Шкипер
Шкипер
Когда задумчивый шкипер оставит штурвал,
И корабль отправится вдаль, не зная руля,
Перламутровый ветер коснется дыханьем его парусов,
Словно сон, прилетая, твои закрывает глаза.
Звезды на небе и рыбы на дне
В сонном покое застыли в движении волн,
Столь же неспешных, как те облака,
Чьи черты изменяют их плеск отражением форм.
Внутри оттенков пространства, похожих на мёд,
Где взгляд – часть заката, и свет – медленный сон,
Шкипер молчит, корабль плывёт
В перламутровом ветре по плеску облачных волн.
Часы
В моих часах сломалась пружина,
В моих часах кончился завод,
В моих часах остановилось время,
В моих часах навеки умер ход.
В моих часах не стало больше жизни,
Ушло движенье, стрелок суета,
Они теперь уже не говорят мне:
«Тик-так, тик-так…»
Седой волшебник с длинной бородой
Познал все тайны жидкого стекла,
На черном камне огненной чертой
Он пишет слово «магия».
Не зная мук ни страха, ни сомненья,
Часы берет он твердою рукой,
Под светом белых звезд творит он заклинанье,
И волшебство вершится предо мной.
Великий маг Луны и черной амальгамы,
Своими чарами в часы вдохнул он жизнь.
Теперь я вижу стрелок мерное движенье,
И маятника ход вверх, вниз.
Я вижу, как идет время…
Прозрачный воздух
Чертовски прозрачный воздух за моим окном.
Все звезды давно видны до самого дна.
И если верить глазам, то огни домов
Также близки, как незримая плоскость стекла.
Неестественно яркие краски ночи,
Хотя, огни не разрушают тьмы.
Гладь ночи на моем стекле,
Я касаюсь ее воды.
Внутри прохлады черного неба,
Внутри прозрачности пустоты –
Всё внутри между двух плоскостей
Той и этой стороны.
Что если открыть окно?
Мир останется на стекле?
Что я увижу дальше тогда
В разверзшейся пустоте?
Перевернуть страницу ночи,
Просто открыв окно,
И прочитать, что написано дальше
На новой странице «ничто».
Огненные буквы ночи,
Прохладные слова тьмы –
Раскрытая книга мирозданья
Под пальцами моей руки.
Я улыбаюсь, открывая окно.
И вот, стекло в стороне.
Мягкий осенний ветер, прилетая,
Шепчет об уснувшей листве…
Всё изменилось – конечно.
Исчезла преграда стекла.
Теперь ничто не мешает мне,
Страница ночи в моих глазах.
Китаянка
Престарелая китаянка перебирает рис
Морщинистыми руками под шелест листьев.
Только деревья здесь старше ее,
Никто не помнит то время, когда
Она была молодой.
Воды Янцзы под горой за оградой
Теперь обмелели, впрочем, не слишком.
Так же как солнце не столь уже ярко –
Всё было не так, когда
Она была молодой.
Она помнит, что было, она не знает, что есть –
Для перебирания риса это не нужно.
Она спокойна – всё, что могло,
Уже случилось, когда
Она была молодой.
Она не знает, сколько прошло
Зернышек риса сквозь ее руки.
Наверное, много – зачем это знать?
Их уже нет, как тех лет, когда
Она была молодой.
В прошлый четверг целый день шумел дождь,
И ветер рвал кроны высоких деревьев.
Но теперь всё спокойно, ничто не тревожит
Синее небо над тихой водой.
Где-то вдали запели цикады
В полуденном зное высокой травы.
Она оставляет работу и смотрит
На поле и реку, далекие горы.
Всё с детства знакомо и словно бы часть
Ее долгого взгляда и шелеста листьев.
Так же как ветер, колышущий пряди
Совсем как в то время, когда
Она была молодой.
Серыми стенами
Серыми стенами выкрашен свет
Стеклянного шарика. Желтой тенью –
Звуки на нем. Пространства здесь нет –
Забытое эхо каменных трещин.
Клетка – то, что вокруг –
Лестница вверх и вниз.
Двери повсюду, но это не выход,
Лишь квартирный тупик.
Ветром и ночью, водой фонарей
Тьма за окном. Поверхность стекла
Тиха и прозрачна. Камни на дне
Слушают сны из ненастья.
Лето – когда-нибудь будет.
Зима – скоро придет.
Время так предсказуемо!
Кто не знает его наперед?
Год или месяц, час и неделя –
Движенье по кругу. Единственный миг –
Шаг в пустоту, блики и тени
Шелестящей листвы на ветру.
Солнце – совершает движенье,
День – превращается в ночь.
То, что внутри, заполняют мгновенья –
Всех ветров разноцветный песок.
Она спала
Она спала
В своей пастели из неги и сна.
Она спала,
Когда в ночном небе Луна
Заливала своим призрачным светом
Окрестности мира из
Откровенья и льда.
Она спала.
Легкий трепет ресниц…
Северным ветром
Полуденным светом
Мерцающим пеплом
Забытым ответом.
Она.
Она спала.
Ночью был звездопад,
Ночью падали звезды из темных небес.
Ночью тысячи ветров
Рисовали пространство хвостами комет.
Она
Видела сны из волшебства,
Из дымки и мёда,
Из вечерних озёр, в которых вода
Наполнена светом заката,
Где плывут облака
Легче пуха и сна
Откровенья и льда
Там, где в небе звезда,
Где вокруг темнота,
Она.
Она спала…
Золотая форель
В хрустальных водах небесной реки
Золотая форель играет в прятки
С быстрым лучом, в больших облаках
Пряча свой хвост и блестящее тело
В прозрачном теченье
Внутри берегов,
В незримом потоке
Между небом и небом.
Взмах плавников – и уже в глубине,
Лишь расходится в солнце флотилия бликов
Пляшущих волн, оставляя в ладонях
Только мокрые брызги – капельки света
Небесной реки,
Прожитых лет
В незримом потоке
Между небом и небом.
Я представляю
Я представляю себя под листвою
Высоких деревьев в тенистой беседке,
Где клены и ивы у медленной речки
Хранят под ветвями цветы хризантемы.
И девушка в платье ветров из воздушных шелков
С глазами как звезды, губами – как капли зари
Приходит ко мне, чтобы слушать цветение роз.
Её улыбка светла, для неё я читаю стихи.
Она так спешит по зеленой тропинке
Средь птичьего пенья и солнечных бликов,
И в мягкой походке слегка задевают
Цветы и травинки края её платья.
А здесь, как всегда, за окном целый день идет дождь,
Унылые стены, унылые лица людей,
Асфальт и машины, на завтра всё тот же прогноз:
Среди домов и забот только серые лужи дождей.
В лесу под листвою в беседку у речки
Она приходит как теплых ветров дуновенье.
Она здесь одна, садится и ждет,
Светло и задумчиво её ожиданье.
Но я не приду, я раздавлен катком,
Я распилен вчера выездной пилорамой,
Я загрызен волками, я растерзан толпой,
Я повешен на крюке большого высотного крана.
Мои мозги
Мои мозги как клейстер,
А руки –
Как пружины озверевшего робота.
Я устаю от жизни,
Как паяльник
От раскаленного олова.
Словно атомную электростанцию
Меня тянет на взрыв,
И взрыв будет,
Дай только срок.
Дай только срок…
Я атомная субмарина,
И я иду на дно,
И то, что есть во мне, –
Это смерть, ваша смерть.
И те, кто управляют мной
Не знают,
Что я живу не так, как хотят они.
Они владеют моей головой,
Но никогда
Не получат мозги.
И пусть
Мои мозги как клейстер,
А руки –
Как пружины озверевшего робота.
Я устаю от жизни,
Как паяльник
От раскаленного олова.
И словно атомную электростанцию
Меня тянет на взрыв,
И взрыв будет,
Дай только срок.
Дай только срок…
Войска
Сто бессонных ночей,
Сто смертельных обид.
Сон застыл у дверей,
Ты устал и разбит.
Ты разбит, генерал,
Ты был дерзок и смел,
Но в походе пропал,
Победить не сумел.
Ты бы мог всё спасти
И добиться побед,
Но не смог отвести
Войска своих бед.
Ты боролся со злом
Так, как борются все,
Но предали тебя
Войска твоих бед.
Что ж теперь?
Ты стал злым
И не жаждешь побед,
Ведь тебя победили
Войска твоих бед.
Что нас ждет впереди?
Там туман или свет?
Но в засаде стоят
Войска твоих бед.
Очень остры клинки
И пощады в них нет,
Всё сметут на пути
Войска твоих бед.
Мрачная песня
За далеким холмом
У чернеющих скал
Под глубокой водой
Лежит она.
Там ни ветра, ни птиц,
Ни деревьев, ни трав,
Там ни солнца, ни света
Нет.
Только камни и гладь
Долгой черной воды,
Только сон и покой,
Где лежишь ты.
Из страны суеты
От гремящих машин,
От скрипящих камней
Я иду к ней.
К той, кто знала всегда,
Что покой и вода
Лучше неба и звезд,
Лучше жизни и слез
Навсегда.
И приду я туда,
Разожгу я костер.
Буду долго сидеть
И на воду глядеть.
Буду просто молчать
И ее вспоминать.
Буду думать о том,
Как нам было вдвоем
Хорошо.
И когда догорит
Ярко пламя костра,
И погаснут все искры,
Станет черной зола,
Подниму я свой взгляд,
Ты мне дашь тихий знак,
И я сделаю шаг
В никуда.
Ты протянешь мне руку,
Подхвачу я ее.
Ты мне скажешь о том,
Как нам было вдвоем
Хорошо.
И улыбка твоя
Словно шаг в никуда.
Ты поманишь меня,
Разойдется вода
Навсегда.
За далеким холмом
У чернеющих скал
Под глубокой водой…
Где ни ветра, ни птиц,
Ни деревьев, ни трав,
Где ни солнца, ни света
Нет.
Нам не нужно грустить,
Вспоминая о том,
Как нам было вдвоем
Хорошо.
Над ветром
Над ветром – дождь,
Под ветром – тьма,
И он и она
Возьмут меня
В свои легкие руки.
Мой дождь – вода
Синих высот,
Мой ветер – огонь
Железной земли.
Мой мир – сплетенье
Медовых сот,
А жизнь – это путь
Упавшей звезды.
Я чувствую солнце
Как огненный шар,
Я вдыхаю тьму
Как дым сигарет,
Но солнечный свет –
Это сладкий нектар,
И только лишь тьма –
Прекрасный сонет!
И всё, что я видел,
Уходит во тьму,
Оставив мне только
Созвездье из слов.
Синева небес,
Огонь земли,
Дай мне напиться
Черной тьмы
В это белое время.
Таинственный шёпот,
Призрачный свет,
Шелест листвы,
Облака в поднебесье,
Ветер и дождь –
Это тоже ответ
Сотни ночей
Собранных вместе.
В сиянии красок
Ушедшего дня
Тени разбросаны
Пятнами ночи.
Но солнце заходит,
И тень, часть меня,
Призрачной лёгкою тьмой
Остаётся со мной.
Косточка
Гладкая белая косточка апельсина жёлтого,
Что кругл и сочен, как солнечный день,
Наполненный светом и жаркой истомой,
Жужжанием пчел в душистой траве,
Где клевера сладкий запах
Разливает полуденный зной
На зеленом лугу у мохнатого леса.
Ночь здесь тиха и призрачна,
Огромна, как небо, и в своей темноте
Непонятна,
Как остров в бескрайнем пространстве звезд,
И лишь пустота вокруг во мраке космической тьмы.
Попробуй, шагни –
И где ты будешь тогда?
Но если стоять,
Всё равно непонятно,
Что появится вдруг
Из звездной дали, из черной тиши.
Возможно, оно уже
Несется к тебе
Прямо здесь и сейчас.
Но нет,
Всё спокойно,
И земля под ногами
Шелестом трав в тишине,
Уже влажных от рос,
Пока незримых
И зовущих к заре.
Скоро солнце взойдет красной горой
И поднимется ввысь горячим шаром,
Снова будет светло, будет полдень и зной,
И жужжание пчел, и тягучий, сладкий
Клевера запах,
Как взмах плавников солнечных рыб
В ленивой истоме жаркого дня.
Гладкая белая косточка апельсина жёлтого.
А за окном зима.
Но в доме тепло, и был Новый Год,
И еще не кончена
Снежная ночь.
Гладкая белая косточка апельсина жёлтого
Лежит на столе…
Вода из воска
Снежные бухты твоих берегов,
Ледяные дома твоих городов,
Чёрные скалы твоих островов
И вода из воска.
Песчаные бури твоих пустынь,
Жаркие клятвы твоих святынь,
Быстрые реки твоих долин
И вода из воска.
Длинные хвосты твоих комет,
Круглые колёса твоих карет,
Острые зубы твоих побед
И вода из воска.
Белые созвездья твоих ночей,
Долгие споры твоих врачей.
Тайные замки твоих ключей,
Спрятанное пламя твоих свечей
И вода из воска.
И вода из воска.
Собирая
Собирая солнечные зайчики
В озерах из слов и мечтаний,
Собирая опавшие листья
В лесу разочарований…
Куличики в виде сердечек в пустыне любви.
Карточный домик в гостинице снов
На столе, где пил чай тот,
Кто ходит по звездам.
Некоторые неясные блики могут дать почву мечтаний,
Некоторые неясные фразы могут создать почву для лжи.
Но мы-то ведь знаем,
Что Луна вращается вокруг Земли.
В этом солнечном мире повседневность – наша лучшая подруга.
В этом солнечном мире она не подведет никогда.
И тот, кто поссорился с ней,
Теперь ходит по звездам
И мечтает о том,
Чтобы принести ей розы
И снова войти в лоно ее.
Наверно…
В середине ветра
В середине ветра
С другой стороны неба,
В середине ветра
По ту сторону света.
Как просто остаться
Во власти абстракции!
В середине ветра
Над прозрачной водой дня,
В состоянии покоя
В центре движения.
И все, что вокруг
Проносится мимо.
Дай мне руку,
И я перенесу тебя,
Дай мне руку,
И я покажу тебе,
Как хорошо здесь.
Лес (сказка)
Капля дождя в зеленом лесу строит планы:
Она хочет стать ночною порой легким туманом,
Окутав весь мир, тихо парить средь черного леса
И вознестись с утренним солнцем опять в поднебесье.
Стать белым облаком в озере синих высот,
Медленно плыть, не зная забот,
И превращаться в дивных зверей
И сказочных птиц. А после скорей
Вниз, к зеленым деревьям.
Лесною тропой в руках тишины я шел в том лесу,
Солнечный луч и пение птиц сквозь густую листву,
Но я знал тайну этого леса: магический дух
Каждое дерево сделал одним из человеческих чувств.
Там было дерево страха и дерево зла,
Дерево любви и дерево добра,
Радость и счастье, ненависть и зло
Росли в том лесу, и дятел дупло
Выбивал в дереве совести.
Лесной народ строил из волшебных деревьев дома,
И в день, когда в лес прилетала на крыльях зима,
Я видел, как люди скрывались в домах из дерева счастья,
И дерево уют хранило тепло меж высоких стен.
И в окнах свет,
И в трубах – дым,
И в очагах горит
Дерево ласки.
Но я видел глухие заборы из дерева чванства,
И я прошел по гнилому мосту из дерева подлости,
И я стучался в закрытые двери из равнодушия,
Но лишь из лицемерия крыши свысока
Смотрели мне вслед.
Я разожгу костер из дерева злобы,
Я выстрою дом из дерева любви,
Пусть будут в нем окна из ласки,
На стенах из мечты будут холсты.
Пусть звездной ночью с тобой мы будем вдвоем,
Замком разбуженных грез станет наш дом,
Легким крылом унесутся во тьму
Стаи забот,
И будут хранить тишину
Двери молчанья.
Ветер и снег
Ветер и снег
Покрыли асфальт
Тонким льдом.
Как бабушка старая
Иду шажками,
Холод вокруг.
В детстве я знал,
Зачем зима.
Теперь суета
Держит меня
И скользит,
Как ботинки на льду.
На смешном корабле
Я плыву на смешном корабле,
В котором есть только мачты.
Паруса по прозрачной воде
Несут меня.
Они парят, словно птицы,
Они стоят, как плакаты,
На которых написано, что давно уже
Мне пора утонуть.
Но я их не вижу – я стою под ними
И продолжаю
Свой нелепейший путь.
Об авторе:
Игорь Чичилин, писатель, поэт, инженер-физик, программист
Родился в Москве 22 марта 1966 года.
Окончил МИФИ (Московский Инженерно-Физический институт). Работал в МРТИ (Московский Радиотехнический институт) инженером, в НПП «Пульсар» – ведущим инженером. С начала 2000-х работает программистом.
В 1997 году принят в Союз Писателей России. Окончил Высшие Литературные Курсы Московского Литературного института и Курсы Литературного Мастерства. Автор книг в жанре фантастики, выходивших в издательствах «ЭКСМО», «Терра». Издавался в альманахах и сборниках в жанре прозы и поэзии. Его статьи, стихи, рассказы были напечатаны в различных московских газетах и журналах.
