Честь и слава России
Я получил приглашение принять участие в юбилейной встрече однокурсников по учебе в Высшем военно-морском училище. Не раздумывая пригласил с собой Валентину Михайловну Самсонову, и мы вылетели в Санкт-Петербург на несколько дней раньше назначенной встречи. В год юбилея А. С. Пушкина хотелось посетить пушкинские места, походить по музеям.
Остановились у приятеля Василия Шайтарова. Его квартира находится около станции метро «Московская» – очень удобно добираться до центра города.
На следующий день отправились знакомиться с достопримечательностями Северной столицы. От станции метро «Невский проспект» прошли к Исаакиевскому собору. Подходя к нему, услышали звон колоколов собора и выстрел пушки с Петропавловской крепости, извещающий о полудне. Перед нами возвышалось высочайшее купольное сооружение мира. Его высота 101,5 метра, собор может вместить 12 тысяч человек. Исаакиевский собор иногда называют музеем цветного камня: при строительстве были использованы минералы 43 пород.
Французский архитектор Огюст Монферран спроектировал здание в 1825 году и руководил его строительством сорок лет. Архитектор умер через месяц после освящения храма. Об истории храма в Интернете можно найти много интересного.
После осмотра собора мы пошли на Сенатскую площадь к памятнику Медный всадник. Скульптура Петра Первого на вздыбленном коне возвышается на гранитной скале. Монолитный камень весом две тысячи тонн был найден в двенадцати верстах от Санкт-Петербурга. Его доставляли вручную через лес и по воде около года. На Сенатскую площадь он прибыл в сентябре 1770 года. Торжественное открытие памятника состоялось в августе 1782 года. По повелению Екатерины Второй на постаменте начертано: «Екатерина Вторая Петру Первому». Так императрица подчеркнула свою приверженность петровским реформам.
Медным всадником скульптуру назвал А. С. Пушкин в одноименной поэме. Это выражение стало настолько популярным, что стало практически официальным.
Сфотографировав памятник, мы направились по набережной Невы в сторону Зимнего дворца, вспоминая слова А. С. Пушкина из романа «Евгений Онегин»: «Онегин, добрый мой приятель, родился на брегах Невы, где, может быть, родились вы или блистали, мой читатель». Нам открылась панорама Дворцового моста и Петропавловской крепости на противоположном берегу Невы. В лучах весеннего солнца золотом сиял шпиль Петропавловской крепости.
Обойдя Зимний дворец по периметру, через центральный вход мы вошли в Эрмитаж и до конца дня бродили по многочисленным залам музея.
Второй день мы посвятили экскурсии «По пушкинским местам». Санкт-Петербург буквально перенасыщен объектами, связанными с именем великого поэта. Петербуржцы бережно хранят все, что связано с его творчеством и жизнью.
Поездка на автобусе заняла много времени. Отмечу только, что мы проехали мимо дома, в котором жил учитель поэта В. Жуковский. Здесь впервые была прочитана поэма «Руслан и Людмила», прослушав которую Жуковский признал, что ученик превзошел своего учителя. В программе экскурсии было посещение дома на Мойке, в котором оборвалась жизнь А. С. Пушкина.
Экскурсия продолжилась в Царском селе, ныне это город Пушкин. Здесь в Лицейском саду стоит бронзовый памятник Пушкину-лицеисту: поэт сидит в задумчивой позе на скамейке, поднятой на пьедестал. Недалеко – лицей, в котором учился поэт, и Екатерининский дворец – официальная летняя резиденция российских монархов. В советское время во дворце открыли музей: в нем размещены бесценные произведения живописи, скульптуры, декоративно-прикладного искусства. Во всех залах сохранены интерьеры, посуда и мебель прошедших времен. Неизгладимое впечатление произвела Янтарная комната.
Мы покидали дворец потрясенными от прикосновения к великой истории нашей страны.
Встреча с однокурсниками была организована в кафе «Элегия». Собрались мои друзья, которые славным трудом вписали свои страницы в книгу истории нашей родины. Среди них доктор технических наук Владислав Иванович Кузнецов. Тема его работ – «космическая навигация». Они засекречены до сих пор, хотя все давно пользуются навигатором при езде на автомобиле.
Доктор исторических наук Юрий Дмитриевич Пряхин – знаток истории флота российского. Я зачитывался его книгами, которые публиковались в России и за рубежом.
Алексей Григорьевич Кирчанов, кандидат технических наук, специалист по подводным лодкам: многие его изобретения внедрены при строительстве субмарин.
Большой неожиданностью для меня стало знакомство с внучкой последнего морского министра Российской империи Ольдой Вадимовной Петровой. Ее дедушка, Иван Константинович Григорович, достоин более подробного рассказа.
Он родился в Санкт-Петербурге в 1853 году. Образование получил в морском училище. В Русско-японскую войну командовал эскадренным броненосцем «Цесаревич». Был назначен командиром порта Порт-Артур и произведен в адмиралы. После окончания войны служил на посту начальника штаба Черноморского флота, затем был назначен командиром Кронштадтского порта. С 1911 года по 1917 год Иван Константинович Григорович – министр Императорского российского флота.
После революции он работал сотрудником Петроградского отделения государственного архивного фонда, а с 1920 года сотрудником Морского архива. Иван Константинович написал «Воспоминания бывшего морского министра», которые пролежали в архиве более семидесяти лет и были опубликованы только в 1993 году. В 1924 году выехал за границу на лечение и обосновался в курортном городке Ментона. Его жена и две дочери остались в Санкт-Петербурге. Скончался И. К. Григорович в 1930 году в возрасте 77 лет, завещав похоронить его на родине.
Его завещание было выполнено в 2005 году.
Утром 15 июля 2005 года отряд кораблей Черноморского флота в составе гвардейского ракетного крейсера «Москва» и сторожевого корабля «Пытливый» под флагом командующего Черноморским флотом вице-адмирала А. А. Татаринова вошел в порт Ментона на Лазурном побережье Франции. Жители города были удивлены и встревожены, увидев корабли под Андреевским флагом. В их порт никогда не заходили боевые корабли.
В 10 часов 16 июля на кладбище Ментона начался траурно-торжественный ритуал передачи французской стороной останков адмирала И. К. Григоровича представителям Военно-Морского Флота Российской Федерации. Гроб с прахом адмирала был установлен на подиум. Рота почетного караула Черноморского флота и оркестр были построены рядом с французскими моряками. Командующий Черноморским флотом А. А. Татаринов и председатель Санкт-Петербургского Морского собрания Н. В. Орлов покрыли гроб, согласно традиции, должностным флагом морского министра Российской империи.
Представители двух сторон подписали протокол о передаче останков Ивана Константиновича Григоровича – морского министра России, адмирала.
В ходе торжественно-траурного ритуала заместитель префекта департамента Приморские Альпы Кристиан Абрар произнес речь, в которой подчеркнул: «Французская земля имела честь приютить у себя этого незаурядного человека, и мы гордимся этим. Рады, что наконец-то будет исполнена его последняя воля и он обретет покой на Родине, в России, о которой никогда не забывал».
Правнучка адмирала Наталья Московченко отметила: «Я считаю, что это не траурное событие, а великий праздник, потому что на Родину возвращается прадедушка. Это событие для всего флота российского. Это, конечно же, радость для нашей семьи бесконечная».
Зазвучал горн, четыре капитана второго ранга Черноморского флота подняли гроб на плечи, и процессия двинулась по узким улочкам Ментоны к причалу, преодолев путь почти в три километра. Почетный караул, оркестр – вся церемония вызвала большое уважение не только у жителей и отдыхающих Ментоны: люди приехали даже из Марселя и Ниццы.
На катере командующего Черноморским флотом гроб был доставлен на борт гвардейского ракетного крейсера «Москва», пройдя мимо российского сторожевого корабля «Пытливый» и французского военного корвета.
На палубе крейсера был выстроен весь личный состав и участники торжественно-траурной церемонии. При вносе гроба на борт крейсера прозвучал артиллерийский салют из 19 залпов. Адмиралу были отданы почести как человеку, возродившему российский флот после его поражения в Русско-японской войне 1904–1905 годов.
На торжественно-траурном митинге выступили представители французских властей и флота. Командующий Черноморским флотом вице-адмирал А. А. Татаринов сказал: «Эта миссия очень важна. Она важна для восстановления исторической справедливости, она важна для подрастающего поколения наших молодых матросов и офицеров. Служба адмирала Григоровича является примером для каждого из них…»
Отряд кораблей ВМФ России 17 июля вышел из вод Франции, взяв курс на Новороссийск. Прах адмирала И. К. Григоровича возвращался под Андреевским флагом, под которым адмирал служил России почти полвека.
В Новороссийск корабли прибыли 25 июля. Здесь, на родной земле, на торжественно-траурном митинге личный состав Черноморского флота отдал почести знаменитому земляку, и гроб с останками адмирала был передан командующему Балтийским флотом адмиралу В. П. Валуеву. Вечером того же дня военным самолетом гроб был доставлен в Санкт-Петербург.
Здесь началась торжественная церемония перезахоронения останков И. К. Григоровича. Гроб с прахом адмирала, накрытый должностным флагом, установили у здания Адмиралтейства. На надгробной плите, привезенной с кладбища Ментоны, эпитафия на английском языке: «Всегда любимая, всегда дорогая, о Россия, иногда вспоминай о нем, кто так много думал о тебе». Выстроена рота почетного караула и оркестр Ленинградской морской базы. Все было торжественно и тихо. Только три женщины не скрывали эмоций и слез. Это были внучки адмирала Ольда и Кира и правнучка Наташа. Ольда Вадимовна сказала: «Мы счастливы, это много лет хранилось у нас в памяти, таилось, но, понимаете, были времена, в которые никак не было возможности привести это событие в действие…»
Командир ЛенВМБ вице-адмирал В. Ю. Кудрявцев подал команду, и воинские части под звуки оркестра прошли парадным маршем мимо гроба адмирала.
Раздается звук горна. Почетный караул выполняет команду «На караул!». Офицеры поднимают гроб на плечи. Оркестр исполняет траурный марш 1908 года. Гроб ставят на катафалк, и торжественно-траурная процессия в автомобильной колонне следует по набережной Невы мимо Зимнего дворца, направляясь в Александро-Невскую лавру. После панихиды под звуки траурного марша гроб с прахом перенесли к фамильному склепу семьи Григоровичей. Здесь была отслужена лития, и под троекратный салют роты почетного караула гроб был установлен рядом с гробом любимой жены Марии Николаевны.
Должностной флаг морского министра Российской империи был передан внучкам адмирала, а они здесь же, на кладбище, передали его начальнику Центрального военно-морского музея капитану второго ранга А. В. Смирнову. Надгробная плита с кладбища Ментоны также была передана в музей.
Адмирал И. К. Григорович с заслуженными почестями был похоронен. Его имя продолжает жить в названии сторожевого корабля «Адмирал Григорович», который спущен на воду в марте 2016 года. Его крестной матерью стала внучка адмирала Ольда Вадимовна Петрова: ей поручили разбить бутылку шампанского о корму корабля.
Экипаж корабля с честью прошел все испытания на море. Не только в водах Балтики, но и в водах сурового Баренцева моря. В церемонии подъема флага почетными гостями были потомки адмирала во главе с его внучкой Ольдой Петровой.
Командир корабля капитан третьего ранга Анатолий Величко торжественным шагом поднялся по трапу корабля, держа на вытянутых руках Андреевский флаг. Команда, гости замерли. Оркестр играет гимн Российской Федерации. Несколько минут – и флаг уже развевается на ветру, осеняя своим крестом великолепный корабль. Андреевский флаг, как и в прежние годы, символизирует силу, честь и достоинство нашей Родины.
Корабль совершил переход в Черное море, к месту приписки, в Севастополь. Там состоялись торжественная встреча и прием корабля в состав Черноморского флота. Среди встречающих была и Ольда Вадимовна.
Сегодня «Адмирал Григорович» несет службу в составе постоянной группы кораблей ВМФ России в Средиземном море. С него производили пуски крылатых ракет «Калибр» по террористам группировки ИГИЛ.
Ольда Вадимовна Петрова, внучка Ивана Константиновича Григоровича, регулярно проводит патриотические встречи с учениками школ Санкт-Петербурга. Она живая легенда нашей истории. Встреча с ней всколыхнула во мне воспоминания о годах службы на флоте. Прощаясь с ней, я обнял ее и произнес: «Надеюсь, что это не последняя наша встреча».
В стране высоких людей
Машина мчалась на вершину горы Ловчен по серпантину, проложенному еще римлянами. При быстром подъеме уши закладывало, как в самолете. Когда вышли из машины на смотровой площадке, почувствовали прохладу. Всего два часа назад мы купались в теплой воде Адриатического моря при температуре воздуха двадцать девять градусов, а здесь было не больше пятнадцати градусов. Мы надели куртки и продолжали любоваться панорамой местности. Под нами плыли редкие белые облака, через которые просматривалась почти вся Черногория с ее горами и морскими заливами, в которых были видны многочисленные яхты и круизные лайнеры. Я смотрел на тихое, спокойное море, за которым находилась Италия, справа виднелось побережье Хорватии, а слева, за горами, – Албания и Греция.
На вершине горы стоит мавзолей князя Петра Негоша. Добирались мы к нему, преодолев несколько сот ступеней лестницы, вырубленной в скале, частично проходящей через туннель.
Мавзолей сооружен из серых и черных камней. При входе портик поддерживают две скульптуры в национальных одеждах. В главном зале под золотым куполом стоит памятник князю. За его спиной расположен орел с расправленными крыльями. Рядом, в мраморном саркофаге, покоятся останки великого князя. Ему хотелось даже после смерти обозревать все свои владения. Он превратил Черногорию в современное государство, будучи политиком-реформатором, поэтом и философом. Многие считают его главным поэтом сербской литературы.
До Петра Негоша Черногория не существовала как самостоятельное государство: она не признавалась автономным государством Османской империей. Правители Черногории назначались Венецией. Черногорские племена были разъединены. Некоторые из них признавали власть Австрии, другие – власть Османской империи. Петр Негош объединил племена, укрепив централизованную власть: учредил сенат, судебно-полицейские органы, установил стабильную границу с Австрией. Вел переговоры с Сербией о создании федерального государства, развивал связи с Россией, которую посещал в 1833 и 1837 годах. В Петербурге князь Негош встречался не только с императором, но и с нашим великим поэтом А. С. Пушкиным.
После осмотра мавзолея мы отправились в древнюю столицу Черногории город Цетинье, основанный в 1482 году. Небольшой малоэтажный городок с населением около 14 тысяч человек расположен в долине среди гор. Его каменные дома покрыты черепицей, дороги вымощены камнем. Он неоднократно подвергался нападениям турок и венецианцев. С приходом к власти Петра Негоша Цетинье начал оживать и со временем стал важнейшим центром Православной церкви всей Югославии. Достопримечательностью являются царский дворец и монастырь.
Царский дворец представляет собой небольшое двухэтажное здание, построенное в стиле поздний ампир. Сегодня здесь музей. В нем хранятся королевское оружие, коллекции турецкого оружия, многочисленные ордена и медали разных времен. Интерьер поражает простотой: в небольшой царской спальне стоит двуспальная кровать, на полу лежат шкуры белого медведя и волка. Другой мебели практически нет. Удивительно и приятно было увидеть портреты императора Николая Второго и императрицы Александры Федоровны.
В Цетинье по-прежнему находится официальная резиденция президента Черногории, хотя столицей считается Подгорица. Дворец нежно-голубого цвета органически вписывается в парковую зону. Во время пребывания в нем президента около дворца стоят гвардейцы в национальной красной форме.
Цетинский монастырь был основан в 1484 году и стал центром сопротивления черногорцев турецким завоевателям. В 1692 году турки разрушили монастырь до основания. На строительство нового монастыря пошли старые камни. Турки в 1714 году его сожгли. За свою историю монастырь восстанавливался несколько раз. Сейчас в нем хранится известнейшая христианская святыня: часть креста, на котором был распят Иисус Христос.
После осмотра древней столицы мы отправились в современную официальную столицу Черногории Подгорицу, в которой размещена бо́льшая часть административных и управленческих зданий. В прошлом веке этот красивый город на берегу Морочи назывался Титоград в честь лидера Югославии Иосипа Броз Тито. Он расположен в нескольких километрах от Адриатики в живописной Скадарской котловине. На его окраине раскинулись виноградные сады. Нам навстречу попадались огромные самосвалы, груженные спелым виноградом: здесь производят знаменитое на весь мир черногорское вино.
О Подгорице упоминается в торговых бумагах 1326 года. Город, расположенный на перекрестке водных путей, богател и процветал. Он стал лакомым кусочком для завоевателей. В конце XV века его захватили турки. Почти пять веков город находился под османским игом. Только в конце XIX века он вновь стал принадлежать Черногории. В годы Второй мировой войны Подгорица была оккупирована фашистами. В 1944 году ее освободили советские войска.
В застройке города обнаруживается архитектура разных веков. Так, во время турецкого господства построено множество зданий в турецком стиле – с узкими улочками, мечетями и часовыми башнями. В годы правления Иосипа Броз Тито в городе массово возводились советские хрущевки. Современные кварталы украшают жилые дома и офисы в европейском стиле.
Численность населения Черногории около 630 тысяч человек. Из них 75 % черногорцы и сербы. В столице проживает 187 тысяч человек. Официальный язык черногорский. Как славянский язык, он очень близок к русскому. Черногорцы очень хорошо относятся к русским и понимают наш язык. Многие слова общие для двух языков, некоторые незначительно изменены. Приведу несколько черногорских слов: «не можно», «приятно», «млеко», «хвала», «добр дан», «добро дошли», «до видения». Думаю, читатель легко их переведет. Больше всего меня удивил рост мужчин. Рост моего сына Саши сто восемьдесят пять сантиметров. Подавляющее число черногорцев намного выше его.
На следующий день мы посетили старинный город Котор, расположенный в живописной уединенной бухте на берегу Которского залива Адриатического моря. Наш взгляд притягивали стоящие на рейде и у причала яхты различного типа и огромные белоснежные круизные лайнеры.
Здесь средневековая архитектура удачно вписывается в удивительные по красоте пейзажи. Центральная часть города занимает узкую полосу между морем и высокой горой. Она обнесена крепостными стенами высотой до 20 и шириной до 10 метров, которые тянутся по крутым склонам до вершины. Отдельные участки стен датированы IX веком. Черногорцы утверждают, что город при окружении неприятелем ни разу не был взят силой. В 1540 году Барбаросса, имея флот в 200 кораблей и 60 тысяч воинов, безуспешно осаждал Котор.
Город включен в список объектов всемирного наследия и находится под охраной ЮНЕСКО.
Войдя в город через крепостные ворота, мы оказались в средневековье, в лабиринте узких мощеных улочек и площадей. Нас окружали чудесные старинные особняки, дворцы, частные дома и многочисленные православные и католические храмы, датированные XII веком. Город более 400 лет принадлежал Венецианской республике.
За могучими стенами, как и в прежние времена, кипит жизнь. В многочисленных магазинах торгуют сувенирами, одеждой и фруктами. Столики кафе на площадях не пустуют. Сплошным потоком двигаются туристы. Под ногами у них снуют которские кошки.
Путешествуя по Черногории, мы не могли не посетить самое древнее поселение на побережье Адриатического моря. Город Будва расположен на берегу залива Траште, в тихой и живописной бухте, всего в двадцати минутах езды от поселка Луштица Бэй, в котором мы проживали. Будва основан две с половиной тысячи лет назад во времена Античности. За время своего существования город переходил от одних правителей к другим. Его занимали венецианцы, австрийцы, турки, сербы. С 2006 года он является частью независимой Черногории. Старая часть города расположена за крепостными стенами и представляет собой архитектурный памятник старины, находящийся под защитой ЮНЕСКО. Здесь расположены археологический и этнографический музеи, храмы и церкви, в том числе средневековый собор Святого Иоанна Крестителя. Много надписей на русском языке, постоянно слышна русская речь.
Около крепости вырос поселок с населением около двадцати тысяч человек. Сегодня это крупнейший туристический центр и главный курорт Черногории, знаменитый прекрасными образцами средиземноморской архитектуры, песчаными пляжами и насыщенной ночной жизнью. Его ежегодно посещает более 700 000 туристов, основная часть которых – россияне.
Мы оставили машину на стоянке и решили прогуляться по набережной. У причалов стояли яхты разного типа, на некоторых висели объявления с предложением выйти в море на рыбалку. Рядом шла бойкая торговля свежевыловленной рыбой – на лотках лежали форель, тунец и рыба других видов.
Параллельно причалу протянулся бульвар с рядами высоких пальм, цветущими олеандрами и радующими глаз яркими клумбами.
В конце набережной мы пересекли бульвар и вышли на центральную улицу с односторонней застройкой. На первых этажах зданий сплошной чередой расположились магазины, кафе, дискотеки и бары. Вернулись к машине с полными руками покупок.
От посещения Черногории у меня сложилось впечатление, что это страна контрастов и удивительных людей. Небольшую территорию, всего в сто тысяч квадратных километров, в основном занимают горы. Есть довольно высокие вершины, вечно покрытые снегом. Холод в горах сменяется жарой на побережье с многочисленными пляжами. На юге страны растут инжир, оливы, цитрусовые деревья, пальмы и кипарисы, а на севере, в горах, произрастают сосны и березы. На территории страны много рек, но очень мало долин, пригодных для застройки. Большинство поселков ютится на склонах гор. Застройка очень плотная: дома прижаты друг к другу и поднимаются каскадами, напоминая кавказские сакли. Около них не видно ни садов, ни огородов. Удивительно, как отдельные дома и небольшие группы зданий построены среди леса на большой высоте. Застройка ведется одно- и двухэтажными домами из местного камня. Крыши подавляющего большинства зданий покрыты красной черепицей.
Страна живет за счет туристов. К ним очень внимательное отношение, и созданы самые благоприятные условия для отдыха. К туристам из России отношение очень доброжелательное и приветливое. Проезжая через таможню, мы подали паспорта таможеннику. Он, увидев российские паспорта, улыбнулся и вернул их, не раскрывая, со словами: «Добро пожаловать».
В туристический сезон в стране прекращается строительство: замирают вдоль дорог краны, бульдозеры, экскаваторы.
Меня всегда интересовало происхождение названия Черногория. Пролетая на самолете и путешествуя по стране, я видел только серые и кое-где белые горные обнажения.
Ранее страна была известна как Зета – от названия реки. В Средневековье венецианские завоеватели назвали ее Черногорией из-за внешнего вида гор, покрытых темным хвойным лесом.
Город моего детства
Многие годы я мечтал побывать в городе моего детства, увидеть, какие произошли изменения на месте развалин, оставленных войной. После ввода в эксплуатацию Крымского моста это желание многократно усилилось.
До Великой Отечественной войны моя семья проживала на берегу Черного моря в Анапе – небольшом уютном городке с населением менее двадцати тысяч человек. Анапа отличалась прямоугольной сеткой улиц: стоя в начале улицы, можно было видеть ее всю до конца. В городе работало четырнадцать санаториев и больше десяти пионерских лагерей.
Центральную старую часть города отделял от частной застройки широкий Турецкий ров, за которым когда-то находилась крепость, от которой остались массивные каменные ворота, по обе стороны ворот стояли пушки времен первой Русско-турецкой войны.
В трудах греческих ученых упоминается о существовании поселения за несколько веков до рождества Христова. В четырнадцатом веке генуэзцы построили на мысу прочное укрепление. Существует множество вариантов перевода слова «Анапа». Согласно древнегреческой «Аргонавтике», «Анапа» происходит от «Анна-па», что значит «Высокий мыс».
Наш небольшой саманный домик стоял на улице Черноморской около Морской школы, за которой тянулся пустырь до аэродрома с грунтовой взлетной полосой. Частные домики утопали в зелени фруктовых садов. Только на центральной улице Пушкина возвышались двухэтажные каменные дома, а вдоль морского побережья стояли красивые здания санаториев.
Дороги в центре были асфальтовыми, на Черноморской улице была булыжная мостовая, а остальные дороги оставались грунтовыми. Под южным солнцем пыль на улицах нагревалась, и ходить по ним босиком доставляло удовольствие.
Общественный транспорт по городу не ходил: в нем не было необходимости – любой уголок города был в пределах пешеходной доступности.
Довоенные годы были самыми счастливыми в моей жизни. Окончив первый класс школы, мы с друзьями целые дни проводили на море: купались, рыбачили, ловили крабов и креветок.
Началась война. Отец ушел на фронт, мы – мама, бабушка и трое детей – оказались на оккупированной территории. Я, как старший из детей, взял часть мужской работы на себя.
С первых дней войны немцы по ночам бомбили город, разрушая общественные здания и жилые дома. Когда в 1942 году в Анапу вошли немецкие войска, начался незабываемый, самый тяжелый период моего детства. Из памяти не стираются облавы, расстрелы, угон трудоспособных жителей в Германию. Через год, отступая, фашисты взорвали все каменные дома. Они не щадили жителей: за полчаса люди должны были собраться и покинуть свои жилища. Подрывали дома на перекрестках улиц, чтобы затруднить продвижение нашей технике. На перекрестке Черноморской и Гоголя сохранился только наш дом, поскольку он был саманным и находился глубоко в саду.
Через несколько дней после изгнания фашистов из города мы с ребятами отправились на рыбалку. На центральной улице имени Пушкина не осталось ни одного уцелевшего здания. Нам пришлось преодолевать улицу, перебираясь через развалины зданий, – такой мне запомнилась послевоенная Анапа.
Спустя семьдесят лет я летел в город своего детства. Самолет, сделав разворот, пошел на посадку. Меня охватило волнение. Прижавшись к стеклу иллюминатора, хотел увидеть знакомую местность, но самолет приземлился в новом аэропорту, построенном далеко от города. Раньше это была окраина города, за которой до поселка Витязево тянулись кубанские степи. Сейчас вокруг стоят современные здания. На такси доехал до автовокзала. Мне захотелось пройтись пешком и заново познакомиться с городом. В моей памяти сохранились названия улиц, и я шел в нужном направлении – в сторону маяка на высоком мысу, около которого находился мой санаторий. На улице Пушкина стояли красивые здания, многие выше десяти этажей. До войны каменные здания выше двух этажей здесь не строили: эта местность с высокой сейсмичностью.
Мне не терпелось пойти в сквер, в котором я был при перезахоронении погибших партизан, и найти на обелиске фамилию отца моего друга Жени. Я хорошо помню: когда среди погибших назвали имя его отца, мой друг плакал и дрожал, у меня давно катились слезы.
И вот я в центральном сквере. На месте скромного обелиска воздвигнут памятник с Вечным огнем. На гранитных плитах высечены имена всех анапчан, погибших в Великую Отечественную войну. С тяжелым чувством на душе и с непокрытой головой уходил я из сквера.
На следующий день я решил разыскать дом, в котором жил в военные годы. Улица Черноморская преобразилась, словно помолодела. По обе стороны стояли новые частные и общественные здания. От прежней застройки остался только восстановленный винный завод. Пройдя через улицу Крепостную, остановился: передо мной простирался широкий парк. Здесь раньше проходил широкий Турецкий ров, разделявший Старый и Новый город. В пятидесятые годы прошлого века его засыпали.
За высоким забором стоял мой дом, сохранившийся в прежнем виде. Хозяев не оказалось. Постучал в ворота соседей. Меня встретила молодая женщина, оказавшаяся дочерью моего приятеля Гены Старжинского. За чашкой чая мы беседовали больше часа, вспоминая далекое прошлое, дорогое и милое нашим сердцам. Она не знала своего деда, так как родилась после войны. По возрасту его не призвали в армию. Немцы несколько раз предлагали дяде Косте стать полицаем, но он всегда отказывался, ссылаясь на трехлетнее образование. После очередной облавы его вместе с другими жителями Анапы увезли в Германию для работы на предприятиях.
В конце разговора она предложила:
– Хотите посмотреть свой дом?
– Конечно, хочу.
И вот я во дворе, взглянуть на который мечтал многие годы. Домик прежний, только вместо черепицы покрыт металлом. Сарай приспособлен под жилье для хозяев, а дом сдается отдыхающим. От большого сада не осталось ни одного дерева – на его месте строится дом.
На третий день я отправился с экскурсией по Крымскому мосту в Керчь. Дорога тянулась вдоль песчаной косы в сторону поселка Витязево. По обе стороны возвышались корпуса санаториев и домов отдыха, дальше дорога шла мимо полей и виноградников. Подъезжая к Крымскому мосту, я приготовил фотоаппарат, но сделать снимки моста не удалось: впереди была видна только дорога. Остановки у моста и на нем запрещены. У меня остались лучшие впечатления о мосте по снимкам с вертолета и моря, размещенным в интернете.
Проехав по улицам Керчи, автобус поднялся на гору Митридат. Название она получила в честь царя понтийского Митридата. Здесь располагался античный город Пантикапей – столица Босфорского царства. С вершины горы Крымский мост и вся Керчь как на ладони.
Купаясь на пляжах, гуляя по скверам и улицам Анапы под палящим южным солнцем, я видел чистый спокойный город без сутолоки и шума машин.
Я улетал из курортного города Анапы – города моего детства – с чувством выполненного долга, легкой грустью и надеждой побывать здесь еще.
Об авторе:
Родился в 1932 году в г. Аше Челябинской области в семье служащих.
Во время войны семье жилось очень трудно. Охотой и рыбалкой приходилось добывать средства к существованию. Впоследствии они остались увлечением на всю жизнь…
После школы поступил в Высшее военно-морское училище им. С. О. Макарова, служил на кораблях Камчатской флотилии.
После сокращения в 1958 году и увольнения в запас получил второе высшее образование в Новосибирском инженерно-строительном институте. Работал на стройках Новосибирска и Игарки.
После Заполярья двадцать шесть лет проработал в администрации Новосибирской области начальником инспекции государственного архитектурно-строительного надзора.
Литературным творчеством занялся, выйдя на пенсию. Издал шесть стихотворных сборников. Первая книга прозы «Потерянное детство» издана в 2010 году. Затем одна за другой вышли в свет: «На заполярной широте», «Встреча через полвека», «Флотские будни», «В туруханской тайге», «По жизни с друзьями», «Под северным небом», «Черная пурга».
