Муж с помойки

Альберт КАЙКОВ | Поэты и прозаики XXI века

В санатории «Родник Алтая» я оказался за одним столом с интересной семейной парой пенсионного возраста. Мужчина первым представился, назвав себя Игорем, а спутницу, которая выглядела старше его, Верочкой. Он шутил, ухаживал за спутницей. Она отвечала ему взаимностью. «Какая дружная интересная пара», – подумалось мне.

Во время встреч за столом он показал себя занятным собеседником. У нас нашлось много общих интересов.

В очереди в процедурный кабинет на массаж я оказался рядом с Верой. Мы разговорились, я рассказал ей о себе. Затем мне захотелось сделать ей приятный комплимент:

– У вас очень интересный разговорчивый супруг.

Она улыбнулась и произнесла:

– Представьте себе, я нашла его на помойке.

– Не может быть! Это у вас такой юмор? – удивился я.

Она внимательно посмотрела на меня, решая, можно ли мне довериться, и начала рассказывать:

– Подхожу рано утром к мусорному ящику – выбросить мусор из ведра – и вижу, в нём копается мужчина. Услышав мои шаги, он отошёл в сторону и произнес: «Извините, пожалуйста, я думал, что так рано никто не выносит мусор». Глаза на заросшем щетиной лице выражали смущение. По внешнему виду он не походил на алкоголика.

«Неужели вы бомж?» – удивилась я.

«Скорее всего, бич», – тихо ответил он.

Плохо расслышав его речь, я подумала, что он произнёс слово «ВИЧ». Меня охватил страх от возможности заразиться страшной болезнью. В то время ещё не знали, что инфекция не передаётся воздушно-капельным путём. Чтобы удостовериться в услышанном, спросила: «Что это такое?» – «Бывший интеллигентный человек».

Испуг прошёл. Мне стало жалко мужчину, и я предложила: «Пойдёмте ко мне. Помоетесь в ванной и переоденетесь». – «Спасибо. У меня нет сменного белья, весь мой гардероб на мне». – «Одежда моего мужа вам подойдёт». – «Извините. Я должен отказаться. Что скажет ваш муж, увидев меня?» – «Мой муж скончался несколько лет назад».

Сидя за чашкой чая, он поведал историю своей жизни:

«До перестройки я работал инженером, зарплата по тем временам была приличная. Жил гражданским браком с симпатичной женщиной в её квартире. Моё предприятие обанкротилось, не один я остался без работы. В семье начались скандалы. Жена упрекала за то, что не могу обеспечить достойную жизнь. В конце концов заявила: «Освободи квартиру, мне надо устраивать нормальную жизнь». Вот так оказался на улице».

Я смотрела на еще не пожилого симпатичного мужчину и думала: «Перестройка искалечила судьбы многих людей».

Позавтракав, Игорь заявил: «У табуреток расшатались ножки. У вас есть столярный клей?» – «Нет». – «Клей “Момент”» найдётся?» – «Должен быть». – «Принесите, пожалуйста».

Наблюдая за его работой, я думала: «Мастеровой, хозяйственный человек скитается по подвалам!» У меня не было к нему жалости, просто проснулось чувство сострадания, мне хотелось ему помочь.

Он отремонтировал табуретки, поблагодарил меня за завтрак, одежду и собрался уходить.

«Если у вас нет приличного жилья, можете приходить и жить у меня в свободной комнате», – предложила я ему. «Извините, мне нечем оплачивать жильё». – «Я не собираюсь брать с вас плату! Живите, пока не найдёте работу и приличное жильё». – «Большое спасибо, я с удовольствием воспользуюсь вашим предложением».

Вечером он пришёл ко мне с букетом.

Вскоре Игорь нашёл работу по специальности, мы зарегистрировались и живем вместе уже двадцать лет, – закончила повествование Вера.

Судьба

Михаил Васильевич жил с супругой в двухкомнатной квартире. Двух небольших пенсий хватало на скромное существование. Одежду они не покупали, донашивали скопившуюся за долгие годы жизни. Неожиданно жена Таисия, страдающая гипертонией, скончалась от сердечного приступа.

Первые месяцы Михаил Васильевич справлялся с небольшим домашним хозяйством. Исправно платил налог за квартиру, мыл один раз в месяц полы, доедал купленные женой продукты. Когда запас продуктов закончился, у него начались проблемы. Не хватило денег на продукты до очередной пенсии. В следующие месяцы пришлось питаться только кашами, хлебом и молоком. Денег на овощи и фрукты не оставалось. Встретив однажды в магазине сослуживца, пожаловался ему на свою судьбу.

– У тебя же двухкомнатная квартира! – удивился товарищ. – Посели в одну комнату квартирантов – и будет тебе хорошая прибавка к пенсии.

– Как-то страшно пускать к себе в квартиру чужих людей…

– Ты оформи официально у нотариуса договор аренды и спи спокойно.

Михаил Васильевич обрадовался совету приятеля и дал объявление о сдаче в аренду комнаты. Ждать пришлось недолго. К нему пришла молодая женщина. Осмотрев комнату, сказала:

– Комната нужна моему брату. Я вышла замуж, жить стало тесно.

После подписания договора на жительство в комнату пришли двое парней.

– Я подписывал договор на сдачу комнаты одному человеку, – возмутился Михаил Васильевич.

– Дед, – ответил наглый молодой мужчина, – в договоре не указано, сколько человек будет проживать. Теперь я хозяин комнаты, кого хочу, того и привожу. Заткни коробочку и больше не возникай!

Такое отношение квартиранта повергло Михаила Васильевича в уныние. Он не раз пожалел, что сдал комнату.

Через несколько месяцев жильцы потребовали от него продать комнату. Хозяин квартиры наотрез отказался. Тогда они перестали платить ему деньги, не пускали на кухню, создали невыносимые условия проживания. Разговаривали с ним матом, грозили несчастным случаем, который с ним рано или поздно случится.

Доведённый до отчаяния пожилой человек совершил грубейшую ошибку. Он подписал договор на продажу комнаты. Деньги ему заплатили, но его жизнь превратилась в ад. Над ним издевались, наносили побои, от которых не оставалось следов, требуя убраться из квартиры и продать вторую комнату. В конце концов он подписал подсунутый ему договор и оказался на улице.

Стояли последние дни сибирского лета. Листья берёз тронуло золото. Налетевший ветерок срывал их и гнал по асфальту. Обездоленный человек сидел на лавочке и смотрел им вслед. «Отжили своё, – думал он, – я тоже отжил свой век, куда меня унесёт судьба?»

К нему на лавочку подсел мужчина, долго смотрел на его профиль, затем спросил:

– Михаил Васильевич, это ты?

Человек с заросшим щетиной лицом поднял голову, безразличным взглядом посмотрел на соседа по лавочке, узнал в нем сослуживца по прежней работе и грустно ответил:

– Я, Сергей Викторович.

– Тебя с трудом узнал, что случилось?

– Длинная история.

– Расскажи вкратце.

Выслушав исповедь сослуживца, Сергей Викторович предложил:

– Рядом с моим садовым участком несколько лет пустует приличный домик. Ты мог бы в нём поселиться. Недалеко, на станции Льнихе, круглогодично работает магазин, не надо за продуктами ездить в город.

– Что мне скажут хозяева домика, когда застанут в нём незваного жильца?

– Я же сказал тебе, что они два года не появляются на участке. Огород зарос травой. Зимой точно никто не приедет. Домик лучше сохранится, когда в нём живет человек.

Михаил Васильевич, оказавшись в чужих владениях, внимательно осмотрел участок и домик. Он увидел покосившийся забор со сломанной калиткой, высокую траву, которая заполонила даже тропинку, ведущую к крыльцу дома. Брусчатые стены и кирпичная печь сулили возможность в нём зимовать. В кладовке обнаружил рыболовные снасти хозяина. В углу стояли удочки и смотанные в рулон рамки из сети. Это его чрезвычайно обрадовало. «Хозяин рыбачил, – подумал он, – значит, и я не останусь без рыбы».

В первый же день вечером Михаил Васильевич взял рыболовные снасти и отправился на берег Ини. Дачники давно собрали урожай и разъехались по домам в город, дачный посёлок казался вымершим. Это его не смущало, а, скорее, радовало.

Недалеко от подвесного моста спустился по натоптанной тропке к воде. Воткнутые у воды рогульки свидетельствовали о посещении этого места рыбаками. Не торопясь размотал удочки, насадил червей на крючки и забросил лески в воду. Затем занялся рамками. Срубил две жердины, к тонким концам привязал рамки и опустил их в воду за прибрежными кустами тальника. Толстые концы воткнул в берег, чтобы снасти не унесло течение.

Клёв оказался хорошим. Поймав десяток ельцов и несколько ершей, Михаил Васильевич отправился в домик варить уху. Печь дымила. Ему пришлось доваривать рыбу во дворе на сложенном из кирпичей таганке. «Видимо, хозяева давно не пользуются печью. Надо будет отремонтировать до холодов».

Утром в рамки ему попалось больше двух десятков ельцов и краснопёрок. «Можно насолить рыбу на зиму, – подумал он, – и сходить на картофельное поле, собрать оставленную мелкую картошку».

Ранней весной следующего года Екатерина Васильевна приехала в садоводческий кооператив посадить морковку. Подойдя к своему участку, сначала удивилась произошедшим изменениям: забор стоял ровной стрункой, калитка отремонтирована и легко открывалась, из трубы струился дым. Затем испугалась. В садовых домиках часто проводили зиму беглые заключённые, бандиты и бомжи. Они обычно разоряли домики и безобразничали, а на её участке наведен порядок. Собравшись духом, вошла на участок. Её в окно увидел Михаил Васильевич и вышел навстречу.

Перед ним стояла женщина пенсионного возраста с вьющимися седыми волосами. Её глаза выражали страх и удивление.

– Добрый день, – произнёс он как можно мягче. – Вы, видимо, хозяйка домика. Извините меня, пожалуйста, я некоторое время жил в вашем домике. Не беспокойтесь, я сегодня же уеду.

– Вы кто будете?

– Меня звать Михаил Васильевич.

– Как оказались в моём домике?

– Это очень длинная история. Проходите в дом, у меня как раз чай на столе.

По разговору мужчины Екатерина Васильевна поняла, что его можно не бояться, и прошла в помещение. Её встретил тёплый воздух. В плите потрескивали дрова, через щель в дверце виднелись языки пламени. Она почувствовала домашний уют, от которого давно отвыкла. На столе стояли чайник, стакан с недопитым чаем, лежали жареная рыба и хлеб.

Михаил Васильевич переставил чайник на плиту.

– Присаживайтесь к столу, я угощу вас ароматным чаем, заваренным веточками смородины.

Екатерина Васильевна удивлялась происходящему, поскольку давно не испытывала мужского внимания. Её муж ушёл из жизни три года назад. С тех пор она потеряла интерес к жизни, перестала бывать на садовом участке.

Михаил Васильевич рассказал о своих приключениях, закончив словами:

– Теперь вы всё знаете обо мне, сегодня я уеду в город.

– Не торопитесь, я не планировала здесь ночевать, зная, что в домике холодно, а оказалось, что вы отремонтировали печь. Посажу морковь и уеду.

Она достала из кладовки лопату и пошла копать грядку. Земля, заросшая травой, с трудом поддавалась усилиям. Михаил Васильевич подошёл к ней, положил руку на лопату и произнёс:

– Позвольте, у меня лучше получится.

Вечером Екатерина Васильевна уехала в город, пообещав вернуться в субботу. Она постоянно думала о судьбе случайно встретившегося человека. Ей не только было жалко его, ей понравились его характер и трудолюбие. После долгих раздумий сделала вывод: «Случайных встреч не бывает».

Когда она вернулась на свой участок, весь огород был перекопан.

Соседи всё лето видели их работающими в саду. Осенью они вместе уехали в город.

Дачная история

С шестидесятых годов прошлого века в стране получили широкое распространение дачно-строительные и садоводческие кооперативы, создаваемые при предприятиях. Им выделяли земли, непригодные для ведения колхозами и совхозами сельскохозяйственного производства.

Семья Савиных получила участок площадью шесть соток в Мошковском районе Новосибирской области, в ста десяти километрах от города. Автомашины в те годы мало кто имел, и Савины вместе с сотрудниками завода поехали на электричке посмотреть долгожданный клочок земли, на котором планировали выращивать овощи и ягоды. Проехали полтора часа на электричке в сторону Тогучина до станции Льнихи, двадцать пять минут шли пешком до реки Ини, которая преградила им путь к землям, расположенным на противоположном берегу.

Среди будущих садоводов начался ропот:

– Как перебраться на противоположный берег?

– Вплавь не переплыть широкую реку!

– Как вывозить будущий урожай?

Представитель профсоюзной организации успокоил сослуживцев:

– Сейчас должен подплыть лодочник, который перевезет нас на другой берег. В дальнейшем построим подвесной мост.

Участок Савиным понравился. На солнечной полянке цвела клубника. Здесь они решили вскопать грядки под овощи, поставить небольшую теплицу, а под березами построить домик и баньку.

– Освоим участок, – мечтательно говорил Ефим Сергеевич, – уйду на пенсию, и будем мы с тобой, Люба, всё лето жить на лоне природы. Мне надоело каждый день подниматься на пятый этаж и мыться в ванной. Здесь каждую пятницу будем топить баню и париться, как в молодости, когда жили в деревне.

Люба во всем согласилась с мужем и предложила:

– Целину надо вскопать в этом году, чтобы весной перекопать и сделать грядки.

– Все сделаем как положено, Любушка!

Построить дачный домик оказалось не так-то просто. Пиломатериалы в магазинах не продавались. Дачники собирали выброшенные шкафы, старые окна, двери и всю эту рухлядь везли на садовые участки.

Ефим Сергеевич купил в деревне на слом заброшенный дом, разобрал и перевез на дачный участок. Два года отпуск и все выходные дни он проводил на участке, возводя домик. Помогать ему было некому. Единственная дочь училась в институте.

Домик получился небольшой, уютный, с мансардой. Садоводческий устав запрещал строить домики площадью более двадцати пяти квадратных метров. Закончив строительство, Ефим сказал жене:

– На будущий год начну возводить баню, а пока обойдемся летним душем.

Душ представлял деревянный каркас, обтянутый целлофаном, на крыше сооружения стоял бак для воды.

Не довелось Ефиму Сергеевичу уйти на пенсию и построить баню. Зимой он скончался от сердечного приступа. Пришлось Любе одной работать на садовом участке. Вскоре дочь вышла замуж, появились двое внуков. Она считала своим долгом обеспечивать их овощами и ягодами. Весь урожай возила на тележке до электрички. Приехав в город, на автобусе добиралась до дома. В таких заботах прошло несколько лет. На соседних участках менялись хозяева, а она продолжала трудиться на любимом участке. Люба не представляла, как можно бросить или продать участок с выращенными розами и другими цветами.

Постоянный физический труд сделал ее выносливой и сохранил стройную фигуру. Сосед по даче, одинокий мужчина, часто смотрел на соседку, присевшую у грядки в старом платье с косынкой на голове, и думал: «Бабушка как бабушка, каких много в кооперативе».

Целлофан, которым был обтянут каркас душевой кабинки, давно изорвался на куски. Люба решила душ восстановить. Она обтянула душевую кабинку агротканью, углы над каркасом скрепила бельевыми прищепками. Получился прямоугольный мешок, надетый на деревянный каркас.

В жаркий июньский день женщина разделась в домике, накинула на себя легкий халатик и отправилась в душ. Сняв халат, накинула его на стенку кабинки. Она наслаждалась теплой водой, ласкающей ее тело. Внезапно налетел шквал ветра, прищепки не выдержали его напора, агроткань вместе с халатом поднялась в воздух и оказалась на участке соседа. Люба оказалась голой среди цветущих цветов. Не закрывая кран от бачка с водой, помчалась в дом.

Эту сцену наблюдал мужчина с соседнего участка. Он был немного старше Любы, с которой каждый день здоровался через невысокий забор. К длинным разговорам не стремился. Сегодня, когда увидел ее в обнаженном виде, его сердце затрепетало, как в молодости. Он несколько лет назад похоронил жену и считал, что одиночество – его удел до конца жизни. Подобрав ткань и халат и выждав немного времени, Михаил Васильевич отправился к соседке. После стука в дверь услышал знакомый голос:

– Войдите, дверь не закрыта.

Войдя в комнату, он увидел Любу сидящей за столом с кружкой чая в руке. Перед ней стояла тарелка с домашним печеньем.

– Добрый день, – как можно спокойнее произнес Михаил Васильевич, – ваши вещи оказались на моем участке. Вот, я их вам принес.

– Спасибо. Вы сделали мне одолжение. Присаживайтесь к столу, я угощу вас чаем, заваренным травами.

– С удовольствием.

Разговор пожилых людей затянулся до позднего вечера. После этого случая они постоянно проводили вместе вечера и скоро поняли, что период одиночества закончился, наступило прекрасное время – не хуже прожитого периода.

Об авторе:

Родился 8 мая 1932 года в г. Аше Челябинской области

в семье служащих.

Перед Отечественной войной семья проживала в Анапе. Началась война, отец ушел на фронт, мать с тремя детьми и бабушкой оказалась на оккупированной территории.

В 1948 году семья приехала на жительство в Новосибирск. После окончания школы в 1951 году Альберт уехал во Владивосток и поступил учиться в Высшее военно-морское училище им. С. О. Макарова, окончив которое служил на кораблях Камчатской флотилии.

После завершения службы получил второе высшее образование в Новосибирском инженерно-строительном институте. Работал на стройках заполярного города Игарки и Новосибирска.

Литературным творчеством увлекся, выйдя на пенсию. Опубликовал пять стихотворных сборников и семнадцать книг прозы: «Потерянное детство», «На заполярной широте», «В Туруханской тайге», «Чёрная пурга», «Наши студенты в Америке», «На притоках Кети» и другие. Публиковался в журналах: «Сибирский Парнас», «Российский колокол», «СовременникЪ», «Охотничьи просторы», «В мире животных», «Охота и охотничье хозяйство», «Юный натуралист» и других.

Участвует в конкурсах Интернационального Союза писателей, иногда попадает в число победителей.

 

Рассказать о прочитанном в социальных сетях:

Подписка на обновления интернет-версии альманаха «Российский колокол»:

Читатели @roskolokol
Подписка через почту

Введите ваш email: