же Камчатские горы
Хранят в себе тайну веков.
Молчат ледяные просторы
С увалами горных хребтов.
Цветы
Долины покрыты цветами,
Какой удивительный край!
Романтики полны мечтами
Увидеть сей сказочный рай.
Мой творческий рай
В бескрайних просторах Сибири
Кочуют оленей стада.
Бродяга из жизни и были,
Опять возвращаюсь сюда.
Роднее здесь кажутся звезды,
И близок далекий мне край.
Сквозь время, мечты и сквозь годы
Нашел я свой жизненный рай!
Какое здесь звездное небо!
Байкала простор, широта!
И где бы по жизни я ни был,
Сюда меня тянет мечта!
На юг повернули олени,
За ними идут холода.
И волки – опасные тени –
По следу бегут, как всегда.
Далекие горы блистают
Вершинами белых снегов.
Крадется зима, наступает
Порывом свирепых ветров!
До встречи. Пока. Не прощаюсь,
Суровый далекий мой край.
Всегда я к тебе возвращаюсь,
Мой творческий сказочный Рай!
Об авторе:
Сибиряк. Журналист, прозаик, поэт.
Военный корреспондент. Замполит.
Doctor Stenboo – ученый-биолог, этнограф.
В литературном творчестве автор 3 сборников прозы и 8 сборников поэзии (более 1000 стихов) о природе и о людях Заполярья, Сибири, Камчатки и Дальнего Востока, а также многочисленных публикаций в периодической печати и в 20 коллективных литературных сборниках.
