Курортный роман

фантастическая повесть

– А я думала, что ты супергерой…

Она улыбалась, а может, просто щурилась на солнце.

– Неужели для мужчины, который так бесстрашно знакомится с утренними русалками, это непосильная задача? – разочарованно добавила она, надув губы и насупив тщательно нарисованные брови.

Он вдруг почувствовал, как в груди забилось сердце гулко и часто, к лицу прихлынула кровь. Дышать стало сложно, и голова отяжелела, превратившись в налитый свинцом шар. И только в висках, будто дятел выстукивал марш, пульсировала жилка.

Он подошел к краю обрыва. Перед глазами стояла сплошная синева: светло-синее небо, освещенное солнцем, сливалось с более темной лазурной синью моря. Вода спокойно плескалась где-то далеко внизу, и звук прибоя был не слышен.

Такое уже случалось с ним один раз. Ромке было тогда лет десять. Он уже не первое лето проводил у бабушки в поселке и знал многих местных ребят, с которыми гонял на велосипедах, играл в футбол, в казаков-разбойников и московские прятки.

Однажды в поселке появилась новенькая, видимо, она тоже приехала из города на каникулы. Ромка увидел ее, когда красно-белые банты замелькали сквозь штакетник бабушкиного забора. Девочка ехала на велосипеде. Два хвостика светлых волос торчали в разные стороны, перевязанные один красным, другой белым бантами. Это было необычно – девчонки из поселка не пользовались бантами, не плели косы и в основном имели короткие стрижки.

Ромка не успел осознать, как очутился верхом на велосипеде и погнал в ту сторону, куда укатила новенькая. Стараясь оставаться в отдалении, чтобы не вызывать подозрений, он налегал на педали, когда разноцветные банты скрывались за очередным поворотом. Но больше всего Ромка боялся, что эти банты вдруг скроются и исчезнут навсегда так же внезапно, как появились.

Так они кружили по улицам поселка, пока вдруг она не свернула на тихую улицу, поросшую густыми кустами акаций вдоль забора. Ромка поднажал на педали, но, когда доехал до поворота, сердце его чуть не оборвалось – на улице никого не было. На какое-то мгновение он застыл на повороте, не веря еще, что упустил чудное видение. Но тут из-за куста акации появились сначала банты, а затем и девочка, очутившись в полуметре от него.

– Ты зачем следишь за мной?

Оправившись от неожиданности, он ответил:

– С чего взяла? Не слежу я за тобой – просто катаюсь.

– Врешь!

– Ничего я не вру!

– Да не бойся ты. Я давно засекла, что ты за мной едешь. Мне даже интересно было. А то одной кататься скучно. Меня Ева зовут. А тебя?

– Рома… А что, вправду Ева?

– Правда. У меня бабушка, папина мама, настоящая полячка. Ты, наверное, из Питера?

– Да.

– А я из Москвы. Первый раз приехала. Тут мамина тетя живет. Я – у нее.

– А я третий год здесь летом живу. У бабушки.

– Давай в пятнашки на великах!

– Давай!

– Догоняй!

Местные девчонки ходили в мешковатых платьях из сельпо. А на Еве были джинсы-стретч с вышивкой и футболка. Волосы, собранные в два хвостика, торчали вверх и рассыпались вниз, словно два пшеничных фонтана. Один почему-то оказался выше другого, и эта асимметрия, напомнившая Ромке про Пеппи Длинныйчулок, вызвала необычное, но приятное покалывание в животе.

И замелькали спицы. Ромка с Евой гонялись друг за другом. Иногда останавливались, и она расспрашивала его о поселке и обо всем, что встречалось им на пути. Ромка чувствовал какую-то неведомую ему доселе щенячью радость от ее вопросов, от погони, от такой близости ее пшеничных хвостиков.

Ева выехала из поселка и мчалась через перелесок по дороге, уходящей к речке. Она здорово ездила на веле. В поселке на поворотах она притормаживала, а Ромка закладывал вираж, не сбавляя скорость, и догонял ее. Но на прямой, как ни старался, не мог нагнать.

Она неожиданно затормозила в том месте, где река делала поворот и на высоком берегу на ветке старой сосны была подвешена тарзанка – веревка с привязанной к ней палкой. Держась за палку и раскачиваясь, как на качелях, можно было, отпустив руки в нужный момент, прыгнуть в реку. Лететь было довольно высоко – метров пять, а то и больше. Старшие мальчишки делали в полете сальто и кувырки. Ребята помладше просто прыгали ногами вниз. Вот и сейчас ватага из пяти-шести мальчишек развлекалась прыжками с тарзанки.

– Здорово как! Смотри, как полетел! – сказала Ева Ромке, когда тот, догнав ее, тоже затормозил.

Ромка промолчал.

– А ты можешь так? Неужели боишься? – добавила она, заметив замешательство на Ромкином лице. – Эх ты, герой – портки с дырой. А я думала, что ты супермен! – И она сморщила свой прямой, чуть вздернутый носик, который украшало несколько едва заметных веснушек.

Тарзанка еще с первого лета безнадежно манила и одновременно до спазма в животе пугала Ромку. Не раз, ворочаясь в кровати перед сном, он представлял себе, как раскачивается на тарзанке, вися вниз головой, зажав палку под коленками. А потом в самой дальней точке отпускает палку и летит в воду, совершая умопомрачительные пируэты.

Он старался под разными предлогами уклоняться от походов с ребятами на тарзанку и, как ему казалось, успешно скрывать свой страх. Но, видимо, он заблуждался.

– Ему слабо. Кишка тонка, – выдал приговор вихрастый пацан, дожидавшийся своей очереди на прыжок.

Ромка посмотрел на Еву, увидел, как сузились в презрительном прищуре ее глаза, и именно в этот момент он ощутил то же, что и сейчас, стоя на краю скалы…

Он вдруг ясно, будто в замедленной съемке, увидел, как его тело подлетает вверх, складывается пополам так, что кончики пальцев касаются лодыжек. Все мускулы напряжены и рельефно очерчены, как в учебнике анатомии. Несколько сальто вперед, затем тело, выстрелив как пружина, распрямляется и стрелой вонзается в поверхность моря. Рома сделал неосознанный шаг вперед на ватных ногах и полетел вниз.

Кажется, она кричала:

– Ду-ура-а-а-ак…

***

Он понял, что хочет открыть глаза, но почему-то не знает, как это сделать. Через мгновение легкое дуновение ветра коснулось его лица, пробежало к вискам, и он вдруг осознал, как нужно разлепить ресницы и поднять веки.

В глаза ударил непривычно-зеленый свет. Сначала, кроме этого света, он не увидел больше ничего, но потом, как на фотобумаге, опущенной в ванночку с проявителем, начало проступать изображение.

Видимо, он лежал на спине. Перед ним стояла молодая женщина: на голове ее красовалась замысловатая конструкция, сооруженная из черных как смоль волос с вплетенными в них различными предметами, так что прическа вверх и в стороны по объему была гораздо больше головы. Стройное тело облачено то ли в платье, то ли в комбинезон из прозрачной, больше всего похожей на полиэтилен ткани.

Наверное, женщина неплохо смотрелась бы в подобном прозрачном платье, так как, несомненно, обладала прекрасной фигурой, но различные детали вроде рюшечек и воланов, беспорядочно налепленных на талии, коленях, икрах, делали этот наряд смешным и нелепым.

Ему захотелось улыбнуться и даже засмеяться, но он не знал, как это сделать. Опять легкое дуновение ветра коснулось его лица, и он услышал, что смеется, и почувствовал, как губы расплылись в улыбке. Девушка отошла от него, но оставалась в поле зрения. Она подошла, видимо, к зеркалу. Рома догадался об этом по движениям, которые делала девушка, поворачиваясь то одним боком, то другим, поднимая к прическе руки.

Затем в руке у нее оказался небольшой предмет, напоминавший пистолет. Она приставила его к груди, и он невольно ахнул и крикнул: «Нет!» – подумав, что девушка хочет застрелиться.

Яркая сине-красная вспышка образовалась в дуле пистолета – по всей полиэтиленовой ткани побежали светящиеся линии, словно от электрического разряда, и через мгновение нелепое одеяние исчезло. Девушка стала подносить пистолет к предметам, вплетенным в ее волосы, и те исчезали после небольшой вспышки, пока не исчезли все до единого. Замысловатая прическа рассыпалась, а длинные черные волосы упали на обнаженные плечи.

 

В поле зрения Ромы появились еще двое: юноша и девушка, тоже с огромными нелепыми прическами и тоже в уродливых полиэтиленовых нарядах. Они заговорили на каком-то совершенно незнакомом языке. Рома понял только первое слово, сказанное вновь пришедшими, – «Яна» и решил, что так, наверное, зовут черноволосую незнакомку.

Рома осмотрел себя и с ужасом обнаружил, что лежит абсолютно голый на прозрачной, почти не ощущаемой лежанке без ножек, без спинок, без подголовья. Просто на бруске киселя, податливо и мягко принявшем его во вмятину, точно соответствующую телу.

Ему невольно захотелось сделать движение рукой, но опять мышцы не послушались, прежде чем легкий ветерок не пробежался от кончиков пальцев до плеча.

Пока с помощью ветра он осваивал премудрости управления своим телом, первая девушка о чем-то спорила с пришедшим юношей. Вторая, видимо поначалу бывшая заодно с парнем, теперь перешла на сторону Яны.

Тогда юноша подошел к Яне, что-то горячо и быстро заговорил ей прямо в лицо, а потом схватил за запястье руки, в которой она держала пистолет. Яна вскрикнула, разжала ладонь и выронила пистолет.

Юноша сделал несколько прямых рубленых движений руками так, будто он проводил по крышке и стенкам небольшой квадратной тумбочки. Достал свой пистолет, сделал выстрел в то место, где махал руками, пистолет дал желто-зеленую вспышку, зигзаги электрических разрядов побежали там, где он оглаживал невидимый предмет, и тумбочка стала видимой.

Парень открыл дверцу, поднял Янин пистолет и положил его в тумбочку. Навел свой пистолет на дверцу, выстрелил – та стала сначала розовой, потом пурпурной, потом фиолетовой. После этого юноша, потрясая кулаком с оттопыренным мизинцем в направлении Яны, быстро произнес что-то, развернулся и исчез за дверью, которая стала видимой, только когда открылась, а закрывшись, снова слилась с голой, бесцветной и оттого практически незаметной стеной.

Яна закрыла лицо ладошками, и плечи ее стали мелко подрагивать. Вторая девушка подошла к ней и погладила по спине, говоря что-то утешающее. Яна успокоилась, и подруги подошли к кровати, на которой лежал Рома.

Он уже успел принять сидячее положение и, когда девушки подошли, инстинктивно сложил руки, как футболист в «стенке» при штрафном ударе. Правда, это не очень помогло, так как все более очевидным становилось его небезразличное отношение к Яниной наготе. Девушки не смогли сдержать смешок, правда, вызван он был поведением Ромы, а не его наготой, которая была для них совершенно естественна.

«Нудисты, – промелькнуло у него в голове. – Ну и ладно, давно хотел сходить на нудистский пляж».

Девушка с распущенными волосами произнесла короткую фразу, в которой явно прозвучало слово «Яна», и протянула Роме руку. Вторая девушка сказала ту же фразу с акцентом на слово «Ари». Рома догадался, что они знакомятся, и по слогам произнес:

– Ме-ня зо-вут Ро-ма.

Он пожал протянутую руку Яны, но она почему-то вдруг вскрикнула и замотала головой. Рома разжал руку. Яна, на секунду задумавшись, повернулась к Ари и повторила свой жест. Та приложила свою ладошку к ее, и они обе выразительно посмотрели на Рому. Теперь Ари протянула ему руку. На этот раз он не сделал ошибки, а лишь приложил к ее ладони свою. Девушки улыбнулись.

Ари покрутила барабан в своем пистолете, нажала на нем кнопочку, будто снимала с предохранителя, и направила его прямо в лицо Роме. Прочитав по лицу его мысли: «Все-таки это сумасшедший дом», она рассмеялась и, переведя пистолет на Яну, выстрелила. Затем сняла появившуюся у Яны за ухом миниатюрную клипсу и повесила ее на ухо Роме.

– Привет. Ты есть Рома. Можешь меня понимать? – зазвучал в ухе у Ромы Янин голос. При этом было немного смешно наблюдать, что ее артикуляция и движение губ не совпадают со словами, которые он слышал. Как будто смотрел зарубежный фильм с некачественным дубляжом.

– Говори много. Транслейтор хороший. Обучаем быстро. Скоро будет как родной, – услышал Рома голос Ари.

– Фантастика! – воскликнул Рома. – Куда я попал? Или я сплю?

– Знаем, знаем, ты сейчас мучаешься сотни вопросов. Я бы, попав в ваш мир, наверное, сразу слезла с ума.

– Ари, может, покажем ему. Я и сама бы хотела заглянуть в их мир хоть на минуточку, – обратилась Яна к подруге.

– Ну ты же слышала, что сказал Мискам. К тому же на полминуты паракино требуется сто двадцать мегаватт энергии!

– На моем энергайзере как раз сто двадцать пять! Если бы Мискам не запер его…

– Но ты же сама знаешь, что столько энергенов хватит на три аэроскутера, пять отличных хаусов, двадцать авто. Я уж не говорю о тряпках и побрякушках.

– Ари, ну неужели тебе самой не любопытно хоть одним глазком взглянуть?

– Яна, я уже один раз видела паракино на пати у Белга.

– Почему ты мне не рассказывала?

– Белг просил не распространяться. Ты же знаешь, это запрещено. Если запеленгуют, тебе для начала как минимум обнулят энергайзер. А могут и аннулировать, если захотят. К тому же это зрелище, я тебе скажу, не для слабонервных.

– А как его активировать, ты знаешь?

– Паракино закодировано. Мискам говорит, что это правильно сделано, а не то каждый начал бы его смотреть. Слабые подсели бы и все энергены на это спускали.

– А откуда был код у Белга?

– Его дядя же работает в Институте изучения парамиров. Яна, ты, по-моему, совсем решила доконать Рому этими разговорчиками. Смотри, он сейчас лопнет от переизбытка информации.

– Да уж, девушки, тему вы замутили прикольную. Даже не знаю, что и сказать, чтобы лаптями в маргарин не угодить. Скажите наконец, где я? – решился вклиниться в паузу в разговоре Рома. – И как говорится в одном анекдоте, к черту подробности. На какой я планете?

– На Земле, где же еще? – ответила Яна. – В окрестности ближайших сотен тысяч световых лет нет другой планеты, пригодной для жизни существ с таким химсоставом, как у нас. Наши исследователи космоса пока еще так далеко не забирались, чтобы найти похожие на Землю планеты.

– Я что, попал в какую-то тайную лабораторию Пентагона? Мы ведь в каком-то помещении, но стен не видно.

– Да мы в обычном хаусе. Просто эту комнату мы сделали для тебя, и она совсем пустая, – ответила Яна.

– Пойдем, мы покажем тебе наши комнаты, – добавила Ари.

– Пойдемте сначала на улицу, там Роме будет привычнее, – сказала Яна и, взяв его за руку, потянула к невидимой двери.

От потока навалившейся информации и от такой непринужденной болтовни девушек плоть Ромы понемногу успокоилась, но все равно было как-то непривычно так вот за руку с абсолютно незнакомой девушкой, не прикрытой даже фиговым листочком, как и он сам, идти на улицу.

«Прямо как Адам с Евой, – промелькнула у Ромы мысль. И сразу после этого до него дошло: – Блин, как же я сразу не понял! Так вот он какой – Рай! Да, скромненько у них тут, без излишеств. А может, мода такая? Минимализм или что-то вроде того. А чего это я вообразил, что меня в Рай вот так сразу определили? Может, это рекламный тур по Аду, как в том анекдоте про туризм и эмиграцию…»

***

Рома вспомнил, как он познакомился с Аней на пляже.

Накануне был утомительный перелет с задержкой вылета на полтора часа. Потом длинный хвост очереди к окошечку пограничника в душном зале с неработающим кондиционером. Что характерно, кондиционер исправно выдавал освежающую прохладу в конце зала, где стояли будочки с пограничниками, из чего можно было заключить, что они исправны и это просто-напросто такая экономика гостеприимства в этой небольшой стране, львиную долю доходов которой составляет туризм.

Из трех будочек с пограничниками в двух, на которых висел значок со звездами на синем фоне, откровенно скучали работницы с бронзовой кожей, и лишь в одну, для гостей из всех прочих, кроме ЕС, стран, тянулась длиннющая очередь из потных бледных людей, одетых явно не для тридцатиградусной жары. Три чартера из Питера, Москвы и Ёбурга почти одновременно приземлились в маленьком аэропорту.

Потом был автобус с леденящим кондиционером и загорелой соотечественницей, бойко рекламирующей поездки на разнообразные экскурсии.

В самолете Рома, как и положено, распил со случайными попутчиками свою бутылочку вискаря из tax-free, а также их джин и коньяк, поэтому после ужина, к которому они как раз добрались до гостиницы, он прилег отдохнуть, да так и проспал до первых лучей утреннего солнца, вкравшихся в окно его комнаты, смотревшее на юго-восток.

Сразу же захотелось воды – как внутрь, так и снаружи. Залпом опорожнив бутылку минералки, предусмотрительно оставленную горничной отеля на столике вместе с комплиментарной записочкой Welcome, Рома, облачившись в шорты-плавки и прихватив казенное полотенце, поспешил на знакомство с морем и пляжем.

До начала завтрака еще оставался час, и в это раннее время на территории отеля он обнаружил лишь несколько работниц гостиницы, лениво заступавших на службу. На пляже тоже было пустынно, лишь вдалеке вдоль полоски прибоя бежал какой-то человек да чуть в стороне пожилая пара делала зарядку.

Рома не был атлетом, но имел стройное пропорциональное телосложение, поэтому при росте сто восемьдесят пять в свои двадцать четыре вполне мог позировать натурщиком для художников, пишущих Давида, собравшегося на бой с Голиафом.

Рома подошел к воде. Море лениво выкатывало белые буруны и отступало, оставляя ракушки и мелкие камушки на мокром песке. Он зашел по колено и сразу занырнул под набегавший валик волны. Вода была теплая и прозрачная.

Поплыл кролем, долго не останавливаясь. Наконец, устав, перешел на брасс, не опуская голову под воду, и тут же заметил невдалеке другую голову, плывущую ему навстречу. Рома оглянулся на берег. Он прилично отплыл, ограничительные буйки остались далеко позади. А она (теперь было ясно видно, что голова, плывущая навстречу, была женская), значит, заплыла еще дальше.

«Ишь ты, какая русалка», – подумал он. Они разошлись с девушкой левыми бортами метрах в трех.

Рома обратил внимание на ее яркие чуть полноватые губы, прямой греческий нос и волосы, заплетенные в две короткие косички.

Он по инерции проплыл еще немного вперед, но косички и губы, уплывающие в противоположную сторону, сильнее якоря тормозили его. Он развернулся и кролем пустился вдогонку.

Рома, не сбавляя темпа, красивыми и мощными гребками прошел всю дистанцию до берега, и только остановившись и встав во весь рост, оглянулся.

Он обогнал ее. Но не так сильно, как предполагал. Девушка брассом подплывала к берегу, делая четкие грамотные гребки.

Когда она выходила из воды, высоко поднимая при каждом шаге колени, словно пытаясь перешагнуть через набегавшие волны, Рома уже сидел на казенном полотенце у кромки прибоя.

Русалочьего хвоста не оказалось, вместо него была пара красивых стройных ног с гладкой кожей, на которой сверкали капельки воды. На правой лодыжке блестела золотая цепочка с маленьким ключиком, а на левой была небольшая цветная татуировка в виде замысловатого и непонятного узора. Ровный красивый загар, небольшая грудь, упакованная в дорогой купальник бронзового цвета, который почти сливался с загорелой кожей.

«Афродита, выходящая из пены морской», – мелькнула банальная мысль. Еще подумалось, что она ломала его представление о безупречно красивых, хорошо упакованных куколках. Такие экстремальные заплывы ранним утром не вписывались в их образ.

– Вы с другого берега приплыли? – спросил Рома, когда она поравнялась с ним.

Выйдя из воды, она без стеснения рассматривала его, единственного человека на пляже в такой час. Это тоже не вписывалось в рамки стереотипа, наверное, поэтому Рома и решился пошутить.

– Поясните, что вы подразумеваете под другим берегом? Мы же на острове! – остановившись возле Ромы, ответила она.

Остроумного ответа в голову не пришло, и Рома сказал:

– Я ожидал увидеть русалочий хвост и был ужасно удивлен. Вы отлично плаваете.

– Вы тоже удивили ранним купанием, да еще в первый же день. Обычно в это время на пляже можно встретить только аборигенов, лениво убирающих мусор, и старичков, совершающих утренний моцион. Своим ранним подъемом балл вы уже заработали.

– Сколько надо набрать баллов, чтобы узнать имя богини красоты? – поддержал он ее игривый тон.

– Для этого достаточно почитать мифы Древней Греции, – смеясь и показывая ровные белые зубы, ответила она. – А для того, чтобы узнать мое имя, нужно всего лишь назвать свое.

– Рома. А как вы узнали, что у меня сегодня первый день?

– Аня. Таким бледно-зеленым простительно быть только в первый день.

За завтраком они сели за один столик. Аня сказала, что она ужасная непоседа и не может долго сидеть на одном месте, поэтому взяла напрокат мотороллер и предлагает поехать поискать красивые места. Рома, конечно, согласился. Так они и оказались на той скале, нависающей метров на двадцать над морем…

***

На какое-то мгновение Роме показалось, что все перевернуто вверх ногами. Желто-оранжевое море выплескивалось на фиолетовый песок, смыкаясь на горизонте с бледно-зеленым небом, которое выше становилось более насыщенного оттенка.

– У нас и у вас разное спектральное разложение, – пояснила Яна.

«Значит, Рай действительно на небесах, – подумал Рома. – В более разреженных слоях атмосферы и правда преломление может происходить иначе».

Кроме цветовых ощущений, таких, словно смотришь негативное изображение на цветной пленке, ничего необычного не было. Море, песок, камни, солнечный диск. Дышалось легко, так что атмосфера вряд ли была сильно разрежена.

«Или здесь, в Раю, все органы перестраиваются? Не даром сначала мышцы не слушались».

– Идемте купаться, – предложила Ари и, проделав при помощи своего энергайзера то же, что делала Яна в комнате перед зеркалом, осталась абсолютно голой. Она сначала медленно и грациозно пошла к воде, а потом, словно забыв о том, что надо производить впечатление, побежала и, совсем по-детски плюхнувшись в море, поплыла.

– Тяжело привыкать? – участливо посмотрев Роме в глаза, спросила Яна. – Я тоже испытала шок, когда наткнулась на тебя на дне моря недалеко от берега.

– А вы обе тоже умерли такими молодыми?

Яна рассмеялась искренне и беззаботно:

– Идем искупаемся. А потом я попытаюсь тебе объяснить.

Яна коснулась его плеча, и Рома почувствовал, как приятная волна прокатилась по его телу. Они, не сговариваясь, взялись за руки и побежали в море, не в такт размахивая руками. Вскоре сопротивление воды опрокинуло их, и они плюхнулись в воду, как и Ари, поднимая фонтан оранжевых брызг.

В воде они случайно соприкоснулись бедрами, и Рома не смог удержаться – положил руку Яне на талию. Она обхватила его за шею, и они, обнявшись, ушли под воду.

Яна вдруг притянула к себе его голову. Прижалась под водой губами к Роминой щеке, а потом, так же резко оттолкнув его, сильными быстрыми гребками поплыла от берега.

Очутившись брюхом вверх, от неожиданности Рома хлебнул сладковатой оранжевой воды. Когда, наконец сориентировавшись в пространстве, ему удалось высунуть голову над поверхностью и отфыркаться, Яна уплыла уже метров на десять вперед.

Рома бросился вдогонку, но девушка плыла быстро, и расстояние не сокращалось. Наконец Яна перестала грести и повернулась лицом к преследователю. Он сделал несколько мощных гребков в надежде обнять ее, но в последний момент она, глубоко нырнув, проплыла где-то под ним и, оказавшись у него за спиной, стала грести к берегу.

Рома развернулся и снова бросился догонять. То ли она устала, то ли поддавалась, но ему удалось нагнать ее. В тот момент, когда Яна, встав на дно, побежала, Рома был уже совсем рядом. У самой полосы прибоя схватил за руку, и они вместе повалились на фиолетовый песок.

Какое-то время просто лежали на песке, тяжело дыша. Потом их руки начали, робко и осторожно перебирая песок, искать друг друга. Он стал поглаживать ее бедро, а она положила ладошку ему на живот. Его рука медленно продвигалась вверх, а ее – скользила вниз…

– Почему все так боятся смерти? Страх неизвестности? Это так же, как когда ты первый раз должен шагнуть из самолета в пустоту. Ты не знаешь, что произойдет. Как будет вести себя твой мозг? Но вот воздух подхватывает тебя, хлещет в лицо, размазывая щеки чуть ли не до ушей, и ты привыкаешь к новому состоянию. А потом раскрывается купол парашюта, наступает тишина и блаженство, потому что тебе кажется, что ты застыл где-то между небом и землей.

– Очень образное сравнение, – сказала Яна, – но ты не умер, и это не Рай.

Они лежали на песке невдалеке от берега, он держал ее ладошку в своей руке. Ари шла вдоль прибоя в их сторону. Она долго плавала и вышла из воды совсем далеко от того места, где заходила в море.

– Ты помнишь, что было с тобой до того, как ты очнулся у нас? – спросила Яна.

– Я помню, что я сделал этот шаг со скалы. А потом ничего не помню. Видимо, я разбился – ведь я никогда не умел нырять и всегда этого боялся.

– Да, наверное, ты не очень-то удачно плюхнулся в воду, но именно благодаря этой встряске… хотя одной встряски явно недостаточно, произошло перестроение твоего организма на атомарном уровне.

– И в кого же я переродился от этой встряски? Вроде все то же: руки, ноги мои узнаю. Вот и нос с горбинкой.

– Да, конечно, это ты. Ты и есть. Только сделан из антиатомов. И находишься на той же планете Земля, только в…

В этот момент черная точка, появившаяся словно из ниоткуда где-то высоко в небе, резко увеличиваясь в размерах, опустилась на песок. Больше всего это походило на водный мотоцикл с короткими широкими крыльями и закрытой кабиной. Дверца открылась, и на песок выскочил знакомый уже нам Мискам, а за ним еще один парень.

Оба были одеты в те самые странные полиэтиленовые костюмы и легкие замшевые сапоги а-ля Робин Гуд. Но прическа у второго юноши сильно отличалась от уже привычных Роме торчащих во все стороны черных волос, закрепленных на различных проволочках и приспособлениях.

Лишь приглядевшись внимательнее, Рома понял, что сооружение на голове у второго тоже было прической. Во-первых, оно было в точности цвета кожи, во-вторых, волосы были так плотно слеплены друг с другом каким-то гелем, что казались однородной массой. Что касается самой конструкции, то она больше всего напоминала несколько крупных шишек, вскочивших на гладко выбритой голове, причем эти шишки в полголовы без стеснения налезали друг на друга, напоминая еще конгломерат мыльных пузырей, прицепившихся к лысине.

– Яна, есть разговор, – бросил на ходу Мискам и быстро пошел в направлении приближавшейся к ним Ари.

Окинув Яну взглядом чуть более долгим, чем позволяли правила приличия, пузырчатоголовый последовал за ним.

Яна отвернулась, никак не отреагировав на слова Мискама.

– Кто этот парень? – спросил Рома.

– Второго я вижу впервые, а тот, что запер мой энергайзер, – Мискам, половинка Ари.

– В каком смысле?

– Вместе они одно целое. Несколько дней назад Ари исполнился двадцать один год, а ему уже двадцать четыре, и Судьбоютер определил их как пару. Три дня назад они увиделись и отпраздновали помолвку, а вчера я нашла тебя.

– Что это еще за судьбоютер?

– Компьютер судьбы – он делает перебор всех вариантов и находит каждому человеку его идеальную половинку. Теория груши из старинной легенды, что все мы половинки и где-то в мире есть именно та самая вторая часть от разрезанной пополам груши.

Мискам поравнялся с Ари. Они, видимо, поприветствовали друг друга, соприкоснувшись внутренними сторонами правых бедер и правыми щеками.

– Это – Лиахим, – представил Мискам своего спутника, и тот, протянув правую руку, коснулся тыльной стороной ладони запястья Ари.

– Нам надо срочно решать вопрос с утопленником. Особенно теперь, когда вы вытащили его из хауса.

– Что значит – решать? Яна нашла его в море и выходила. Мы же не делаем ничего противозаконного?!

– А разве мы не должны были сразу сообщить о находке Службе планетной безопасности? Это они должны решать, что с ним делать, а не мы.

– Ну Мискамчик, ты же видишь, как Яна привязалась к нему, – гладя его по щеке, сказала Ари.

– Я понимаю, что Яна твоя подруга, но мы сильно рискуем, и я не хочу, чтобы наша с тобой жизнь была испорчена, едва начавшись, из-за этого Пришельца. Я сразу предлагал вернуть утопленника туда, где его нашла Яна. Но она вытащила его и дала ему перестроиться. Ты же сама прекрасно понимаешь, что такими, как он, должны заниматься специально обученные профессионалы.

– Ты обидел Яну. Почему ты забрал и запер ее энергайзер? Сними код с замка и отдай его, – мягко, с просительной интонацией сказала Ари.

Такой тон не очень вязался с обликом Ари. Она, в отличие от состоящей из плавных линий Яны, была немного суховата, поджара и резка в движениях. Явно очерченные скулы, прямой длинный нос и тонкие линии губ говорили о ее решительном характере и деятельной натуре. Яна, напротив, казалось, была создана художником, не терпящим прямых линий и острых углов. Аккуратный носик, маленький рот, очерченный двумя вишневыми линиями губ: сверху две волны, снизу одна волна-скобочка. Ее хотелось взять, как плюшевого мишку, и посадить за пазуху.

– Ты же сама видела, что она стала невменяемой. Одна ее причесочка чего стоит! И все из-за этого перерожденца, – пробубнил Мискам.

– Конечно, мы не собираемся скрывать его от властей. Но надо дать Яне немножко поиграть в него. У нее ведь скоро начнется новая жизнь. К тому же мы уже его многому научили: опорно-двигательная система уже работает на сто процентов, он пользуется транслейтером.

– Что?! Ты хочешь сказать, что он понимает все, о чем мы сейчас говорим?!

– Думаю – да. Слова, по крайней мере, он все понимает, а насколько улавливает смысл, зависит от его коэффициента разума. Он, похоже, высокий, так как обучается он очень быстро.

– Треч!!! Ждите нас в хаусе и, треч побери, никуда не ходите. Мы скоро. Лиахим, полетели.

– Ари, а сколько Яне лет? – спросил Лиахим.

– Ей через два дня исполняется двадцать один. Она уже в ожидании своей половинки.

– Лиахим, поехали скорее, – раздраженно крикнул Мискам, усаживаясь в летающий скутер.

Лиахим еще раз посмотрел долгим изучающим взглядом на Яну, прежде чем последовать за товарищем.

***

Ари подошла к лежащим на песке Яне и Роме и присела возле них на корточки. Она была грустна, и в ее глазах читалась озабоченность.

– Знаешь, что говорит Мискам? – спросила она, обращаясь к Яне.

– Мы слышали. Он орал на все побережье.

– Грустно. Всего три дня, а у нас взаимное непонимание. А вначале было так здорово. Я сразу почувствовала его. Всего. Целиком. И он, по-моему, тоже.

– Не расстраивайся так. Он же не ссорится с тобой. Это я ему не нравлюсь. Судьбоютер ведь подбирал его тебе, а не мне.

– Да, но совпадение было девяносто девять целых семь десятых процента. Это же очень высокий результат. А ты моя подруга, и Судьбоютер не мог не принимать тебя в расчет. Ведь ты для меня многое значишь.

– Как будущий специалист по судьбам, могу только предположить, что внезапное появление Пришель… Ромы из парамира Судьбоютер не мог просчитать. Такого ведь еще не бывало.

– Яна, я думаю, это не первый случай. Ты же сама знаешь – слухи постоянно бурлят, что кто-то из парамира проник к нам.

– Но официально этого никто ни разу не подтверждал.

– Но заметь, и не опровергал! Власти держат это в строжайшем секрете. Белг как-то проболтался. Правда, он быстро сообразил, что сболтнул лишнее, и прикусил язык, но успел сказать, что в лаборатории дяди как раз и изучают Пришельцев.

– Все равно, думаю, что для судьбоютерщиков данные, если они и есть в Институте парамиров, пока не рассекречены. Так что вы с Мискамом не просчитывались на взаимодействие с паралюдьми.

– Но Судьбоютер должен просчитывать разные непредвиденные обстоятельства.

– Тебе легко рассуждать о непредвиденных обстоятельствах, а ты попробуй их запрограммировать. При программировании так называемых непредвиденных обстоятельств закладываются данные об огромном количестве уже когда-либо случавшихся происшествий и известных фактов. Ты как будущий врач знаешь, что после операции могут возникать различные осложнения. На основе проведения многочисленных однотипных операций накапливается опыт о тех реакциях, которые выдает организм. Но если операция делается впервые, то никакого опыта нет и организм может отреагировать так, как никто не ожидал.

– Даже несмотря на компьютерное моделирование процессов? – встрял в научный спор Рома.

Яна и Ари как по команде повернулись к Роме и посмотрели на него с нескрываемым удивлением. И тут же весело рассмеялись.

– Извини, мы так увлеклись болтовней о нашем… о женском и совсем забыли про то, что ты нас слышишь.

– Ничего себе у вас темочки для женской болтовни!

– Все девушки любят поболтать с подружкой о компьютере судьбы и о половинках, которые он подбирает. Ничего в этом необычного нет, – ответила Ари. – Пойдемте в хаус. Мы же собирались показать тебе наши комнаты, да и подкрепиться бы не мешало. Я после заплыва ужасно проголодалась.

Дом стоял прямо на песчаном берегу, метрах в пятидесяти от линии прибоя. Больше всего он напоминал кубик льда, брошенный на песок. Стены казались прозрачными, но только казались, потому что увидеть сквозь них ничего было невозможно. Свет, преломляясь на гранях кубика, создавал разноцветные узоры, которые хаотично скользили по стенам, словно под воздействием потоков воздуха.

Когда они подошли к дому, Яна коснулась ровной, гладкой стены, и обозначилась до этого незаметная дверь. Они очутились в просторной комнате прямоугольной формы. На полу посреди нее были разбросаны кубики. По размеру можно было заподозрить в них стулья. В центре стоял куб больших размеров – скорее всего, служащий столом. Нагромождение кубиков вдоль боковой стены при хорошем воображении можно было принять за кухонные шкафчики.

– Это наша общая кухня с Ари.

– Была общая, – уточнила Ари. – После того как я и Мискам обрели друг друга благодаря Судьбоютеру, мы сделали с ним свадебное бунгало в соседней бухте.

Увидев огорчение на лице Яны, Ари добавила:

– Ну конечно наша, Яна! Я, кажется, провожу здесь времени больше, чем с Мискамом.

– Мы сделали этот хаус вместе, когда прибыли сюда для ожидания судьбы. У Ари уже все решилось, а я все еще жду, – пояснила Яна Роме. – Мы сделали общую кухню и две спальни. Моя слева, а в той, что справа, раньше жила Ари, и мы положили в нее тебя.

– Давайте завтракать, я ужасно голодная, – заявила Ари. – Ты можешь показать пока Роме свою комнату, а я приготовлю что-нибудь.

– У меня все готово, – позвала Ари.

Она сидела на одном из небольших кубиков. Яна села на другой такой же, при этом верхняя грань его прогнулась, повторив Янины формы. Рома тоже сел, но с некоторой настороженностью, будто ожидая, что в последний момент кто-то выдернет из-под него стул.

– Я синтезировала тосты, – сказала Ари.

– Но синтезированная пища может быть вредна для Ромы! – воскликнула Яна.

– На самом деле и натуральная пища тоже может быть ему вредна – ведь его организм только что перенес полную перестройку. Ему надо просто начинать понемножку. И лучше всего – детское питание.

С этими словами Ари направила свой энергайзер на тарелку, стоявшую перед Ромой, и на ней появилось что-то вроде жидкой каши или пюре.

– Попробуй, а я добавлю адаптивные ингредиенты – подкорректировать вкус под тебя.

Рома зачерпнул ложку этого месива и положил в рот. Как и после пробуждения, понял, что не может ни жевать, ни глотать. Опять он почувствовал, словно кто-то перышком прошелся по его глотке. Невольный спазм в горле позволил ему проглотить пюре. Невидимое перышко побежало по пищеводу, опережая проваливающуюся в желудок пищу.

Неожиданный спазм сотряс его желудок, и пюре оказалось на столе. Рома почувствовал, как сгорает от стыда, правда, при этом уверенности в том, что его лицо покраснело, а не позеленело, не было. Он уже сделал движение, показывающее желание то ли стереть, то ли прикрыть последствия своей отрыжки, но Ари, быстро направив на пятно энергайзер, уничтожила его без следа.

– Не волнуйся, это совершенно нормальная реакция, как у новорожденного младенца, – успокоила его Ари. – Возьми еще ложку, а то ты даже вкуса не почувствовал. Сейчас должен проглотить, но если опять отрыгнешь – не страшно. Тут только один способ: learning by doing.

Рома поспешно зачерпнул полную ложку, потому что в этот момент почувствовал, что ужасно голоден. На этот раз он справился, хотя опять ощутил позывы к рвоте, но гораздо более слабые. На вкус пюре было довольно противное, и Рома даже не смог бы точно сказать, было оно пресное, или соленое, или приторное, или горькое – просто оно было омерзительного вкуса. Его чувства отразились на лице. Ари снова направила энергайзер на его тарелку, и небольшие цветные молнии полетели из дула.

– Попробуй-ка теперь.

Рома зачерпнул немного пюре кончиком ложки и отправил в рот. На этот раз оно было приятно на вкус, и даже показалось, что напоминало любимые чанахи. Рома быстро
справился с ним и почувствовал, что утолил голод.

– Если я правильно понял, то я нахожусь сейчас на Земле в том же месте, где и был, но все вокруг совершенно другое по сравнению с тем, чем было, пока я не прыгнул со скалы? – возобновил Рома начатый разговор.

– Ари, милая, ну давай попробуем посмотреть паракино. А то Роме будет трудно осознать, что значит параллельный мир.

– А что, у вас ничего не знают о нашем параллельном мире? – даже не спросила, а скорее поняла для себя Ари. – Хорошо, я не против, только где мы возьмем энергию? Твой энергайзер заперт.

– Надо попробовать его раскодировать. Но для этого нужна энергия и пароль…

– Энергии у меня хватит на раскодировку, а вот какой он поставил пароль…

– Можно попробовать перебором.

– Для этого надо сначала сделать комп, а это тоже энергия. Подожди-ка, я видела, что вводил Мискам, когда входил в свой комп. Некоторые всегда и везде используют один и тот же пароль, чтобы не забыть и не запутаться. Дай-ка я попробую.

Рома издал короткий смешок. Девушки изумленно посмотрели на него.

– Нет-нет, это я так, о своем. Вспомнил анекдот про хакеров и банкомат.

Увидев, что девушки продолжают смотреть на него подозрительно и выжидательно, Рома продолжил:

– Молодой хакер обращается к старому: «Я могу взломать любую прогу, любой сервак. А банкомат взламывать не умею. Научите?» А старый ему отвечает: «Берешь ноутбук и кувалду. Кладешь ноутбук на банкомат, расхреначиваешь кувалдой банкомат и забираешь бабки». Молодой: «Так-так-так, только я не понял, зачем ноутбук?» А старый отвечает: «Дык какой же ты, на хрен, будешь хакер без ноутбука?»

Повисла пауза, но через несколько секунд Ари нарушила молчание:

– Ничего не поняла, но рассказывал прикольно!

Она навела энергайзер на тумбочку и что-то нарисовала ногтем на мини-экранчике, скрывавшемся на рукоятке энергайзера. После нескольких щелчков дверца тумбочки распахнулась.

– Ура! Сработало! Ари, ты – талантище, – воскликнула Яна и взяла свой энергайзер.

– Сначала надо сделать окуляфандеры. Но в памяти моего энергайзера их конструкции нет. Я никогда их не делала.

– Сейчас глянем в моем, – ответила Ари. – Если нет, можно закачать из глобалнетинга. Вот… кажется, есть.

Девушки сделали какие-то манипуляции своими энергайзерами, и вскоре появился прозрачный шар размером чуть больше головы.

– Для меня не делай, поэкономь энергены, – сказала Ари, после того как появился второй такой же шар.

– Смотри и делай как я, – сказала Яна Роме.

Она взяла шар. Оказалось, что он полый и в нем есть отверстие. Яна раскрыла его на две половинки, как скорлупу грецкого ореха, и сложила снова, надев на голову. Рома попробовал проделать то же со вторым шаром, но тот не хотел распадаться на половинки в его руках. Ари помогла, но тут Рома выронил одну половинку. Неуловимым для глаза движением Ари успела подхватить ее.

– Осторожнее. Он может испортиться. Давай-ка я помогу.

И она соединила две половины шара на голове Ромы. Они вышли из хауса.

Яна встала совсем рядом с Ромой, их плечи соприкоснулись. Он почувствовал ее волнение. Яна делала какие-
то настройки на энергайзере, и ее длинные тонкие пальцы слегка подрагивали.

Наконец она закончила с настройками. Как снайпер в тире, поставив ноги на ширине плеч, держа энергайзер на вытянутых руках, начала делать им кругообразные движения.

Ничего не происходило. Яна опять стала листать картинки меню на экране энергайзера. Потом попробовала снова. На этот раз ее поза уже не была столь картинной. Но когда она стала делать кругообразные движения энергайзером, пространство перед ними стало меняться там, куда было направлено дуло.

Отчасти это можно было сравнить с тем, что происходит, когда на запотевшее зеркало направляешь теплую струю воздуха из фена и изображение начинает проявляться. Там, где картинка проявлялась, песок становился привычного желтого цвета – мир приобретал привычные для Ромы черты.

Яна продолжала движение энергайзером, захватывая все большую область пространства вокруг себя. Неожиданно слева от них проявился пляжный зонтик, под которым на лежаке загорала блондинка с пышными, почти рубенсовскими формами.

Она находилась совсем близко. Лежала и потягивала коктейль через две соломинки. Вдруг она отставила на пляжный столик стакан и что-то закричала. Это было понятно по движениям губ и мимике. Но ни ее голос, ни какие-либо другие звуки Рома не слышал. Непроизвольно он поднес руки к ушам, но пальцы лишь скользнули по гладкой поверхности шара.

Вдруг блондинка вскочила с лежанки и бросилась в направлении Ромы с Яной. Рома не успел отпрянуть, но женщина прошла сквозь него, как будто его и не было вовсе. Рома и Яна как по команде обернулись. За спиной было все то же оранжевое море и фиолетовый песок. Яна направила энергайзер туда, и картинка начала меняться.

Наконец в поле проявки снова попала та самая блондинка. Она тащила упиравшегося руками и ногами мальчишку лет трех-четырех. Вслед ему летели камешки и ракушки. Бросавшего их не было видно, он был за пределами проявки. Там заканчивался естественно желтый песок и опять шла фиолетовая полоска прибоя, на которой плескалось оранжевое море.

Женщина – теперь вместе с ребенком – так же бесцеремонно прошествовала сквозь Рому с Яной обратно под свой зонтик. Картинка с кусочком реального мира вдруг выключилась.

Яна аннигилировала окуляфандеры. Звуки вновь наполнили мир. Они с Ромой остались на пляже, а Ари, переживая из-за Мискама, ушла в хаус.

На небе вдруг снова появилась точка, очень быстро превратившаяся в тот же скутер, что и в прошлый раз. Из него деловито выскочили Мискам с Лиахимом.

– Пришелец, – с излишним пафосом обратился Мискам к Роме, – понимаешь ли ты мою речь?

Транслейтер, закрепленный у Ромы в ухе, не был синхронным переводчиком. Перевод происходил не в приборе, а непосредственно в Ромином мозгу. Он слышал именно то, что говорили эти люди, с теми эмоциями, которые они вкладывали в слова, но та абракадабра, которая попадала ему в уши, в мозгу трансформировалась в привычные слова и понятия.

– Да как же тебя понять, коли ты ничего не говоришь? – пошутил Рома, отвечая цитатой из известного фильма и по ходу соображая, что никому, кроме него, здесь этот тонкий юмор не понятен.

– Тебе надо поехать с нами, – сказал Мискам.

– Да что ты с ним возишься? – раздраженно сказал Лиахим.

У Ромы промелькнула мысль, что сейчас Лиахиму подошла бы фраза: «И встать, когда с тобой разговаривает подпоручик!» Какой-то бесенок подсовывал ему цитаты из старых фильмов. Он ответил:

– Уж больно ты грозен, как я погляжу.

– Похоже, Ари ошиблась в его способностях, – озадаченно проговорил Мискам своему напарнику. – Он еще плохо освоился с транслейтером – отвечает странно и невпопад.

– Давай возьмем его и погрузим, – проговорил Лиахим и подошел к Роме так, чтобы удобно было взять его за ноги.

– Куда это вы собрались его везти? – резко садясь, вступила в разговор Яна. – Незачем ему сейчас куда-то ехать.

Мискам уже подходил со стороны головы, и Рома не стал дожидаться, пока его, как бревно, возьмут за руки и за ноги. Он вскочил на ноги, оказавшись между двумя противниками.

Лиахим мгновенно схватил его за правую руку. Мискам, стоявший чуть дальше, не успел поймать Ромину левую руку, и это оставляло шанс оказать сопротивление.

Резко ударив ребром ладони левой руки по запястью вцепившегося в него Лиахима и сделав вращательное движение правой рукой, Роме удалось освободиться от захвата.

Он тут же отскочил немного в сторону, чтобы не стоять между противниками, и принял боксерскую стойку. Около его уха, рассекая воздух, просвистела нога Мискама, но Рома успел подставить руку. Удар получился чувствительный. Тут же с другой стороны пришлось отражать удар Лиахима.

Промелькнула мысль о том, что нудисты, должно быть, очень миролюбивые люди, потому что Рома немедленно ощутил, насколько неудобно драться, будучи абсолютно голым.

«Туника или хотя бы набедренная повязка не помешали бы».

Лиахим хорошо дрался. Отвлекая ложным замахом руки внимание Ромы, он нанес удар ногой в живот.

«Хорошо, что не ниже».

Рома согнулся. Дальше по логике следовало ожидать удар в голову, и он успел прикрыться руками. Но удар был настолько силен, что Рома не смог устоять на ногах. Противники были серьезные. Рома услышал отчаянный вопль Яны:

– Остановитесь, изверги! Что вы делаете?! Он же Пришелец!

«Сейчас они нанесут несколько ударов по лежачему, и тогда мне точно хана», – подумал Рома и, зачерпнув горсть песка, бросил в лицо Лиахиму.

«Попал!»

Тот зажмурился и поднес руки к глазам. Этого хватило Роме, чтобы вскочить на ноги и нанести серию боксерских ударов в голову противнику. Разгоряченный удачной атакой, Рома подскочил к Мискаму и в прыжке с разворота ударил его ногой.

– Поехали! – заорал Мискам. – Я же говорил тебе, не надо самим!

Мискам юркнул в скутер, Лиахим последовал за другом, и они мгновенно взмыли в воздух.

– Что делать, Ари? – с отчаянием в голосе обратилась Яна к подруге. – Они вернутся. Или с дружками, или сразу с ребятами из Службы безопасности. А там что будет с Ромой?

– Не знаю, – чуть раздраженно ответила Ари. – Вообще-то ничего плохого там не должны сделать, – не очень уверенно добавила она.

– Ты же сама говорила, что в Институте парамиров всех Пришельцев изучают. А как их изучают? Как подопытных лягушек? Что с ним станет после этого изучения?

– Не знаю.

– Мы должны что-то сделать! Я не могу отдать Рому им на растерзание!

– Что мы можем сделать? Ты хочешь оказать сопротивление Службе безопасности? Они нас заберут и подвергнут гипнотерапии.

– Ну и что, ну и пусть! Мне наплевать! Мы должны его спрятать! Ари, давай придумаем что-нибудь!

Ари задумалась. Яна взяла в свои ладошки Ромину ладонь.

– Девчонки, я не хочу злоупотреблять вашим гостеприимством, тем более осложнять вашу жизнь и портить медовый месяц Ари… – вступил в разговор Рома.

Ари подняла руку, жестом прерывая его:

– Подожди, не мешай. Яна, помнишь, нас возили на скалистые острова? Там еще были пещеры.

– Помню. Там было пустынно и страшно. Но красиво.

– Надо отвезти Рому туда.

– Конечно! Чтобы попасть туда, нужен водоглайдер. Давай сделаем его скорей.

– Нет, плавание на водоглайдере займет слишком много времени. Нам нужно сделать высокоскоростной флайтер. Только так мы успеем их опередить и вернуться назад.

– Отлично, давай сделаем флайтер, ты умница! – Яна чмокнула подругу в щеку.

– Да все бы хорошо, но на флайтер надо пятьдесят, а у меня на энергайзере только сорок два.

– Тогда аннигилируй мое бунгало. Я все равно останусь с Ромой. Он же как младенец, его нельзя оставлять одного.

– Забудь об этом, подруга. Ты только погубишь его. Ты же знаешь, что безопасники запеленгуют твои координаты, где бы ты ни находилась, и найдут вас. А вот его, скорее всего, они не запеленгуют, так как у него нет чипа с индивидуальным кодом.

– Тогда аннигилируй мои вещи и все ненужное в бунгало. Никогда раньше не чувствовала так остро нехватку энергенов.

– Давай попробуем.

Они вошли в хаус, и Ари направила энергайзер на стол в общей комнате-кухне, потом на кубики стульев. Потом зашла в комнату, в которой очнулся Рома, и аннигилировала кровать.

– Теперь должно хватить.

Они сели в флайтер, как садятся на водный мотоцикл, друг за другом. Впереди Ари – она и взяла управление флайтером. Рома обхватил ее за талию. А сзади, плотно прижавшись к его спине так, что лопатками он почувствовал ее сердцебиение, села Яна.

Флайтер взмыл вертикально вверх и полетел вперед над морем, оставляя берег позади. Прошло всего несколько минут, как впереди в море показался островок. Они опустились на небольшой песчаный пляж, окруженный с двух сторон высокими каменистыми скалами.

– По-моему, это не тот остров, – неуверенно сказала, оглядев местность, Яна.

– Смотри, зато здесь, кажется, есть пещера. Надо осмотреть ее – это может быть хорошим убежищем, – отозвалась Ари.

Яна синтезировала фонарик, и они вошли в пещеру. Вход был довольно узкий, но сразу за ним следовал высокий и просторный грот. Дальше из грота уходило два тоннеля: один вел чуть вниз и в глубь острова, а из второго пробивался дневной свет. Они исследовали сначала второй, светлый коридор – он выходил на поверхность на крутом обрыве, на высоте метров пять над морем.

– Квартира с видом на море. Роскошно, – прокомментировал Рома.

– Нам лучше здесь не задерживаться долго, – сказала Ари. – Если они уже начали нас пеленговать по идентификатору личности и нашли нас, то мы только рассекретим это место.

– Да, надо скорее улетать. Только синтезируем для Ромы все необходимое – ведь мы не можем оставить ему энергайзер, да и энергенов там осталось с гулькин нос. Энергайзер имеет блокировку по индивидуальным особенностям кожи, и никто другой не может воспользоваться им, кроме хозяина, – пояснила Яна Роме.

– Ну есть, конечно, умельцы-хакеры, которые могут снять блокировку, но я с такими не знакома, – добавила Ари.

– Да, есть и такие, кто умеет поставить защиту от пеленга по индивидуальному коду. Но не будем терять время. Надо сделать одежду.

– Делай терморегулируемую мультиклиматическую.

– Наверное, в нейтральном стиле из латексной ткани.

Костюм, сделанный Яной, напоминал что-то среднее между гидрокостюмом и комбинезоном горнолыжника. Черного цвета, с белыми декоративными вставками. Рома надел костюм. Он жал в паху, и рукава были явно длинноваты. Яна сделала еще одну манипуляцию энергайзером и подогнала костюмчик так, что Рома не ощущал, надето на нем что-нибудь или нет.

– Яна, да в тебе пропал дизайнер. По-моему, ему очень идет. Не забудь потом и мне что-нибудь такое состряпать – подруга я тебе или нет?

Яна сделала Роме лежанку на подобие той, на которой он себя обнаружил в их бунгало. И еще кучу разнообразных брикетов с едой.

– Может, сделаешь мне пистолет на всякий пожарный?

– Пистолет? А что это?

– Пистолет? Ты не знаешь, что такое пистолет? Это оружие. Из него стреляют.

– Стреляют? Это как? Зачем?

– Чтобы защищаться или нападать. Можно убить зверя или врага.

– Яна, я слышала от Белга, что по паракино они видели в их мире оружие, которым люди убивали друг друга.

– В нашем мире нет оружия. У нас тоже люди иногда убивают друг друга, но только в битве, используя силу, ловкость и хитрость. Вообще-то убивать нельзя. Если кто-то совершает убийство, его судят, и если нет оправдательных обстоятельств, то убийцу подвергнут наказанию.

– И какие бывают наказания?

– Разные. Стерилизация, например. Лишение брачных возможностей. Изоляция. Использование в научных целях. В редких случаях – вспышка в мозгу.

– Послушай, а энергайзером нельзя уничтожить человека? Вообще, расскажите, как он устроен?

– Энергайзер превращает энергию в материю и обратно. В памяти энергайзеров хранятся базы данных тех предметов и вещей, которые когда-либо синтезировал его хозяин. Также в нем специальные программы, позволяющие конструировать уже известные, созданные другими людьми изделия. Кроме того, можно подсоединиться к глобальному серверу и качать оттуда коды и схемы. То, что ты синтезировал, то и можешь аннигилировать обратно в чистую энергию, хранящуюся в энергайзере.

– Так, значит, аннигилировать можно только то, что создал сам. А камень, дерево – нельзя.

– Нет, нельзя. В памяти энергайзера нет его атомарного кода. Даже предмет, созданный другим человеком, ты не сможешь аннигилировать своим энергайзером.

– Есть, правда, еще деструктуризаторы, – вставила Ари. – Но их имеют только спецподразделения безопасности. Они могут превратить в энергию то, что было сделано другими людьми. Правда, при этом расходуется энергии больше, чем возвращается от уничтоженной материи. Ладно, Яна, нам пора. С каждой минутой мы увеличиваем риск обнаружения. Я пошла к флайтеру, не задерживайся. До встречи, Рома. – Ари коснулась щекой Роминой щеки и вышла из пещеры.

Рома взял Яну за руки и внимательно смотрел в ее глаза. Он впервые увидел ее несколько часов назад. Может, это все сон? Теперь, без той нелепой прически, она была вполне земной девушкой с длинными черными волосами, ниспадающими на плечи плавными волнами. Темно-карие глаза с небольшими рыжими прожилками пристально и немного тревожно глядели на него.

Рома вдруг понял, что Янины глаза, рот, нос стали такими же родными и привычными, как и его собственные, и что он не может отпустить ее ладони, – для него это будет то же, что отрезать свою руку. Стало абсолютно неважно, где и в каком мире он находится и находится ли где-то вообще. Только бы не отпускать эти ладони, только бы смотреть в эти глаза, карие с рыжими прожилками.

Сколько они так стояли вместе? Будто кто-то загипнотизировал их.

Ари вернулась в пещеру. Почти силой расцепила их руки и потащила подругу к выходу. Яна оглянулась последний раз. Они сели в флайтер и мгновенно взмыли в небо.

Девушки приземлились на недавно покинутое побережье. Яна вернула себе прежний облик – прическу и одежду, которые она превратила в энергию, когда почувствовала по Роминому взгляду, что они ему неприятны. Они едва успели восстановить наиболее заметные предметы из убранства хауса, используя энергены, полученные от аннигиляции флайтера, как на песок перед домом опустилось несколько летающих авто ядовито-розового цвета с многократно повторяющимся рисунком по всему кузову: четыре стадии, изображающие, как ладонь с растопыренными пальцами сжимается в кулак.

Из авто вышли десятка три серьезных мужчин, одетых в ярко-розовые костюмы, плотно облегающие накачанную мускулатуру. На костюмах был тот же характерный рисунок, что и на авто. Бригада спецподразделения безопасности быстро и слаженно расположилась вокруг хауса, взяв его в кольцо. Напротив входа оказался командир бригады, отличавшийся от остальных более темным и ядовитым оттенком розового костюма. Рядом с ним встали Мискам и Лиахим, выпрыгнувшие из своего скутера.

Командир бригады направил на хаус деструктуризатор, напоминавший тяжелый многоствольный автомат. Мискам поднял руку и сказал:

– Не надо. Зачем тратить столько энергии? Давайте просто зайдем в хаус.

– С Пришельцами мы должны действовать наверняка и строго по инструкции, – ответил бригадир.

– Этот хаус построила моя половинка и ее подруга, я попрошу их аннигилировать хаус. Так и вам не придется тратить энергию, и их энергены останутся у них.

– Мы не можем рисковать, для людей это безвредно, – сказал бригадир и нажал на курок деструктуризатора.

Стены хауса стали вспучиваться, как будто кто-то надувал его изнутри, а потом осели на песок в виде горсток белого порошка, открывая взору внутреннее убранство хауса и Яну с Ари, испуганно оглядывающих изменившееся пространство вокруг них.

– Не бойтесь! Ари, все в порядке – это мы! – запоздало крикнул Мискам, бросившись к девушкам.

– Где Пришелец? – рявкнул бригадир.

– Ари, где он? – спросил Мискам.

– Кто? – придя в себя, удивленно переспросила Яна. – О ком ты говоришь, Мискам?

– Как о ком? О твоем утопленнике. О Пришельце из параллельного мира. Куда он спрятался?

– Мискамчик, только не сердись. Я тебе потом все объясню. Это была шутка. Никакого Пришельца не было. Просто к Яне приезжал ее школьный приятель. Она не хотела рассказывать тебе об этом. Ведь Яна тоже ждет решения Судьбоютера. Поэтому они и придумали эту историю с Пришельцем. А я поддержала их. Прости меня, милый.

– Где он? – угрожающе переспросил бригадир.

– Что ты несешь, Ари?! Он дрался с нами. Он совсем не такой, как мы. Это был Пришелец.

– Ну подумай сам, откуда здесь взяться Пришельцу? Мискам, не обижайся. Это был розыгрыш.

– Какое у тебя буйное воображение, мой милый фантазер, – сказала Ари, ласково обнимая Мискама за шею.

– За такие шутки вы ответите. Вы едете с нами. Забрать их, – махнул рукой бригадир и направился к авто.

– Шеф, всех забирать?

Бригадир оглянулся с порога авто. Подумав секунду, ответил:

– Девчонок оставьте. Эти сопляки заявили, что на их девушек напал Пришелец, а тут тишь да гладь.

– Сэр, бригадир, здесь точно был Пришелец, – вступил Лиахим. – Вот синяк, который он мне поставил под глазом.

– Сейчас мы тебе еще и не таких наставим, – хохотнул бригадир.

– Подождите. Не надо их забирать! – крикнула Ари.

Но бригада уже скрылась в авто так же быстро и слаженно, как и появилась, прихватив с собой Мискама и Лиахима. Девушки, растерянные, стояли около искореженных останков хауса.

– Что мы наделали?! – воскликнула Яна. – Что будет с твоей половинкой?

– Надеюсь, что все обойдется… И все-таки надо что-то делать с твоим Ромой.

– Тогда летим скорее к нему, – радостно воскликнула Яна, – мы можем воспользоваться флайтером Мискама!

– Погоди, Яна. Не торопись. Рома там сейчас в безопасности. Надо глобально подумать о том, что с ним делать. Ты не думаешь, что стоит отправить его обратно в его мир?

– Разве это возможно? – грустно спросила Яна.

– Не знаю. Но скрывать его долго тоже невозможно. Ты знаешь, чтобы у нас жил хоть один Пришелец? Ты что-нибудь хоть раз об этом слышала?

– Тема Пришельцев ужасно засекречена. Ты и сама не хуже меня это знаешь.

– Все равно есть слухи. Кто-то занимается Пришельцами, и информация так или иначе просачивается.

– Слушай! У меня же есть двоюродный дядька по материнской линии. Он бывал у нас в гостях. Про его профессию мама всегда говорила только шепотом и при этом всегда указывала куда-то вверх, – просияв, воскликнула Яна.

– Да, неплохо бы с кем-то посоветоваться. У Белга тоже какие-то связи.

– Ари, давай я поговорю с дядей Сиробом.

– Только лучше все-таки не выдавать ему всю информацию. Может, поговорить с ним просто о теоретической возможности переходить в парамир и обратно?

– Летим к нему?

– А где он?

– Не знаю. Можно спросить у мамы. А можно попробовать связаться с ним по телепатингу. Его код должен быть у меня в памяти.

– Попробуй. Свяжись с ним, только подумай, что ты будешь ему говорить.

Яна приподняла прядь волос, закрывавшую правый висок, левой рукой, а пальцами правой начала надавливать и делать кругообразные движения, будто бы она массировала висок от головной боли.

– Только общайся в голосовом режиме, а то ты не сможешь поставить барьер на доступ к твоим мыслям, – беззвучно, одними губами посоветовала Ари.

Яна слегка кивнула и тут же заговорила с невидимым собеседником:

– Дядя Сироб, здравствуйте. Это Яна, ваша племянница.

– Здравствуй, моя милая непоседа, – услышала Яна голос дяди, – никак не ожидал услышать тебя сейчас. Надеюсь, у тебя и мамы все в порядке?

– Да, все в порядке. Не удивляйтесь, я хотела поговорить с вами.

– Если и удивлен, то только приятно.

– У нас с подругой вышел небольшой спор, и нам нужен судья.

– Тебе нужен беспристрастный судья или ловкий адвокат, защищающий твои интересы? – с добродушным смешком спросил дядя Сироб.

Яна поддержала его игривый настрой:

– Конечно, я хочу выиграть, но в честной борьбе.

– Обещаю, ты обязательно выиграешь спор. Даже если для этого придется изменить реальность. Раз уж случилась такая невероятная вещь, что моей очаровательной непоседе понадобился старый дядька, может случиться еще одно почти невозможное событие? И ты не откажешься посидеть со мной в старом ресторанчике, а я угощу тебя моими любимыми штрекерами в салябрисе?

– У меня уже потекли слюнки. Пожалуй, я соглашусь, но с одним условием… Я приду не одна…

– Только не говори, – перебил ее со смехом дядя, – что ты придешь с Пришельцем.

Яна от неожиданности чуть не отключилась. Почувствовав ее замешательство, дядя Сироб добавил:

– Не обращай внимания, это шутка из нашей профессиональной среды. Конечно, приходи с кем хочешь.

Яна решила этим воспользоваться, этой случайно брошенной дядей фразой, и слегка капризным тоном сказала:

– Обещайте, что расскажете все ваши профессиональные тайны, чтобы не чувствовать себя дурочкой из переулочка с такими умными дядями, как вы.

– Все что пожелаешь, Яночка. Заказываю столик на сегодняшний вечер. Да, так на сколько человек заказывать столик? Ты не сказала, сколько своих поклонников приведешь с собой.

– Дядя Сироб! Перестаньте меня подкалывать, а то пожалуюсь маме. Я прилечу с одной-единственной подругой.

– Что может быть прекраснее ужина в обществе двух молодых очаровательных девушек. С нетерпением жду вечера.

– До встречи, дядя.

***

После отлета девушек Рома некоторое время лежал в задумчивости на сделанном для него ложе, услужливо повторившем форму тела.

«Что заставляет нас влюбляться? Почему один человек начинает вдруг занимать в твоих мыслях места гораздо больше, чем все остальные? Какие ингредиенты нужно добавить в напиток, чтобы получилось приворотное зелье? Почему взмах ресниц, открывающий чей-то незнакомый взгляд, выбившаяся прядь волос из-под платка или просто кокетливый наклон головы заставляют вдруг замедлить деловой и быстрый до этого мгновения ритм жизни и круто изменить твой маршрут?

Кто-то влюбляется даже по переписке в интернете. Ему достаточно тех слов, которые появляются на экране компьютера, чтобы участился пульс и застучало в висках. Почему набранные стандартным шрифтом слова притягивают тебя к монитору снова и снова? Потому что они обращены к тебе и ты представляешь в этот момент, как набирала их ее рука, какое у нее было выражение лица и наклон головы? Игра собственного воображения?»

Рома вспомнил историю, рассказанную отцом.

 

Однажды в середине 80-х, когда только появились кнопочные телефоны и сам телефонный аппарат стал состоять из одной трубки, Ф. зашел в гости к своему институтскому товарищу П., а тот похвастался только что приобретенной новинкой.

Ф. повертел трубку в руках. Неуклюже набрал, делая непривычные движения пальцем, номер своего сокурсника. Длинные гудки. Никого нет дома.

Набрал свой домашний номер – тоже без всякой надежды застать в это время кого-нибудь. Гудки слушать надоело – хотелось проверить аппарат в действии. Больше на память никакие номера не приходили.

Тогда он потыкал пальцами в кнопки наугад. Опять гудки, и вдруг бархатисто-медовый голос прошептал ему в самое ухо:

– Але.

Потом чуть громче и звонче:

– Але. Кто это?

Этот незнакомый женский голос гипнотизировал Ф., и он не мог ничего сказать. После небольшой паузы в трубке раздалось:

– О чем будем молчать?

Пока Ф. собирал растекшиеся мысли в кучку и уже наконец придумал, так и не успев произнести ответ: «О вас», как на том конце уже довольно сухо сказали:

– Спасибо за столь содержательное молчание. До свидания.

В ухо назойливо зажужжали гудки. Ф. сидел еще какое-
то время в прострации, а трубка продолжала пиликать.

– Ты чего, в приемную Горисполкома попал или в морг? Чего язык проглотил? – спросил П.

– Да я, блин, ступил, как последний растяпа. Там такая девушка была на проводе, а я, чудак на букву «м», не мог придумать, что сказать.

– Ну дак придумай, напиши на бумажке и звони снова, – сказал П.

– Если бы. Я ж наугад номер набирал – даже не задумывался, в какие цифры тыкал.

– Не проблема. Этот волшебный телефончик запоминает последний набранный номер. Нажимаешь на звездочку – и он сам по памяти наберет его.

– Ну да?!

– Ну два! – передразнил его П. – Техника, брат. Маде ин Канаде.

Ф. неуверенно нажал на звездочку. После непродолжительного пощелкивания в трубке снова раздались длинные гудки, и затем, почти сразу уже, знакомый голос ответил так же бархатисто, как и в первый раз:

– Але.

– Привет. Я подумал, что мы могли бы немного помолчать о вас, а потом, если не возражаете, и поговорить немного, – выпалил одним махом Ф.

– А кто вы? Я вас знаю? – в голосе появился легкий привкус настороженности.

– Конечно знаете. Две минут назад мы с вами очень мило помолчали ни о чем. Теперь предлагаю помолчать более содержательно.

В трубке раздался смех:

– И все же я не могу узнать вас. Откуда у вас мой номер?

– А что, если мы отложим ответ на этот вопрос на конец нашего молчаливого диалога?

– Ну, если вы и дальше будете молчать так же остроумно, то почему бы и нет.

Они поболтали какое-то время, а потом она вдруг сказала, что опаздывает, попрощалась и повесила трубку.

– Ну как? – спросил П. – Со стороны, по крайней мере, твоя часть диалога напоминала бред сумасшедшего.

– Да я и есть сумасшедший! Болтал, болтал, а так и не узнал ни ее имени, ни номера телефона.

– А зачем тебе это?

– Не знаю, но больше всего мне сейчас хочется с ней познакомиться. Слушай, будь другом, продай мне телефон.

– Зачем тебе?

– Но эта трубка знает ее номер в отличие от меня. Это мой единственный шанс снова позвонить ей.

– Да, но как только ты наберешь другой номер, телефон сотрет из памяти этот номер и запомнит последний.

– Я не буду набирать с этого телефона других номеров, пока не узнаю ее.

– Да ты просто шизанулся. Ну, если хочешь, бери. М. обещал подкатить на следующей неделе еще таких
аппаратов.

Ф. забрал телефон домой. Он спрятал его в своем тайнике. За письменным столом под окном, если отогнуть обои со слоем старых газет, оказывалась небольшая ниша, образовавшаяся из-за отвалившейся штукатурки и отсутствия кирпича в стене. Ф. обнаружил это случайно, как-то водя ногой под столом по стене и вдруг почувствовав пустоту.

Рассказывать предкам об этом открытии он не стал, и с тех пор у него появился тайник, который вряд ли бы кто-нибудь обнаружил до нового ремонта. Трубка-телефон помещалась в нем идеально.

На следующий день Ф. снова нажал заветную звездочку. Она узнала его голос. Ф. и на этот раз не смог сознаться, что не знает ее имени и что набрал номер наугад. Он боялся, что, раскрыв эту тайну, лишит ее такого сильного мотива, как неудовлетворенное любопытство, и она не захочет больше общаться с ним.

Ф. звонил ей почти каждый день. У них всегда находилось о чем поговорить, и вопрос о том, откуда он знает ее номер телефона, как-то сам собой отошел на второй план, потому что им было просто интересно болтать друг с другом.

Наверное, он чувствовал то же, что одинокий космонавт в ракете, ожидающий связи с Землей. Похоже, что и она заразилась и подсела на телефонный роман с ним. Они говорили о музыке, о фильмах, о спорте.

Потом добавились более личные, интимные разговоры, это был уже почти что секс по телефону, которого в те времена еще не существовало вовсе как интимной услуги. Они уже не могли обходиться без этих телефонных разговоров, как заядлые курильщики без утренней сигареты.

И все-таки каждый роман подразумевает развитие. Оба чувствовали, что подошли к той фазе, когда необходимо встретиться, увидеть друг друга, прикоснуться. Но оба и боялись, что эта встреча может разрушить то счастье, которое они имели сейчас, общаясь по телефону.

С одной стороны, им казалось, что они знают друг друга лучше, чем кого-либо другого, и встреча лишь позволит им получить новые ощущения. С другой стороны, оба боялись, что их воображение могло рисовать образ, непохожий на оригинал, и тогда… тогда разочарование неизбежно. Они не замалчивали эту тему, а наоборот, в последние дни она стала основной в их общении.

Наконец первой все-таки не выдержала она и сказала ему:

– Завтра я жду приглашения на свидание.

И повесила трубку.

Ф. целый день придумывал и отметал сотни вариантов свиданий. Он и раньше думал об этом, но в этот день ему казалось, что никакой вариант не годится. Кафе? Ресторан? Кино? Парк? Может, музей? Что-нибудь экстремальное – крыша? Катание на лодке?

Так и не остановившись ни на одном из вариантов, он решил, что назначит место встречи на станции метро, а потом пусть все пойдет само собой.

На экзаменах, когда тянул билет, он не испытывал такого волнения, как в этот день, когда доставал из тайника трубку, чтобы пригласить ее на свидание.

Он воткнул шнур в телефонную розетку. Нажал на заветную клавишу… Номер не набирался! Ф. нажал еще раз, лишь теперь почувствовав непривычное ощущение пальцем. Кнопка сопротивлялась нажатию.

Что за черт! Ф. жал еще и еще! Отчаяние мешало соображать. Неизвестно, сколько прошло времени, прежде чем до него дошло, что трубка работала на батарейке и батарейка села.

О господи, почему он не подумал об этом заранее? У него не было запасной. А ведь она ждет его звонка и, наверное, вздрагивает от каждого звука.

Он побежал в магазин. Как назло, в двух ближайших не было нужной батарейки. Наконец купил. Скорее обратно домой. Время их привычного сеанса связи давно прошло, да и скоро придут предки.

Ф. непослушными пальцами поменял батарейку. Нажал на звездочку. О чудо, клавиша ожила и не сопротивлялась больше. Но… и не набирала заветный номер. Память телефона была девственно чиста. Он не помнил ничего…

Ромины мысли прервались. Он даже не сразу осознал, что вывело его из задумчивости, но что-то произошло. Еще через мгновение он понял, что именно: через луч света, попадавший в пещеру из отверстия в своде, промелькнула тень.

Что это могло быть? Он вскочил с лежанки и выбежал из пещеры. Прямо на пляж перед пещерой опускался большой, похожий на вагон скоростного поезда летательный аппарат. Инстинкт самосохранения, подкрепленный опытом общения с Мискамом и его другом, заставил Рому отпрыгнуть в небольшую расщелину и спрятаться за камнем.

Десять человек с гладко выбритыми черепами, в полосатых облегающих костюмах выскочили из вагона через четыре бесшумно открывшиеся двери. У каждого прибывшего черные полоски на костюме чередовались с каким-нибудь своим цветом: у одного с желтым, у другого с красным, у третьего с голубым.

Человек с алыми полосками, выскочивший первым, отрывисто заговорил:

– Быстрее. Встаем цепочкой – передаем груз. Надо торопиться.

– Требор, они засекли нас, – обратился к нему человек со светло-зелеными полосками, – и нам удалось оторваться лишь над побережьем. Если они успели поймать нас в радиопеленг и пересчитать по динамическим характеристикам нашу траекторию, то скоро они будут здесь.

– Поэтому я говорю, быстрее, треч побери! – заорал Требор. – Шевели ногами, а не языком, Кежд!

Организовав живой конвейер, они стали быстро передавать друг другу продолговатые предметы, перемещая их из вагона в пещеру.

– О треч, да разряди мой энергайзер! Что это?! Здесь кто-то был! – закричал из глубины пещеры тот, кто принимал груз последним.

– Что ты вопишь, словно ошибка Судьбоютера, Инот?! – крикнул Требор.

– Требор, здесь кровать и запас провианта, нилб! Кто-то раскрыл наш тайник.

Требор, разорвав живую цепочку, рванул в пещеру. Через некоторое время из пещеры опять донесся его громкий голос:

– Быть тебе и твоему потомству проклятыми Судьбоютером, Инот! Какого треча ты орешь, как стерилизованный мул? Тайник не тронут. Здесь действительно кто-то был. Но сейчас нам надо скорее разгрузиться и аннигилировать вагон. Шевелитесь. Передавайте быстрее. Я буду загружать в тайник.

Не прошло и трех минут, как человек в костюме с желтыми полосками, стоявший в начале цепи, у вагона, крикнул:

– Все! Это последняя упаковка!

Кежд вытащил свой энергайзер и навел на летательный вагон. Его аннигиляция заняла секунд тридцать.

Тем временем из пещеры вышел Требор:

– В спешке мы не обратили внимания на следы, когда приземлились. А теперь сами тут все затоптали.

– Кто-то был здесь недавно, – сказал Инот.

– Смотрите, вон след маленькой ноги, – указал пальцем на песок человек с желтыми полосками по имени Сирк. – Такой маленький след не может оставить даже наш крошка Ножд. Ножд, примерь себе этот след, может, ты еще усох.

Все засмеялись, кроме невысокого толстяка в костюме с фиолетовыми полосками, который, видимо, и был крошкой Нождом.

– Не до смеха, – оборвал их Требор, который, однако, и сам не удержался от усмешки, – пока, похоже, нам удалось оторваться от погони, но где гарантия, что сейчас не дешифруют нашу траекторию и не нагрянут сюда? Пока есть время, надо прочесать окрестности и поискать непрошеных гостей, если они еще на острове.

– Может быть, это засада подбеза? – высказал предположение Инот.

– На ребят из подразделения безопасности это не похоже. Вряд ли они держат у себя коротышек вроде Ножда, а девушек у них нет, это уж точно, – откликнулся Кежд.

– Это ты горячишься, брат, – вступил в спор Сирк, – я сам видел такую аппетитную подбезовскую крошку – она была секретным агентом и колола таких лопухов, как ты.

– Э, полегче, парень! За лопуха придется ответить! – И Кежд схватил Сирка за плечо.

– Успокойтесь, парни! – крикнул им Требор. – Операция была непростая. Еще немного, и сможем оттянуться.

– Да я ж ничего, только собирался посадить ему пару красивых фингалов, и все, – отпуская плечо Сирка, проворчал Кежд.

– Инот и Сирк, остаетесь здесь, а остальные по двое прочесываем окрестности. Кежд, со мной, – скомандовал Требор. – Да, а вы тут повнимательнее осмотрите пещеру.

Рома, вжавшись в расщелину и по возможности пытаясь окаменеть, слышал, как затихали вдали голоса.

«Кто это? Пираты? Контрабандисты? Похоже, в этом мире, несмотря на всю навороченность и продвинутость технического прогресса, люди остаются такими же по своей натуре».

Рома давно задумывался о том, что соотношение добра и зла в мире – это универсальная константа вроде числа Авогадро или пи. И она существует в виде некой добросферы, окутавшей Землю, как ноосфера или стратосфера. В какие-то моменты времени в какой-то точке планеты концентрация зла в человеческом обществе может увеличиться, но в среднем ничего не меняется в натуре человека и не зависит ни от господствующей идеологии, ни от уровня жизни, ни тем более от уровня технического прогресса.

Обычаи и традиции того или иного социума могут казаться другому обществу варварскими, даже дикими, но и в этом мире есть добро и есть зло, как и в самом просвещенном и гуманном. Формы их проявления будут, конечно, различны, но баланс их абсолютных величин в целом мире остается неизменным. Добро и зло – две половины одного целого. Невозможно понять и ощутить, что такое добро, когда нет зла, не с чем будет сравнивать…

От напряжения затекшая нога непроизвольно дернулась, и камень, давно ждавший своего часа, отделился от скалы и прошуршал вниз. Инот и Сирк, до тех пор лениво сидевшие на песке у выхода из пещеры, резко повернули головы на звук, потом, не сговариваясь, вскочили на ноги.

– Что это?

– Рех его знает. Может, зверь или ящерица там какая-нибудь. Пойдем посмотрим.

Рома решил, что не стоит дожидаться, пока его обнаружат зажатым со всех сторон в расщелине, и выскочил навстречу врагам. Эффект неожиданности позволил ему сбить с ног Сирка и нанести болезненный удар в пах Иноту. Не дожидаясь, пока его соперники придут в себя, Рома бросился бежать.

Видимо, у них были какие-то средства связи. Далеко убежать не удалось. Вскоре ушедшие обследовать остров вернулись. Черные комбинезоны, грамотно взяв его в полукольцо, оттеснили к воде и молча стали сходиться, не оставляя Роме свободного пространства. Драться против десятерых смысла большого не было.

Уходить в воду и плыть? И куда? Вокруг необъятная желто-оранжевая гладь моря. Рома поймал себя на мысли, что цвет воды уже не вызывает отторжения. Похоже, сейчас ему предстояло быть распластанным на фиолетовом песке этими крепкими парнями в комбинезонах.

***

Ресторанчик, в который прилетели Яна и Ари, был сделан в старинном стиле. Гости располагались в отдельных нишах, рассчитанных на разное количество людей. Ниши были хорошо изолированы друг от друга, а вход закрывал силовой экран с изображением, которое из меню выбирали сами посетители.

Дядя Сироб уже возлежал в одном из кресел и лениво тыкал пальцем по медиа-экрану, висевшему над ним. Кроме кресел-лежаков, которые в новых, современных ресторанах заменили более соответствующие возросшему темпу жизни стулья, от старины здесь сохранились официанты. Необходимости в них не было, так как заказ размещался прямо с медиа-экрана, а блюда на подвесных столиках подавались с потолка через небольшие лючки. Официанты служили для создания атмосферы.

– А вот и моя очаровательная племянница со своей замечательной подругой! – приветствовал дядя Сироб вошедших девушек.

После того как Яна представила подругу дяде и они расположились в креслах-лежанках, Сироб щелкнул пальцами. Это тоже был старинный, традиционный способ подозвать официанта.

– Не знаю, что ощущаете вы, милые барышни, но я чувствую себя здесь молодым юношей, студентом. Я отдыхаю здесь душой от той суеты, которая нынче правит миром. Все в спешке, все на бегу, иначе не успеть. Нам кажется, что развитие технического прогресса способствует тому, чтобы у человека было больше свободного времени, а на самом деле вы не замечали, что это иллюзия? Наоборот, новые технические приспособления делают людей их рабами и съедают еще больше их времени, чем экономят. Человечество всегда стремилось высвободить время – придумать средства для более быстрого передвижения в пространстве, изобрести машины, которые могли бы ускорить и упростить рутинные процессы, которые необходимы для поддержания жизни. И что? Все достижения науки высвободили человеку больше свободного времени? Нет. Если когда-то человек мог спокойно посидеть с удочкой у реки, понаблюдать за течением воды и бегущей по ней рябью, наловить себе в зависимости от удачи на плотный или скудный ужин, потом посидеть у костра, глядя на пляшущие огоньки пламени, и зажарить пойманную рыбу… Недаром в старину говорили, что на огонь и воду можно смотреть бесконечно долго… Хе, правда, острословы еще добавляли, что можно смотреть долго на то, как работают другие, кхе-кхе… А что происходит сейчас? Разве у человека остается время на то, чтобы смотреть на огонь и воду?.. Да и праздно наблюдать за тем, как работают другие, если тебе за это не капают в энергайзер энергены, очень неуютно. Меньше у тебя энергенов – меньше возможностей, чем у других, пользоваться плодами технического прогресса, точнее, участвовать в бесконечной гонке за ними. Это же превратилось в нескончаемую погоню за последними достижениями техники! Сколько сил и времени отнимает она! На что только не идет современная молодежь, чтобы на день раньше других закачать в свой энергайзер модель очередной новинки! А через несколько месяцев эту новинку вытесняет уже следующая модель, а предыдущая устаревает. Ладно, все, умолкаю. Не пристало мне брюзжать в обществе таких красоток. Расскажите лучше вы, что заботит вас? И зачем вам понадобился старый дядюшка Сироб?

– Ари недавно обрела свою половинку.

– Вот как? Поздравляю! Это с помощью Судьбоютера?

– Ну конечно, а как же еще?

– Вот-вот – как же еще? Еще одно торжество науки. Да, теперь по-другому и не бывает. Но когда я был молодым, Судьбоютер только изобрели. Он проходил отладку. Мощность его была невелика, ограниченная база данных. Воспользоваться компьютерным поиском могли лишь немногие.

– А как же остальные находили свои половинки?

– Обыкновенно!

– При помощи лицензированных хавс?

– Кто-то пользовался услугами хавс, но некоторые умудрялись и сами отыскать иголку в стоге сена.

– Ну конечно, мы читали, что в старые времена половинку искали глазами. Тогда и возникла легенда про разрезанные груши.

– И сердцем, – добавила Яна.

– Яна! Ну что ты прямо как старая бабка! Давно доказано, что существовавшая ранее теория о том, что когда человек находил случайно свою половинку, то якобы сокращение их сердечных мышц начинало происходить с одинаковой частотой и одним и тем же сдвигом по фазе, не нашла подтверждения. Нод Науж математически точно доказал несостоятельность этого предания.

– Но у меня действительно сердце билось как сумасшедшее и выпрыгивало из груди, когда Рома касался меня, когда смотрел мне в глаза. Да и сейчас стоит лишь подумать о нем, я чувствую, что сердце стучит, а в остальное время не чувствую.

– О! По всем описанным тобой симптомам это и есть та самая болезнь – влюбленность, а может, даже и любовь. А что за странное имя у твоего принца? Откуда он? – оживился дядюшка Сироб. – Ужасно люблю старинные романтические истории о любви. В них всегда есть разлука, страдание, преодоление и, кстати, не всегда счастливый финал. Любовь – болезнь, и бывает, что со смертельным исходом. Рассказывай скорее свою лавстори.

– Да нет… ничего особенного, – смутилась Яна, понимая, что, сама того не желая, выдала свою сокровенную тайну. – Это парень один…

– Понимаю, что не девица. И не Пришелец, – хохотнул Сироб, лукаво поглядывая на племянницу.

– Рома – это знакомый моей половинки. Он родом с другой стороны Земли. Путешествует по свету, заехал навестить Мискама, так и встретился с Яной. Но он скоро уедет – вернется в свою Акирему, – пришла на выручку подруге Ари.

– В наше время Акирема не дальше, чем в старые времена соседняя деревня. Два часа лету на суперфлайтере – и ты в объятиях любимого, – заметил дядя Сироб, пристально глядя на покрасневшую Яну.

– Яна ждет решение Судьбоютера. На днях он определит ей ее половинку.

– Вот и отличный способ проверить решение Судьбоютера и сравнить его с естественным выбором Яны, – оживился Сироб.

– Нет, дядя. Как будущий специалист-судьбоюторщик, должна констатировать, что выбор Судьбоютера основывается совсем на других принципах, чем выбор глазами… и сердцем. Совпадение маловероятно. Хотелось бы верить в сказку, но… тем более не в моем случае.

– Почему же все так пессимистично? И не для того ли создавался Судьбоютер, чтобы облегчить людям поиск, который они вели? Многие тратили на это долгие годы. Ошибались. Кто-то не находил вовсе.

– В этом ты прав, дядя. Судьбоютер создавался, чтобы высвободить человеку время, которое он раньше тратил на поиски своей половинки, шарахаясь, как слепой щенок, во все стороны, и чтобы избежать ошибок неправильного выбора и их негативных последствий. Это все равно что искать иголку в стоге сена. Сколько таких половинок груш в мире? И многие ли находили свою? Ты сам сказал, что старинные истории любви зачастую бывали трагичны. Судьбоютер, помимо того что высвободил людям уйму времени для созидания, еще и освободил от тех эмоциональных перегрузок, которые сопровождали любовные истории и поиск половинки. Сколько разочарований, трагедий и даже самоубийств позволил избежать Судьбоютер!

– Как мы знаем, и в наше время, хоть и крайне редко, но семейные лодки дают течь. Об этом немедленно сообщают в новостях.

– Правильно. Судьбология – молодая наука. Во времена вашей молодости, как ты сам сказал, немногие могли воспользоваться компьютерным поиском. И сам Судьбоютер был еще не настолько совершенный. Поэтому, конечно, возможны ошибки. Судьбология бурно развивается. Судьбоютер постоянно совершенствуется. Новые и новые факторы удается оцифровать и заложить в базу данных. Кроме того, увеличивается мощность компьютера и постоянно идет борьба за расширение горизонта расчета. Сейчас специалисты решают задачу, чтобы выйти на горизонт расчета в пятьдесят лет. На сегодняшний день просчитывается лишь двадцать пять – тридцать лет совместной жизни со всеми ее нюансами. А давно ли отмечали как грандиозный успех судьбологии выход на пятилетний горизонт! Тогда серьезный прорыв сделал Амунах, решив старинную задачу Сэоррева про осла Надируба.

– Да, конечно. Но все-таки не основная ли задача Судьбоютера сделать человека счастливым? То есть та же задача, которую решал и постоянно решает сам для себя каждый нормальный человек.

– Даже как неспециалист, смогу вам ответить, – вмешалась Ари. – Человеческий мозг не только не сможет сравниться по быстродействию с памятью Судьбоютера, но и не станет просчитывать наперед все моменты взаимоотношений с повстречавшимся человеком. Как уже говорила Яна, выбор глазами основан на эмоциональном восприятии человека. А тут уж как будущий врач должна сказать, что при визуальном выборе задействована совсем не та часть мозга, которая нужна. За эмоции и за логику отвечают разные полушария. Как вы говорите, влюбляемся мы правым полушарием, ответственным за эмоции. Больше того, при этом еще происходит выделение гормонов, которые подавляют работу левого полушария, отвечающего за логику.

– Все ли вам понравилось? Не желаете десерт? – как всегда неожиданно и не вовремя появился официант.

– Да, спасибо. Думаю, сейчас мы закажем что-нибудь сладенькое.

Официант бесшумно удалился, отправившись надоедать другим посетителям.

– Да, увлекательный у нас получился разговор. Давно я не беседовал на такие темы, да еще с очаровательными и ужасно умными барышнями. Но вы ведь явно не для этого вызвали старого дядюшку. Выкладывайте, что у вас стряслось?

Яна, до этого оживленно и увлеченно рассуждавшая о Судьбоютере, не готова была к этому вопросу.

– Я буду самбуку из яблок с клубничным мороженным и тертым шоколадом, – сказала Ари, – а спросить мы хотели вас…

– …о Пришельцах, – перебив подругу, выпалила Яна.

– Ну что ж. Это не менее увлекательная тема. Пришельцами мы называем людей, состоящих из античастиц, живущих на этой же планете, также построенной из антивещества. То есть рядом с нами существует параллельный мир. Точнее, даже не рядом с нами, а этот мир как бы наложен на наш мир, но они не пересекаются…

– Это мы знаем, проходили в школе и даже паракино видели.

– Ишь, какие вы продвинутые барышни. Чтобы смотреть паракино, нужно знать специальный код. Если вы такие осведомленные, что же я могу вам рассказать?

– Расскажите о тех Пришельцах, которые попали в наш мир, – резко попросила Ари. – Ведь вы занимаетесь их изучением?

Сироб, вальяжно возлежавший в кресле, при этих словах резко, насколько позволяло его шарообразное тело, откинулся со спинки, осторожно повертел головой в разные стороны и сказал:

– Тогда давайте перейдем на телепатический прием. Я попробую настроиться сразу на вас обеих, но если будут сбои, Яна, ты транслируешь для Ари. Твой канал будет основным.

– Дядя, а разве телепатические каналы не улавливают и не прослушивают?

– Да, ты права, я старый осел. – Сироб перешел на шепот. – Я все еще одной ногой в том старом мире, где говорили, что и у стен есть уши. Вечно забываю, что чем более современным достижением науки ты пользуешься, тем более ты уязвим. И научно-технический прогресс – это бесконечная спираль, в которой последствия каждого нового витка порождают необходимость в последующих. Давайте просто поговорим шепотом. Вы догадываетесь, что это строго засекреченная тема и я не имею права рассказывать об этом?

– Да, мы понимаем, дядя. А сколько всего Пришельцев попало в наш мир? Что с ними стало потом? Как происходит замена частиц на античастицы?

– Случаи попадания Пришельцев в наш мир крайне редки. Механизм перехода пока не до конца понятен. Наш институт занимается изучением параллельного мира и исследует возможность перехода в него и обратно. С Пришельцами работает секретный институт при Службе планетной безопасности.

– И чего вам удалось достичь? Получился переход в параллельный мир?

– И да и нет.

– Как это понять?

– Это строго засекреченная информация. Я не могу рассказать больше.

– Но дядя! Так нельзя поступать! Остановиться на самом интересном и ничего не сказать!

– Яночка, ну ты же понимаешь, что есть профессиональная этика, ответственность, гражданский долг…

– Дядя, но мне очень нужно знать все, что происходит с Пришельцами! Мы никогда никому ничего не расскажем. Можешь положиться на нас! Я клянусь.

– О боже, она клянется! И что мне с этим делать? Это же преступление! Объясни, почему тебя так заинтересовали Пришельцы?

– Потому что… это так интересно…

На лице Сироба заиграла усмешка.

– Дядя, но я не могу сказать… Это не моя тайна…

– Ну вот что, девушки. Либо мы доверяем друг другу и понимаем, о чем говорим, либо… давайте поговорим на другие темы.

Яна и не заметила, как сцепила ладони в замок и теперь нервно сжимает их.

– Дядя, тот парень…

– В которого ты влюбилась?

– Да… Рома… Он…

– Ни слова больше! – Сироб приложил средний палец к губам. – Ну конечно, я сразу догадался, что нашей встречей я обязан именно ему.

Дядя замолчал. Волнение выдавали лишь кончики его толстых коротеньких пальцев, которыми он фальшиво выстукивал на мультимедийном экране какую-то мелодию. Сироб подумал, что вечер оказался не таким уж томным.

Своих детей у него не было, и Яну, которая росла у него на глазах, он искренне любил. В детстве она никогда не была кукольной девочкой. Она дружила с мальчишками, у нее была непослушная, вечно лезущая на глаза челка, большой лягушачий рот, немного резкие черты лица, угловато торчащие ключицы и лопатки. Но теперь она выросла, углы скруглились, резкость ушла и обернулась особым шармом, и она превратилась в очень красивую девушку, но красивую не стандартной красотой классических пропорций, а тем живым неповторимым очарованием, которое достигается как раз за счет нарушения канонов и не может оставлять равнодушным мужчину.

Сироб подумал, что потерять уважение этой красивой неординарной молодой женщины и к тому же его любимой племянницы было бы для него невыносимо мучительно. Он без предупреждения перешел на сурдоязык и сообщил жестами ладоней: «Расскажи все по порядку, и я постараюсь сделать все, чтобы тебе помочь».

Продолжение следует

Об авторе:

Родился в колыбели. В школе узнал, что это была колыбель трех революций. В городе над вольной Невой провел свое счастливое пионерское детство и беззаботную комсомольскую юность. Окончил Политехнический институт. В конце 80-х, «перестраиваясь», стал переосмысливать жизненные ценности и записывать это на бумагу. Учился в Литературном институте. Позже вписался в нестройные ряды строителей капитализма. Музы умолкли. Кризис 2009-го наглядно показал, как иллюзорны материальные ценности. Опять потянуло к клавиатуре.

Публиковался в журналах «Аврора» и «Нева», в газетах «Петербургский дневник» и «Ленинградский литератор», в электронном журнале «Лиterraтура», в сборниках рассказов «Мои университеты» и «Были 90-х». Автор-составитель сборника «Над пропастью в поколение». Живет в Санкт-Петербурге.

Опубликовано в журнале «Российский колокол» № 3-4 2021.
Размещено на сайте 05.07.2021 в 16:44.