Видение
Видение
Тишина. Непроглядная мгла.
Только ветер ярится ночной…
Чья рука на плечо мне легла?
Ты, любимый? Ты снова со мной?
Глаз лучащихся ласковый свет…
Их люблю, не стыдясь, не тая…
И улыбки такой больше нет.
Ты со мною, отрада моя!
Не твердите, что это лишь сон.
Нет! Средь смерти, беды и огня,
Светлой птицей любви, невесом,
Вновь и вновь ты находишь меня,
Да, разлукам любым вопреки,
Не во сне, не в мечтах – наяву
Трепет чувствуя милой руки,
Понимаю, что дальше живу.
Свет и нежность застенчивых глаз
Как сокровище мира храня,
Я люблю. И любовь сотни раз
В пляске смерти спасала меня.
Мне не важно, иду ли на бой,
На привале, в дороге – всегда
Помню тихое счастье с тобой,
Что разбила, украла беда.
Беспощаден разлуки оскал,
В вихрях горя пути разошлись,
Но меня ты затем сберегал,
Чтоб друг друга мы все же нашли.
Пусть ты где-то сейчас, не со мной,
Знаю точно – мы встретимся вновь.
На путях, опаленных войной,
Расцветет с новой силой любовь.
И судьбу об одном я прошу:
Чтобы сила земли и воды,
Чтоб вся нежность, которой дышу,
Защитила тебя от беды.
Вот рассвет… Как бывают горьки
Все прозренья на фоне зари!..
Почему же всему вопреки
На губах поцелуй твой горит?..
Пусть вокруг и война, и беда!
Не расторгнуть ни душ им, ни рук!
Мы с тобою вдвоем навсегда
Через сотни смертей и разлук!
***
Шли батальоны не спеша.
Дремала на ходу пехота.
Комбат, нахмурившись, молчал
И самокрутку мял в руках.
Шли батальоны не спеша.
За взводом взвод, за ротой рота.
И ветер тишину качал
До боли стонущей в висках.
Шли батальоны не спеша.
И балагурили солдаты.
Смеялся юный лейтенант,
И пел негромко старшина.
Шли батальоны не спеша,
Шли батальоны, шли куда-то…
Их мерным рокотом команд
Гнала вперед, вперед война.
Шли батальоны не спеша.
И путь не мерили на версты.
Столбов надежней верстовых
Бои отсчитывали даль.
Шли батальоны не спеша.
Могил поблескивали звезды.
А руки крепкие живых
Сжимали автоматов сталь.
Из боя в бой, в медалях грудь.
Идешь средь смерти мерным шагом.
Иных свинец уже догнал
И бросил в вечность тишины.
Шли батальоны… Этот путь
Ни сказкам описать, ни сагам.
Лишь кто прошел его – узнал
Всю правду горькую войны.
Победа
В растерзанном бомбежками Берлине
В девятый вечер майского тепла
По улице, забыв о дисциплине,
Толпа солдат беспечных гордо шла.
Шли шагом, не ползком, шли, не скрываясь,
И странная стояла тишина.
Не грохотали бомбы, разрываясь…
Как так? Да просто кончилась война.
Еще им это непонятно было,
И пальцы по привычке – на курках.
Но солнце им в глаза лучами било,
А сталь сияла золотом в руках.
И были гордо головы подняты,
И звон шагов врезался в тишину.
Шли по Берлину русские солдаты,
Прожившие великую войну…
А вечером в разбитом кинозале
Задумчиво аккордеон звучал.
Из глаз их слезы медленно сползали,
И каждый о своем родном молчал.
Там лился спирт в походные их кружки,
И смех звенел, им было не до сна.
Серебряные блики лунной стружки
Им рассыпала сквозь листву весна.
Прошли года. Их лица стали строже.
В кудрях засеребрился лунный свет.
Но нет в их жизни праздника дороже,
Светлей, прекрасней и счастливей нет,
Чем майский день в далеком сорок пятом,
Когда тепло дарила им весна,
Когда в Берлине, тишиной объятом,
Закончилась великая война.
Об авторе:
Татьяна Борисовна Альбрехт, родилась 15 мая 1981 года в Москве. Окончила педагогический колледж по профессии «учитель начальных классов», училась в Историко-архивном институте при РГГУ по специальности «историк-архивист», закончила театроведческий факультет ГИТИСа.
Писать начала довольно рано – лет с восьми. Почему?.. Наверно, потому что с раннего детства обожала читать, не только художественную, но и познавательную литературу, в основном, на исторические темы. Придумала себе игру – дописывать или переделывать концовки книг, которые не очень понравились у авторов, придумывать новые сюжетные повороты, сочинять истории про полюбившихся героев. Так, прочитав «Властелина колец», осталась недовольна авторским решением судеб персонажей и в результате «переписала» для себя едва ли не всю историю Войны кольца. Видимо, из этого и родилась потребность создавать собственный мир, своих героев. Хотя первое произведение большой формы – исторический роман на евангельскую тему, родился, скорее, из научного интереса – на первом курсе Историко-архивного института увлеклась библеистикой, историей раннего христианства и церкви первых веков. Стихи же рождаются сами собой, чаще всего из каких-то особенно сильных впечатлений или потребности высказать засевшую в голове мысль.
Пишу в разных жанрах: поэзия, проза большой и малой форм, в основном, историческая, эссеистика. Не знаю, можно ли считать литературными достижениями несколько публикаций в альманахах.
Не знаю, можно ли считать литературными достижениями несколько публикаций в альманахах «Золотая строфа» и журнале
«Золотое перо». Но было и такое.
