ЖИЗНЬ НА ЮРУ
Магазин в нашем селе открывается в десять часов, а продавщица приходит, когда
захочет. Но независимо от этого народ начинает собираться задолго до открытия.
Сидят, разговаривают. Последние новости можно узнать только здесь. Это
местный информационный центр «Одна баба сказала».
– Петрович-то машину купил, – преподнес первую новость народу сторож
магазина.
– Машину? Каку машину? – заинтересовалось общество.
– Каку, каку – «Оку»! – ответил сторож. – Гоняет по тракту, сигналит без
надобности. Думаю, больше от радости.
– Дак машинка-то для подростков! – удивились мужики.
– Эта на каки же шиши он машинку-то купил? – гудели одни.
– Да видать годовой запас бутылок сдал, – предположили другие.
– Дак он давно мечтал о самокате. На чо денег хватило, то и купил, – подал голос
рыжий мужик.
– Это верно. От хотелки до содержимого кошелька дорога длинная, – философски
заметил Егор. В селе он был на особом счету. Что ни говори, а десятилетка у него
в кармане. Правда, он не один такой, но как-то выделялся: слушал радио, читал
газеты, обсуждал с мужиками новости, всегда был в курсе жизни страны.
Тут раздался сигнал автомобиля, и к магазину подкатила Ока. За рулем
Петрович. Правда, его не сразу разглядишь: голова зажата между колен,
прижатых к ушам. Приятели встретили его дружным хохотом:
— О! И «мерседес» кушать хочет! Когда обмывать-то будем? Гляди, не обмоешь –
развалится! Ты чо, и спишь в машине? А по нужде-то как? – ржали мужики.
– Да тише вы, мужики! Время-то сколь? – попытался урезонить приятелей
Петрович.
– Да уж двенадцать. А продавшица-то где? – спохватились приятели.
– Гляди, робята, на дверях бумашка кака-то прищиплена. Кто там поближе,
посмотри. Ну, чо там?
– «Ушла рожать!»
– Чо? Рожать? Курнем да пойдем. Скоро обед. Не опоздать бы, как прошлый раз.
А то опять на диете до вечера. Так и отощать недолго.
– Стойте, стойте! Вот ведь чо опять получается, – остановил мужиков Егор. Он
читал в это время свежую газету.
– Чо ты там вычитал? – проявило интерес общество.
– Да вот ВВП упал на 1,5%, – ответил Егор.
– И чо? – равнодушно спросил кто-то из собравшихся.
– А то, што опять зарплаты не видать.
– Ну так чо? Первый раз, што ли? Жаль, конешно, скоро табаку купить не на што
будет. Крапиву курить будем. Запасаться пора.
– Да ладно, айда, мужики, а то и впрямь клистир заработаем, – усовестился кто-то.
Но уйти им так и не удалось. К магазину подкатил на мотоцикле молодой
тракторист Колька.
– Слыхали новость? – задорно выкрикнул он.
– Каку опять новость? – насторожился народ.
– Степан в лотерею машину-иностранку выиграл! – выдал Колька.
– Вот это да! Вот это новость! – зашумели мужики. – Степка, ты чо молчишь? Ишь
затаился!
– Да чо говорить-то, – отозвался Степан. – Пока не пригнал, и говорить не о чем.
– Ха! Теперя королем ходить будешь! К тебе и на козе не подъедешь! – скалили
зубы пополам с завистью мужики.
– А билет-то ты где взял? – поинтересовался дед Тимофей.
– Да кассирша на сдачу дала, – ответил Степан.
– Енто што, в нашем магазине? Вот в ентом? Нюрка дала? – не унимался дед.
– А в каком ишо, дед? В ентом, конечно, – успокаивали его.
– Мне-то она первому навяливала. Как навяливала. Я отказался. Ты-то за мной в
кассу стоял и гляди-ко, взял, – расстроился дед. – Вот ведь твою мать, как жисть-
то поворачиват. И на што тебе эта иностранка? Дурак ты, ни с какой техникой
справиться не можешь. Вечно у тебя то трактор в разгар уборки погибнет, то свой
мотоцикл на боку лежит. Ты и иностранку загубишь.
– Да не отчаивайся ты, дед, «умным людям» завсегда везет. Тебе первому
предлагали. Не нарушай беспорядок, – утешал Егор деда. А тот встал с земли,
отряхнул кепкой прилипшие к штанам травинки и в большом расстройстве пошел
домой.
Через неделю новая весть потрясла село: жена Степана подала на развод. На
следующей неделе, в воскресенье, в сельском клубе состоялось заседание
выездного суда. Разбирали заявление гражданки Никаноровой Клавдии о разводе
и алиментах на двоих детей. Селяне, кто по одному, кто группами заполняли зал.
Свое место заняла секретарь. Местный участковый устроился у входных дверей.
Ждали судью. Наконец прозвенел колокольчик. Зал встал. Судья и двое
помощников заняли свои места. Суд начал работу. Зачитали заявление и дали
слово истцу. Клава встала, засопела, растерялась. Из зала ее поддержали:
– Не трусь! Отступать некуда.
– Да, – начала говорить Клава, – я решила разойтись со своим мужем. Мочи
больше нет. Помощи от него в доме нет никакой. Все сама: дрова пилить, колоть,
печи топить, с детьми управляться. Да ведь и на работу надо поспеть. А муж
зачем? В то же время он человек неплохой, но семейная жизнь не для него. Да вы
только что все прочитали, а соседи и так знают. Вот пусть и судят.
– А что скажите вы, ответчик? – спросила судья.
– Дак чо сказать? Оно конечно. – Степан мял кепку в руках. Потом вскинул голову
и испытующе посмотрел на жену:
– Чо ты хошь? Робяты здоровы, я тоже, да и ты ничего. Чо хошь-то? – изумился
Степан.
Зал зашумел. Одни поддерживали Клаву, другие жалели Степана:
– Пропадет один-то, как пить дать пропадет.
– Это точно, счас хорошо живется бабам, а мужикам хана, – подхватил мысль друг
Степана Иван.
– Тебя чо, твоя баба съела? Чем уж так жисть-то плоха? – усмехнулись мужики.
– И не лыбтеся, верно говорю. Сам читал. Одного мужика так жисть доканала, што
он бабой стал. Во, а вы лыбитесь.
– Ты чо, Иван, ишо и книшки читашь? – совсем развеселились мужики. – Это ты
когда успевашь-то?
– Да по ночам.
– Ну, брат, ты следующий в очереди на развод, – веселились мужики.
Другие увещевали:
– Смотри, Степан, середка загниет, потом любой ветерок пошатнуть может.
Чуешь?
Кто-то предлагал купить у Степана машину:
– Думай! Деньги в дом и жена при тебе!
Вдруг началось какое-то волнение.
– Пустите! Нешто не видать, старушка идет! – звенел почти детский голосок.
– Бабуля, куда ты? – спрашивали вокруг.
– На трибуну, касатик! – отвечала она. Наконец выбравшись из толпы, обратилась
к судье:
– Доченька, дай мне слово. Я тутошняя. Любой скажет.
– Проходите, – разрешила судья. Старушка взобралась на трибуну:
– Слушай сюда, Клавка!
Зал замер. Слово взяла самая каверзная старуха на селе.
– Значится, так. У тебе, видать, свободный доступ к телу для Степана? А? Так ты
ево закрой! Не стеной, конешно, а так, штакетником и поманивай ево оттудова. А
как побежит, спрашивай пропуск. Пропуск – ето награда! Усе равно што медаль!
Выдай ему цельный список нарядов – и пущай выполняет! Выполнил пунт? Нет?
Усе, гуляй! Это один варьянт, а есть ишо. Вот мы, бывало, с мужиком поцапаемся,
а то и подеремся, зато ночью-то под одной шубой спим. Он нечаянно на меня руку
положит, я на ево ножку от жары закину, и глядишь, замирение. Спокой в дому.
Вот! А то развод! Кому от ентого лучче? Усе поняла? Мое почтенье!
Она слезла с трибуны и пропала в толпе. Народ хохотал до слез:
– Ай да бабка! Вот зараза! А ведь права!
– Ты чо, Клава, школу молодых жен-то не проходила? Вишь, неученье тьма! –
неслось со всех сторон. Наконец зал затих.
– Что скажете, ответчик? – обратилась судья к Степану.
– Ох! Сердце болит – прижимая руку с зажатой кепкой к груди, стонал Степан. –
Сам помру, а иностранку пригоню! Вот вам, нате-ка выкусите! – И он показал залу
кукиш.
И тут поднялся человек:
– Дайте мне слово, – обратился он к судье. – Я отец его. Вот что, сын. Ты, как
вшивый тулуп. Вроде есть, а носить нельзя.
– Ты чо, батя? Спороть шерсти? – опешил Степан.
– А, а, – махнул рукой отец. – Клава, прости нас. Это наша вина. Нам и нести ее.
Ты во всем права. Внуки-то наши. Ты нас не чурайся.
Тут раздался стук молотка. Зал затих. Судья зачитала решение суда:
– Требование истца удовлетворить в полном объеме.
Степан рухнул на пол:
– Где я столь денек-то возьму? А-а!
Зал разразился хохотом. В это время киномеханик включил на полную громкость
районное радио. Из динамика неслось:
– Вы слушали прямую трансляцию заседания суда из села Вьюхино о разводе
семьи Никаноровых.
Судья улыбнулась:
– Да, вся жизнь на юру.
От клуба летела карета скорой помощи. Это Клава везла мужа в больницу. Из
клуба высыпал народ. Кто переживал за Никаноровых, а кто так, из любопытства
провожал карету скорой помощи. Раздавались и возгласы восхищения:
– Вот баба! Развелась, а любовь-то никуда не делась! И ведь не бросит она
его в беде, хоть проку от него пшик.
Другие рассуждали:
– Говорят, любви нет. Вот вам, смотрите! Завидуйте!
– Верно говорят: при хорошей жене и мужик человеком стать может. Да вот беда –
упустил он свой шанс. – Это кто – то в толпе пожалел Степана.
В это время из-за поворота навстречу скорой помощи вылетела кошевка,
запряженная тройкой лошадей. Звенят бубенцы, наяривает гармошка, дружки от
всей души горланят песни. Это из соседней деревни жених мчится за невестой.
Жизнь продолжается! Да здравствует любовь!
СОСЕДИ
– Подвиньтесь-ка, бабоньки! Уступите плацкарту, – ворчал Иваныч, присаживаясь
с краю на лавочку у подъезда. Здесь соседи, вольготно расположившись, со
смаком грызли семечки и перемывали косточки проходившим мимо жильцам.
– Што, Иваныч, притомился?
– Золотой запас ходил сдавать?
– Почем нынче чебурашки-то? – наперебой интересовались соседи.
– Всё бы вам, бабоньки, зубы скалить, – беззлобно огрызнулся Иваныч.
– Рабочему человеку выпить не на што, душа горит!
– А знаешь, соседушко, твоему горю помочь можно! – подала голос тетка Зоя. –
Верный способ есть, да только надо нервы крепкие иметь. Ты как по нервам-то,
здоровый?
– Опять прикол какой придумала? – пробурчал Иваныч, усаживаясь поудобнее. –
Я тебе ещё старый не забыл.
– Не, што ты, батюшка, што ты! Вот те крест, не вру! – Лицо её, осыпанное
оспинками, светилось лукавством. – Только это секрет! Счас сказать али погодя,
один на один?
– Да че ты можешь сказать путьнево? Давай счас! Валяй! – разрешил Иваныч, со
всеми удобствами усаживаясь на скамье: вытянул ноги, опершись на спинку,
сладко потянулся, захрустев пальцами закинутых за голову рук.
– Ну, тут дак тут. Слушай. Брат у меня есть, вы его все знаете. Ежели што не так,
и проверить можно. Ну вот, раньше-то, когда молодым был, любил он в карты
поиграть, да больше все в убытках ходил. Грустно ему стало. Вот мать его и
пожалела – сын ведь.
– Прежде, чем за игру сядешь, съешь паука, – говорит она ему.
– Какого ещё паука? – опешил Ванька.
– Да вон того, что у нас под потолком уж не первый год сидит. В самый раз будет!
– Да ты че, мать, кто пауков-то ест?
– Кто-то, может, и не ест, а ты съешь, коли удачи в игре хочешь. Говорят, в любых
начинаниях помогает. Попробуй, чем черт не шутит!
– Ох, мать, кто удачи не хочет! Весь мир за ней гоняется! — вздохнул Иван.
— Гонятся-то, гоняются, да не все такой секрет знают!
— А как его есть-то надо? С горчицей али с майонезом? – не утерпел Иваныч.
Вскочил со скамьи и нервными шагами принялся ходить до подъезда и обратно.
– Ишь заинтересовался! Уймись! Плацкарту потеряешь! Враз займем! – зашумели
соседи.
– Не мешайте, пущай чешет, – урезонил их Иваныч.
– Давай Зоя, дуй дальше! Че, поверил он ей што ли?
– Да вот крепился брательник-то, крепился, да и съел паука-то! Съел! И куш
сорвал! Дак у него корысь была! А у тебя што? Сто грамм на грудь принять для
профилактики? Так што возьми на вооружение, возьми. Может пригодиться.
Прошло дня два. Соседи по-прежнему на посту. Грызут семечки. Вдруг видят,
идет Иваныч чернее тучи.
– А –а– а! Обманула! Всё смеёшься! Приколы тебе разные! – обрушился он на
Зою. – Ну, погоди!
– Да што случилось-то? – всполошились соседи.
– Да ить не помогают пауки-то! Весь подъезд почистил! А проку? Всю получку
проиграл! Че жена-то скажет? А всё ты! У, конопатая!
В сердцах, плюнув себе под ноги, ссутулив плечи, заплетающейся походкой
пошел Иваныч домой. На эшафот.
Об авторе:
Чуфарова Светлана Матвеевна родилась на Урале в городе Свердловске, ныне Екатеринбург. По
образованию – инженер-теплоэнергетик. Литературой начала заниматься в 1993 г. В 2005 и 2007
годах работы автора были отмечены благодарственными письмами за бережное отношение к
народному русскому языку. В 2013 г. стала дипломантом конкурса «Пояс Рифея». Печаталась в
журналах: «Литературные среды», «Уральский следопыт», «Добрый малый». Вышли книги: 2013 г.
– «Выход в свет. Рассказы», 2014 г. – два томика сказок в стихах и прозе, 2017 г. – рассказы
«Держись в фарватере», 2017 г. – книжка стихов.
