Навык — путь, вымощенный шелком
(рассказ)
Чем же теперь зарабатывать на жизнь? Куда пойти работать? По найму, что равнозначно рабству, или создать собственный бизнес? Чем заняться, чтобы это приносило пользу людям, а себе — не только удовлетворение, но ещё и деньги неплохие? Когда он служил офицером, то не надо было думать об этом. Там, в армии, за него уже все решили другие: что ему делать, и сколько он будет за это получать, и какой частью себя и личной жизни он должен поделиться с государством. А теперь к нему пришла свобода! И её так много, что он не знает, как ею распорядиться. Но ведь мы же сами выбираем свою судьбу, сами планируем своё будущее, хотя каждый это делает по-своему.
«Мы читаем умные книги. Кто читает Библию, а кто Коран или Талмуд. Кто читает Достоевского или Хайяма, а кто Гоголя или Коэльо. Мы всю жизнь читаем правильные книги, а живем бедно, как в духовном, так и в материальном смысле. Почему мы не можем применить полученные знания для улучшения своей жизни? Ведь знания же сила, так, по крайней мере, говорили многие наши учителя, которые хоть и имели по несколько ученых степеней, но жили небогато. Ан нет, получается, что знания — это еще не сила. Знания — это потенциал силы, который кто-то использует на пользу, а кто-то во вред себе и окружающим, а кто-то вообще никак не использует…
Мы хотим сделать лучше свою жизнь и жизнь близких нам людей. Стать счастливыми, богатыми, здоровыми, преуспевающими, благополучными людьми. Почему это получается не у каждого, а лишь у некоторых?
Почему так происходит?
Мы смотрим умные и добрые кинофильмы, соглашаемся и всем сердцем принимаем те правила, которые нам предлагают для достижения успеха. И опять ничего не меняется в нашей жизни к лучшему.
Почему?
Ведь я не самый глупый, а даже где-то и наоборот. Я здоров, я не пьяница и не наркоман. У меня прекрасные дети, которым я искренне желаю дать возможность полнее и ярче проявить себя в этой жизни. Я веду здоровый образ жизни, правильно питаюсь и слежу за своими мыслями, и стараюсь даже в мыслях не допускать ничего плохого ни для себя, ни для окружающих. Я знаю, что нужно делать для достижения успеха и пытаюсь это делать.
А успеха все нет. Почему?
Этот вопрос я постоянно задаю сам себе, а жизнь тем временем проходит, и совсем не в том русле, как хотелось бы. Я получил интеллектуальное и эмоциональное образование, работаю тяжко и много, а живу в хрущёвке, езжу на старой машине, отпуск провожу в пыльном и душном городе. Жаба давит, червь точит, жареный петух уже заклевал все места, куда достал, а изменений в моей жизни к лучшему не происходит. Почему?»
Так думал уже немолодой человек, стоявший на берегу штормящего сентябрьского моря. Моря, уже уставшего от жаркого лета, но все-таки протестующего против прихода осенних холодов. Он стоял так близко к краю буна, что в этот бешеный шторм волны не то что брызгали в его счастливое и в то же время озабоченное лицо, а щедро поливали водяной пылью всю его подавшуюся вперед фигуру. Людям со стороны могло бы показаться, что он безразличен к происходящему, и более того, задумал сотворить с собой что-то недоброе. Но это только так казалось. Именно сейчас внутри Артёма рождался новый, незнакомый ему человек, который полюбил с первого взгляда девушку в два раза моложе его, и огромное чувство любви, перевернувшее его душу, заставляло по-новому взглянуть на мир вокруг себя, да и на себя самого.
Расставание с женой накануне серебряной свадьбы он, на удивление, пережил спокойно. Скандалов и дележа имущества не было. Да и особо нечего было делить: маленькая двушка, перестроенная из однокомнатной квартиры, осталась жене, а старенький белый «Опель» и гараж, естественно, он забрал себе. Расставаться с детьми он не собирался, так как точно знал: рано или поздно уже взрослый сын и школьница-дочь поймут его. Однако проблем не удалось избежать. Больше всех от развода пострадала дочь Полина. Она не понимала, почему родители поступают так глупо. Её детское сердце обдало страшным холодом взрослой жестокости, и этот лед будет оттаивать еще долгие годы. Как бы там ни было, Полина росла доброй самостоятельной девушкой, она общалась с отцом, и они даже снова подружились, но детская травма осталась.
Наша жизнь тем и хороша, что в любой момент можно начать жить по-новому, по-другому: каждый день делать мелкие и важные вещи, которые неизбежно приведут к успеху. Так произошло и с Артёмом. Однажды он проснулся и сказал себе:
— Я сегодня другой человек, я начинаю новую жизнь, я здоровый, я счастливый, я преуспевающий, я благополучный, я Homo sapiens[1], в конце концов! Я же не дерево, которое посадили в саду, и оно не может двинуться с места.
Теперь он начнет писать свою жизнь с чистого листа. И хотя Артём не имел ни малейшего представления, что он будет делать, где жить, на что существовать, он всё равно верил в то, что всё у него получится, и всё, что он задумает, свершится, и вся Вселенная подстроится под его мечты и пойдёт ему навстречу. Эта вера его была настолько сильна, что он, ни минуты не колеблясь, широко шагнул в новое неизведанное будущее. Сейчас он ещё не знает, какие удары и испытания уготовила ему судьба. Сейчас он ещё не знает, что ждёт его за ближайшим поворотом реки под названием Жизнь. Сейчас он ещё не знает, сколько сил ему потребуется, чтобы преодолеть все невзгоды, и чем ему придется пожертвовать ради исполнения своей мечты. Все это его только ждёт впереди… А сейчас — свобода!
Свобода — вот что переполняло все его существо. Грудь его распирает от избытка чувств, в голове роится туча мыслей, а сердце переполнено любовью к Инне, стройной двадцатиоднолетней красавице и умнице, у которой, как ему казалось, вообще нет недостатков. Когда он это обнаружил, то понял, что влюблён по уши и очень этому рад.
Инна год назад приехала в Крым из далекого сибирского города, работала бухгалтером и заочно училась в институте. Ей часто приходилось ездить из Судака, маленького курортного городка, в Симферополь на сессии. И это обстоятельство как раз и сыграло решающую роль в её судьбе, потому что помогло познакомиться с Артёмом.
Дело было тёплым сентябрьским вечером. Артём тогда еще служил в авиационной части, когда командир попросил его, не в службу, а в дружбу, отвезти коллегу его жены в Симферополь. Артёму ехать не очень хотелось: день шёл к концу, чувствовалась усталость в теле после проведённых парашютных прыжков. И эта поездка ему представлялась как добровольная повинность, в которой неудобно отказать другу. Но дорога была недолгая, и Артём согласился поехать, тем более что ему надо было решить в Симферополе свои вопросы, связанные с предстоящим увольнением из армии. А когда он увидел Инну, то понял, что просто не может не поехать.
Инна была стройной девушкой, одета просто, но с каким-то божественным шармом. Лицо почти без макияжа, и это её только украшало. Глаза излучали кроткий и в то же время смелый взгляд, от которого у Артёма что-то оборвалось внутри, а может быть, наоборот, что-то зародилось в душе — большое и приятное, давно забытое чувство. Бывает такой взгляд у девушек, который действует не на всех, а может быть, они этот взгляд дарят не всем. И именно этот взгляд скосил с души Артёма всю тину, наросшую за последние годы неверной супружеской жизни, как коса косит бурьян с заброшенного поля.
Всю дорогу Артём не закрывал рта. Он говорил, сам не помня о чем, как будто боялся, что если он замолчит, то потеряет эту девушку навсегда. А Инна поначалу испугалась. «Что это за птица-говорун? — думала она, слушая его милые бредни вперемешку с военным юмором. — Офицеру это как-то не совсем к лицу». Хотя ей было приятно это необычно повышенное внимание взрослого мужчины. Она имела небольшой опыт общения со своими сверстниками противоположного пола, но это было совсем другое. Это был взрыв, это был напор, это была страсть, которую ранее Инна не ощущала в общении с другими. И хотя это ее поначалу испугало, уже к концу поездки они договорились до того, что Артём за ней приедет по окончании учебной сессии через месяц, и они куда-нибудь сходят вдвоём.
«Вот это девушка! Как мне повезло встретить такую красавицу! Такую умницу! За что мне такое вознаграждение? Наверное, этот подарок судьбы — аванс за что-то, что мне ещё предстоит совершить в этой жизни», — Артём улыбался нахлынувшим мыслям и гнал свою машину в обратный путь. Ясно, что никакие дела в столице он не решил, он просто забыл обо всем. Ему приятно было под песни Земфиры крутить баранку автомобиля и мечтать, а уж мечтать-то он умел…
И сейчас, по истечении месяца после их первой встречи, стоя на берегу разбушевавшегося моря, Артём мечтал, как он поедет завтра забирать Инну с учёбы, какие слова он ей скажет при встрече, какие цветы подарит. Весь последний месяц девушка не шла у него из головы. И вот, наконец, настал этот долгожданный день. Завтра они снова встретятся.
Ровно в полдень, как договаривались, Артём позвонил в дверь квартиры, которую арендовала Инна на период сессии, дверь тут же отворилась, словно в прихожей ожидали его приезда, сидя под дверью. Инна встретила его со сдержанным радушием и сразу пригласила к чаю. Ах, какой это был вкусный чай вприкуску с сухофруктами, Артём никогда такого раньше не пил!
Но засиживаться на кухне не хотелось. День был погожий, и решили возвращаться в Судак по южной дороге вдоль берега моря, не торопясь, чтобы было время остановиться, где понравится, и прогуляться по берегу.
За окном автомобиля мелькали горы, поросшие кустарником и редким лесом, проносились скалы, нависшие над морем. Мягкое осеннее солнце бархатного сезона приятно ласкало, и было так легко на душе у обоих, что, остановившись прогуляться, они не заметили, как день подошел к концу. Разговаривали обо всём: о природе, которая сегодня как никогда ласково захватила их обоих в свой плен; о стихах, как оказалось, они оба в ранней юности писали немного для себя про свои чувства. А кто в юности не писал стихи? Говорили о вечности и о повседневной жизни. Им казалось, что они оба давным-давно уже знают друг друга.
Суждения Инны о жизненных ситуациях, о судьбе, о Боге, да обо всём, о чем только они ни говорили, показались Артёму такими, не по годам Инны, взрослыми и самостоятельными. Она многим отличалась от своих сверстников: и особенной статью своей, и манерами, напоминающими благородную дворянку, и уважительной формой общения, и своей жизненной философией. Одним словом, Артёму всё в ней нравилось до безумия, и с каждой минутой общения с Инной он всё безнадежнее терял голову, всё глубже и глубже улетал в небеса счастья.
— Как ты понимаешь счастье? Счастливый человек… Как ты его себе представляешь? — с лукавой игривой улыбкой спросила Инна, глядя прямо в глаза Артёму.
У неё была такая способность — легко задавать серьезные вопросы, потому что к решению проблем, которые возникали в её безоблачной и ещё недолгой жизни, она относилась легко, без лишних волнений. Может быть, это оттого, что особых проблем в жизни у неё и не возникало. А может быть, оттого, что она выросла в обстановке исключительной любви к ней со стороны матери, старшей сестры, а особенно — со стороны отца. Отец был автомобильным слесарем высокого класса и институтов не заканчивал, но по своей эрудиции и эмоциональному образованию мог дать фору многим. Он очень любил своих дочерей и много времени проводил с ними вместе, читая книги, посещая кинофильмы, концерты или просто гуляя по парку. Инна отвечала отцу горячей детской любовью. Она впитала от него очень много жизненных правил и теперь невольно подсознательно сравнивала Артёма со своим отцом. И этот вопрос о счастье вырвался из глубины её души сам собой.
Артём очень серьезно относился к вечным истинам, и в последнее время он часто думал о своей судьбе, о счастье, которого он так жаждал. Казалось бы, ответ лежал готовый, на поверхности: возьми его и отдай девушке, которая стоит рядом с тобой. Но он вдруг растерялся. Вопрос был настолько серьёзен, а задан так легко и непринуждённо, что Артём невольно задумался.
— Вечный вопрос, который всегда подкупает своей новизной, — Артём посмотрел вдаль на морской горизонт. Вечернее море было спокойным, притомившись за день, оно тихо купалось в последних лучах нежного осеннего солнца. И это помогло Артему настроиться на такой же легкий лад: — Я считаю, что в нашей жизни нет мелочей, ведь именно из них, из мелочей, складывается большое и великое. И каждый день, каждый миг за наше счастье мы идём на бой. На бой с самим собой. Я не должен быть врагом самому себе, я первый и самый лучший свой друг. Но дружить только с самим собой — скучно. Поэтому для меня важны все мелочи. Как я вижу свет в своем утреннем окне? Как я к нему отношусь? Он — серый, тусклый ранний утренний свет, или он — растущий, набирающий силу, свет, побеждающий ночную тьму… Как я говорю с близким мне человеком, каким тоном, как посмотрел. Сказал ли я: «Доброе утро»? Улыбнулся ли, поцеловал, помог, простил…
Артём вдруг замолчал. Ему показалось, что это похоже на признание в любви. Он посмотрел на Инну и в её глазах увидел подтверждение своих опасений. Сердце его забилось чаще, как перед парашютным прыжком. Он подошел к Инне, взял ее руку и произнес каким-то незнакомым для себя голосом:
— Я сейчас счастлив. И я уверен в этом на все сто! Потому что точно знаю, что счастье невозможно, если нет любви, точно знаю, что человек не может быть счастливым, если он не любит. А я люблю, люблю тебя!
Инна ничего не ответила, её взгляд ответил за неё. Артём привлек её к себе, они страстно и в то же время нежно поцеловались.
Взявшись за руки, они спустились к самому морю. Небольшой дикий пляж был пустой. Волны накатывались на песок и с неизбежным стремлением обратно к матери-морю возвращались в его объятья. Негромкий шелест этих волн казался им волшебной музыкой, которую хотелось слушать вечно.
Прогуливаясь по пляжу, они заметили, что надвигаются сумерки. Осенью темнеет быстро. Возвращаться предстояло по ночной дороге, и они заторопились в обратный путь. Бежать по песку было трудно, а звонкий смех Инны разливался далеко по пляжу.
Машина тронулась по горному серпантину, и уже после первого поворота невдалеке замерцали огни рыбацкого поселка. Как вдруг мотор чихнул пару раз и заглох. Артём купил «Опель» на рынке лет пять назад и за период эксплуатации перебрал весь автомобиль своими руками. Ему нравилось ковыряться в машине, но больше нравилось ездить. Никогда раньше «Опель» не подводил его. Вот и сейчас, открыв капот, Артём сразу понял, в чём причина, и быстро устранил поломку. Но ехать в ночь дальше не рискнули. Решили остановиться в поселке на ночлег. Выбрали укромное местечко на стоянке, поужинали и разместились в салоне автомобиля спать до утра.
На следующий день у обоих был выходной, и они решили провести его вместе. Какой чудесный это был день! Видимо, наступило бабье лето, потому что день выдался таким жарким, что можно было купаться в ещё не остывшем после лета море. Они гуляли по берегу, плавали, резвились, как дети малые, наслаждаясь тем, что были вдвоём. Но всему приходит конец, и пара продолжила свое небольшое путешествие. Из-за крутого горного поворота показался Судак. Артём прожил в этом городе добрый десяток лет и успел полюбить его за необыкновенную красоту горных лесов, окутанных прозрачным морским воздухом. Он перечитывал всё, что ему попадалось об истории Сидагиоса, Сугдеи, Солдайи, Сурожа, вплоть до современного Судака. Особенно его поразил тот факт, что этот маленький приморский городок смог стать центром Великого Шёлкового пути. Эту страницу истории он изучил особенно тщательно, не зная того, что в дальнейшем ему придётся обратиться к ней совсем по другому поводу.
Домой приехали под вечер, и казалось обоим, что они вместе прожили за эти два дня маленькую жизнь, не похожую на ту, что была у них до этого, и расставаться с этой новой жизнью обоим не хотелось. Но сегодня расстаться надо было для того, чтобы завтра опять встретиться.
Встречались около года, когда, наконец-то, решились поехать в Сибирь за родительским благословением. Ехали на пару месяцев, а задержались почти на три года. Родители Инны уже давно были на пенсии, но жили активной жизнью: дача с парной баней, шикарный огород с теплицей, регулярные поездки на своей «копейке» в лес по ягоды, активное общение с друзьями и родственниками. Такое активное, что Артём за то время, пока они жили у родителей Инны, набрался невероятных впечатлений, каких давно не получал в своей жизни.
Родители благословили молодых. Свадьба была негромкой, но для Инны и Артёма это было самое главное событие в их жизни. Они не венчались, а только расписались в ЗАГСе, пообещав друг другу, что обязательно повенчаются позже.
Сибирь приняла Артёма радушно, с присущей её жителям широтой. Однако найти работу оказалось непросто, ведь Братск — город небольшой. Пришлось пройти не одну фирму и фирмочку, предприятие и организацию, чтобы найти хоть что-то подходящее. У руководителей сложился стереотип по поводу отставных офицеров: в первую очередь предлагалась работа, связанная с охраной или безопасностью. Так поначалу было и с Артёмом. Его приняли начальником охраны на птицефабрику. Там действительно было что охранять, но беда в том, что тащили все, в том числе и охранники, через все щели. Артём принялся активно закрывать эти щели, а значит, приходилось возвращаться к армейским методам укрепления дисциплины, что ему и при службе порядком надоело. Он наконец понял, что это не то, чем он хотел бы заниматься, и уволился. Уходил со скандалом, так как на него хотели повесить недостачу, которая образовалась якобы по вине службы охраны. Наконец-то разобрались и отпустили с миром, но на препирательства ушла уйма душевных сил и нервов, что ещё больше убедило Артёма: эта работа не для него. Сидеть дома здоровому мужику было стыдно, и он опять пошел искать работу.
Но со временем всё наладилось: супруга Инна пошла работать бухгалтером в учреждение связи, а Артём устроился в фирму «РАВА» менеджером по продажам малой сельскохозяйственной техники. Руководитель фирмы Раблин Василий Алексеевич, из инициалов фамилии, имени и отчества которого и получилось название торгового предприятия «РАВА», был благодушный и в то же время требовательный человек. Он доброжелательно относился к сотрудникам и клиентам, любил учиться сам и регулярно организовывал семинары для менеджеров. Лично отслеживал поставки, реализацию, сервисное обслуживание, словом — вёл дело успешно. Постепенно открывались новые и новые филиалы, поэтому нужны были самостоятельные сотрудники, которые сначала стажировались на головном предприятии, а затем уходили в филиалы.
Артём быстро вошел в курс торгового дела, изучил основные виды продаваемой техники и был назначен региональным менеджером. Он чувствовал какую-то внутреннюю готовность именно к этой работе, и, наверное, поэтому после наработки определенной базы клиентов встал вопрос о создании регионального отдела. С этой целью Артёму дали в помощь сына одного из заместителей директора. Парня звали Роман. Он только начинал свою самостоятельную жизнь и не очень стремился к трудовым подвигам. Что ещё нужно высокому чернобровому парню, у которого много друзей и подруг, тем более что особых материальных затруднений нет, чтобы модно одеться и ходить с ними в увеселительные заведения. Он не жадный, веселый, порядочный юноша — мечта многих братчанок на выданье. Учитывая армейское прошлое Артёма, родители надеялись на то, что ему удастся привить молодому парню хоть какую-то дисциплину и интерес к технике. Работа была связана с командировками, и Артём стал брать с собой Романа для стажировки.
Инна должна была вот-вот родить. Артёму не очень-то хотелось уезжать от супруги, но работа есть работа. В очередной поездке в Якутск случилось непредвиденное.
Стояла зима. Для Артёма, как для крымчанина, и в Братске-то было не очень комфортно, а в Якутске климат похолоднее будет. Зимой туда, кроме как на самолёте, добраться нечем. Вылетели в воскресенье, с таким расчётом, чтобы в понедельник приступить к работе. Поселились в гостинице, которая стояла на сваях. Для Артёма это было в диковинку. Там почти все дома, в том числе и многоэтажные, стоят на сваях, потому что, если построить на обычном фундаменте, вечная мерзлота начинает подтаивать от тепла, которое излучает жилой дом, и тогда он сначала «поплывёт», а потом может и завалиться. А сваи держат строение на высоте до полутора метров, тем самым сохраняя холод под домом, что гарантирует ему устойчивость.
После размещения в двухместном номере решили поужинать в кафе напротив гостиницы. Полумрак и тихая музыка располагали к романтическим приключениям. Рома обратил внимание на столик в дальнем углу, где сидели четыре девушки. Закончив с трапезой, он пригласил одну из них на танец. Артём немного полюбовался красивой парой, и когда музыка закончилась, сказал Роману:
— Я, наверное, пойду в номер. Немного устал с дороги — надо отдохнуть.
— Я тоже с вами, — сказал Рома, и они пошли одеваться. Застегиваться не стали, им только перейти через улицу, и уже в гостинице.
Поднялись к себе в номер. Артём пошел в ванную комнату и уже заканчивал мыться, когда раздался стук в дверь.
— Пойду покурю, — услышал он через дверь голос Романа.
Распаренный в душе Артём с удовольствием развалился в кресле, взял пульт от телевизора и прошелся по каналам. Нашел фильм про якутского шамана Сабырыкы, немного посмотрел и начал дремать. Почувствовал, как затекли мышцы, решил перейти в постель и вдруг понял, что перекур у Романа затянулся. Глянул на вешалку — полушубок парня на месте. «Где-то в гостинице курит, — подумал Артём, но чувство тревоги не давало покоя, — надо спросить у администратора».
— Он, наверное, в кафе напротив, — ответила дежурная, — потому что вышел в одном костюме, где-то час назад.
Артём взглянул на часы, было около полуночи. Вернувшись в номер, он решил дождаться парня, всё равно сон ушел, но, просидев около получаса под телевизором, понял, что надо действовать. Надел костюм и ботинки, без куртки и шапки выскочил на мороз и тут же пожалел, что не оделся теплее, но возвращаться не стал. Перебежав через дорогу, Артём зашел в кафе, в котором веселье завершало свою работу и народ потихоньку расходился. Окинув взглядом оставшуюся публику и, не найдя среди них Романа, спросил у бармена:
— Вы не видели здесь молодого парня, который ужинал со мной, он ещё танцевал с девушками с углового столика?
— Серёжа, ты сегодня отвозил нашего гостя с девчонками? — спросил бармен у местного таксиста. — Поговорите с ним, — обратился он к Артёму.
Сергей рассказал, куда отвёз Романа, и пообещал утром привезти его в целости и сохранности. Но наутро Рома не появился в гостинице, и Артём опять пошел в кафе. Завтраком кормила другая смена, и никто ничего не знал про Романа. Таксиста Серёжи тоже не было. Артём по телефону вызвал машину, объяснил, как мог, водителю, куда вчера отвезли его коллегу, и они поехали. Этот дом оказался за городом, хоть и недалеко, километров десять, но разыгралась метель, и как назло, где-то на полдороге заглох двигатель. Таксист поковырялся немного под капотом и сказал:
— Надо идти за помощью. Я быстро сбегаю, тут рядом, а вы подождите в машине.
Артём остался один, сколько ждал, не помнил. Видимо, у таксиста что-то не сложилось с поисками. Ветер усиливался, и его порывы раскачивали машину, как колыбель. Было ужасно холодно. Надо было идти и самому искать помощь, но в такую метель он не понимал, куда идти, и решил остаться в автомобиле. Незаметно для себя Артём начал засыпать. Стало совсем тихо. Казалось, снег полетел медленнее и почему-то вверх, взлетал с ветрового стекла, откуда-то из-под машины, и чудесно кружил над тундрой в разноцветном вихре. Яркий свет вспыхнул на закруглении горизонта, и вдруг Артём увидел, как над ним камлает шаман Сабырыкы. Он не испугался, потому что знал: молодой шаман очень уязвим — его может убить даже шёлковая ленточка, привязанная к одежде, от беременной женщины. Артём в деталях разглядел одежду, но никакой ленточки не было. Перевел взгляд на рукоятку бубна с металлическими привесками, которую прислал шаману добрый дух через чёрного ворона с наполовину белой головой. Тем временем в разноцветии метели жёлтый цвет стал преобладать. И это уже не снег летел, а песок, тундра превратилась в пустыню, и из-за бархана вышел навьюченный верблюд, за ним второй, третий… Рядом с караваном, изнемогая от жары, шли погонщики. Артём боялся, чтобы не появился злой дух абаасы, вот тогда могут начаться проблемы. Но проблемы уже начались. Он почувствовал приятное тепло по всему телу и потерял сознание.
Очнулся от резкого запаха нашатыря на кушетке в больнице.
— Обморожений нет, — констатировал доктор, — но вы здорово переохладились. Могут быть осложнения, поэтому полежите у нас недельку-другую, а там видно будет.
Артём вспомнил, что он не нашел Романа, и попросил позвонить в гостиницу, узнать, появился ли он. К вечеру Рома с виноватым лицом зашел в палату.
— Артём Вадимович, простите меня, я проспал до обеда, а когда вернулся в гостиницу и не нашёл вас, подумал, что вы работаете с клиентами, и тоже поехал на ближайшее предприятие.
О том, что Артём провел почти неделю в якутской больнице, не стали рассказывать в «РАВЕ». В эту неделю Рома бегал по предприятиям города как заводной. Он только утром заходил к Артёму отчитаться за предыдущий день и получить новое задание. Благодаря вынужденной самостоятельности Роман быстренько научился разговаривать с клиентами, составлять протоколы намерений и даже заключать договоры.
После выписки из больницы Артём в первую очередь пошел на телеграф и позвонил домой. Радости его не было конца — Инна родила прекрасную девочку, всё прошло хорошо, и молодая мама с дочкой уже собирались выписываться домой. Артёму хотелось лично забрать своих дорогих девочек из роддома, но нужно было закончить работу здесь, в Якутске.
Для Романа эти две недели авральной работы стали хорошей школой регионального менеджмента, которая стоила бы добрых пары месяцев стажировки в плановом режиме. А для Артёма ничегонеделание в больнице стало поводом для тревожных мыслей: «А правильно ли я выбрал жизненное кредо, связав себя с торговлей? Шёлковый путь действительно великий, и там люди проявляли чудеса коммерции, а достаточно ли я хорош для великих дел?» Подобные мысли терзали встревоженную душу его днем и особенно ночью, когда кругом было тихо, а он, выспавшись за день, не мог сомкнуть глаза. И сон не шёл, и тревога возрастала, и не было никого рядом, с кем мог бы посоветоваться, а когда удавалось задремать, часто виделся караван с богатыми товарами и уставшими погонщиками…
Тем временем, несмотря на переживания Артёма, продажи увеличились, и на фирме стали поговаривать о расширении штата отдела региональных продаж. На этом можно было бы и завершить практическое обучение своего подопечного, но пережитое в Якутске сплотило их, и Артём решил поехать с Романом в завершающую поездку. Предстояла командировка в Читу на поезде. Дорога долгая, и Артём неспешно начал свой рассказ о том, как он в молодости побывал в этих краях:
— После третьего курса полагалась практика, и нас, человек пятнадцать, во главе с преподавателем отправили на БАМ. Нам, курсантам военного училища, эта поездка представлялась забавным приключением. Только в один конец дорога занимала около шести суток, и Валерий Павлович, завкафедрой истории, успел рассказать нам много интересного. Мне запомнилась легенда о Великом Шёлковом пути. Кстати, наш поезд движется по одному из отрезков этого знаменитого маршрута, который был открыт с легкой руки китайского императора У-ди, отправившего еще во втором веке до нашей эры своего сановника Чжан Цяня на запад для поиска союзников в борьбе с набегами степных народов. После долгих лет скитаний, опасных приключений и даже плена Чжан Цянь все-таки вернулся домой и рассказал императору, что видел многое из того, чего нет в Китае: восточные сладости, полотняные ткани, вино. Но особенно впечатлил его рассказ о «крылатых» конях Давани, которые по размерам и скорости превосходили низкорослых китайских лошадок. У-ди снарядил караван с шелком и бронзовыми зеркалами в Среднюю Азию, дабы обменять это добро на ферганских скакунов. Таким образом, как это часто бывает, совершенно случайно зародился Великий Шёлковый путь.
Справедливости ради надо сказать, что не все считали полезным достояния Шёлкового пути: в Риме, к примеру, считалось аморальным носить одежду из чрезмерно дорогого шёлка и даже был принят закон, запрещающий ношение шелков, но, к счастью, этот закон был вскоре отменен. А Чингисхан и вовсе использовал торговый маршрут для захвата новых территорий и порабощения других народов.
Меня лично очень заинтересовала легенда, рассказанная Валерием Павловичем о купце Кавитти. Вот эта история.
Флорентийский банкир и купец Франческо Бальдуччи Пеголотти советовал своим коллегам брать с собой полотняные ткани, продавать их в Ургенче и запасаться сомами — серебряными слитками, чтобы покупать на них шёлк.
Купец Кавитти так и сделал: продал весь свой товар за несколько сот сомов и остался в караван-сарае дожидаться большой партии шёлка, чтобы взять его по оптовой цене. В селении рядом с мечетью была и христианская церковь, куда Кавитти ходил молиться, чтобы Господь дал ему силы благополучно вернуться в Италию. Около храма к нему подошел парень, выдававший себя за сумасшедшего, и несколько раз шепнул купцу: «Не жди караван — уходи в свою страну! Не жди караван — уходи в свою страну!» Кавитти не обратил внимания на слова больного, но на всякий случай сдал серебро и деньги на хранение хозяину постоялого двора. И правильно сделал, потому что в этот же вечер, увидев, что купец идет один без охраны, на него напала шайка бандитов и, не найдя при нем денег, избила его и бросила на дороге. Лула, дочь зажиточного местного мельника, рано утром пошла по воду и нашла полуживого беднягу, привела его домой, выходила, а когда Кавитти смог говорить, она узнала, что спасла богатого флорентийского купца.
Через неделю пришел караван с китайским шёлком, фарфором, пряностями и другим богатством. Кавитти успешно завершил сделку и пришел в дом мельника попросить у Лулы руки и сердца. Девушка согласилась ехать в далекую Европу, потому что была влюблена в флорентийца. Несколько дней ушло на подготовку к свадьбе, и после пышного пиршества новый караван с молодой семьей отправился в далёкий путь. По суше они добрались до крымского города Солдайя, так итальянцы называли Судак, а там, зафрахтовав два корабля, отправились в Италию. Во Флоренцию молодая пара прибыла с пополнением: по дороге Лула родила красивого мальчика, будущего путешественника и успешного торговца.
Рассказав нам эту легенду, Валерий Павлович добавил: «Заранее готовьте себя к самостоятельной жизни. Сейчас, пока вас ведут по жизни родители и преподаватели, решите, какой путь для вас главный, и начинайте идти своим путем уже сегодня. Есть много сфер для приложения ваших усилий, к примеру, торговля. Как видите, ещё в древние времена она была прибыльным делом, хоть и довольно опасным. У вас сейчас другие цели и задачи, но не все вы станете генералами, служба пролетит быстро, поверьте моему опыту, и надо будет двигаться дальше. У каждого из вас должен быть свой план, и если уж давать простор мыслям, то по-сибирски широкий».
Артём вдруг замолчал и долго смотрел в окно на проплывающие мимо сибирские просторы.
— Ты знаешь, Рома, я уже тогда подумал, что после службы займусь торговлей. Как видишь, уволившись в запас, я не изменил своего решения. Во мне живет связь времён, и сейчас как никогда я чувствую связь территорий, которую издревле объединял Великий Шёлковый путь. Здесь, в Сибири, я представляю себя тем флорентийским купцом: сколь долго ни длилось бы моё путешествие, а возвращение домой неизбежно. Только повезу я домой не товары, а навыки ведения торгового дела. Эти прекрасные суровые места дали мне большой заряд для развития бизнеса в Крыму. За свою армейскую жизнь мне приходилось служить в разных странах, и как бы ни манили неизведанные края, родные крымские пейзажи не могу променять ни на что. Мы с женой решили вернуться в Крым, так что тебе, Рома, придётся самому двигать региональную торговлю в «РАВЕ». Думаю, что ты готов к этому, или я ошибаюсь?
— Конечно, не ошибаетесь, — с улыбкой ответил Роман. — Теперь я понял, почему у нас говорят, что для прихотей одного человека всей Сибири мало.
— Да-а уж, — протянул Артём, — действительно, «все, кто с Севера, с детства научаются понимать тщету[2] слов и безмерную ценность действий». Видно, эти слова Джек Лондон сказал и про тебя.
Мужчины глянули друг на друга и громко рассмеялись.
«Этюд» (художник – Е. Балицкая)
[1] «Человек разумный».
[2] Тщета (устар.) — бесполезность, безрезультатность, суетность.
Об авторе:
Николай Балицкий, родился в 1954 году в г. Старый Крым Крымской области.
Образование высшее, окончил Львовское высшее военно-политическое училище и Славянский международный институт управления, бизнеса и права.
Отслужил 29 лет в Вооруженных Силах, был солистом армейского ансамбля песни и пляски, начальником клуба.
Затем прошел сложный путь от командира роты до начальника парашютно-десантной службы. Закончил службу в звании подполковника. После выхода на пенсию работал в издательстве рекламным агентом и менеджером по продажам, на кабельном телевидении — директором.
Женат, имеет троих детей: сын — офицер, дочь — художник-дизайнер (сайт www.dumkaptaha.com), младшая дочь — ученица гимназии.
Писать начал в 2014 году. Кандидат в члены Интернационального Союза писателей с 2016 года.
