Белый кит
Добродетель отважна и добро никогда не испытывает страха.
В. Шекспир
Ты хочешь снова послушать о путешествиях капитана Александра и его друзей? Но, может быть, мы не будем возвращаться к тем путешествиям, о которых я уже рассказывал? Ведь у капитана Александра было много разных путешествий.
Прошло время, ты немного подрос, теперь тебе будут интересны другие приключения, в которых герои сталкиваются с более сложными проблемами, и ты уже многое сможешь понять из того, что ранее тебе было недоступно.
Несколько лет прошло и для наших героев, и за это время они, хоть немного, но изменились.
Капитан Александр остался таким же стройным и красивым. Он не казался богатырем и громилой, но когда он снимал свой китель, из-под шелковой рубашки проступала рельефная мускулатура, говорящая о необыкновенной силе этого человека. Всё было в нём, как и раньше, только на щеках углубились две продольные борозды, явственней стала ямочка на подбородке и губы плотнее сжались, свидетельствуя о решительном характере нашего героя и об испытаниях, которые выпали на его долю.
Самый старший из команды, Боцман, был такой же кряжистый и крепкий, его никак нельзя было назвать стариком, а его усы, хоть и поредели, но так же задорно закручивались вверх, говоря об упрямом, задиристом характере.
Молодой Штурман стал первым помощником капитана, выполняющим роль командира при отсутствии на корабле капитана. Он повзрослел и всерьез задумался жениться на своей нежной невесте сразу по возвращении из плавания.
Вот кто совсем не изменился – так это смешливый Повар-Кок – толстый, румяный весельчак; время вроде совсем его не затронуло.
Больше всех изменился голубь Митрофан. Ему уже было много лет по его голубиному возрасту. Он стал очень солидным, не таким юрким, как раньше, и больше времени проводил, сидя с важным видом рядом с капитаном Александром, к которому был очень привязан.
Когда друзья капитана Александра собирались в кают-компании, они обычно подшучивали над голубем и говорили:
– Митрофан, расскажи, как ты спасал капитана Александра?
Голубь Митрофан любил поговорить на эту тему. Он долго и неторопливо вспоминал, как они плыли с капитаном Александром, как на них напали Черные птицы и как он, голубь Митрофан, всех их, до единой, перебил.
– Как же так? – спрашивал кто-нибудь из развесёлой компании. – Ведь Черных птиц перебили из своих пистолетов Доля и Зюля.
– Доля и Зюля прибыли тогда, когда Черных птиц уже почти не осталось, они только закончили то, что я уже сделал до них – эти слова голубя встречались дружным хохотом, на что невозмутимый Митрофан отвечал:
– Какие вы всё-таки дураки. Один только капитан Александр меня понимает.
Александр ласково гладил голубя и глядя на него тёплым взглядом, говорил:
– Не обращай на них внимания, Митрофан, именно так всё и было, как ты рассказал.
Время коснулось всех членов команды. Изменились и наши великаны – Доля и Зюля, но об этом мы поговорим чуть позже.
– Ты давно обещал мне рассказать о белом ките Моби Дике.
– Давай попробуем. Начнем с того, что впервые о громадном белом ките мы узнали из книги Германа Мелвилла. Узнали о нем, как о воплощении всемирного зла, как о могучем чудовище, злобном и беспощадном, одно упоминание о котором вселяло ужас в сердца бесстрашных моряков и китобоев.
– Нет, нет, не надо о злобном Моби Дике. Расскажи о добром белом ките, о добром Моби Дике.
– …Что-ж, будь по-твоему… Может, ты и прав. Зачем пересказывать книгу известного писателя? Читать самому эту книгу тебе пока рановато. Подрастешь и сможешь прочесть не только «Моби Дик», но и «Тайпи», и «Энкантадас», и «Билли Бадд, фор-марсовый матрос». Сейчас лучше расскажу тебе, что нам известно о дружбе капитана Александра с белым китом. Расскажу о таком Моби Дике, каким его знал наш капитан; ведь именно он сумел первым растопить жестокое сердце морского великана и разглядеть в белом ките умное и благородное животное.
Рассказ о том, как капитан Александр встретился с белым китом Моби Диком и подружился с ним
От его чихания показывается свет;
глаза у него как ресницы зари;
из пасти его выходят пламенники, выскакивают огненные искры;
из ноздрей его выходит дым, как из кипящего горшка или котла.
Дыхание его раскаляет угли, и из пасти его выходит пламя.
На шее его обитает сила, и перед ним бежит ужас.
Книга Иова
Однажды, когда капитан Александр на своем корабле «Быстрые паруса» странствовал по южным морям, ему встретилось китобойное судно «Пекод». По обычаям тех времен, корабли уменьшили скорость и сблизились так, чтобы капитаны обоих судов могли видеть и говорить друг с другом.
С первого взгляда на этот корабль было понятно, что он побывал в какой-то передряге. У судна был пробит борт, поврежден руль. Такелаж, удерживающий шлюпки и мачты, был оторван, а вместо четырех шлюпок, закрепленных на борту корабля, осталось только одна, и то – с проломленными бортами, вырванными уключинами и со сломанными веслами.
Однако, команда китобойного судна во главе с Ахавом, так звали капитана этого судна, сумела починить корабль, чтобы обеспечить плавучесть и управляемость судна.
– А что такое попасть в передрягу?
– Попасть в передрягу значит – попасть в сложную ситуацию, в которой с кораблем происходят какие-то серьезные неприятности. Продолжаем.
– Что случилось, капитан Ахав? – крикнул в рупор капитан Александр, который знал капитана Ахава как отличного моряка, умевшего выпутаться из любого, самого неприятного положения.
– Ты не поверишь, капитан Александр. Мы преследовали кита. Вначале на корабле, потом на шлюпках. И когда мы загарпунили его, он напал на нас, и утопил три шлюпки. Нам удалось на четвертой шлюпке уйти от него и вернуться на корабль. Тогда кит напал на корабль. Он нападал из-под воды столь искусно, что мы не могли наводить на него гарпунные пушки и защищаться. Ударами головы он в щепки разбил руль, пробил обшивку борта, и через пробитую обшивку в судно стала поступать вода. Пришлось удирать. Нам повезло, – дул попутный ветер и, несмотря на сломанный руль, мы всё-таки сумели оторваться от кита. Тут я вспомнил, что перед плаванием ко мне подходил какой-то человек, по имени Илия, и предсказал встречу в море с белым китом. Oн предсказал также, что я вернусь на берег без одной ноги, а мой друг, капитан Вопли, командующий английским судном «Эндерби», тоже встретится с белым китом, и останется без руки. И то, и другое, и рука, и нога, достанутся, в качестве трофея, белому киту. Я подумал: «Слава богу, похоже, что прорицатель ошибся, и со мной пока ничего не случилось». А два дня назад мы заметили вдали знакомый силуэт «Эндерби» и направили свой корабль ему навстречу. Я хотел поскорее узнать, всё ли там в порядке, потому что очень волновался за своего друга. Оказалось, что капитан Вопли видел, как и мы, белого кита, но ему и его команде посчастливилось избежать встречи и столкновения с этим злобным и опасным животным. Так что, нам обоим улыбнулась удача: и мои ноги и его руки остались целы.
– Удивительная история, Ахав. Что же это был за кит?
– Кашалот, огромный, совершенно белый, метров тридцати, такого большого кашалота мы раньше никогда не встречали. Моряки этих морей хорошо знают его и рассказывают о нем разные истории. Кит не имеет семьи, плавает всегда один и часто нападает на китобойные суда. Проявляет при этом необыкновенную свирепость. Моряки называют его морским дьяволом. Будьте осторожны при встрече с ним. Многие китобои отказались от охоты на спермацетовых китов (так называют китов-кашалотов),– сказал на прощание капитан Ахав и корабли разошлись.
Услышав этот рассказ, команда корабля «Быстрые паруса» задумалась. Боцман вспомнил о своих внуках, молодой Штурман – о своей невесте. Весельчак Повар-Кок и тот притих и вспомнил о своих детях. Боцман, самый опытный из команды, сказал капитану Александру:
– Кита зовут Моби Дик. То, что рассказано о нем, – это правда; правда и то, что белый кит еще страшней, чем о нём говорят, – он разбивал при встрече многие суда и шлюпки, а людей, упавших в воду, калечил. Многим морякам он поломал руки и ноги, многим встреча с ним стоила жизни. Китобои пытались его убить, в спине кита застряли гарпуны нападающих, но моряки – или сами погибали от ударов его головы и хвоста, или позорно ретировались.
– Как это ретировались?
– Убегали, улепетывали, удирали с поля битвы без славы, и с позором.
– А почему Моби Дик белый, и почему он всегда плавает один?
– Кит этот отличается от своих родственников белым цветом. Так бывает в природе – бывают белые тигры, белые тюлени, белые пингвины, – у них нет в коже и в шерсти красящих веществ и их называют альбиносами. Такая особенность этих животных никак не сказывается ни на их здоровье, ни на их жизненной силе. Одна неприятность – другие животные не терпят такого альбиноса и изгоняют из своей среды. Может быть, по этой причине Моби Дик и плавает один.
У людей происходит так же. Например, человека, который чем-то отличается от других, не обязательно цветом волос, – характером, привычками, внешностью, называют «белой вороной» и тоже выгоняют отовсюду, насмехаются, делают ему всякие пакости и считают виновным во всех бедах других людей.
– А Моби Дик тоже был альбиносом?
– Не знаю, может быть и так, а может и нет, потому что у альбиносов глаза красные, а у Моби Дика глаза черные.
– А почему это кит – спермацетовый?
– У кашалотов в голове есть такое образование, которое состоит из очень ароматного маслянистого вещества – спермацета, используемого людьми в парфюмерии. Этот спермацет в голове кита концентрирует щелчки, издаваемые кашалотом, и превращает их в узкий звуковой луч. Сила звука в луче такая же, как если б ты стоял в десяти метрах от стартующей космической ракеты. Настоящая звуковая пушка. Парализующая звуковыми ударами каракатиц, осьминогов и кальмаров, которыми питается кашалот на дне моря.
Вроде я все объяснил. Продолжим теперь наш рассказ.
Прошло совсем не так много времени, и корабль «Быстрые паруса» действительно встретил Моби Дика. Марсовый, наблюдающий за обстановкой на море, закричал:
– Справа по борту вижу белого кита!
Боцман подошел к капитану и сказал:
– Кашалоты стали очень опасны и мстительны. Помимо Моби Дика, дурной славой пользуются получившие известность и ставшие грозой всех китобоев кашалоты: малайский Пайта-Том и новозеландец Джек, Моркан, владыка Японии, и Дон Мигуель, чилийский кит-разбойник.
– Да, я знаю об этих опасных китах, – сказал Александр. – О встречах с ними писал наш соотечественник Лангсдорф, натуралист, участник кругосветного путешествия под руководством нашего прославленного русского мореплавателя Ивана Крузенштерна.
– Ты слышал, наверное, Александр, – настойчиво продолжал Боцман, – о судьбе американского китобойного судна «Эссекс», на которое во время охоты напал один из кашалотов и потопил корабль. Некоторые моряки пытались спастись на пустынных необитаемых островах, где нет ни воды, ни тени; судьба их неизвестна до сих пор. А капитан этого судна Поллард сумел добраться до порта, снарядил новый корабль, чтобы отомстить киту, но корабль сел на рифы при погоне за китом, после чего Поллард навсегда отказался от моря. Может, мы не будем приближаться к белому киту?
– Нет, нам непременно нужно встретиться с ним, – Александр был непоколебим.
– Приготовить пушки к бою? – спросил Боцман.
– Ни в коем случае! Шлюпку на воду, – дал команду капитан – И никаких гарпунов!
Вельбот (так называют большую шлюпку) с матросами, во главе с капитаном Александром, приблизился к белому киту. Кит был уже немолод, его белая кожа была покрыта глубокими складками, бороздами и круглыми шрамами от присосков гигантского кальмара, а из боков и спины торчали обломки гарпунов.
– Здорово же тебе досталось, приятель, – подумал Александр.
Кит, казалось, не подозревал о приближении шлюпки, беспечно бил хвостом и выбрасывал из ноздри фонтаны воды.
– Не вмешивайтесь, друзья мои! – сказал Александр. – Я один знаю язык китов и дельфинов, понимаю их щелчки и жужжание. Надеюсь, я смогу договориться с белым китом. А вы, – крикнул он Доле и Зюле, оставшимся на корабле, – не высовывайтесь, а то напугаете бедное животное. Неизвестно, как отреагирует кит, увидев таких больших парней. Делайте, что хотите, – ложитесь на палубу, закрывайтесь парусиной, – чтоб вас не было видно.
Когда шлюпка подошла вплотную к киту, капитан Александр, сняв китель, прыгнул на спину Моби Дика и ухватился за торчащие гарпуны. Встревоженный кит помчался что было сил, поднимая хвостом гигантские волны, в то время как Александр продолжал ловко балансировать на его спине. И тут кит нырнул, пытаясь сбросить капитана Александра, но Александр успел привязать к торчащим гарпунам специальную веревку – линь, и спрыгнул в воду, держась за линь, который он разматывал, когда кит глубоко уходил под воду. Долго кругами носился белый кит, то погружаясь, то выплывая на поверхность, чтобы сбросить капитана Александра, но у него ничего не получалось, и чем быстрее он плыл, тем больше впивались в его бока и спину гарпуны, к которым Александр привязал линь.
Матросы с корабля со страхом наблюдали за всем происходящим. Они хотели бы, конечно, обстрелять кита из пушек, но боялись, что могут попасть в своего капитана.
Великаны Доля и Зюля, выглядывая из-под парусины, тоже с волнением следили за борьбой кита и капитана. Даже они были удивлены силой животного и его размерами, которые вдвое, а то и втрое, превосходили их собственные. Но еще больше поражались они силе и мужеству своего капитана.
Внезапно Моби Дик развернулся, подплыл к Александру поближе, выбросил из ноздри фонтан воды и остановился, дав понять, что не собирается нападать. Капитан Александр выбрался из воды в шлюпку и наблюдал, что будет делать кит. Кит не шевелился, будто уснул.
В одно мгновение перед мысленным взором благородного животного промчалась вся его жизнь.
Вот он совсем маленький, трехметровый китенок. Он с матерью, красавицей Пинкойей, живет в стаде своего деда, старого черного кашалота, могучего Мехе. Моряки знают Мехе, опасаются и называют уважительно Эрмерхильдо Барриа.
Дед злится на свою дочь Пинкойю. Мало того, что она сама, светлая, изящная, с золотистой головой и светло-голубыми глазами, быстрая, как дельфин, так не похожа на всю его родню. Она еще принесла китенка, неизвестно от кого. Никто из моего стада или стада соседа Илларио близко не подходил к Пинкойе, и даже не мечтал быть с ней вместе. А ведь кашалоты – не какие-нибудь серые киты или финвалы, где каждый гуляет, кто с кем хочет. У нас, кашалотов, все строго. Кашалоты живут парами. Рожают и растят детей. Защищают друг друга. И живут своей семьей до самой смерти. А эта. Смотри же ты. Принесла отпрыска, неизвестно от кого. И молчит. На вопросы не отвечает. Я, говорит, сама выращу сына. Он будет богатырем и защитником всех кашалотов.
А малыш-то, совсем белый. Как китовое молоко. Только глаза, словно черные бусинки. Откуда он взялся? Не чудища ли морского отпрыск? Сам-то я его, это чудище, не видел. Говорят, что живет оно в самых глубоких впадинах, редко появляется на поверхности. Только лунному свету подставляет свою широкую белую спину. Чудище это огромно, кожа покрыта шишками каменными и наростами. Прилипшие раковины мерцают дрожащим перламутровым сияньем. Говорят, раньше было оно кашалотом и жило вместе с нами. Все кашалоты старели и умирали, а этот жил и жил. Когда не осталось родных его, ушел в холодные воды. Старался не попадаться никому на глаза. Только увидят его вдали, в голубой толще воды, колеблющимся светлым пятном, – и раз, исчез он. Было ли чудище, не привиделось ли? Но беда, если одинокая самка или малыш наткнутся на него вдали от стада – налетит и разорвет. Так говорят старые китихи, когда пугают малышей-кашалотиков.
Люди называют его морским конем. Скачет морской конь ночью с острова на остров. Ведьмак с красным фонарем свистнет. Конь – тут, как тут. Семь ведьмаков на спине – и след простыл.
Нет, не к добру появился этот китенок, белый сын ночи. Не нужны нам в стаде ни золотистая Пинкойя, хоть и дочь она мне, ни белый китеныш. Пусть уходят лучше. А то накличут беду. Придет морское чудище и уничтожит все стадо.
Что с того, что самке с малышом придется туго без стада. Если нападут косатки, стадо встает кругом, в середину ставят малышей, и ударами хвостов киты защищаются от врагов. Косатки покружат-покружат, да и уйдут, несолоно хлебавши. А Пинкойя, одна, куда денется? Куда денется, куда денется, мне-то, что до этого? Не губить же все стадо. Ей, Пинкойе, думать надо было тогда, той черной ночью.
Так и случилось, что осталась Пинкойя одна с малышом. Умна была Пинкойя, быстрая, предусмотрительная и заботливая. Умела выбирать пути весенних и осенних миграций. Такие пути, воды которых богаты молодыми каракатицами и кальмарами, и укромными уголками изобилуют, где могут скрыться от недобрых глаз молодая самка и ее малыш. Вскоре к ним присоединился черный Педро, младший брат Пинкойи. Он не ужился со старым Мехе и сам ушел из стада. Теперь их стало трое. Но главной оставалась Пинкойя.
Белый китенок быстро рос. Когда стадо Пинкойи встречалось с другими кашалотами, соплеменники неизменно отмечали недюжинную силу и отвагу молодого китенка. Его называли и Ричардом Бесстрашным, и Большим Диком. Родные же звали ласково – Моби Дик (Дик-хулиган). Это, последнее, так и осталось на всю жизнь именем белого кита.
В те годы киты-кашалоты чувствовали себя настоящими королями морей. Они смело бороздили океаны. Кормились в холодных глубинах и на теплых отмелях. Посещали все континенты и знали морские проходы, недоступные судам могущественного племени людей. Они находили скрытые пути под льдинами Антарктиды и проходы из Тихого в Атлантический океан вдоль скованных льдом северных берегов Канады. Киты-кашалоты питались только моллюсками и никому не причиняли вреда. Врагов у них тоже, можно сказать, не было. От косаток они отбивались всем миром, а с белой акулой или с гигантским кальмаром взрослый кашалот мог справиться и в одиночку.
Молодой Моби Дик наслаждался полной свободой. Он – добрый хозяин Земли. Все обитатели пучин морских послушны его воле. Сама планета помогает ему. Магнитные линии, которые он чувствует лучше перелетных птиц, указывают ему направление пути, предупреждают об опасных скалах и мелях. Холодные и теплые течения подсказывают, где лучше найти пищу. Куда идти зимой вслед за миграцией кальмаров, и где отдохнуть летом, нежась в теплых водах под лучами дружелюбно настроенного светила.
Природа любовалась плодами своего труда. Казалось, она спрашивала себя, может ли быть что-либо совершеннее китов? Природа, заботливая мать, подарила этим свободным жителям морей дружелюбие, могучее любящее сердце, независимый характер, способность к самопожертвованию, быстрый ум и совершенное тело, идеально приспособленное к любым климатическим зонам и условиям нашей планеты. Человек, считающий себя венцом творения, не получил и десятой доли того, чем была одарена большая семья китов. Видно, в те далекие времена, когда создатель раздавал подарки детям земли и морей, завистливое и себялюбивое племя людей получило ровно столько, сколько оно заслуживало.
Гигант моря часами мог созерцать жизнь стихий воды, камня, ветра, льда, солнца и облаков. Все радовало его – и холод, и жара; и штиль, и буря; и ясное небо, и проливные дожди; и спокойствие природы, и гневные раскаты грома. Все было ему по душе. А с чем можно сравнить удовольствие, которое получал белый кит, слушая бесконечные концерты поющих синих китов и заливающихся трелями пухлых белух, морских канареек, под розовым небом в лучах заходящего солнца?
Изумительные слух и зрение, возможность воспринимать магнитное поле земли, позволяли ему видеть столь сложную картину мира, о которой мы, люди, не имеем даже приблизительного представления. Он и сам был частью природы. Стихии воды, воздуха и земли, обычно столь враждебные к животным, растениям и человеку, принимали могучего кита, как своего. Природа чувствовала, что кит, одним своим присутствием, одушевляет ее. Мысли и переживания этого необыкновенного существа, питающиеся симфонией света, звуков и запахов, создавали сложные образы, которые, как бы заново творили природу Земли, вдыхали жизнь в дотоле неживую материю.
Ах, это непередаваемое ощущение красоты мира, радостно сливающееся с ощущением силы собственного тела. Вот теплые голубые воды на поверхности моря с веерами расходящихся лучей солнца. Молодой кит поднимает вверх хвост и проваливается в темные морские бездны. Сплошная черная, без границ и края, дыра на дне под километровой толщей воды. Он, Моби Дик, хозяин положения даже здесь, на этой неимоверной глубине. Он, белый кит, совершенная машина, великолепно работающая, как на поверхности, так и на глубине, при давлении воды в сто и более атмосфер. Голова его оснащена лучше, чем скафандр современного водолаза, и имеет биологические механизмы, которых нет и в помине даже у таких прекрасных пловцов и ныряльщиков, как тюлени, моржи, пингвины и другие морские животные и птицы. Это специальный резервуар воздуха в одной из его ноздрей, помещенный в костяную оболочку головы, выдерживающую давление воды на глубине до полутора и более километров. И особая кровь, задерживающая гораздо больше кислорода, чем кровь других животных. И усиление кровоснабжения мозга, когда кислорода в крови уже не хватает для одинакового обеспечения всех органов.
Вот он на дне. И ничего не видит. Включает очереди быстрых щелчков, напоминающих тихий скрежет, и направляет их лучом по кругу. Его слуховой аппарат ловит эхо и легко различает дно, острые скалы и глубокие провалы. Что это? Звук, вроде, уходит вдаль, но малая часть его отражается и возвращается. Это луч нащупал студенистое тело кальмара. Потревоженный гигантский кальмар сверкнул на мгновенье ярким светом и тут же потух. Он постарается уйти. Его надо настичь. Иначе, он затаится в укрытии и попробует напасть. Мало хорошего, если попадешься в объятия его острых крючков. Но Моби Дик следит за ним. Он напрягает мускулы, сжимающую его звуковую линзу, и наносит звуковой удар, напоминающий молниеносный кратковременный крик. Жертва поражена. Кальмар бессильно обвис, потеряв сознание. Больше он не опасен.
– Мы, кашалоты, умнейшие обитатели морей и суши, – с гордостью думал Моби Дик. – Мы сохраняем предания, повествующие о древнейших эпохах истории Земли. Мы понимаем друг друга, понимаем язык других китов, дельфинов, язык многих рыб, поющих нежные мелодии с помощью плавательного пузыря, сжимаемого специальными мышцами, или говорящих постукиванием косточками на жабрах.
Часто бывало, Моби Дик тихо подплывал под днище корабля и, благодаря своему великолепному слуху, хорошо различал разговор людей в каютах и на палубе. Он, единственный из китов, научился понимать язык людей и поэтому неплохо знал, что происходит с людьми на море. Знал он и о самых знаменитых капитанах того времени.
Да, это были счастливые годы. До тех пор, пока в морях не появились китобойные суда. Эти смелые моряки, словно дикие звери, стали гоняться за доверчивыми и доброжелательными китами и дельфинами. Они хитрее акул и кровожаднее косаток.
К тому времени Моби Дик встретил свою Кетти Блэк, и у них уже было двое крепких ребят, таких же черных, как Кетти. Матушки уже с ними не было. А дядюшка Педро был уже не так силен, как раньше. К тому же, в битве с косатками он потерял один плавник и не мог быстро плавать. Белый кит стал вожаком стада. Он старался заранее узнать о замыслах охотников, и до поры, до времени, успешно уводил свою семью от погони охотников.
Но однажды, китобоям удалось застать их врасплох. Киты, отдыхая на поверхности, неплохо видят все спереди и по бокам, а то, что творится сзади, они видеть не могут. Обычно, их спасает хороший слух. Но в этот раз, шлюпка китобоев подкралась незаметно к дядюшке Педро, и огромный звероподобный индеец поразил его гарпуном. Гарпун лишь задел бок дядюшки и Педро пустился наутек. Но куда ему, с одной ластой. Кит все время заваливался набок. Шлюпка нагоняла его. Вот уже брошен еще один гарпун. И застревает в коже любимого Педро. Педро мчится и тянет за собой лодку китобоев. Он обречен, – мелькнула на мгновение мысль в голове у Моби Дика. И тотчас волна гнева захлестнула ему глаза. Это они – чудища морские. Это они – ведьмаки. Кит рванулся наперерез. Коснулся острыми зубами натянутого линя и перерезал его, как бритвой. Дядюшка освободился от преследователей. Моби Дик повернулся хвостом к лодке и с силой ударил по ней. Лодка разбилась, и матросы попадали в ледяную воду.
Так началась война белого кита с морскими охотниками. На войне – как на войне. Семья потеряла Педро. Потеряла малышей. Настала очередь Кетти. Когда охотники напали на нее, Моби Дик утопил всех, кто к ней посмел приблизиться. Но было поздно. Кетти была ранена, тяжело ранена, ее было не вернуть. И вот тогда Моби Дик впервые направился к большому кораблю. И пробил ему днище. И утопил его. Это был «Эссекс», корабль капитана Полларда.
С тех пор Моби Дик один. Одинокий воин. Ричард Бесстрашный. Он рыщет по морям в поисках китобоев. И первым нападает на любой корабль, который он встречает.
– Права была бедная матушка. Вырос я богатырем. Защитником всех кашалотов. Но счастья это не принесло ни мне, ни моим соплеменникам, – так думал Моби Дик, пока сознание не вернуло его к тому месту, где в это время находился он сам, где находились капитан Александр и его спутники.
Кит как будто что-то обдумывал, а потом медленно заговорил:
– Капитан Александр, я слышал о тебе много хорошего от жителей морей. Они были правы, те, что говорили об этом. Объясни, почему ты не пытался ударить меня гарпуном или не дал команду своим матросам стрелять в меня из пушек? Ведь тебе угрожала опасность.
– О! Свирепый и могучий Моби Дик! Разве это не ясно? Мы не стреляли в тебя и не бросали гарпуны, потому что не хотели причинить тебе вреда. И надеялись найти с тобой общий язык. Теперь ответь ты. Почему нападаешь на людей в море, на их шлюпки и корабли? Когда, наконец, белый кит прекратит войну и договорится о мире с моряками?
– Ты считаешь, что я сам развязал войну с моряками, – вздохнул кит и снова задумался. – Ты неправ, Александр. А кто с молодых моих лет гонялся за мной и пытался убить? Разве не видел ты, сколько ран и гарпунов осталось на моих боках и на спине? А выжил я только благодаря своей силе и своей хитрости, – кит опять вздохнул. – Я выжил. Но они, китобои, убили мою Кетти. Убили дядюшку Педро. Убили наших маленьких китов. Наши маленькие киты. Дети нашей любви. Ты бы их видел! Они были уже почти взрослыми. Мы с Кетти вырастили хороших охотников. Каждый из них мог один на один сразиться и с гигантским кальмаром, и с белой акулой. Могли больше часа быть под водой и умели нырять на глубину до километра. И нет их теперь. Ни моей Кетти Блэк. Ни наших малышей. Нет могучего Педро. Что теперь остается делать мне, несчастному Моби Дику? – говорил белый кит и слезы текли из его черных глаз.
– Мне жаль тебя, о великий белый кит, я скорблю вместе с тобой. Твою подругу и твоих малышей уже не вернешь, но думал ли ты, сколько горя принес искалеченным морякам и семьям погибших, у них тоже остались дома безутешные жены и дети, ставшие сиротами. Надо остановить это бесконечное сражение.
– Говоришь ты правильно, Александр. Но, знаешь ли, как сделать это? – я не знаю, – грустно сказал белый кит.
– Очень просто. Я договорюсь с китобоями о том, что они не будут больше нападать на тебя и твоих сородичей – китов-кашалотов. Но и тебе тогда придется отказаться от своих дурных привычек.
После долгого раздумья Моби Дик ответил:
– Недаром говорят: «Капитан Александр может договориться о мире с кем угодно». Будем считать, что и со мной, морским дьяволом, Александр тоже договорился. Ты, правда, меня не подведешь?
– Хорошо, очень хорошо, о мудрый белый кит, что ты согласился! Будь уверен, капитан Александр тебя не подведет. Все будет именно так, как мы условились. А теперь, чтобы ты мне окончательно поверил, давай я помогу избавиться тебе от гарпунов, застрявших в твоем теле.
– Не боишься, Александр, перебраться ко мне на спину?
– Не боюсь, – сказал капитан Александр и встал на шершавую спину кита. – Ну, есть еще со мной, смелые? – и два отважных матроса прыгнули из лодки вслед за Александром.
– А сам-то ты не боишься ли, Моби Дик? Сможешь терпеть боль и лежать неподвижно, пока мы извлекаем гарпуны?
– Постараюсь, – покорно сказал тот, кого раньше звали морским дьяволом, и закрыл глаза.
Во время операции кит, действительно, лежал неподвижно. Может быть, чтобы Александр не подумал, что он боится боли, а может, просто не хотел уронить моряков в воду.
Бригада новоявленных санитаров надрезала толстую шкуру Моби Дика. Извлекла в местах надрезов из его тела гарпуны и их наконечники, смазала раны лечебной мазью, зашила раны и сделала уколы лекарством, чтобы швы не нагноились, причем иголка, которую эти «санитары» использовали, была толщиной с палец, а укол делался шприцем величиной с маленькую бочку.
Когда все было закончено, моряки перебрались обратно в лодку. Кит лежал неподвижно, закрыв глаза.
– Как ты себя чувствуешь, Моби Дик?
– Неплохо, – прошептал кит еле слышно и открыл глаза. – Не забудешь ли ты о своем обещании, Александр?
– Будь спокоен, великий кит, я сделаю, что обещал.
Кит подумал и тихо сказал: «Совсем неплохо!»
Вдруг, словно очнувшись, он выбросил большой фонтан воды. И заорал. Во всю силу своей могучей глотки.
Что было дальше? – то ли грохот сходящей с гор лавины, то ли гудок ста паровозов. Этот долгий, торжествующий рёв несся в самые дальние уголки южных морей, и моряки, услышав его, говорили: «Это кричит Моби Дик, видно, ему очень хорошо!»
Новым друзьям пора было расставаться, Александр с матросами на шлюпке вернулись на корабль и продолжили свой путь. Александр стоял на капитанском мостике и грустно думал о том, что если бы они раньше встретились, – не было бы стольких жертв, не было бы гибели китов и гибели людей. Он думал также о том, почему мы не можем, или не хотим, попытаться понять сложный мир китов, этих великолепных живых кораблей, бороздящих океаны. Их цивилизацию, в которой действуют совершенно другие, неведомые нам законы, цивилизацию, которая, возможно, выше нашей во многих отношениях
А белый кит долго еще сопровождал корабль, он ни о чем не думал, он выпрыгивал из воды, выбрасывал фонтаны и трубно кричал. Впервые за его долгую жизнь он чувствовал такое облегчение, и груз тяжких воспоминаний покинул его.
Команда была восхищена красотой, открытым характером и веселым нравом животного, а Доле и Зюле было очень обидно, что капитан не разрешил им выйти из укрытия и поговорить с Моби Диком.
– Не расстраивайтесь, – сказал им Александр, – мой опыт подсказывает, что будет еще у нас возможность повстречаться с белым китом.
Капитан Александр сдержал обещание, данное Моби Дику. Как ему это удалось – неизвестно. Китобои, отчаянные и жестокие охотники, считали благородным свое опасное ремесло. Но авторитет капитана Александра, видно, был столь высок, что китобои отказались от охоты на кашалотов. Капитан встречался и договаривался о мире не только с Моби Диком, но и с другими кашалотами. Среди них были такие грозные имена, как Пайта-Том, Джек, Моркан и Дон Мигуель. И кашалоты тоже перестали нападать на людей, их шлюпки и корабли. Так и получилось, что предсказания знаменитого прорицателя не сбылись, и капитаны кораблей «Пекод» и «Эндерби» прожили целыми и невредимыми до глубокой старости к радости своих детей и внуков.
Что касается остальных китов, прошло время, и люди поняли, что нужно сохранить этих необыкновенных животных, и охота на них, хоть и бывала еще, но очень редко. Когда она прекратится, для китов наступит золотой век.
В дальнейшем, в своих странствиях на корабле «Быстрые паруса» наш капитан не раз встречал белого кита, и тот приветствовал его могучим ревом и прыжками. Капитан плавал рядом с ним, и Моби Дику очень нравилось, когда Александр гладил его могучую голову. Моби Дик спрашивал: «Александр, не хочешь прокатиться на моей спине?», и капитан Александр взбирался на его спину; иногда с ним были два или три смельчака матроса.
Александр стоял на спине кита и думал о том, что многие боятся и ненавидят китов, считают воплощением зла. Вспоминал, как в книге Иова описано ужасное чудовище по имени Левиафан, кит на иврите.
«Он кипятит пучину, как котел, и море претворяет в кипящую мазь; оставляет за собою светящуюся стезю; бездна кажется сединою. Нет на земле подобного ему; он сотворен бесстрашным; на все высокое смотрит смело; он царь над всеми сынами гордости».
Нет, не кита имел в виду богобоязненный Иов. Он имел в виду того, о ком сказано: «Бог поразит его в голову и отдаст людям пустыни» (Иов), и «Чрево его – ад, и сколько пролетает свинец, пущенный тремястами мужами, таково и чрево его» (Варух).
Не о китах говорили древние праведники. Какое ужасное заблуждение, какое незаслуженное обвинение. Можно ли найти в мире более дружелюбное, умное и доброе животное? Киты могут многому научить наше самоуверенное племя, и дружба с ними обогатит жизнь людей.
Кит мчался, рассекая воду, а Александру казалось, что он стоит в рубке гигантской подводной лодки.
– А разве в то время были подводные лодки?
– Да, еще при Петре I была построена первая подводная лодка – она была совсем маленькая, на двух гребцов, и погружалась она очень неглубоко. Во времена капитана Александра уже были построены и испытаны небольшие подводные лодки с несколькими гребцами – Корнелиуса в Лондоне и Шильдера в Петербурге.
– А почему же он тогда думал про большую подводную лодку?
– Ну, капитан Александр знал о капитане Немо и его лодке «Наутилус», и он мог себе представить, какие подводные лодки появятся в наши дни.
Мы немного отвлеклись и пора уже сказать, что на этом рассказ о капитане Александре и могучем ките Моби Дике заканчивается, но мы еще не раз в дальнейшем встретимся с нашими героями.
