Абарагуты хамбарэ, камбарикатори (Агасфер)
Пьеса в двух действиях
Действующие лица:
ДЕСАНТУРА – кочегар
ПРОФЕССОР – кочегар
ГОРДЯЧКА – подруга Десантуры
ОТСТАВНИК – кочегар
УХАРЬ – кочегар
БОМЖ – бомж
БОМЖИХА – бомжиха
АГАСФЕР – прогнавший Бога.
Действие первое
Картина первая
Котельная заполярного поселка. В ней Д е с а н т у р а
и П р о ф е с с о р. Десантура в камуфляжной форме,
под которой тельняшка, и в берете десантника. Профессор с окладистой бородой и длинными волосами в засаленном
костюме с галстуком и в очках. Он сидит за столом и читает книгу. Котёл с топкой напротив стола. У котла тачка с углем.
ДЕСАНТУРА (набирает уголь лопатой из тачки, швыряет его в топку). Слушай, Профессор, ты скоро совсем отупеешь от беспробудного чтения. А сегодня у нас великий кочегарский праздник!
ПРОФЕССОР (не отрываясь от книги). Общение с книгой облагораживает. Да и оно к тому же ещё и интересно. А насчёт праздника, Десантура, я помню. Праздник, как говорил классик, всегда со мной.
ДЕСАНТУРА (отшвыривает лопату). Выходит, общение с кочегаром тебе не нравится? Оно не облагораживает (повышает голос), да?!
ПРОФЕССОР (откладывает книгу). Остынь, Десантура. Ты любишь цепляться к людям. А это не очень-то хорошо.
ДЕСАНТУРА (закрывает топку). Это потому, что я справедливость люблю, а не дешёвые, пусть даже учёные, понты.
ПРОФЕССОР. Ты, говорят, из-за справедливости из десантных войск, где служил по контракту, вылетел.
ДЕСАНТУРА. Было такое. Набил фейс одному наглому старлею.
ПРОФЕССОР. По пьяному делу?
ДЕСАНТУРА. Ну… слегка. А чего этот хмырь выпендривался прилюдно?
ПРОФЕССОР. Смирению тебе надо научиться.
ДЕСАНТУРА. Щас начну! Был тут у нас один кочегар до тебя, Профессор, Кришнаитом его звали. Так вот он смирение как раз постоянно и проповедовал. А ещё пел странно так: «Харя Кришны…», что ли.
ПРОФЕССОР. «Харе Кришна…»
ДЕСАНТУРА. И что означает это «харе»?
ПРОФЕССОР. «Привлекательный». Это один из основных эпитетов индуистского бога Кришны на санскрите.
ДЕСАНТУРА. Всё-то ты знаешь, что ни спроси. Недаром тебя Профессором зовут.
ПРОФЕССОР. Я и был им. Правда, видимо, в прошлой жизни.
ДЕСАНТУРА. Как же, помню. Ты всем нам, кочегарам, неоднократно по пьяни байки рассказывал про лекции, науку хренову. А сам, небось, молоденьких студенток тягал по-чёрному, зачёты, видите ли, таким образом принимал.
ПРОФЕССОР. Я женат тогда был, господин бывший десантник. Запитай, Десантура, воду в котёл. Уровень упал.
ДЕСАНТУРА (вглядывается в водомерное стекло). Офигеть! Постой, это как получается? Водомер в другую сторону от тебя повёрнут, а ты видишь? Я ещё подумал: у нашего Профа глаз – алмаз.
ПРОФЕССОР. Глаз у меня, к сожалению, минус полтора. А вывод я сделал по времени. И по температуре окружающей среды. На улице минус одиннадцать. При ветре десять метров в секунду ощущается как минус двадцать два и четыре десятых. Коэффициент расширения…
ДЕСАНТУРА. Так, всё, хорош! (Включает насос.) Книжек ты перечитал тучу, и, вижу, не зря. А я тут распинался перед тобой про студенток…
ПРОФЕССОР. А что стало с Кришнаитом?
ДЕСАНТУРА. Запил по-чёрному и попал в дурку с диагнозом «белочка». Говорят, до сих пор не может прийти в себя. И каким это тебя ветром занесло в наш насквозь продуваемый северными ветрами посёлок?
ПРОФЕССОР. Попутным… К сожалению, прежняя жизнь теперь мне кажется далёким сном.
ДЕСАНТУРА. А чем тебе наша кочегарка не райский уголок? Ты вот каждую смену отбарабанишь, отсыпаешься и сюда возвращаешься. Спрашивается: зачем? Мог бы и дома свои книженции читать.
ПРОФЕССОР. А что мне одному в пустой квартире делать? Здесь у нас какой ни есть круг общения, а человек, как известно, – общественная формация.
Слышен стук в дверь.
ДЕСАНТУРА. Абарагуты хамбарэ! Формация? Ну и слов ты нахватался заковыристых. Я вот форму знаю, военную, разумеется (демонстрирует свою амуницию). Это, чтобы ты знал, настоящий десантный камуфляж! А десант – он и в Африке десант!
ПРОФЕССОР. Вон кто-то из нашей братии стучится.
ДЕСАНТУРА. Слышу, не глухой. Гад буду, это Отставник.
ПРОФЕССОР. Откуда ты знаешь?
ДЕСАНТУРА. От верблюда. По стуку. Он у каждого свой, как отпечатки пальцев или голос.
Десантура проходит к двери, возвращается
с О т с т а в н и к о м.
ДЕСАНТУРА. Ну, что я говорил?!
ПРОФЕССОР. Угадал, Десантура.
ДЕСАНТУРА. Нет! Это тебе не высшая механика, а точный, натренированный слух! Абарагуты хамбарэ, камбарикатори!
ПРОФЕССОР. Я всё никак не пойму, что означает это твоё… абара… гуты…
ДЕСАНТУРА. Сам не знаю. Только звучит красиво, да и мат хорошо заменяет, особенно при бабах.
ОТСТАВНИК (снимает пальто и остаётся в стареньком кителе). У вас тут неплохо, как в танковом ангаре. А на улице – настоящий колотун!
ДЕСАНТУРА. Здравия желаю, Отставник!
ОТСТАВНИК. Здравия желаю, доблестный Десантура! (Всматривается.) О! Тут у нас и сам Профессор!
ПРОФЕССОР. Привет! Первая ласточка и, надеюсь, с товаром?
ОТСТАВНИК. Ага! В клювике! (Вытаскивает из кармана пальто бутылку водки, взметает её вверх.) О чём был спор?
ДЕСАНТУРА. Да так. Я наблатыкался определять каждого пришедшего по стуку. А учёный умник трындит: случайно угадал.
ОТСТАВНИК. У военного человека, даже бывшего, обострённый слух, это доказано практикой.
Профессор смеётся.
ДЕСАНТУРА. Ты чё, Проф, колешься?
ПРОФЕССОР. Из тирады Отставника можно сделать вывод, что военный – бывший человек. Впрочем, это простая игра слов.
ОТСТАВНИК. Игра слов! Чудишь, бывший университетский работник.
ПРОФЕССОР. Точнее будет – университетский выкидыш. Меня выперли из храма науки как ненужную вещь.
ДЕСАНТУРА. Как использованный гондон!
ПРОФЕССОР. Прекрасное сравнение… Милости прошу к нашему шалашу! Как говорят в народе: «Заходи, гостем будешь, бутылку поставишь, хозяином будешь». Ты, Отставник, автоматически поднимаешься на ступень хозяина всего этого благородного заведения. А то ты до этого был ещё в качестве начинающего кочегара.
ОТСТАВНИК (смеётся). Карьерный рост! Это хорошо (ставит бутылку на стол). Кто из рядовых не мечтает стать генералом? Только откровенный дегенерат. (Поёт.) «Как хорошо быть генералом, лучшей работы, лучшей работы я не найду…»
ПРОФЕССОР. Ты, Отставник, как и я, так и не достиг своей заветной мечты.
ОТСТАВНИК. Я всё-таки ушёл майором и с неплохой должности.
ДЕСАНТУРА. Лично я бы не хотел генералом стать: вокруг вьются адъютанты, вестовые и прочие лакеи, беспрестанно очко лижут. А я свободу люблю, как кот: где хочу, там и хожу.
ОТСТАВНИК. Ничего ты, Десантура, в генералах не понимаешь. Им быть престижно, денежно, да и власть – вот она, в надёжных руках.
ПРОФЕССОР. Власть… и в чём её сласть?
ОТСТАВНИК. Во всём! Это как наркотик!
ДЕСАНТУРА. Хватит врать, отставной козы барабанщик, ты наркоту за версту обегаешь, здоровье бережёшь.
ОТСТАВНИК. Берегу. Я и пить водку в армии не сразу начал. Это когда на службе сплошные неприятности пошли, а потом и в личной жизни…
ДЕСАНТУРА. Понятно, и у тебя, как у всех нас, накатанная дорога (берёт бутылку, прячет её под стол). Не положено держать её на виду, ну, до поры до времени, разумеется. Про праздник, Отставник, не забыл? Абарагуты хамбаре тебе в одно место.
ОТСТАВНИК. Не забыл… А кто тут к нам, посторонний, ходит? Ты вот по стуку в дверь каждого различишь.
ДЕСАНТУРА. Ну… не ровён час, мастер заскочит. А сегодня моя вахта.
ОТСТАВНИК. Так у него рабочий день давно закончился, Десантура. Вот и все камбарикатори!
ПРОФЕССОР. У нас с мастером заключена конвенция: после конца рабочего дня он сюда не заходит, а мы до двадцати ноль-ноль должны быть трезвы как ангелочки. Конечно, случаются в жизни форс-мажорные обстоятельства, когда срочно необходимо, скажем, похмелиться. Но в этом случае нарушитель соглашения просит у напарника подменить его. Пока мы до твоего появления в нашем сплочённом коллективе ни разу не засветились.
ДЕСАНТУРА. Ничего, Отставник ещё обтешется и будет знать все наши кочегарские порядки как любимый им армейский Устав.
ОТСТАВНИК. Устав – он и в Африке устав. Согласно ему всё в армии учтено и пронумеровано. Знайте, орлы-кочегары, у военных на этот счёт даже бытует поговорка: «Солдат без бирки – как женский орган без дырки». Каких только праздников нет в армии, но… День гранёного стакана! Это надо же умудриться выдумать таковой!
ПРОФЕССОР. О принципах не спорят, отставной майор. А День стакана – давняя традиция нашей славной котельной. Я отследил его изначальную родословную по журналам дежурств (указывает рукой), хранящимся в этом шкафу. У нас тут всё расписано, как в настоящем архиве, и разложено по годам по полочкам, как в вашей армии, Десантура и Отставник. Сам лично этим занимался!
ОТСТАВНИК. Ну, вообще-то, да. Порядок должен быть во всём, как на военной службе. Вы же все знаете, я танкистом был. У нас присловье даже такое ходило: «Порядок в танковых войсках!»
ДЕСАНТУРА. Танки… железяки долбаные, нет в них простора. Вот у нас, в десанте, каждый и швец, и жнец: полная взаимозаменяемость. Я, например, не только могу с парашютом прыгать, но и запросто танк водить и стрелять из него, разумеется. Я же после срочной службы в контрактники подписался.
ПРОФЕССОР. Контракт – это хорошо характеризует тебя, Десантура, как классного специалиста-воина. А бутылку о собственный лоб можешь разбить?
ДЕСАНТУРА. Запросто! (Залезает под стол, достаёт бутылку водки, принесённую Отставником, сдёргивает с головы берет.)
ОТСТАВНИК (оторопело). Постой, Десантура, ты что, чокнулся? Это же бутылка! Настоящая! Водяры!..
ПРОФЕССОР. Ага! В которой сорок живительных процентов це два аш пять оаш.
ДЕСАНТУРА. Профессор, что это за галиматья?
ПРОФЕССОР. Формула спирта.
ДЕСАНТУРА. А-а-а…
ПРОФЕССОР. Ну, что остановился, Десантура? Продемонстрируй класс. Бей, не жалей своей железобетонной башки!
Десантура делает замах, Отставник повисает на его руке.
ОТСТАВНИК. Изверг! Безмозглый каток у танка!
Десантура и Профессор смеются. Десантура легко
отшвыривает от себя Отставника, залезает под стол,
ставит бутылку водки на место.
ОТСТАВНИК. Так вы это… разыграли меня?
ДЕСАНТУРА (садится к столу). Ну да, как по нотам.
ОТСТАВНИК. Уф-ф-ф… даже в жар меня кинуло. (Вынимает из кармана кителя платок, вытирает им лоб, садится к столу.)
ПРОФЕССОР. Вот из-за пагубной привязанности к зелью ты, Отставник, и дошёл до жизни такой.
ОТСТАВНИК. Это какой?
ПРОФЕССОР. Жена бросила тебя, уехала в город к детям. Теперь ты вот уже вторую неделю кочегаром работаешь. Опустился, так сказать, почти на последнюю ступень иерархической лестницы.
ОТСТАВНИК. А ты чего в душу мне лезешь, как политрук грёбаный? Какая ещё тут лестница?
ДЕСАНТУРА. Гасись, бывший собрат по оружию, а нынче – отставной козы барабанщик. Профессор – тоже пострадавший чел в борьбе с алкоголем. А читает всем нравоучения без всякой там злобы, абарагуты хамбарэ на его извилины!
ОТСТАВНИК. Да уж… по простоте душевной, бла-бла-бла… Это совсем хреновая была мысль: водку уничтожать.
ПРОФЕССОР. Которая денег стоит!
ДЕСАНТУРА. Причём из пенсии. А она у тебя, Отставника, всем известно, вполне приличная. Как же, старший офицер…
ОТСТАВНИК. Не разевай рот на мою пенсию! Она мне по́том и кровью досталась! Нелёгкой службой!
ДЕСАНТУРА. И чего это ты в кочегары подался? Не наш ты человек, я это прекрасно чую. Нет в тебе простора, камбарикатори.
ОТСТАВНИК. Мне нравится быть здесь, с вами. Это как в танке – экипаж. Да и лишние деньги никому ещё не помешали.
ДЕСАНТУРА. Ты всё на деньги меряешь. А для нас котельная – полнокровная жизнь. Огонь, чтобы ты, Отставник, знал, располагает к размышлению о смысле жизни. Это тебе не фуфло какое-то.
ОТСТАВНИК. Чего тут не понимать. «Огонь!..» – главная команда для танкиста.
ДЕСАНТУРА. Я про другой огонь говорю, живительный, как у нас тут.
ПРОФЕССОР. Друзья, перестаньте пикироваться по-пустому. У нас тут споенный… тьфу, сплочённый коллектив. Привыкнет Отставник к нашим порядкам, станет со временем своим. И не забывайте: впереди – праздник!
ОТСТАВНИК (бурчит). Ну да, будем как новогодние зайчики под ёлочкой скакать. Точнее, вокруг стакана.
ДЕСАНТУРА. Обижаешь, отставной парниша. Стакан не простой, а Гранёный. Он из тех, кто даёт насущное питьё.
ОТСТАВНИК. Любому желающему?
ДЕСАНТУРА. Страждущему.
ПРОФЕССОР. Наш стакан – можно сказать, некий символ. Его грани знаменуют многие трудности нашей жизни, нашего кочегарского бытия.
ДЕСАНТУРА (встаёт, проходит к настенному шкафу, вытаскивает оттуда стакан, демонстрирует его). Вот он, лучший кореш кочегара!
ПРОФЕССОР. Ты, Отставник, видишь его во всей первозданной красе! В обычной жизни этим экземпляром мы не пользуемся.
ОТСТАВНИК. Почему?
ПРОФЕССОР. Это раритет, можно сказать, артефакт.
ОТСТАВНИК. И мы будем поклоняться простой стекляшке?..
ДЕСАНТУРА (ставит стакан на пол). Насчёт поклонения… у нас тут диспозиция давно уже отработана.
ОТСТАВНИК. Какая ещё диспозиция, десантное чудило? Я думал, она у нас одна: наливай да пей!
ПРОФЕССОР. Не торопись. Вот после того, как все соберутся, так сразу же начнём ритуальное действо.
ОТСТАВНИК. Понял, в двадцать ноль-ноль.
ДЕСАНТУРА. Правильно понимаешь, танкист.
ОТСТАВНИК. Я что? Я за порядок… в танковых войсках…
Слышен стук в дверь.
ДЕСАНТУРА. Моя пришла…
ОТСТАВНИК. Звучит как «моя… погибель». По-моему, Гордячка – неплохая девушка.
ДЕСАНТУРА. Что, уже глаз положил на чужое? А бабы нас и губят первоначально. Нет, не водка, она губит потом.
ПРОФЕССОР. Работай, Десантура. Я схожу открою, заодно разомну свои усталые ноги. День гранёного стакана – не простой день…
Десантура забрасывает в топку уголь. Профессор идёт к двери, отпирает дверной засов. Появляется Г о р д я ч к а.
Она в короткой шубке и меховой шапке.
В руке у Гордячки хозяйственная сумка.
ПРОФЕССОР. Привет, Гордячка!
ГОРДЯЧКА (скидывает шубку на руки Профессору). Привет всей честной компании! Ух и холодища на улице. А у вас тут – рай.
ДЕСАНТУРА (закрывает дверцу топки). Явилась…
ОТСТАВНИК. Чего ты так? У вас же вроде бы любовь?
ДЕСАНТУРА. Да уж, любовь – и сиськи набок. Вчера она мне такое наговорила, что я уже и смотреть в сторону Гордячки не хочу.
ГОРДЯЧКА (проходит к зеркалу, висящему на стене котельной). Эй, чмо десантное, ты чего там про сиськи буровишь?
ПРОФЕССОР (водружает на крючки вешалки шубку). Это он с восхищением о твоих грудях отзывается.
ГОРДЯЧКА (поправляет причёску). Этот самец, выходит, уже всем растрепал, что их щупал?
ДЕСАНТУРА. Не заводись, подруга. Абарагуты…
ОТСТАВНИК. Ничего Десантура никому не докладывал. А то, что у вас отношения, – так это каждый в посёлке знает. Сечёшь фишку?
ГОРДЯЧКА. Секу. (Проходит к столу.)
П р о ф е с с о р (он уже вернулся)
услужливо пододвигает ей стул.
ГОРДЯЧКА. Учись, Десантура, галантности у Профа. Насчёт отношений не отрицаю, но в любой момент могу их прервать.
ДЕСАНТУРА. Это с чего?
ГОРДЯЧКА. А я, как кошка, гуляю сама по себе, я тоже, как и некоторые в голубых беретах, свободу люблю. Сегодня с одним (кивает в сторону Десантуры), завтра, может быть, с другим.
ДЕСАНТУРА. Гордячка, ты знаешь, как это называется? Напомнить? Слово-то нехорошее, на букву «б»!..
ГОРДЯЧКА. Эмансипация это!
ДЕСАНТУРА. Чё-чё?..
ГОРДЯЧКА. Хрен через плечо, причём большущий!
ОТСТАВНИК. Во зажигает! А что такое… эман…
ПРОФЕССОР. Эмансипация – это стремление женщин к полной свободе.
ГОРДЯЧКА. По-русски будет: свобода от некоторых болтливых мужиков.
ДЕСАНТУРА. А чего ты тогда сюда к нам, мужикам, заявилась?
ГОРДЯЧКА. Во-первых, на тебя посмотреть да и себя показать (вскидывает, показывая грудь). У меня они торчат совсем не набок, а пока ещё стоячие, между прочим, четвёртый размер.
ОТСТАВНИК. А размер имеет значение! Это как калибр орудия у танка.
ПРОФЕССОР. Успокойся. Десантура – хороший товарищ, надёжный.
ГОРДЯЧКА. Но болтливый! Уже, наверное, рассказал, как мы с ним с самого утра поскандалили?
ОТСТАВНИК. Было дело. Ты, Гордячка, точно подметила, он языком мелет, как пулемёт калибра семь шестьдесят два! (Замечает взгляд Десантуры.) Молчу, Десантура. Глухо как в танке.
ПРОФЕССОР. А во-вторых…
ГОРДЯЧКА. Во-вторых, вы шампанское купили?
ДЕСАНТУРА. А как же! Специально для некоторых, хотя мы тут больше предпочитаем на водочку нажимать, которая, как известно, настоящий мужской напиток.
ОТСТАВНИК. Это точно, я с армии к шампуню не приучен.
ПРОФЕССОР. Для тебя, Гордячка, сделаем исключение из правил.
ГОРДЯЧКА. Это каких ещё?
ПРОФЕССОР. Вообще-то в День святого стакана у нас здесь пьют, как сказал Десантура, только крепкий напиток. Но в кодексе проведения этого знаменательного дня есть некоторые правовые зацепки. Например: представители слабого пола имеют полное право присутствовать на празднике. А женщины по своей природе больше предрасположены к вину.
ДЕСАНТУРА. Это смотря какие. У нас некоторые поселковые бабы водку хлещут не хуже иного мужика.
ГОРДЯЧКА. Сравнил меня с каким-то вульгарным бабьём!.. Я, можно сказать, нежного воспитания. А закуска у вас есть?
ПРОФЕССОР. Так, кое-что: пару килограммов колбасы, копчёная нельма и банка солёных огурцов.
ГОРДЯЧКА. Одно слово – мужики! (Ставит на стол свою сумку, вытаскивает из неё банки.)
ОТСТАВНИК (берёт в руки банку). Маринованные патиссоны!.. А это что за непоняток? Маслины!..
ПРОФЕССОР. О! У нас сегодня экзотика!
ДЕСАНТУРА. Гордячка, а котлеты есть?
ГОРДЯЧКА. Конечно, Десантура, именно по твоему заказу (демонстрирует кастрюлю). Вот тут они. И, учти, принесла, несмотря на твоё чрезвычайно мерзкое утреннее поведение.
ДЕСАНТУРА (поднимает крышку кастрюли). О! Аромат!.. Выходит, у нас – мир? А утром, можно сказать, каборикатори приключились.
ГОРДЯЧКА. А ты извинись, как и положено!
ОТСТАВНИК. Ага! По всей форме.
ДЕСАНТУРА. Извини, Гордячка…
ГОРДЯЧКА. Принято!
ПРОФЕССОР. Ура! Теперь я понимаю, почему ты ко мне целый день цеплялся.
ГОРДЯЧКА. Куда от тебя, Десантура, денешься? Ты далеко не подарок. Но нам придётся сосуществовать.
ОТСТАВНИК. Вам друг от друга не спрятаться, как от напарника в танке. Любовь – она и в Африке любовь!
ПРОФЕССОР (поёт). «Любви все возрасты покорны. Её порывы благотворны!»
ДЕСАНТУРА. Да уж! Моя ласточка меня сегодня по голове тапкой огрела. Так любовно, что из глаз искры посыпались.
ГОРДЯЧКА. Я тебя, Десантура, всего лишь погладила. Если бы по-настоящему огрела, то табуреткой, иначе твой лоб ничем не прошибить.
ОТСТАВНИК. Это точно. Он у него бронированный. Как в песне: «Броня крепка, и танки наши быстры…»
Слышится стук в дверь.
ДЕСАНТУРА. Ухарь!
ПРОФЕССОР. А может, Бомж с Бомжихой?
ДЕСАНТУРА (встаёт, идёт к двери). Нет, Бомж еле слышно стукает, он и ходит-то, как мышь скребётся.
Десантура отпирает дверь. Входит У х а р ь.
ДЕСАНТУРА. Что я говорил?
УХАРЬ. Это мы.
ДЕСАНТУРА. Кто «мы»?
УХАРЬ (вынимает из кармана куртки бутылку водки). Я и пузырь!
ДЕСАНТУРА. Хо! Шутник!
УХАРЬ (скидывает куртку и вязаную шапку). О! Тут, я вижу, собралось отстойное… тьфу… достойное общество.
ДЕСАНТУРА. Ты, Ухарь, ври да не завирайся. Здесь, между прочим, дама, к тому же очень достойная и… фигуристая!
УХАРЬ. А, Гордячка! Луч света в тёмном котельном царстве. Да и мужчины, вижу, элитной породы: Профессор неизвестно каких наук, Отставной танковый рысак и ты, Десантура, точь-в-точь Поп – толоконный лоб.
Ухарь и Десантура идут к столу.
ДЕСАНТУРА. Это почему же я этот самый… толоконный…
УХАРЬ (садится, ставит на стол бутылку). А потому что ты только на свой лоб и уповаешь, точнее, на его прочность.
ДЕСАНТУРА (садится, нагибается, прячет бутылку под стол). Поясни. Я что-то твою мысль не просекаю.
УХАРЬ. С превеликим удовольствием. Вот скажите: мой напарник-кочегар в камуфляжной униформе уже пытался сегодня хотя бы раз разбить пустую бутылку о свою переполненную неглубокими мозговыми извилинами буйную голову?
ПРОФЕССОР. Было такое.
ОТСТАВНИК. Даже хуже, он полную бутылку намеревался кокнуть! Десантура резво попёр её по направлению к своему знаменитому лбу, как танк, но я его вовремя остановил.
ГОРДЯЧКА. Ты совершил подвиг, Отставник. А ты, толоконный лбище, неисправим. Чуть что – так и норовишь продемонстрировать свои порядком десантные привычки. Он в прошлую смену нож метал! Как запустит его совсем рядом…
УХАРЬ. И ты… чуть не обмочилась? Ещё бы, я представляю выражение лица Десантуры при метании. Зверь!..
ДЕСАНТУРА. Чего вы все окрысились на меня? Я же должен себя в форме держать. Да мы с Отставником вообще как белые вороны среди штатских. Вы совсем в службе ничего не пе́трите. Это как братство…
ПРОФЕССОР. В старину штатских именовали штафирками.
УХАРЬ. А что это означает? Просвети нас, неучей.
ПРОФЕССОР. Штафирка – как сказано в словаре Даля, «опушка нижнего женского белья».
УХАРЬ. Понятно, штатские, мол, за эту «опушку» держатся. А вояки – за оружие! У Отставника оружие – виртуальный танк, у Десантуры – собственный лоб.
ПРОФЕССОР. Но не только вы, Десантура с Отставником, белые вороны. Все мы здесь таковы, по сути, осколки прежней нормальной жизни.
УХАРЬ. Высоким штилем изволите изъясняться, Профессор.
ПРОФЕССОР. Ты, Ухарь, прикрываешься наигранной бравадой, а внутри такой же изломанный человек, как и все мы. Ты просто о нас ничего толком не знаешь.
УХАРЬ. А чего мне особо знать о вас? Все вы здесь как на ладони, обычные людишки с мелкими, пошлыми страстями.
ОТСТАВНИК. Как перед танковым прицелом.
ПРОФЕССОР. Правильно. Вроде бы все мы обычные, но у каждого своя разбитая судьба, своя потаённая боль.
ГОРДЯЧКА. Может, хватит постоянно тоску нагонять? Боль!.. Недоделанные вы все, подвальные, задрипанные философы. Офонареть можно от вас.
ДЕСАНТУРА. Точно, мадам! Будем веселиться!
ГОРДЯЧКА. Умеешь быть галантным, мой (тянется губами к Десантуре, чмокает его в лоб) толоконный лоб.
ОТСТАВНИК. Он больше ничего разбивать не будет. Да, Десантура?
ДЕСАНТУРА. Конечно, на фиг мне делать это после вашей долбаной критики? То нельзя, это нельзя. А что можно?
ПРОФЕССОР. Читать книги, осмысливать бытие.
УХАРЬ. Опять Профессор сел на своего любимого конька. Умнее всех хочет себя выставить. А сам…
ГОРДЯЧКА. Но Десантура кое-что осознал. Мне именно это в тебе нравится, а не дикие метательные упражнения.
ДЕСАНТУРА. Стараюсь… для тебя… Скоро вообще буду стоять по стойке смирно при твоём появлении. Абарагуты!..
ГОРДЯЧКА. Это было бы совсем неплохо (целует Десантуру в лоб). Ты далеко не безнадёжен…
УХАРЬ (отворачивается). Пошла сплошная идиллия.
ПРОФЕССОР. А ты будь терпимым, Ухарь.
УХАРЬ. Как же, Бог терпел и нам велел. Я более трояка лет терпел, да вот скоро, чувствую, прорвётся то, что внутри накипело.
ПРОФЕССОР. О чём ты, Ухарь?
УХАРЬ (глухо). Всё о том же…
Слышен негромкий стук.
ДЕСАНТУРА (вскакивает). Бомж с Бомжихой!
ПРОФЕССОР. Последние из могикан.
Десантура подходит к двери, отпирает её.
Входят Б о м ж и Б о м ж и х а. Они с объёмистыми мешками.
ДЕСАНТУРА (обращаясь к сидящим за столом). Что я говорил?! Стук тихий такой, робкий.
УХАРЬ. Выходит, ты себе извилины ещё не все отшиб.
ОТСТАВНИК. Ага! Как в танке, башка первой страдает, поэтому танкистам без шлема никак нельзя.
БОМЖИХА. Тепло… Как в раю…
БОМЖ. Не как у нас в закутке под трубами теплоцентрали.
БОМЖИХА (осматривается). И света много.
Десантура развязывает мешки, заглядывает в них.
ОТСТАВНИК. Помню, сидим мы в танковой засаде, в лесочке, а вокруг соловьи поют…
УХАРЬ. Пошли отставные воспоминания.
ПРОФЕССОР. Ершистый ты больно, Ухарь.
УХАРЬ. Кому это больно?
ПРОФЕССОР. Не лови на слове.
УХАРЬ. Тебя, Профессор, поймаешь… Это, можно сказать, с моей стороны редкая удача. Ты парень непростой, тебя нелегко за жабры взять.
ОТСТАВНИК. Как произвести первый точный выстрел по цели из засады?
УХАРЬ. Кто о чём…
ДЕСАНТУРА. Всё принесли?
БОМЖ. Как договаривались.
ГОРДЯЧКА. Что они принесли?
ПРОФЕССОР. Костюмы разных эпох из реквизита к былым спектаклям.
ГОРДЯЧКА. А… весело у нас здесь будет. Бал с переодеванием!
УХАРЬ. Веселье до упаду! Упад будет потом, когда наступит завтра.
ДЕСАНТУРА. Фу-у-у… ну от вас и запашок. Дуйте в умывальник, там горячая вода. И переоденьтесь заодно в чистое. А свою вонючую амуницию оставьте в умывальнике.
БОМЖИХА. У нас чистой одежды нет.
ОТСТАВНИК. Танки грязи не боятся.
ДЕСАНТУРА (вытаскивает из мешка костюмы зайцев). Вот, будете зайчики-побегайчики.
УХАРЬ. Бомжи-попрыгунчики.
Б о м ж и Б о м ж и х а берут костюмы зайцев и уходят.
УХАРЬ (обращается к Профессору). Вот ты скажи, «ум, честь и совесть» нашей котельной: зачем пригласили сюда эту дурно пахнущую публику?
ГОРДЯЧКА. Я тоже хотела это знать, Проф.
ДЕСАНТУРА (подходит, садится). Нашли тему для разбора. Меня от наших гостей до сих пор мутит. Но так сегодня положено.
ГОРДЯЧКА. И всё-таки, Профессор.
ПРОФЕССОР. В анналах истории котельной я обнаружил интересную запись. Она гласит о возникновении данной традиции. Её можно охарактеризовать словами Пушкина: «И милость к падшим призывал!..»
УХАРЬ. Падшие… А мы по сравнению с бомжами кто?
ОТСТАВНИК. Мы – более высокого ранга.
ПРОФЕССОР. Бомжи – напоминание.
ГОРДЯЧКА. О последней ступени.
УХАРЬ. Последняя – всегда смерть.
ДЕСАНТУРА. О чём ты, Ухарь? Какая смерть? У нас ещё впереди всё – тип-топ, камбарикатори!
УХАРЬ. Справедливая, заслуженная.
ГОРДЯЧКА. Он что, «белку» поймал?
ПРОФЕССОР. У нас у каждого своего «белка».
ОТСТАВНИК. А где наши зайчики костюмы отхватили?
ПРОФЕССОР. Им была поставлена задача: пробраться в заколоченный склад, где хранится театральный реквизит ещё с той поры, когда Дом культуры работал. Ребята постарались и поэтому на полных правах примут участие в стаканном веселье. Они – наши полноправные гости.
ДЕСАНТУРА. Именно эти Бомж и Бомжиха участвуют в нашем празднике впервые.
УХАРЬ. А Гордячка? Она ведь тоже гость.
ДЕСАНТУРА. Гордячка здесь, можно сказать, прописана. Лично мною. А кто этим фактом недоволен, прошу высказаться.
УХАРЬ. Намёк понял, абарагутный парень.
ГОРДЯЧКА. А у нас будут костюмы?
ПРОФЕССОР. Да. Десантура – влюблённый и ревнивый Пьеро. Ты, Гордячка, – Светская дама викторианской эпохи. Отставник сыграет светлейшего князя Михаила Кутузова. Ухарь – Человек в цилиндре и с тросточкой. Будущих Зайцев ты уже видела.
ДЕСАНТУРА. Профессор, как имеющий натуральную бороду, выступит в роли этого… Распутина.
ОТСТАВНИК. Похож! Я фотографию старца в книжке видел.
УХАРЬ. А вот и наши фигуранты.
В котельную входят Б о м ж и Б о м ж и х а
в костюмах зайцев.
ДЕСАНТУРА. Смелее, косые! Гребите сюда, к столу! Сегодня вы не бомжи, а полноправные, переодетые лесными зверушками люди.
Бомж и Бомжиха подходят к столу, садятся.
ГОРДЯЧКА. Стоп! А зачем нам два зайца? Может, и костюм, ну, скажем… лисы имеется? Без этого хитрющего персонажа неполный кворум.
ОТСТАВНИК. Как танк без боекомплекта!
ДЕСАНТУРА. Будет боекомплект! Бомжиха, пойди переоденься в лису. Я видел, вы этот костюм прихватили.
БОМЖИХА (поднимается). Придётся… А жаль, я так хотела быть парой Бомжу. (Подходит к мешку, вынимает из него костюм лисы, выходит.)
УХАРЬ. Парой быть хотела… Их и так не отличишь, кто он, кто она. Бесполые, можно сказать. Ты, Бомж, хоть разок в месяц её долбишь?.. Ну… отоваривал свою бессменную напарницу?
БОМЖ. Нет, ни разу.
ОТСТАВНИК. А чего так? Вы же под теплотрассой лежите в обнимку. В тесноте, как в танковом отсеке.
БОМЖ. Нельзя её обижать.
ДЕСАНТУРА. Разве этим обидишь бабу? Скажи, Гордячка!
ГОРДЯЧКА. У каждого свой резон. И не лезь, Десантура, в чужую жизнь, да и ты, Отставник.
ОТСТАВНИК. А чего я такого сказал? Только констатировал факт. А факт – упрямая, бронебойная вещь.
В котельной появляется Б о м ж и х а.
ПРОФЕССОР. Тихо! К нам идёт лисичка-сестричка!
Действие второе
Картина первая
Та же котельная. В ней персонажи: П ь е р о, Д а м а, К у т у з о в, Ч е л о в е к в ц и л и н д р е, Р а с п у т и н, Л и с а и З а я ц. У Кутузова один глаз закрыт чёрной повязкой, в руке изготовленная из картона подзорная труба. На табурете, поставленном на стол
и прикрытом скатёркой, покоится гранёный стакан. Из магнитофона, стоящего на столе, звучит «священный» гимн: «Его величество стакан имеет силу. Он не какой-то истукан, он свойский, в жилу». Далее следует припев: «Стакан гранёный, гранёный стакан, ты нам в надежду и верность дан…» Все дружно аплодируют.
ПЬЕРО-ДЕСАНТУРА. Приготовились!.. Начинаем парад-алле!..
Колонна персонажей двигается в направлении стола.
Кутузов глядит в подзорную трубу.
ПЬЕРО-ДЕСАНТУРА (командует). Подходим, располагаемся полукругом. Давай, Распутин, как человек в рясе, начинай Стаканную молитву…
РАСПУТИН-ПРОФЕССОР. О Всемогущий, питающий страждущих, прими нашу любовь и почитание! Да не оскудеет твоё лоно, и будешь ты вечно поить нас!..
ПРИСУТСТВУЮЩИЕ (все вместе). Аминь!..
ПЬЕРО-ДЕСАНТУРА. А теперь каждый возьмёт из-под стола причитающийся ему подарок из коробок с надписями. Начнём с баб, тьфу… с женщин.
ДАМА-ГОРДЯЧКА. Но зачем коробки засунуты под стол? Не могли наверх поставить?
РАСПУТИН-ПРОФЕССОР. Чтобы каждый из нас поклонился его величеству гранёному стакану.
Под стол наклоняется Дама-Гордячка.
Она раскрывает коробку и демонстрирует новые сапоги.
ДАМА-ГОРДЯЧКА. О! Утеплённые, с начёсом!.. Спасибо, Пьеро! (Чмокает Пьеро-Десантуру.)
К столу подталкивают Лису-Бомжиху.
Она наклоняется, раскрывает свою коробку и вытаскивает
из неё спортивное трико. Лиса-Бомжиха всхлипывает.
ДАМА-ГОРДЯЧКА. Перестань плакать. Всё будет хорошо.
ЛИСА-БОМЖИХА (прижимает трико к груди, шепчет). Оно… новое…
ЧЕЛОВЕК В ЦИЛИНДРЕ – УХАРЬ. Теперь лежать в вашей клоаке не будет холодно.
ПЬЕРО-ДЕСАНТУРА. А ты, Цилиндр, помолчи. У неё и так мало в жизни радости.
КУТУЗОВ-ОТСТАВНИК. Это точно! Как в танке, у которого заглох мотор.
ПЬЕРО-ДЕСАНТУРА. А теперь наш последний гость.
РАСПУТИН-ПРОФЕССОР (подталкивает Зайца-Бомжа). Давай!..
Заяц-Бомж раскрывает свою коробку
и тоже вытаскивает из неё трико.
ЗАЯЦ-БОМЖ. Точно такое же!
ЧЕЛОВЕК В ЦИЛИНДРЕ – УХАРЬ. Ещё бы! Два сапога пара!.. Надо же, столько лет бомжуете, а всё не разлей вода!
ПЬЕРО-ДЕСАНТУРА. Ну ты, цилиндровое чмо, и въедливый мужик.
ЧЕЛОВЕК В ЦИЛИНДРЕ – УХАРЬ. Зато не лопух и не размазня!
ПЬЕРО-ДЕСАНТУРА. Это как понять?
ЧЕЛОВЕК В ЦИЛИНДРЕ – УХАРЬ. Узнаешь со временем, плаксивый Пьеро.
РАСПУТИН-ПРОФЕССОР. Успокойся, Десантура. Он всегда такой.
КУТУЗОВ-ОТСТАВНИК. Я думаю, с самого дня рождения. Прикрыт от внешнего воздействия надёжной бронёй!
ЧЕЛОВЕК В ЦИЛИНДРЕ – УХАРЬ. А ты помолчи, одноглазый. Твои козлиные делишки ещё проявятся, аукнутся кое-кому.
ДАМА-ГОРДЯЧКА. Да что это нам за наказание? Иди лучше возьми свой подарок, один чёрт на шару, как ты любишь.
ЧЕЛОВЕК В ЦИЛИНДРЕ – УХАРЬ. На шару, как говорится, и уксус сладкий. (Раскрывает свою коробку и вытаскивает из неё тёплый свитер, бормочет.) Недурно…
ПЬЕРО-ДЕСАНТУРА. Я, когда в городе был, заскочил в секонд-хенд. Ты, Ухарь, не волнуйся, Гордячка свитер простирала. (Делает жест рукой.) Извольте, Григорий Распутин!
РАСПУТИН-ПРОФЕССОР (вытаскивает из небольшой коробочки пенсне на цепочке). Это мне?
ДАМА-ГОРДЯЧКА. Да. Я это пенсне ещё осенью на барахолке купила, а Десантура недавно заказал новые стёкла.
РАСПУТИН-ПРОФЕССОР (снимает очки, примеряет пенсне). Спасибо. Оптика как раз по глазам!
ЧЕЛОВЕК В ЦИЛИНДРЕ – УХАРЬ. Менделеев!..
КУТУЗОВ-ОТСТАВНИК. Нет! Чехов точь-в-точь!
ПЬЕРО-ДЕСАНТУРА. Теперь моя очередь. (Достаёт из коробки новую тельняшку.) Абарагуты хамбарэ! Новьё!.. Ну, Гордячка, угодила! А то мой тельник (демонстрирует тельняшку из-под костюма Пьеро) совсем от стирки выцвел. Ну а теперь – гвоздь программы! Кутузов-Отставник, прошу!..
КУТУЗОВ-ОТСТАВНИК (вытаскивает из коробки новенький мундир). Надо же, погоны и петлицы танковых войск! Порадовали, ребята! Угодили!
ЧЕЛОВЕК В ЦИЛИНДРЕ – УХАРЬ. Теперь тут у нас настоящий господин майор!.. Ваше благородие, госпожа Удача!..
КУТУЗОВ-ОТСТАВНИК. Мне твои шуточки, Ухарь, по барабану. Мой мундир бывшая жена в порыве злости разрезала на полоски. А теперь у меня есть новый (демонстрирует), с танками в петлицах! Это как новая жизнь!
РАСПУТИН-ПРОФЕССОР. Обретение новейшего мундира – великое событие для Отставника, сравнимое разве что с обретением мощей святого.
ЧЕЛОВЕК В ЦИЛИНДРЕ – УХАРЬ. Это стоит обмыть.
ДАМА-ГОРДЯЧКА. Да, застоялись мы тут, у стакана. Ритуал исполнен, снимем свои костюмы. Я уже вся взопрела.
Присутствующие снимают костюмы.
ПЬЕРО-ДЕСАНТУРА. Предлагаю всем переодеться, чтобы за праздничным столом сидеть в обновках.
Пьеро-Десантура, Человек в цилиндре – Ухарь,
Заяц-Бомж и Лиса-Бомжиха проходят
в глубь котельной.
ДЕСАНТУРА. Девочки налево, мальчики направо! Вам, Бомж с Бомжихой, – в умывальник, а нам – в подсобку.
ПРОФЕССОР. Так ведь Бомж – мужского пола.
ДЕСАНТУРА. Пока – неопределённого, раз Бомжиху за все эти годы так и не оприходовал.
У х а р ь, Д е с а н т у р а, О т с т а в н и к,
Б о м ж и Б о м ж и х а уходят.
ГОРДЯЧКА (меняет сапоги на новые; Профессору). Что-то наш Ухарь чересчур задиристым стал. Раньше он таким не был.
ПРОФЕССОР (протирает носовым платком пенсне). Он, видимо, о чём-то узнал.
ГОРДЯЧКА. Не поняла, Профессор, что он узнал?
ПРОФЕССОР. Пустяки. Так сказать, мысли вслух.
ГОРДЯЧКА (отбивает сапогами чечётку). Эх и спляшу я сегодня!
ПРОФЕССОР. Пляши, пока пляшется.
ГОРДЯЧКА. Это что за намёки?
ПРОФЕССОР. Так, размышлизмы по случаю…
ГОРДЯЧКА. И ты нынче какой-то странный.
ПРОФЕССОР (вздыхает). Я уверен, сегодня все маски будут сброшены. Я даже желаю этого.
ГОРДЯЧКА. А именно?
ПРОФЕССОР. Хочу наконец-то абсолютной определённости.
Выходят «мальчики» и «девочки» в обновках.
ДЕСАНТУРА (громко). Дефиле!.. Проход по помещению! Чтоб служба не казалась мёдом! Мальчики, печатайте шаг; девочки, активно крутите окороками. Командуй, майор Кутузов, как самый старший по званию!
«Мальчики», возглавляемые Отставником, «печатают шаг».
Пока на месте. Бомжиха пытается крутить бёдрами.
ОТСТАВНИК. Отделение! Запевай!
ДЕСАНТУРА (начинает, Отставник подхватывает). «Шла с ученья третья ро-о-ота у деревни на виду, да на виду, мимо сада-огоро-о-ода, мимо девушек в саду, да мимо девушек в саду…»
ОТСТАВНИК. Отставить песню! Дружно подходим к месту посадки за стол. Начальство есть глазами, грудь держать колесом!
«Отделение» подходит к столу, марширует.
ГОРДЯЧКА (указывает рукой на Десантуру). Вот кто никогда не унывает!
ПРОФЕССОР. Ещё не вечер… У Десантуры будет повод для минора.
ГОРДЯЧКА. Это ты о чём, Профессор кислых щей?
ПРОФЕССОР. Так, к слову пришлось.
ГОРДЯЧКА. Ещё один нытик…
ОТСТАВНИК. Отделение, стой! Раз! Два!.. Рядовой Бомж! Я сказал: «Стой!», а ты продолжаешь топать. Два наряда вне очереди, гальюн драить!
БОМЖИХА. Может, не надо? Бомж не служил в армии.
ОТСТАВНИК. На первый раз прощаю. Отделение!.. Садись!
Гордячка садится между Отставником и Десантурой,
Бомж оказывается рядом с Бомжихой, Ухарь – с Профессором. Слышится стук в дверь.
ДЕСАНТУРА. Кого это несёт нелёгкая?
ОТСТАВНИК. Может, мастер? Так, тепло подаётся, нареканий нет.
УХАРЬ. А я только размечтался дерябнуть.
ДЕСАНТУРА. Нет, не мастер. Тот стучит, как с цепи сорвался, без перерыва. А тут – дробный звук.
ГОРДЯЧКА (недовольно). Порядочным людям смазать не дают!
Стук в дверь возобновляется.
ПРОФЕССОР. Мы обязаны открыть. В Положении сказано: «Давать в этот день тепло и кров любому страждущему». Но не сразу.
УХАРЬ. В прошлом году Петька Боков припёрся, сбежал от жены-стервы в одних тапочках. Смех был!
Стук в дверь возобновляется.
ДЕСАНТУРА. Три раза!.. Как и записано в нашем кочегарском талмуде. Пойду открою. (Встаёт, идёт к двери. У двери кричит.) Эй, кто там?
ГОЛОС АГАСФЕРА. Это я – Агасфер!..
ДЕСАНТУРА (негромко). Какой-то Абафер. Хорошо, что не хер!
Десантура открывает дверь. Входит А г а с ф е р.
Он в ватнике, на голове шапка с одним «ухом».
Подбородок обрамлён бородой.
АГАСФЕР. Мир вашему дому!.. Тепло тут!
УХАРЬ. Ага!.. Тепло, светло и мухи не кусают!
ОТСТАВНИК. Ты, мил-человек, чей будешь?.. Проходи, коль пришёл…
Агасфер проходит к топке, протягивает к ней замёрзшие руки. Десантура идёт к столу, садится на ящик, уступая Агасферу стул.
АГАСФЕР. Странник я… божий…
УХАРЬ. Шаровик!.. На шару так и норовит…
ГОРДЯЧКА. А ты помолчи, сквалыга. Видишь, человек насквозь промёрз.
ПРОФЕССОР. Вы, простите, кто по имени?.. Я ослышался…
АГАСФЕР. Агасфер!
ПРОФЕССОР. Как, тот самый?
АГАСФЕР. Да, уважаемый Профессор.
ДЕСАНТУРА. Ты, Проф, его знаешь? Откуда? Стоп! И он знает тебя!
ПРОФЕССОР. Ну, если тот самый… Я читал древнюю легенду об этом персонаже. (Агасферу.) Вы названы в честь библейского персонажа, ну, того самого, «Прогнавшего Бога»?
БОМЖИХА. Бога нельзя прогнать.
БОМЖ. Верно!.. Он – в сердце!..
УХАРЬ. Я тоже иногда кое-что припоминаю из… прошлой жизни. Но ты, дед, самозванец.
ДЕСАНТУРА. Нагрелся, божий человек?
АГАСФЕР. Да… хорошо тут у вас.
ГОРДЯЧКА. Милости прошу к нашему шалашу. Имя у вас чудно́е.
АГАСФЕР. Обычное, иудейское.
Десантура подвигает Агасферу стул.
Он вновь садится на ящик.
ДЕСАНТУРА. Ты что, с самого Израиля к нам притопал?
УХАРЬ. Из Биробиджана! Только там нынче еврея днём с огнём не найдёшь.
ГОРДЯЧКА. Кто бы ты ни был, ты – наш гость.
ОТСТАВНИК. Это как в танке…
ДЕСАНТУРА. При чём здесь танк?
ОТСТАВНИК. Там и наверху, на броне, проехать можно. Вот ты, Десантура, на ящике сидишь, вроде как извне, но с нами…
ДЕСАНТУРА. Отставник, пургу гонишь. Я свою сидушку гостю уступил.
ПРОФЕССОР. А что, если сие правда? И вы – тот самый, настоящий?..
АГАСФЕР. Да, Профессор. Я, как видите, существую.
ПРОФЕССОР. Но это же невозможно! Прошло столько времени!..
ДЕСАНТУРА. Кто мне объяснит, что происходит? Пришёл ещё один бомж, а вы тут шухер подняли.
БОМЖИХА. Что-то меня слегка знобит…
БОМЖ. И меня…
ПРОФЕССОР. Согласно распространённой легенде, сапожник Агасфер прогнал Иисуса, пожелавшего отдохнуть у него по пути на Голгофу, сказав: «Иди своей дорогой». Христос ответил: «Я пойду, но ты дождёшься, пока я не вернусь». С тех пор бывший иерусалимский сапожник, или, как его называют, Прогнавший Бога, ходит по свету, не зная покоя, и не может никак умереть. Агасфер, согласно другой легенде…
УХАРЬ. При чём здесь древний сапожник? Приходит заурядный бродяга, а мы должны прыгать вокруг него, как дети вокруг новогодней ёлки. Я думаю, это глупый розыгрыш.
ОТСТАВНИК. А я верю!.. (Обращается к Агасферу.) Как только вы вошли, повеяло каким-то неземным холодом.
ДЕСАНТУРА. Я тоже холод ощутил.
ГОРДЯЧКА. И я.
ОТСТАВНИК. А вот в танке всегда зимой холодно, когда движок не работает.
БОМЖИХА. Но мы не в танке!
БОМЖ. Ага!.. Мы в котельной!
ПРОФЕССОР (тихо). В которой произошло удивительное событие.
АГАСФЕР. Оно тем удивительней, уважаемые, что именно я и являюсь Вечным жидом, обречённым на скитания до самого второго пришествия Спасителя. Именно я, Агасфер!
ГОРДЯЧКА. Да, но… прошло почти две тысячи лет, а вы совсем не древний. Бред какой-то…
АГАСФЕР. Это не бред. Каждое столетие ко мне приходит мучительная болезнь, после которой я выгляжу помолодевшим. Самый презренный после Иуды Искариота преступник разгуливает на свободе и со страшной силой каждый день жаждет смерти. А её нет!
ДЕСАНТУРА. Хрень какая-то!.. Смерть!.. Выпей, дядя, закуси и… живи себе (смеётся) до второго пришествия!
АГАСФЕР. Я не могу даже долго засиживаться на одном месте.
ПРОФЕССОР (как эхо). Он не может…
АГАСФЕР (встаёт, отодвигает стул). Я погуляю тут у вас (идёт по котельной).
ДЕСАНТУРА. А выпить всё-таки, Агасфер, не желаешь?..
АГАСФЕР. Я не пью и не ем, Десантура.
УХАРЬ. Нам больше достанется.
ГОРДЯЧКА. Молчи!..
УХАРЬ (ухмыляясь). Я-то промолчу, но возопиют камни.
БОМЖИХА. Возопиют?
БОМЖ. Это по-церковному. Я читал когда-то.
ПРОФЕССОР. Дожили!.. Сам Агасфер нас посетил!
ОТСТАВНИК. Однако мы забыли о нашей главной цели.
ДЕСАНТУРА. Да!.. Пора и охватиться!..
ОТСТАВНИК. А цель, как у танка, должна быть непременно поражена.
УХАРЬ. Поддерживаю: то есть осушена до дна!
Десантура откупоривает шампанское, наливает его
в стакан Гордячке, а себе – водку.
ДЕСАНТУРА. Каждый наливает сам. Исключение для наших дам.
БОМЖИХА. Дама… у меня и без водки голова кружится. Как в сказке…
БОМЖ. Я тоже не в себе.
ПРОФЕССОР. Не робейте, ребята. И больше наваливайтесь на закуску.
УХАРЬ. Все твари по паре, этот, ходячий дед, не в счёт. Нет! Трио во главе с Гордячкой устроилось особняком.
ДЕСАНТУРА. Чего ты всё к людям цепляешься, репей? Дыши озоном и не бегай по газонам. Абарагуты на твою плешивую голову!
ПРОФЕССОР. Не может Ухарь быть как все. Не в его это натуре.
УХАРЬ. Ещё бы, я три с половиной года отволок ни за что!
ГОРДЯЧКА. Но при чём здесь мы?
ОТСТАВНИК. Он всегда зол на весь свет. У него характер, я думаю, с детства такой.
ДЕСАНТУРА (поднимает стакан). Всё! Прекратили балаболить. За наш великий праздник! За то, чтобы он устоялся.
УХАРЬ. Устаканился…
ПРИСУТСТВУЮЩИЕ (чокаются стаканами). За праздник!.. За День гранёного стакана! (Выпивают, закусывают.) Агасфер, твоё здоровье!..
АГАСФЕР (останавливается). Оно у меня за два тысячелетия порядком расшатано… (Продолжает хождение.)
ГОРДЯЧКА. Ты, Ухарь, говоришь, ни за что сидел. Так, может быть, кто-то из нас к этому причастен? Иначе чего ты так бурно ко всем и без разбора цепляешься?
УХАРЬ. Может быть… но это не тема для застольного разговора.
ДЕСАНТУРА. Ага, особенно в праздничную ночь.
УХАРЬ. А тот, кто причастен к моей отсидке, уверен, хорошо это знает. Ладно, замётано! (Профессору.) «Профессор, наденьте очки-велосипед!..»
ПРОФЕССОР. Да я и так, без пенсне, хорошо вижу, огурец мимо рта не пронесу.
ГОРДЯЧКА. Ну хотя бы для вида…
ПРОФЕССОР. Ну, если женщина просит… (Цепляет на нос пенсне.) Вот и стал я совсем как Антоша Чехонте, только старый.
УХАРЬ. Потрёпанный, потёртый, как седло мушкетёра.
ДЕСАНТУРА. Какое ещё седло?
УХАРЬ (поёт). «Опять скрипит потёртое седло. И ветер бередит былую рану…»
ОТСТАВНИК. Так колышется защитный чехол на танке в сильный ветер.
БОМЖИХА. Сон… Бомж, ущипни меня. Я точно не сплю?
БОМЖ. Нет. Всё наяву…
ДЕСАНТУРА. Теперь пьём без всяких тостов!
УХАРЬ. Да! Долой официоз! А этот (указывает на Агасфера вилкой) так и будет ходить до самого посинения?
ПРОФЕССОР (тихо). До второго пришествия, Ухарь.
Все, кто за столом, наливают водку, выпивают.
УХАРЬ (Профессору). Ты меня не узнал?
ПРОФЕССОР. А что, должен?..
УХАРЬ. Конечно. Мы с тобой, Профессор, одной верёвкой повязаны, причём на всю оставшуюся жизнь. Если, конечно, она долго продлится.
ПРОФЕССОР. Что за дикие, неуместные намёки?
ДЕСАНТУРА. Опять ты, Ухарь, дребедень несёшь, камбарикатори какое-то.
ОТСТАВНИК. Это как лента на катке.
ГОРДЯЧКА. Какая ещё лента?
ОТСТАВНИК. Гусеничная. Она всё крутится и крутится, потому что бесконечная, пока не порвётся.
ГОРДЯЧКА. Кто про что, а Отставник про танк.
ОТСТАВНИК. Танк – машина серьёзная, умная, особенно современный.
ГОРДЯЧКА. Перестань, майор! Неужели больше нет темы для разговора?
УХАРЬ. Пускай потешится. Вот Отставник на прошлой смене жаловался, что на него женщины даже и не смотрят. Так я в это не верю. Кое у кого наш бэушный танкист явно пользуется успехом.
ГОРДЯЧКА (с вызовом). Это у кого?
УХАРЬ. Как говорят в народе, тонкий намёк на толстые обстоятельства.
ДЕСАНТУРА. Чёрт! Надоели эти тонкие, но никчёмные намёки!
БОМЖИХА (пьяно). А о любви будет тост?
ПРОФЕССОР. Кто о чём!..
АГАСФЕР (останавливается). Христос всегда говорил о любви к ближнему… (Продолжает хождение.)
УХАРЬ. Любовь Бомжихе подавай! Обхохочешься!
ГОРДЯЧКА. А чего бы и нет? Она тоже живой человек.
ДЕСАНТУРА (Бомжихе). Ты это серьёзно?
БОМЖИХА. Ну… да…
БОМЖ. Не смущайте мою подругу. А если честно, то я рад за неё.
ПРОФЕССОР. Это чему же ты рад?
БОМЖ. У Бомжихи в последнее время появилось одно-единственное, но чересчур назойливое желание.
ГОРДЯЧКА. Какое? Если оно исполнимо, Десантура осуществит его. Он добрый, можно сказать, простак.
ДЕСАНТУРА. Ага! Как Иванушка-дурачок…
ОТСТАВНИК. Говори, Бомжиха, не стесняйся. Представь, что ты всего лишь общаешься, допустим, с командным пунктом по танковой радиостанции. Ни ты их, ни они тебя не видят!
БОМЖИХА (испуганно). Как это, по радиостанции?
ПРОФЕССОР. Ну, это Отставник, по обыкновению, загнул.
УХАРЬ. Да, занесло его, как танк на косогоре.
ДЕСАНТУРА. Итак, Бомжиха, какое у тебя желание?
БОМЖИХА. Хочу… выйти замуж…
Пауза.
ПРОФЕССОР. Не понял…
УХАРЬ. Чего тут непонятного? Пешка хочет пройти в дамки. Смех, да и только.
ГОРДЯЧКА. Нет! Это возвышенное, красивое желание!
БОМЖИХА. Ты, Гордячка, это серьёзно? Тебе оно нравится?
ГОРДЯЧКА. Серьёзней не бывает. Да, Десантура? Я, может быть, тоже хочу выйти замуж.
ДЕСАНТУРА. Да уж… ситуация… Впрочем, давайте всё-таки выдадим сегодня нашу невесту замуж, раз у неё появилось такое странное желание.
БОМЖ. Оно совсем не странное. Это мечта!.. Бомжиха как-то сказала, что мечтает умереть непременно замужней.
УХАРЬ. Уж замуж невтерпёж… Давайте ещё раз охватимся.
ПРОФЕССОР. Чем вызвано ваше появление здесь, в нашей котельной, уважаемый Агасфер?
Агасфер останавливается,
пристально всматривается в Профессора.
АГАСФЕР. Я – в некотором роде предупреждение…
УХАРЬ. Предупреждение чего? Я тоже кое-кого предупреждаю.
АГАСФЕР (вновь начинает своё хождение). Я пример того, что бывает с человеком, отринувшим в себе Бога.
ОТСТАВНИК. Зато можно жить вечно. Правда, вы далеко не молоды. Это минус. Старый танк, к примеру, хуже нового, моторесурс к тому же вырабатывается…
АГАСФЕР. Это и есть моя, уважаемый Отставник, вторая цель: омолодиться.
ГОРДЯЧКА. Омолодиться каждая женщина мечтает, как и замуж выйти. (Поднимает свой стакан.) За исполнение насущной женской мечты! Хотя… зачем тогда умирать?
Присутствующие, кроме Бомжа и Бомжихи,
выпивают, закусывают.
ДЕСАНТУРА. А вы что сидите как засватанные?
БОМЖИХА. Засватанные? Ну да, поэтому и не пьём.
ДЕСАНТУРА. Бомж! Мужик ты или нет? Хряпни!
БОМЖ. Я с ней заодно.
БОМЖИХА. Он всегда тонко чувствует моё настроение.
УХАРЬ (машет головой). Надо же, бомжи принципы имеют, настроение понимают! Раньше сказали бы, я ни за что бы не поверил. Тут нормальные люди один другого сожрать без закуски норовят…
ОТСТАВНИК. Выбирай, невеста, тут столько женихов! От молодых до пожилых, как я и Профессор.
УХАРЬ. Можно и Агасфера выбрать. Будете вдвоём вечно ходить по грешной земле.
ПРОФЕССОР. Насколько я понимаю, замужество будет ненастоящим? Ну… не совсем настоящим, да, Десантура?
БОМЖ. Ненастоящего ей не надо.
УХАРЬ (бурчит). Ещё и харчами перебирают.
ДЕСАНТУРА. Всё! Я окончательно решил! Обязательно оженим молодицу по всем правилам. Кстати, за кого ты замуж хочешь выйти?
БОМЖИХА (указывает рукой на Бомжа). Вот за него. Я Бомжа уже, наверное, сто лет знаю и… верю ему во всём.
ГОРДЯЧКА. Я в твоём выборе, Бомжиха, и не сомневалась.
БОМЖИХА. А ещё я хочу увидеть Христа!
УХАРЬ. В религию ударилась, совсем свихнулась.
АГАСФЕР (останавливается). Увидеть Спасителя может только человек с необыкновенно чистым сердцем. (Продолжает хождение.)
ПРОФЕССОР (бормочет). Неплохое у невесты желание… Постой, Десантура. Как же мы вс это осуществим?
ДЕСАНТУРА. А у нас старший офицер есть! Настоящий майор! Абарагуты хамбарэ со звездой на погоне!
ОТСТАВНИК (поднимает вверх указательный палец правой руки). Причем майор танковых войск! Как вы знаете, командир части имеет право в исключительных случаях произвести любую запись акта гражданского состояния. А я командовал отдельным танковым батальоном! Вы знаете, сколько таких, как вы, гавриков было под моим началом?
УХАРЬ. Но ты же в отставке?
ОТСТАВНИК. Ну и что? Я ведь ещё не умер. А значит, могу провести церемонию согласно уставу! Как ты считаешь, невеста Бомжиха?
БОМЖИХА. Положительно считаю. Для нас с Бомжом больше нет никаких других вариантов, только этот.
ДЕСАНТУРА. Тогда и оженим вас ближе к полуночи. А пока будем готовиться к этому событию. Вот только с фатой и платьем невесты проблема. Кто из нормальных людей под венец в трико идёт?
ОТСТАВНИК. У меня дома свадебное платье как раз имеется. Его лишь поискать надо. Где-то, точно помню, завалялось.
УХАРЬ. Небось, древнее, со времён твоей женитьбы?
ОТСТАВНИК. Со времён замужества моей дочери.
ПРОФЕССОР. Ну, вот вопрос и разрешился. А ты что скажешь, Гордячка?
ГОРДЯЧКА. Я «за» двумя руками. Замужество – дело тонкое, нужное для любой настоящей женщины.
ПРОФЕССОР. Как говаривал наш незабвенный вождь мирового пролетариата, архиважное.
АГАСФЕР (останавливается, говорит обрадованно). Ленин!.. Я этой осенью хотел пройти в Мавзолей, но меня почему-то не пустили. (Продолжает хождение.)
УХАРЬ. Ещё бы, в ватнике и драной шапке.
ПРОФЕССОР. Ты, Ухарь, не очень-то язык распускай.
УХАРЬ. А то… что?
ГОРДЯЧКА. Перестаньте! У нас тут намечается важное событие…
УХАРЬ. У нашего котельного Профессора есть скелеты в шкафу.
ГОРДЯЧКА. Они есть у каждого.
ПРОФЕССОР. В одном из Евангелий рассказывается поучительная история. Одну женщину изобличили в прелюбодеянии. По закону Моисея её должны были забить камнями. Иисус сказал: «Стойте, пусть в неё кинет камень лишь тот, кто абсолютно безгрешен».
ГОРДЯЧКА. В итоге, кажется, лишь маленький ребёнок легонько швырнул в эту женщину камешек. Тебе, Ухарь, надо изменить свою натуру.
УХАРЬ. А зачем её менять?
ОТСТАВНИК. Да, зачем? Тогда он, Ухарь, перестанет быть самим собой. Но, притираясь друг к другу, мы становимся сильнее. В танке без этого нельзя.
ДЕСАНТУРА. Опять ты про танк… А я про всю Россию услышать хочу. Какая она на самом деле? Братья мы до сих пор один другому или волки, абарагуты вас забери!
ПРОФЕССОР. Мы, русские, – неисправимые идеалисты, всегда верили в некое «светлое будущее», которое непременно наступит, придёт если не для нас, то для наших детей или внуков. Наш народ всю свою сознательную историю мечтал о Беловодье, некоей мифической стране, где царит справедливость.
АГАСФЕР (останавливается). Это верно!.. Есть ещё в вас настоящая человеческая закваска… (Продолжает хождение.)
ПРОФЕССОР. Там, в Китеж-граде, все равны и по-настоящему счастливы. А мы страстно верим в мудрого правителя, способного по мановению волшебной палочки перевернуть страну, навести порядок и законность, накормить и обогреть сирых и убогих, каковыми является более трёх четвертей населения огромной страны. Таковы мы…
УХАРЬ (аплодирует). Прекрасная речь, Проф. Вот только дела у нас зачастую расходятся со словами.
ДЕСАНТУРА. Опять ты, Ухарь, за своё… Не расслабляться! Прямо сейчас начнём интенсивную подготовку к женитьбе. Отставник, срочно дуй за платьем!
БОМЖ. А кольца? Нужны хоть какие, пусть даже дешёвая поделка. Бомжиха прямо-таки спит и думает о них.
БОМЖИХА. О! Кольцо!.. (Поёт.) «Любовь – кольцо, а у кольца начала нет и нет конца…» Это как билет в вечность.
АГАСФЕР (останавливается). Да… вечность… (Продолжает движение.)
ГОРДЯЧКА (задумчиво). Лишь бы билет не в один конец. Мне все эти рассуждения про вечность не очень-то нравятся.
УХАРЬ. Какая ещё вечность? Всё это – бутафория!
БОМЖИХА. Как бутафория?
ДЕСАНТУРА. Не слушай, Бомжиха, Ухаря. Кольца будут настоящими. Сам своими руками изготовлю! Ты, Отставник, дуй за платьем. А я тем временем из отожжённого в печи латунного прутка колечки откую. Надо будет только размер снять. (Залезает в шкаф, достаёт катушку ниток.) Давайте сюда ваши пальчики, будущие молодожёны!
УХАРЬ. Да ты, Десантура, и швец, и жнец, и на дуде игрец!
ПРОФЕССОР. И, самое главное, кузнец!
УХАРЬ. Кузнец счастья бомжей.
ОТСТАВНИК. Вспомнил! Свадебное платье распоролось по шву.
ГОРДЯЧКА. Я с тобой, Отставник, за ним схожу, подошью его. (Бомжу и Бомжихе.) Ребята! Десантура сказал – Десантура сделал! За ним не заржавеет! Камбарикатори!
УХАРЬ. Ага! Он и символы семейной жизни хоть кому откуёт. (Поёт.) «Любовь – кольцо…»
Картина вторая
Та же котельная. В ней Д е с а н т у р а, П р о ф е с с о р,
У х а р ь и А г а с ф е р. Кочегары сидят за столом.
Агасфер ходит по котельной.
ДЕСАНТУРА. Сейчас Бомж с Бомжихой помоются, подойдут Гордячка с Отставником, и начнём церемонию!
АГАСФЕР (останавливается). Я тоже когда-то был женат. (Продолжает хождение.)
ПРОФЕССОР. У вас дети были?
АГАСФЕР (останавливается). Да. Мальчик и девочка. (Продолжает хождение.)
УХАРЬ. Святая простота. Ты, Десантура, понимаешь, что твоя зазноба с отставным перцем не просто так ушла?
ДЕСАНТУРА. Не понял… камбарикатори!
УХАРЬ. Мы с Профессором – соседи Отставника по лестничной площадке и хорошо знаем, как Гордячка не раз заскакивала в квартиру бравого танкиста.
ДЕСАНТУРА. Ну, мало ли для чего… Ты это серьёзно или как всегда?..
УХАРЬ. Скажи, Профессор.
ПРОФЕССОР. Обманывает она тебя.
ДЕСАНТУРА. Зачем? С какой целью?
УХАРЬ. Бабки!
ДЕСАНТУРА. Ей что, их не хватает? Гордячка в магазине неплохо зарабатывает.
ПРОФЕССОР. Замуж также она хочет.
ДЕСАНТУРА. А ты откуда это знаешь?
ПРОФЕССОР. Они громко разговаривали в коридоре.
ДЕСАНТУРА. И ты подслушал, Профессор?
ПРОФЕССОР. А куда денешься?
УХАРЬ. Такова жизнь, парень. Ну что ты можешь дать Гордячке, толоконный лоб? Ты застрял в этом зачуханном посёлке навсегда. Перспектив уехать – ноль. Остаются лишь лопата да тачка с углем.
АГАСФЕР (останавливается). Лопата и тачка лучше, чем хождение тысячелетиями (продолжает ходить).
ДЕСАНТУРА. Вот, наш гость подтвердил! Мне и здесь неплохо с лопатой! Но я ещё самолично должен у Гордячки всё выяснить.
ПРОФЕССОР. Конечно. Я думаю, она во всём сознается, если сразу же прижать.
ДЕСАНТУРА. Вы меня прямо как под дых ударили, напарнички.
УХАРЬ. Узнаешь всё у своей благоверной. Сегодня день такой… сплошных разоблачений. А пока надейся на лучшее, может быть, всё это не стоит траты нервов. Но надежда, известно, – наш компас земной.
ДЕСАНТУРА (встаёт). Пойду тачку наполню. Ну, если узнаю, что вы оболгали её… соседи долбаные…
УХАРЬ. Изобьёшь нас? (Профессору.) Вот и делай добро таким широколобым. Мы к нему с чистой совестью…
ДЕСАНТУРА. Добро? Вы меня морально убили!..
ПРФЕССОР. Убили! Ты что, Десантура, забыл одну из основополагающих заповедей Дня стакана (цитирует): «Прощать друг другу все обиды, сообщать обо всех кознях, затеваемых против любого из празднующих. А также обязательно передавать все слухи, которые могут нанести вред любому из кочегаров котельной»? Или мне стоит прочитать соответствующую запись в положении о праздновании?
ДЕСАНТУРА. Не надо. Я её хорошо помню.
АГАСФЕР (останавливается, крутит головой). Почти заповеди Христа! (Начинает движение.)
Д е с а н т у р а катит тачку в сторону угольного склада.
ПРОФЕССОР. Десантура, уверен, сейчас тонны три-четыре перекидает в угольном складе, чтобы хоть немного успокоиться. Может быть, зря мы с тобой глаза ему на шашни Гордячки раскрыли?
УХАРЬ. Зря? Да уже весь посёлок всё знает и потешается над недотёпой! Ну а теперь давай мы с тобой разберёмся, умник в пенсне.
ПРОФЕССОР. Я ждал этого разговора после всех твоих сегодняшних намёков и недомолвок…
УХАРЬ. Хорошо, когда кошка знает, чьё мясо съела.
ПРОФЕССОР. Как ты вычислил меня, Ухарь?
УХАРЬ. Очень просто: мой подельник Штырь дал твои координаты. Он как-то умудрился добыть их. Я приехал сюда, как ты знаешь, два года назад. Сначала поработал в рыболовецкой бригаде, затем в котельную устроился, ближе к тебе. Поначалу решил присмотреться, узнать, что ты, Профессор, за человек.
ПРОФЕССОР. А потом – отомстить…
АГАСФЕР (останавливается). Спаситель заповедовал всем нам: «Не убий…» (Начинает движение.)
УХАРЬ. Не скрою, было такое желание, причём очень даже нестерпимое. Я и перо достаточно большое приобрёл (достаёт из кармана куртки складной нож, раскрывает его). О, как я мечтал пощекотать тебя им!..
ПРОФЕССОР. И что же не срослось?
УХАРЬ (прячет нож). Во-первых, накал моего будущего мщения несколько сбил этот наш сегодняшний дурацкий стаканный праздник с его нелепыми заповедями. Они, как и в Библии, говорили о всепрощении!.. Во-вторых, я поставил себя на твоё место и кое-что, к счастью, понял.
ПРОФЕССОР. Что именно, Ухарь?
УХАРЬ. Месть – низменное чувство, хотя оно и сладко.
АГАСФЕР (останавливается). И сказано в «Послании римлянам»: «Мне отмщение, и аз воздам» (идёт).
УХАРЬ (поднимает вверх палец). Вот!..
АГАСФЕР (останавливается). Смысл этой фразы в том, что только Бог решает, карать или нет обидчика за содеянное (идёт).
ПРОФЕССОР. Мне угрожали, точнее говорили, что убьют мою единственную дочь и внука, если я не дам показаний против тебя. Они сломали меня!
УХАРЬ. Я это понял, как понял там, в ментовке: нормального человека негодяям в полицейских погонах запросто можно сломать. Да, произошла авария, погиб человек. Но ты как ведущий эксперт университета смалодушничал и выдал заведомо ложное заключение. Нет, тебя не избивали, не грозились посадить. Ты просто испугался за своих близких! Я в результате сел на долгих семь лет, но, к счастью, вышел по амнистии.
ПРОФЕССОР. А я бросил всё и уехал сюда, в этот посёлок, подальше от людского зверья, которого не счесть в городе.
УХАРЬ. Мы оба пострадали: ты, Профессор, – в малой степени, я – в большей. Вообще-то ты почти не пострадал, разве что слегка морально. Ещё бы, тебя как интеллигента стали преследовать угрызения совести. А где ты раньше был, когда легко и просто переступил через неё и сломал жизнь какому-то совсем тебе неведомому человеку?
ПРОФЕССОР. Не говори так… И как же нам жить в дальнейшем?
АГАСФЕР (останавливается). По божьим заповедям…
УХАРЬ. По стаканным! Они, эти заповеди, очень даже неплохие, особенно в самом важном разделе: «прощать друг другу все обиды…» Но, как известно, действуют они только сегодня. Уже завтра в нашем с тобой совместном существовании будут главенствовать прежние правила.
ПРОФЕССОР. Спасибо, Ухарь, что ты открылся. У меня словно гора с плеч свалилась. Хотя я тебя так ни разу раньше и не видел, я имею в виду, только знал заочно, но ты часто снился мне.
УХАРЬ. Ты знаешь, я очень рад, что очутился здесь, в этой котельной. Я наконец-то многое понял в жизни.
ПРОФЕССОР. Я тоже прозрел. Это не просто примитивная кочегарка – это место приложения наших сил, наших идеалов, которые так ярко высвечиваются в День гранёного стакана. И не надо трактовать данный праздник всего лишь как некое шутовство. Нет, мы здесь учимся жить в гармонии с собой, с подобными себе, даже если они нам и не особо нравятся. Наша котельная – часть огромной Земли, России, её крохотный, но значимый для нас уголок, можно сказать, малая родина. А месть… Что предначертано судьбой, того не миновать.
УХАРЬ. Хорошо сказано, Профессор, красиво. Но не я лично буду вершить праведный суд над тобой.
ПРОФЕССОР. А кто?
УХАРЬ. Сам скоро узнаешь.
Д е с а н т у р а вкатывает тачку с углем.
Открывает топку и бросает в неё уголь.
ДЕСАНТУРА. Я всё думал над вашими словами.
УХАРЬ. Так долго?
ДЕСАНТУРА. Ну… немного угля покидал. Заодно навёл порядок на угольном складе.
ПРОФЕССОР. И к чему ты, Десантура, пришёл в результате долгих своих размышлений о смысле жизни?
ДЕСАНТУРА. К тому, что я рогат! Абарагуты хамбарэ в ваши бездонные глотки!
УХАРЬ (смеётся). Это закономерно, как закономерно и утверждение, что могучий лоб должны украшать могучие рога.
ДЕСАНТУРА. Да! Но как она посмела?!
Слышен стук в дверь.
УХАРЬ. Ну вот и легки на помине наши голубки. Сам сейчас и задашь этот вопрос своей горячо любимой Гордячке.
Ухарь проходит к двери, открывает её. Входят Г о р д я ч к а
и О т с т а в н и к. Они скидывают верхнюю одежду,
водружают её на вешалку. Отставник остаётся в своём
майорском мундире. Агасфер продолжает ходить.
ГОРДЯЧКА. Мы не опоздали?
УХАРЬ. Нет.
ОТСТАВНИК. А где жених с невестой?
ПРОФЕССОР. В нашей баньке, они там многолетнюю грязь друг с друга уже полчаса смывают.
ДЕСАНТУРА. А вот и они.
Появляются Б о м ж и Б о м ж и х а
в спортивном трико.
БОМЖ. Мы готовы.
ГОРДЯЧКА. Сейчас будете переодеваться. Первым – Бомж. Жених не должен видеть невесту в свадебном платье.
ОТСТАВНИК. Мы заодно прихватили для жениха мой старый, но ещё довольно приличный, цивильный костюм.
ДЕСАНТУРА. Постой, Гордячка. К тебе есть серьёзный разговор.
ГОРДЯЧКА. О чём он, Десантура?
ДЕСАНТУРА. Всё о том же. Расскажи, подруга, при всех, что у тебя было и есть с этим подержанным воякой?
ГОРДЯЧКА. С Отставником?
ДЕСАНТУРА. Ну да!
УХАРЬ. Начинается допрос с пристрастием.
ГОРДЯЧКА (указывает рукой на Ухаря и Профессора). Тебе эти доносчики рассказали?
ДЕСАНТУРА. Сегодня день такой.
АГАСФЕР (останавливается). День моего перерождения (ходит).
ГОРДЯЧКА. Ага! День долбаного стакана! Всё вы на него списываете! Прикрываетесь им как медным тазом!
ДЕСАНТУРА (поправляет Гордячку). Гранёного… И в этот день, согласно положению, друзья обязательно должны сообщить о всех кознях, затеваемых против любого кочегара котельной.
ПРОФЕССОР. Ну а после двенадцати ноль-ноль эти правила уже не действуют. Тебя, кстати, предупреждали об этом, как только ты появилась здесь.
ДЕСАНТУРА. Как же, девичья память!..
ГОРДЯЧКА. Ладно… мы с Отставником… скоро распишемся и уедем отсюда. Далеко, в среднюю полосу России.
ОТСТАВНИК. Гордячка мечтает о собственном домике в деревне, тихих семейных вечерах.
ДЕСАНТУРА. А я?.. Ты же так горячо клялась в вечной любви!
ГОРДЯЧКА. Я уже успела забыть об этом. Ну, может быть, не совсем…
ПРОФЕССОР. Десантура, она в чём-то права. Ситуация как в известном анекдоте про вечную невесту: все пробуют, хвалят, но никто не берёт замуж.
УХАРЬ. Уж замуж невтерпёж!..
ДЕСАНТУРА. Подлая сучка! Ты продалась за деньги!
ГОРДЯЧКА (встаёт, упирается ладонями в бёдра). Ты это обо мне? Скот безмозглый! Дешёвый фраер!
ПРОФЕССОР. Попрошу сегодня без взаимных оскорблений.
ДЕСАНТУРА. А ты не лезь, Проф. Это реальная житуха, а не книга.
ОТСТАВНИК. У тебя, Десантура, нет своей квартиры. А Гордячка живёт с матерью и двумя сёстрами. Да и что ты ей можешь дать?
БОМЖИХА. А я думала, главное в жизни – любовь.
ГОРДЯЧКА. Молчи, дура!..
БОМЖ. Почему Бомжиха дура? У неё свои взгляды на жизнь. Причём правильные! Она за деньги ни за что не продастся!
УХАРЬ. А кто её купит?
АГАСФЕР (останавливается). Любовь, верно, не продаётся. Она – основа мироздания (ходит).
ГОРДЯЧКА. Обалдеть! У Бомжихи свои взгляды на жизнь. На жизнь под трубами!.. А мы тут дёргаемся, планы строим… Ну да ладно, ты уж прости, Бомжиха, сегодня твой день, точнее ночь. И давайте доведём дело до логического завершения, а потом будем разбираться в сугубо личных вопросах.
ДЕСАНТУРА. Да. Дело – прежде всего. Пусть хоть кто-то сегодня станет на миг счастливым.
ОТСТАВНИК (Бомжу). Держи, парень, костюм (суёт Бомжу узелок). Иди переоденься.
Б о м ж берёт узелок, уходит.
ГОРДЯЧКА. Прости, Десантура.
ДЕСАНТУРА. Да пошла ты!..
УХАРЬ. Эй, несостоявшийся жених, сегодня положено всеобщее прощение. Вот завтра можешь и разбираться со своей Гордячкой по полной программе.
ПРОФЕССОР. Да! Согласно стаканному положению.
АГАСФЕР (останавливается). Сказано в Евангелии от Марка: «Ежели не прощаете, то и Отец Небесный не простит вам согрешений ваших» (ходит).
ДЕСАНТУРА. Ладно, молчу, Проф.
ОТСТАВНИК. Она всё-таки любит тебя, Десантура.
БОМЖИХА. Любит… это прекрасно!
ДЕСАНТУРА. Любит и наставляет рога! Абарагуты, Отставник, тебе в обе руки!
ГОРДЯЧКА. Рогов нет. Мы ещё ни разу…
УХАРЬ. Это почему так?
ОТСТАВНИК. Мне полечиться в этом плане надо, врач посоветовал принимать пантокрин и особые ванны для укрепления систем организма.
УХАРЬ. Это что за хрень?
ПРОФЕССОР. Пантокрин – настойка молодых рогов оленей-маралов. Она неплохо помогает при начальных симптомах импотенции.
ДЕСАНТУРА. Утешили Гордячка и Отставник… А ты, коварный напарник, не боишься, что заимеешь эти самые ветвистые украшения там, в деревенской тишине? Что, если хвалёный пантокрин не поможет?
ПРОФЕССОР. У Александра Сергеевича Пушкина хорошо сказано по этому поводу: «В деревне, счастлив и рогат, носил бы стёганый халат…» У тебя, Отставник, стёганый халат есть?
УХАРЬ. У него, как и у всех нас, сегодня в моде гранёный стакан… до двенадцати ноль-ноль. А дальше отставному хмырю можно и рыло набить.
ОТСТАВНИК. Нет, на кой мне халат? У меня теперь настоящая форма танкиста имеется! А жена…
АГАСФЕР (останавливается). Благословенны жёны-мироносицы и святые мученицы: Вера, Надежда, Любовь и матерь их София (идёт).
ПРОФЕССОР. А-а-а… София – «мудрость» по-гречески…
ДЕСАНТУРА. Так что… жена?
ОТСТАВНИК. Я, честное слово, и не знаю толком, нужна ли она мне. Особенно после стихотворения Пушкина.
УХАРЬ. Да, жена не картошка, не выбросишь за окошко. Её ещё и обслуживать надо, разумеется, со всех сторон, ублажать. Тут тебе, разлюбезный Отставник, и канистра пантокрина не поможет.
ПРОФЕССОР. Эй, уважаемый Агасфер, вы можете хоть на минуту остановиться?
ГОРДЯЧКА. Ага, а то в глазах рябит.
ДЕСАНТУРА. У меня тоже, Гордячка.
УХАРЬ. Десантура, ты уже подлизываешься?
ДЕСАНТУРА. Я вспомнил, что Агасфер говорил о прощении. Толково!..
ОТСТАВНИК. Глуши, друг, двигатель! Стоп, танк!..
Агасфер останавливается.
ПРОФЕССОР. Вы недавно про своё перерождение говорили.
АГАСФЕР. Было такое (идёт).
ПРОФЕССОР. Ну и как оно произойдёт?
АГАСФЕР (останавливается). Мне надо для этого найти непорочную душу (идёт).
ГОРДЯЧКА. Пожалуй, нет здесь таких. И даже я…
ДЕСАНТУРА. Что ты?
ГОРДЯЧКА (пожимает плечами). Грешна, как и все, но я с тобой, толоконный!
ПРОФЕССОР. Допустим, вы нашли тут таковую душу. И… что дальше?
АГАСФЕР (останавливается). Я помолодею и обрету силу!
УХАРЬ. Всего лишь?
ОТСТАВНИК. А я бы не прочь…
Агасфер пытается идти.
ГОРДЯЧКА. Постойте!.. А тот, за счёт которого вы преобразуетесь?..
АГАСФЕР. Он прикоснётся к вечности (начинает движение).
ГОРДЯЧКА (растерянно). Не поняла!..
ПРОФЕССОР. Это, уважаемая Гордячка, видимо, очередная аллегория.
ОТСТАВНИК. А мне бы всерьёз этого хотелось.
УХАРЬ. Хотеть не вредно, Отставник.
Из бытовки выходит Б о м ж. Он в мешковатом костюме,
рубахе и галстуке.
УХАРЬ. Жених! Призна́юсь, не ожидал…
БОМЖИХА (радостно). Ты так красив!
ГОРДЯЧКА (Бомжихе). Пойдём, невеста, переодеваться. Будешь Бомжу достойной парой.
АГАСФЕР (останавливается, торопливо). «Жених приходит в полночь. Блажен тот раб, которого Он найдёт бодрствующим, и недостоин тот, которого Он найдёт унывающим». (Начинает движение.)
ДЕСАНТУРА. Проф, что твой дружбан бормочет? Никак в толк не возьму.
ПРОФЕССОР. Жених есть Христос…
ДЕСАНТУРА. Это что же, выходит, наш Бомж – этот самый?..
ПРОФЕССОР. Сие – аллегория.
ГОРДЯЧКА. Пойду невесте помогу, а то у меня от ваших аллегорий уши вянут. (Берёт узелок со свадебным платьем.)
Г о р д я ч к а и Б о м ж и х а уходят.
ПРОФЕССОР. Бомж, пройди-ка в умывальник, тщательно промой свои туфли. Они должны соответствовать образу настоящего жениха.
Б о м ж уходит.
ПРОФЕССОР. Я его специально выпроводил отсюда. Хорошо знаю историю жизни этой парочки.
УХАРЬ. А что в ней интересного?
ДЕСАНТУРА. Рассказывай, Проф.
ПРОФЕССОР. Бомжиха, тогда она ещё была молодой девушкой, влюбилась по уши в одного городского парня по кличке Залётный. А тут на краю посёлка, у самой речки, раскинули свои палатки геофизики. Они вышли из тайги как раз на отдых. И этот негодяй, Залётный, напоил бедную девушку и… отдал её на растерзание геофизикам. Говорят, она так кричала…
ОТСТАВНИК. В каком смысле: на растерзание?
ПРОФЕССОР. В самом прямом. Он, можно сказать, продавал входные билеты в палатку, где лежала совершенно пьяная девушка. Эти оголодавшие парни бросали в шапку деньги и… насиловали по очереди нашу Бомжиху.
УХАРЬ. Мразь этот Залётный! И куда он потом делся?
ПРОФЕССОР. Сбежал с деньгами, разумеется. Бомжиху спас от самоубийства парень, который безответно и отчаянно любил её.
ОТСТАВНИК. Наш Бомж?
ПРОФЕССОР. Да. И он в итоге принял всю эту многолетнюю безрадостную жизнь в пьяном угаре, разделив её со своей возлюбленной.
ДЕСАНТУРА. Во дела! Страсти-мордасти, совсем как в театре.
УХАРЬ. А ты там бывал?
ДЕСАНТУРА. Нет. Но по телику пару постановок видел.
ОТСТАВНИК. Профессор, мы с Гордячкой у котельной одного неприятного типа встретили. Он просил передать тебе большой привет.
ПРОФЕССОР. Кто это?
ОТСТАВНИК. Не знаю, первый раз в жизни его встречаю. Здоровяк…
УХАРЬ. Это Штырь, я его приветы хорошо знаю…
ОТСТАВНИК. Штырь? Кто это?..
ДЕСАНТУРА. А вот и наша молодая!
Входит Б о м ж, за ним – Б о м ж и х а и Г о р д я ч к а.
Бомжиха в платье невесты, с фатой.
ГОРДЯЧКА. Идёт невеста! Во всей своей красе!..
Бомжиха на ходу кружится, демонстрируя платье.
БОМЖ (берёт Бомжиху за руку). Глазам своим не верю…
ДЕСАНТУРА. Всё! Начинаем брачную церемонию! Майор, тебе все права!
ОТСТАВНИК. Где кольца?
ДЕСАНТУРА (демонстрирует коробку). Здесь, на столе. Ну и дела, абарагуты!..
ОТСТАВНИК. Журнал регистрации?
УХАРЬ (достаёт из шкафа журнал котельной, кладёт на стол). Вот он.
ОТСТАВНИК. Свидетели, встаньте рядом с брачующимися.
Десантура и Гордячка становятся
позади Бомжа и Бомжихи.
АГАСФЕР (останавливается). Жених и Невеста. Иисус и Его Церковь, как сказано в заветах Отцов. (Начинает хождение.)
ОТСТАВНИК. Маэстро, музыку!
Профессор включает магнитофон.
Звучит марш Мендельсона. Под его звуки жених и невеста
вместе со свидетелями подходят к столу.
ОТСТАВНИК. Бомж, желаешь ли ты взять в жёны Бомжиху, любить её и заботиться о ней, пока смерть не разлучит вас?
БОМЖ. Да, желаю!
ОТСТАВНИК. Желаешь ли ты, Бомжиха, взять в мужья Бомжа, любить его и заботиться о нём, пока смерть не разлучит вас?
БОМЖИХА. Да, желаю! Безумно!..
ОТСТАВНИК (раскрывает коробку, подаёт её жениху и невесте). Обменяйтесь кольцами.
Бомж и Бомжиха надевают на пальцы друг друга кольца.
ОТСТАВНИК. А теперь поцелуйтесь!
Бомж и Бомжиха целуются.
ОТСТАВНИК. Я объявляю вас мужем и женой!
УХАРЬ. Горько!..
ВСЕ ПРИСУТСТВУЮЩИЕ (хлопают в ладоши и кричат). Горько!..
Бомж и Бомжиха целуются.
ДЕСАНТУРА. А теперь за стол. Отметим это событие водкой.
БОМЖИХА. Мы с мужем не будем пить. Да и устала я немного. Что-то сердце слегка щемит.
ГОРДЯЧКА. Это от счастья оно неспокойно. Молодые пусть отдохнут. Я в бытовке топчан застелила новыми простынями и пододеяльником.
Б о м ж и Б о м ж и х а уходят.
ПРОФЕССОР. Вдвоём новоявленным супругам не скучно будет.
УХАРЬ. Были и мы рысаками…
ГОРДЯЧКА. Не вздыхай, Ухарь. Знаю, что ты с Глашкой-почтальоншей хороводы водишь.
УХАРЬ. Представь, Гордячка, осесть в посёлке хочу. Может, и детей с Глафирой заведём. Во всяком случае, такие планы уже имеются.
ГОРДЯЧКА. А тот, твой приятель-мордоворот, что мы встретили с Отставником у котельной, кем тебе приходится?
УХАРЬ. Не понял, о ком ты говоришь.
ГОРДЯЧКА. Знаешь, я тебя позавчера в магазине с ним видела.
УХАРЬ. А-а-а… дальний родственник. Ну ты и любопытная! За собой следи!
ПРОФЕССОР. Не ссориться. День гранёного стакана ещё продолжается, к чьему-то несчастью, но скоро закончится.
ДЕСАНТУРА. Как слезливая история о Золушке. Вот полночь пробьёт, и сказка развеется, как ночной туман. И кое-кто останется наедине с предательством, в дерьме по самые гланды.
ГОРДЯЧКА. Если ты, Десантура, обо мне, то я скажу так: я больше с Отставником никаких общих планов не строю. Я кое-что слышала о трагической судьбе Бомжихи и выбираю, как и она… любовь. А она-то и движет миром. Мой милый толоконный лоб, ты слышишь это?
ДЕСАНТУРА. Слышу (обнимает Гордячку). Прости, Отставник.
ОТСТАВНИК. Глухо как в танке! Если надо, я и вовсе глух и слеп. Целуйтесь!
УХАРЬ. Тогда… горько!..
Оживает радиоприёмник. Слышен голос диктора: «В Москве полночь!» Гордячка и Десантура встают, целуются. Затем, обнявшись, воркуют.
УХАРЬ (Профессору). Ты знаешь, Проф, я что-то передумал со Штырём кучковаться. Вместе с тобой выйдем, я ему скажу: «Обознался, век свободы не видать!» Потом мы с ним у меня на квартире ещё водочки добавим, а утром Штырь пусть линяет. Мне и Глаша вот всё время талдычит: «Угомони свою злость, иначе наш ребёнок в такого же, как ты, вырастет».
ПРОФЕССОР. Спасибо, Ухарь. Желаю тебе и твоей избраннице иметь нормального сына или дочь.
АГАСФЕР (останавливается). А у меня оба были: и сын, и дочь. Я пошёл по миру и больше ничего не знал о них (начинает движение).
УХАРЬ (бормочет). Совсем я расквасился с нашим праздником… Это всё потому, Профессор, что я представил, как могу в дальнейшем потерять ребёнка.
ПРОФЕССОР. Потерять? Он же у тебя ещё не родился!
УХАРЬ. Ты тоже мог потерять и только поэтому сдал меня и Штыря… Мир, учёная башка?..
ПРОФЕССОР. Мир!.. Не такой уж ты ухарь, каким кажешься.
УХАРЬ. Молчи, не трави душу, а то передумаю.
ПРОФЕССОР. Не передумаешь, если уже о собственном ребёнке мысли пошли.
Из бытовки выбегает Б о м ж.
БОМЖ. Она!.. Умерла!..
ДЕСАНТУРА (сдёргивает берет десантника). Ну и дела… камбарикатори…
Агасфер, дойдя до конца котельной, поворачивается, начинает движение. Теперь он без бороды и без шапки, выглядит молодо.
ДЕСАНТУРА (Агасферу). Ты!.. Её убил!..
БОМЖ. Нет. Она, как и мечтала, ушла в вечность.
ГОРДЯЧКА (взволнованно). Вот и нашлась среди нас единственная непорочная душа!
Об авторе:
Член Союза писателей России с 1998 г. Учился в Ухтинском индустриальном институте по специальности «Геология и разведка нефтяных и газовых месторождений». Живёт в Севастополе.
В 2014 г. опубликован фантастический роман «Мария. Визитёр из будущего» (изд-во «ЭРА», Москва). В 2018 г. роман «Операция “Мальборо”» издан Интернациональным Союзом писателей (Москва). На конкурсе произведений на английском языке повесть «Груз 069» принесла автору звание лауреата и медаль В. Набокова. В 2019–2020 гг. опубликован роман «“Баргузин” уходит от погони» (ИСП, Москва), роман-триллер «Крысиная нора», роман «Вариант “Зеро”». В 2021 г. фантастический роман «Заповедная Долина» (ИСП, Москва) завоевал медаль Герберта Уэллса.
