Коллега
Коллега
из цикла «Недетские рассказы о детях».
– Коллега, мне кажется, что весь мир повернулся к тебе спиной, когда ты сидишь в мрачной камере следственного изолятора, да еще и не виновный. – Так говорил Иван Васильевич своему сокамернику, молодому и, как ему показалось, доброму парню, тоже обвинённому в убийстве. Грустно было осознавать, что теперь долгое время ему придётся называть коллегами не только докторов.
Иван Васильевич был терапевтом в старокрымской поликлинике и, говорят, неплохо лечил, но настоящей страстью у него была охота на копытного зверя. Когда приходил охотничий сезон, он забывал про все: про семью, про дом, про пациентов. Для него существовал только небольшой коллектив единомышленников, около десяти охотников, в который неофициально входил и его пятнадцатилетний сын Дима.
Василич, как его называли в коллективе, сам собрал своих друзей, знакомых и неформально оказался лидером в группе увлеченных людей. Дима по своему возрасту не мог иметь охотничьего билета, а тем более разрешения на право носить оружие. Но мальчик уже несколько лет ходил с отцом в лес и стрелял из отцовского ружья, да так метко, что многие мужчины завидовали ему. Отец не баловал сына, а где-то, даже наоборот, был излишне требователен и, наверное, от того, что по-мужски скупо любил своего отрока, старался дать ему все необходимое в жизни, а главное, порядочность и доброту. Диме не главное было стрелять именно в зверя, он приобрел меткость в стрельбе по пустым банкам, но в этот раз отец решил взять сына на настоящую охоту.
– Мы выехали около трех часов ночи, – продолжал свой рассказ Иван Васильевич, – потому что я договорился с руководством охотничьего хозяйства под Алуштой, и нужно было успеть на место до утренней зари, а ехать более двух часов. В прошлом году декабрь оказался на редкость холодным, мороз и снег выдавил зверя с вершин гор на равнины, где он укрывался от человека. Тут температура воздуха не опускалась ниже нуля, и парнокопытным можно было не только согреться, но и подкормиться.
Подъехали мы вовремя. Когда вышли в долину – начало светать. Перед нами лежала огромная поляна с опрудкой посередине, а по незамёрзшей водной глади с важным видом плавали лебеди. В Крыму часто зимуют разные птицы, не долетевшие до Африки. Водоплавающие оккупируют лесные пруды и озера, а то и прямо селятся на берегу моря, и тогда люди их подкармливают, кто от всей души, а кто для удачного селфи. «Ты знаешь, почему их называют гуси-лебеди?» – спросил я у сына. «Нет», – ответил он.
Иван Васильевич вспомнил сына и безмерную свободу крымских лесов, отвернулся и, как-то неуклюже смахнул набежавшую слезу. Виновато взглянув на собеседника, продолжил свой рассказ:
– А вот присмотрись, – сказал я сыну, – взрослые лебеди гордые и белоснежные, а между ними плавают чуть меньшие и серые – их детки. Они вылупились в этом году и еще не стали красавцами, как настоящие лебеди и напоминают гусей. От того у нас издревле в народе, да и в сказках называют их «гуси-лебеди». Охота на них запрещена, наша цель сегодня – косуля.
Мы осторожно прокрались мимо опрудки, что бы ни нарушить лебединую идиллию и, пройдя всю поляну, оказались в негустом сосновом лесу. Егерь расставил нас по номерам, то есть у каждого охотника был свой сектор стрельбы. Нас с Димчиком поставили вместе на один номер с таким расчетом, что бы я контролировал мальчишку. Он снял с моего плеча карабин и привычным движением взял его наизготовку. Я показал сыну, с какой стороны загонщики будут гнать зверя, и мы стали ждать. Прошло где-то около получаса, но косули не появлялись.
Вдруг я почувствовал запах дыма от сигарет. Каждый охотник знает, что нельзя курить, когда стоишь на номере. Зверь почует дым и уйдет в противоположную сторону. Я не хотел шуметь и, крадучись, пошел отчитать дилетанта. Когда я возвращался, прогремел выстрел, и я увидел пороховой дымок над тем местом, где оставил Диму. Это означало, что стрелял он. Я ускорил шаг и, подойдя к своему номеру, услышал радостный шёпот сына: «Папа, я попал! Там, смотри, косуля лежит», – показал мне сын, но почему-то совсем в другую сторону от нашего сектора стрельбы.
«Зачем ты стрелял? – почуяв неладное, спросил я. – В ту сторону нельзя стрелять, там же люди стоят на номерах». Выстрелов больше не было. Через некоторое время егерь дал отбой, и охотники потянулись к туше убитого животного. Я взял у сына ружье, попросил его помалкивать о выстреле, и мы тоже вышли из своего укрытия. «Василич, ты зря стрелял в эту сторону, – сказал мне егерь. – Я же говорил… а ну, проверь: вся твоя команда в сборе». Я пересчитал, так и есть: не было Михалыча, моего старого друга. Мы кинулись к его номеру. Бедняга лежал без чувств, пуля прошла сквозь косулю и угадила Михалычу прямо в голову.
Рис. Е. Балицкой. «Дерево»
Как ты догадываешься, я не сказал, что стрелял мой сын и ему строго-настрого наказал никому не говорить, даже своей матери. Видишь ли, юность – это дар природы, а зрелость – произведение наших усилий. Сегодня я словно дерево, которое наклонилось, но его еще не вырвали… Как доктор, я понимаю, что при сложном диагнозе должен советоваться с коллегами. Тебе рассказал, потому что завтра суд, и я буду совершенно счастлив, если мой замысел удастся, и меня посадят вместо сына.
Парень хотел что-то сказать, но Василич остановил его:
– Извини, но в этом случае мне не нужен твой совет, коллега.
(От автора: Все события и герои вымышленные. Любое совпадение – является случайным.)
Об авторе:
Балицкий Николай Николаевич, хотел взять себе псевдоним Старик Старо-крымский, но показалось, что слишком много старости, так и до дряхлости недалеко, а я ведь родился не очень давно в 1954 году в г. Старый Крым, тогда еще Крымской области.
Образование: Львовское высшее военно-политическое училище, факультет культурно-просветительной работы, но всегда интересовался соседним факультетом журналистики, где учился мой земляк и готовили офицеров-журналистов для дружественных армий. Тогда и посылал свои первые заметки в военные газеты. Люблю учиться: будучи офицером, не поленился окончить Славянский международный институт управления, бизнеса и права. Поэтому можно сказать, что образование даблвысшее, хотя это абсолютно ничего не значит, вот я и сегодня не упускаю возможности подучиться как самостоятельно, так и на всевозможных занятиях, обсуждениях, семинарах.
29 лет службы в Вооруженных Силах не пропали зря, был солистом армейского ансамбля песни и пляски, начальником клуба, пропагандистом в воинской части, командиром роты, начальником социально-психологической службы, заместителем командира части по воспитательной работе, начальником парашютно-десантной службы. Закончил службу в звании подполковник. После выхода на пенсию работал в издательстве рекламным агентом и менеджером по продажам, на кабельном телевидении – директором, что не приносило должного удовлетворения, наверное, и потому, что моя мама с самого моего детства говорила: «Наш Коля будет писателем». Пару лет назад я, наконец-то, начал пытаться исполнить ее завет.
Кандидат в члены Интернационального Союза писателей с 2016 года. Есть публикации в изданиях: «Российский колокол», «Огни над Бией», «Нана», «Арсенал охотника», «Метаморфозы», «Литературный Крым» и др.
Участник литературных фестивалей «Созвездие Аю-Даг», «Ялос», международной конференции «РОСКОН». Награжден почетной грамотой Интернационального Союза писателей «За весомый вклад в развитие современной литературы», лауреат медали-премии имени С. Я. Надсона.
Женат, имею троих детей: сын – офицер, капитан в запасе, надеюсь, станет настоящим писателем, в том смысле, что будет писать лучше отца. Дочь – художник-дизайнер, пишет суперфантастические картины и стихи dumkaptaha.com. Младшая дочь учится в древнейшей гимназии Крыма и тоже полна творческих идей.
