Ничего особенного
Стихи посвящены урагану Сэнди, который осенью 2012 года обрушился на Нью-Йорк
Ничего особенного
Пожилые, приятные всем, частица большого семейного клана,
Жили супруги без лишних проблем в Бруклине у океана.
Война и разруха, голод, дороги – всякое раньше видали.
И вдруг опять: «Тревога, тревога… Буря идёт небывалая».
По телевизору, по телефону: «Уезжайте, спасайтесь, опасно!
Убежища ждут вас, опасная зона, не рискуйте напрасно».
«Сеня, уедем, ведь много родни. Не будь таким бесшабашным.
Сеня, ведь здесь мы совсем одни. Сеня, мне очень страшно».
«В прошлом году, забыла, пугали, ты тоже тогда суетилась.
Шумела, просила, молила, ругалась, а ничего не случилось».
«Сеня, поехали, хватит бравады. Ждут нас и зять и дочь.
А рисковать понапрасну не надо. Страшная близится ночь».
Жена уговаривала: «А вдруг…» Время меж тем летело.
В конце концов сдался упрямый супруг. Добилась, чего хотела.
«Ладно, поехали, хватит сердиться. Могли бы, конечно, остаться.
Ведь всё равно ничего не случится. Будут над нами смеяться».
Вышли, а всюду кромешная тьма. Деревья под ветром гнутся.
«Слушай, Сеня, схожу я с ума. Может быть, лучше вернуться?»
«Всё, не до споров уже теперь. Поздно назад возвращаться.
Недалеко здесь, машина – зверь, мигом сумеем домчаться».
Ветер ревёт, словно сам сатана, бешено дует в спину.
Тут подоспела шальная волна – и накрывает машину.
Спешат из машины муж и жена. Жена не ноет, не трусит.
Многое видела в жизни она, эмигрантка из Белоруссии.
В кромешной тьме и по пояс в воде, но не теряют терпения.
Кто поможет им в этой беде? Где искать им спасения?
И нет ужасной буре конца. Шумит и бушует ненастье.
И вдруг – свеча, не видно лица, одни глаза участливые.
Вернулась бодрость, идут вперёд, легко, когда не один.
И голос добрый зовёт: «My God! Come here. Come in. Come in».
Удачно закончилась страшная ночь, переодели их, накормили.
Сумели им «чёрные» люди помочь и спать у себя уложили.
В горе не важны религии, партии, расы и убеждения.
Пусть ты эмигрант – никакой антипатии или предубеждения.
В тяжёлые жизни моменты, в часы беды и тревоги
Не филантропы и не президенты – простые люди помогут.
Пусть где-то случилась беда, ураган, – мир в надежде живёт.
Всегда поможет и всем помогал американский народ.
Возрождение Брайтона
Есть в Нью-Йорке кусочек Одессы,
В него вложен труд, вдохновенье, таланты.
Его создавали в драках с местными
Русско-еврейские эмигранты.
Здесь говорят в основном по-русски.
Вокруг магазины, рекламы клич
И лучшие в ресторанах закуски
На славной улице – Брайтон-Бич.
Здесь могут встретиться близкие люди,
Потерявшиеся когда-то.
Здесь можно попробовать русские блюда,
Наслушаться шуток и русского мата.
Живут здесь весело, не унывают,
Здесь солнце и пляжи, и ветер вольный.
Хоть в жизни, конечно, всяко бывает,
Но в основном здесь жизнью довольны.
Но как-то над улицей ночью однажды
Дул ветер суровый и волны бежали.
Прошёл ураган, жестокий и страшный,
Всё разрушая и уничтожая.
Повсюду валялись, разбитые ветром,
Куски от домов, ресторанов витрины.
Погибших машин обнажались скелеты,
Чернели диваны, как спины дельфинов…
И те, кого совсем не искали,
Но где-то, наверное, помнят и ждут,
В подвалах затопленные нелегалы,
Которые в списки не попадут.
А ветер шумел, бушевало ненастье,
А ночь всё глядела, как топят и бьют
Волны чьё-то недавнее счастье,
Годами накапливавшийся уют.
Гулял океан по всему побережью,
Волны ломали, сносили, проклятые,
Дома и виллы, где жили прежде
Люди счастливые и богатые.
Слаб человек перед злобой природы.
Ворвался в город грозный океан.
«На Дерибасовской хорошая погода»…
На Брайтон-Бич бушует ураган.
Неделями жили без газа и света,
Без связи, лифта, воды, отопления
В высоких домах, уцелевших от ветра,
Старики, ожидая спасения.
Трудились спасатели неустанно.
Однако не всё получалось так скоро.
Ведь пострадала от океана
Огромнейшая территория.
И ночью и днём добровольцы, военные
Взбирались на верхние этажи.
Всем помощь оказывали бесценную,
Но всё же не все спасли они жизни.
И кое-где попадались воры.
В семье, говорится, не без урода.
Не много, но всё же нашлись мародёры
Среди бруклинского народа.
И долго с лицами посеревшими
Люди смотрели, как их машины,
От урагана и волн уцелевшие,
Стоят обескровленные без бензина.
Однако отбросили переживания.
И снова шумит, бурлит и волнуется
Вечно весёлая и живая
Русскоязычная славная улица.
Шумят магазины и рестораны.
И можно купить почти что задаром
Красивые, модные и желанные,
Но подмоченные товары.
Работа кипит без унынья и лени,
И смотрят в будущее с надеждой.
Открылся театр на месте «Millenium»,
И стал наш Брайтон краше, чем прежде.
Всё будет нормально. Утихла природа.
Вернулась жизнь в колею накатанную.
«На Дерибасовской хорошая погода».
И солнце светит над Брайтоном.
Шарада
За буквой место вслед идёт, где жили предки без забот. Оттенок звука или света у нас соседствует с предметом, который, людям в назиданье, всегда служил для истязанья. А в целом улица, живёт там удивительный народ.
Торгует там и стар и млад, там русский дух, там русский мат. Кричат, смеются, пьют, бывает. Но никогда не унывают.
Об авторе:
Михаил Жинжеров, родился в 1947 году в городе Чернигове на Украине. Окончил Киевский институт народного хозяйства и работал на предприятиях ВПК. С 1994 года живет в США. Есть двое детей и четверо внуков.
Член Российского Союза писателей, Пушкинского общества в Америке и Литературного клуба Нью-Йорка.
«До сих пор работаю и собираюсь работать ещё долго. Стихи сочинял всю жизнь, но никогда не записывал по причинам отсутствия времени и плохого почерка. Был представлен в разных номинациях и литературных проектах. Печатался в поэтических альманахах. Автор книги «Рифмой по затылку» и аудиокниги «Пегас в бане». Кроме стихов, пишу рассказы для детей и взрослых».
