Борис Долинго: про «Аэлиту», кредо и других фантастов
Автор: Артём Новосёлов
– Борис Анатольевич, «Аэлита» существует с 1981 года. А сейчас только тридцать шестой фестиваль. Как же так?
– Эта «Аэлита» должна была быть тридцать девятой, а не тридцать шестой. Но так уж получилось, что три раза фестиваль не проходил. Его не было в 1986 году. Тогда запретили власти, но он все равно проходил, правда, полуподпольно. А потом его не было в 1995-м и 1996-м годах. Много всего совпало: в 1994 году умер Виталий Иванович Бугров, рушились банки, два раза пропала подписка «Уральского следопыта». Но с 1997-го фестиваль возродился.
– Какую часть своей работы организатора вы больше всего любите? И есть то, что нервирует?
– Как любой творческий человек не люблю рутину. Нарезать бейджи, составлять таблицы и списки… Но люблю приглашать интересных людей. Так получалось, что мне приходилось это делать с нуля. Но у меня был определенный бэкграунд 90-х годов. Я общался с очень разными людьми: от криминалитета до профессуры. И со всеми получалось общаться на равных. Очень нравится приглашать иностранцев, придумывать что-то новое… А еще обожаю искать спонсоров. Это требует много времени. Нужно убедить, что это важно и для них тоже. Вообще я не охотник. Пострелять по банкам – это запросто, по животным – никогда. Но здесь я чувствую себя хищником. И когда выходишь на какую-нибудь олигархическую структуру… бэм! И подстрелил кабанчика!
– Конкурсантов так много. Как вы выбираете лучших?
– Коллегиально. В нынешнем жюри у нас 34 члена. Это лауреаты прошлых лет, изъявившие желание участвовать, и представители других конвентов, журналов и фэндомов. И каждый из них имеет право выдвинуть кандидата, которого считает достойным.
– Помогает ли в работе члена жюри опыт редактора журнала «Уральский следопыт»?
– В каком-то смысле да. Там я тексты отбираю по тому же принципу. Несколько знакомых на меня обижаются, что я не взял их рассказы. Если я считаю, что рассказ недостаточно хорош – не возьму. Я же отбираю лучшие тексты, а не работы друзей. Хотя если приходят два рассказа одинакового качества, беру оба. Но в первую очередь, при прочих равных условиях, выберу творение знакомого. Потому что я ему доверяю. А кто бы поступил иначе? Но если рассказ какого-нибудь незнакомого Васи Иванова из Иркутска будет лучше, чем рассказ моего хорошего приятеля, шансов у иркутянина на порядок больше. Это мое кредо.
– Немного о редакторских делах. Были какие-нибудь интересные идеи, которые «не выстрелили»?
– В начале 2000-х годов была идея сделать новый журнал, а в нем рубрику «интервью с ушедшими». Будто мы приглашаем медиума и вступаем с погибшим автором в контакт. Если ты знал какого-то автора, можно бы было за него писать. Я, например, хорошо знаю Герберта Уэллса. Вопросов 10-15 от его лица я бы точно написал. По-моему, это было бы забавно. Однако идею отклонили, опасаясь, что кто-то посчитает это кощунством. Но я думаю, эти знаменитые ушедшие были бы только рады, если бы у нас все получилось.
– Говорят, писатели-фантасты – люди особенные. Чем они выделяются в людской толпе?
– Ничем. В толпе вообще в лица не всматриваешься, лишь бы самого не задавили. Но из моих знакомых авторов… нет, я бы не взялся характеризовать их подобным образом. Кто-то бы сказал: «мечтательный, печальный взгляд», «печать интеллекта на лице». Перебираю сейчас в голове картотеку знакомых лиц, но внешне они ничем не выделяются. Встреть я кого-то из них на улице – даже не подумал бы, что они так хорошо пишут. По общению определяю, когда что-то из их работ прочту. А вот так, по лицу, не смогу.
– Есть ли такие гости, которых давно хочется пригласить, но никак не складывается?
– Да, и таких немало. Откровенно говоря, из наших авторов хотел бы увидеть Бушкова. Он один из тех, кто действительно внес вклад в историю развития российской фантастики. Наверное, Виктора Пелевина. Хотя его заполучить будет сложно, он ни на какие конвенты не приезжает. Ему бы премию вручить очно. Большая часть современных писателей делает какую-то подённую работу, клепает сериалы. А его книги – это явление, это нечто. В литературе некоторых жанров он действительно Фигура с большой буквы! Немногие могут этим похвастаться.
– А зарубежных коллег принимаете?
– Есть и зарубежные фантасты, которых хотелось бы позвать в гости. С этого года мы внесли некоторую поправку в положение, и теперь премия вручается не только российским фантастам. И не за вклад в развитие российской литературы, а мировой литературы в целом.
Безусловно, хочется пригласить Стивена Кинга. Но он очень неконтактный. В прошлом году общались с его секретарем, и она сказала, что Стивен Кинг не ездит ни на какие конвенты с 1989-го. Я пытался ей втолковать, что это он к ним не ездит. А мы его в Россию приглашаем. Здесь такая масса его поклонников. Он бы получил эмоциональный заряд от искренней любви к его искусству, хватило бы на огромный пласт творчества! А эта дама ответила мне почти полным копипастом первого письма. Но мы эту тему не оставим. Она же не единственный канал к Стивену Кингу.
Хотелось бы в третий раз пригласить Майкла Суэнвика, моего хорошего друга. Сейчас он почетный президент правления Интернационального Союза писателей. Такого монстра, как Майкл Муркок, дай бог ему здоровья, Джорджа Мартина было бы интересно привезти. Хоть я и не поклонник Гарри Поттера, хорошо бы позвать Джоан Роулинг, потому что поклонников очень много.
– Значит, со следующего года «Аэлита» будет международным фестивалем?
– Да. Идея подобная была давно. Посоветовались с Майклом Суэнвиком, спросили, кого можно пригласить в жюри из зарубежных писателей, на что он мне ответил: «Хьюго» дают американское жюри, «Небьюлу» тоже. Поэтому пусть и у вас в жюри будут русские».
