«Когда б поэзия звучала…»

Елена ШЕРЕМЕТ | Голоса провинции

Шеремет

***

Когда б поэзия звучала
В разлитой нежности романса,
Возможно, пушки б замолчали
И смерти не давали шанса…

Метаморфозы

Липы в платьях оттенков охры,
Палантином – ночное небо.
Сбросит осень наряды в небыль…
Силуэты плащей, намокших
От дождей и туманов росных,
Их заменят. И, на потребу
Меланхолии, серым крепом
Окантованы туч наброски
На осеннем холсте неброском…
Солнца золото, столь нелепо
На пейзаже, давно не летнем,
Застывает, как капля воска…
Так тепла осень просит слёзно,
Но не жаль ветру голых веток.
Под ногами лист, будто слепок
Прожитого… Метаморфозы.

Пятигорску

Недоступный и гордый,
Врезан чётко абрис
В неба синь: братья-горы
Будто бы обнялись.
Пахнет травами пряно
Из пяти – каждый склон,
Величавый Бештау –
Сдержан даже поклон.
Пятигорье родное,
Вольно дышится здесь,
И душе так привольно
От обычных чудес:
Деда дворик заветный,
Речь родная слышна,
Щедрых клумб многоцветье…
Церковь возведена,
Что в мятежном столетье
Стёрли с грешной земли,
Как святыню наследье
Люди вновь обрели.
Я стою с ними вместе –
В полдень слушать трезвон
На намоленном месте,
Ощущая родство
С милым сердцу разбегом
Улиц возраста икс,
С Цветника тихой негой
И радушием лиц,
Со святыми местами,
Что здесь помнят и чтут…
Этот город не в праве
Я предать – как мечту.

Маленькое счастье

Вдаль, по солнечной дорожке,
По волнам – за горизонт,
Чтоб увидеть, как ярило
Закрывает жёлтый зонт,
И, прищурившись немного,
Разметать лучи вокруг,
И самой себе в подмогу
Бросить для спасенья круг,
Чтоб с утра походкой юной –
Марш-бросок до маяка(!),
Из-под кепки взгляд зелёный
В неба синь, за облака,
Чтоб ветрище дул навстречу,
Отрезвляя от нытья,
Оказался бесконечным
Берег чтоб… Из забытья
Никогда б не возвращаться –
Море. Дюны. Сосны. Ты. –
Это маленькое счастье,
Как из юности мечты…

Я с тобой

Я с тобой – душой и в мыслях.
Мы разлучены нелепо –
Все реалии вне смысла,
Остаётся слать приветы…
И скучать… Когда же снова
Выпадет шанс – повидаться?..
С юностью, где по Дворцовой
Шлёпал дождик ленинградский!..

Заигралась весна

Обнажились с весной изъяны:
Захирели дороги за зиму.
От апрельского неба пьяны,
Не найдём пока верный азимут.
Луч прожектора-солнца ярок,
И невольно глаза прищурены,
Но лежит ещё снег – по факту:
Заигралась весна «де-юрова».
Это шутки природы, что ли?
Нарядившись в шубейку зимнюю,
Снегом мокрым пугать изволит
И пророчит апрелю схименье.
Но… ссутуленные сугробы
И синички – бесстрашным щебетом –
Вызволяют весну из окопа,
А над городом кружат лебеди!..

От обид

Души ранены –
Воля дадена
Тем словам, что способны убить…
«Автогенами»
Перерезана
Всепрощения тонкая нить.

Время позднее…
Тропкой звёздною
От обид возвращаюсь под «кров» –
Там свободна я:
Неба свод да я
И незрима, хранима любовь…

Вновь покров

Развела осень рыжий костёр,
Разгорится он непременно.
Потемнела гладь синих озёр,
Предвещая времён года смену.
Ярко-красный в палитру дождей
Ненавязчиво напросился,
И разбавил октябрьский коктейль
Поздний жёлтый – то цвет девясила.
Будто собраны вместе цвета
Богоматери Омофора,
Нерушима её красота,
И прикованы к ней наши взоры.
Вновь ПОКРОВ нам дарует октябрь,
Служит людям икона свято,
И во имя Её тропарь
К небесам устремлён, как когда-то.
Ты Заступницею на века
Пред Андреем представ в виденье,
Сердцу русскому так дорога
Верой в истинное спасенье.

И растворится разочарованье…

Испуганной синкопой билось сердце,
душа металась – никуда не деться
и не сойти с арены эшафота:
зал полон, обеспечен прессой, фото
посмело пересохших губ попытку –
застыть в улыбке – отразить. Как пытку
прервать… «За что?» – не главный из вопросов.
И неуютно сердцу, холодно: торосом
как будто придавило, но не насмерть –
так ощущал себя в пределах Зоны сталкер…
…Одних в судьбе, как мел с доски, стираем.
Иных на верность беды проверяют.
Друзья простят ошибки… Испытанья
осмыслены и пройдены достойно.
И рас-тво-рит-ся ра-зоча-ро-ванье,
как в «Рондо» Моцарта сфаль-шив-лен-на-я нота!

Усталость

Я устала от чувств, что заснули надолго.
Горько в горсть собирать от былого осколки…
Мир создам только мой: в нём вдвоём – я и море.
Подарю свою нежность бескрайним просторам!
Волн коснусь – вновь почувствую ласку и негу,
И надежда мелькнёт чайкой белой на небе…
Разметают ветра ревность, боль и обиды,
И отпустит меня образ Кариатиды.
Так захочется ласки твоей, а не моря…
И пойму: волны нежности рук твоих вторят.

Аты, баты…

«Аты, баты, шли солдаты»[1],
Гибли, жизни не щадя.
Это страшное когда-то
«Надо нам забыть», – твердят
Те, кто продал свою душу
За валюту – не за грош,
Божью заповедь нарушил,
А предательство и ложь
Почитая за основу,
Нам на блюде поднеся
Свастики рисунок новый,
Ад возносят к небесам.
Нет, не выйдет! – миллионы
День Победы свято чтут,
И бессмертных батальоны
По планете всей идут:
Не смирились, не поникли,
Шли под танки – грудь вперёд!..
Свята каждая могилка,
Память павших чтит народ…
Нарекла теперь Европа
Всех их «жертвами войны»,
Но её, кровавой, тропы
Героически сыны
Родины своей огромной
Одолели – как смогли?!?
Горе многомиллионно,
Безымянных – тьма могил…
Пропахали, прошагали,
Пробежали, проползли!
И не жертвой вовсе пали –
Заслонили полЗемли
От нашествия фашизма,
От безжалостной чумы.
Победили!!! Правим тризну
По героям и скорбим…
Свято чтим и помним подвиг
Наших дедов и отцов.
Стяг Победы не уроним –
На века ответ таков!

Защищая Натали

О, косоглазая Мадонна[2],
Порой, как вольная луна
Из-под ресниц свой взгляд бездонный
Бросала, таинства полна.
Очарованием смущала,
Притягивала простотой,
Блистая грацией средь бала,
Всех покоряла чистотой…
Огончарован, очарован
Был Пушкин раз и навсегда!
Поэта выбор продиктован
Душою Натали – да, да!
И преданность, и пониманье,
Любовь её, как дар небес!
И – в письмах – мука расставаний…
И дети!.. Вдруг возник Дантес:
Как сети адовые – козни,
Порок и гнусность – западня.
Не грех – всего лишь несерьёзность:
Наташа слишком молода,
Чтоб в комплиментах, преклонении,
Сиянье восхищённых глаз
Ей распознать предназначенье
Ухаживаний – мести зла.
Дуэль, мучения – пик терний!
Пророчество? Судьбы тропа?
Шептал: «Она безвинно терпит…» –
В своё бессмертье торопясь.
Что там интриг придворных эхо!..
«Тагильская находка» – спам!
А память тем не ставит вехи,
Кто имя Натали трепал.
Бессильна клевета, убога,
Но на века неразделим
Союз перед людьми и Богом –
Поэт и муза-Натали.

Не спится

Поздний вечер… Не спится – вознеслась над привычным
и обыденным миром: остальное – вторично,
кроме строк о любви ничего не приемлю –
я парю в облаках – не желаю на землю!
И, купаясь в шелках неизбитых сюжетов,
обо всём забываю, вскрывая секреты…
Засыпаю с ЛЮБОВЬЮ… и себе дам зарок я:
Не позволю любви облачиться в лохмотья!

Рядом я

В смс ты назвал меня Крошкой
И Прелестницей самою лучшей
Величал. «Не натёрла ли ножки,
Не замёрзла ль? – спросил, и что скучно
Без меня, и тоскливо, и грустно,
И работать не в силах ты даже…
И гитара молчит, так, когда же
Я приеду, а то в душе пусто…
Неужели, родной мой, любимый,
Уезжать от тебя надо чаще,
Чтоб слова и нежнее, и слаще
Ты писал мне в ночи той постылой?! –
Я шепчу на французском прононсе:
«Рядом я, ты почувствуй, дотронься…»

Нет покоя

Нет покоя и сна, и бесплодны надежды –
Вся планета больна, ей не стать больше прежней:
Брат – на брата, и вмиг изувечены судьбы,
На извечный конфликт обрекли себя люди…
За развал той страны, коей очень гордилась,
Я несу часть вины, раз такое случилось.
Украина саднит, как глубокая рана, –
Сердце ноет, болит… День и ночь, непрестанно
Гибнут дети Земли: голод, войны, цунами…
И во всём «москали» виноваты?! Я – с вами:
Не в рядах МЧС, но душою я рядом,
Совесть наперевес и открытость во взгляде.
То Чечня, Абакан, то Алжир и… в Самару,
То Ростов и Афган, Замбия… то в Иране,
Босния и Мали, то в Хорватию срочно,
И от Косово вмиг – в край мой Дальневосточный…
Наводнений кошмары, терактов бесчинства…
То завал, то пожар… Но в беде побратимство
Их, бесстрашных, ведёт в эпицентры крушений,
Под обстрелы и в ад – пекла землетрясений…
И Великой войны непосильное бремя
Вы, Европы сыны, вместе преодолели
С той страной, что теперь всем плечо подставляет,
Открывая вам дверь и обиды прощая.

Оголённый нерв

Памяти Владимира Высоцкого

Оголённый нерв, как струна,
Раскалённая до предела!
Если б только она могла –
Его голосом прохрипела б.
Оголённый нерв – как судьба
С занесённой над нею бритвой.
Приложилась ехидна-молва –
И бессильна пред ней молитва.
Оголённый нерв, как любовь,
Что связала Его с Колдуньей, –
Из миров иных – не из снов,
Где свобода сродни безумью.
Он звенел, как гитарный крик,
Не мольбой – напутствия фразой:
Оголённый нерв… Смертный миг,
Когда силы иссякли, разом.

Люблю

Ревность.

Тоска.

Одиночество.

Любовь.

Идолопоклонничество.

Тревога.

Сомнения.

Стыд.

Однообразие.

Быт.

Обида.

Злость.

Раздражение.

Безысходность.

Поражение.

Скучаю.

Надеюсь.

Жду.

Верю.

Стерплю. –

Люблю.

Морю

Ты – бескрайне, но тебя всегда мне мало.
Ты – как жизнь порой – девятым валом
Накрываешь с головой и в даль простора
Манишь, отрезвляя шквалом, море…
Я тоску к тебе развеять приезжала,
Если на душе темно бывало,
И под мерный плеск балтийского прибоя
Разрешалось всё само собою –
Как в песок вода, все огорченья:
Каждый день у моря – день рождения…

Жизни графика

Будь то палочки в тетрадке первоклашки
Иль полоски на морпеховской тельняшке,
Штрих-пунктир на чертеже студента,
На бумаге нотной знак мордента,
Плёнка чёрно-белого кино,
Свет дарящее в ночи окно,
Негра белозубая усмешка,
Тлеющая в печке головешка,
Домино иль клавиши рояля,
Бледное лицо из-под вуали,
В марте пашни чёрно-белый гребешок,
У брюнета первый снежный волосок,
Чёрточки заветные берёзы,
Мима чудные метаморфозы,
Траурная лента, белая фата,
На снегу деревьев чёрных нагота,
И театр теней, и шахматное поле –
Жизни графика. Прочерчены все роли.

Музыка

Вот затихает робкий шорох зала,
Уходят прочь проблемы бытия.
Я внемлю звукам чёрного рояля:
Нет никого – есть музыка и я.
Как эти чудо-звуки возникают –
То трели птиц, то топот скакуна?
Их руки музыканта извлекают,
Душа его – поющая струна.
Манжеты белоснежные летают
Через ступени-клавиши – вверх-вниз,
А пальцы тщательно перебирают,
Как чётки – ни одну не пропустив.
Касание то бережно, то гневно,
Поверхностно, иль мощно, глубоко,
То нежно, трепетно – то слишком нервно:
То гром басов – то ввысь, до облаков!
И в звуках этих всё: улыбки, слёзы
И чистых отношений красота,
И беззащитность веточки мимозы,
Шум водопада, горя немота…
Аккорд последний. Руки замирают –
Так сложены у птицы два крыла.
Но музыка ещё парит, витает –
Я прикоснулась к ней… и ожила.

Георгины

Сентябрь. Царят на клумбах георгины –
В бордо и ярко-красный принаряжены,
В орнамент осени удачно ввязаны
И смотрят свысока, неотразимы,

Стройны, горды – почти картинны:
Игольчатые, пёстрые, кудрявые,
Огромные иль малыши, но самые
Выносливые… до поры рябины.

Мой апрель

Говорят, что склоны леса посинели –
Разбросал апрель подснежники от сердца.
Коротки пока и робки птичьи трели?
Скоро запоют, куда им деться!
Прогремела первая гроза, и
Дождь умыл намёки листьев – почки…
И омыл мне душу чистыми слезами:
Вспоминаю свой апрель – рожденье дочки.


 

[1] Фильм о подвиге солдат-пехотинцев в Великой Отечественной войне. В главной – своей последней в жизни роли – актёр, режиссёр, сценарист Леонид Быков.

[2] Курсивом выделены слова, обращённые Пушкиным к Натали.

Об авторе:

Шеремет Елена, председатель Ассоциации русских писателей Литвы. Автор двух поэтических сборников. Дипломант республиканских конкурсов поэзии. Публиковалась в международных изданиях Литвы, Латвии и России, периодических изданиях и сборниках поэзии в Литве. Редактор газеты АРПЛ «ВИЛЬНЯЛЕ». Активно занимается издательством книг, являясь составителем и редактором многих, в т.ч. издания «МАПП. 5 лет в Литве», альманаха «ЛИТЕРА» и других.

Рассказать о прочитанном в социальных сетях:

Подписка на обновления интернет-версии журнала «Российский колокол»:

Читатели @roskolokol
Подписка через почту

Введите ваш email: